Сделав очередной глоток вина, Сара проследила за тем, как белки гоняются друг за другом по заднему двору. Это был уже третий бокал каберне — первые два она выпила за ужином, — и у нее приятно плыло перед глазами. Наконец она начинала чувствовать себя расслабленной.
Репортер расстроил ее своим внезапным появлением и прямыми вопросами, но дело было не только в этом. Словно какой-то телепат-садист, он проник в самую суть и обратился к наиболее уязвимой эмоции Сары — к чувству вины.
Ей хотелось крикнуть ему: «Да, вообще-то чувствую! И вину за то, что не помогла, и ответственность за то, что случилось!» Но она не могла произнести и слова. Вместо этого вопрос парня будто парализовал все ее тело, затронув самые глубокие, самые сокровенные мысли и внушив страх.
Разрыдавшись, словно ребенок, у Кенни на руках, Сара позволила ему отвести себя в дом и уложить на кровать. Она уснула в бесконечном потоке бессмысленных вопросов, бегущем у нее в голове: «Почему Кенни не починил чертов звонок, хотя я просила его об этом раз шесть или семь? Почему я не встала проверить, когда услышала, как Бандит залаял у окна? Почему? Почему? Почему?»
Услышав, что стеклянная дверь скользнула в сторону, она повернулась и увидела Кенни, который спустился в патио. Бандит семенил за ним.
— С посудой покончено, — проговорил он, вытирая руки о рубашку.
— Спасибо, милый.
Он подсел к ней на диванчик.
— Успокоилась?
— Почти, — ответила она, снова глотнув вина.
Едва спустившись по ступенькам в патио, Бандит резко, будто пушистый сурок, рванул за парой белок. Одна из них перемахнула через забор к соседям, а вторая вскарабкалась на дерево. Бандит, принюхиваясь и скуля, заметался вокруг ствола.
— Уверена, что не хочешь, чтобы я позвонил в газету и пожаловался?
Она покачала головой.
— Не стоило мне так расстраиваться. Это просто... произошло так неожиданно.
— Боюсь, прежде чем полегчает, станет еще хуже, — сказал он. — Я проверил автоответчик. Пришло два сообщения от репортеров: одно от какой-то женщины со Второго канала, а другое из питтсбургской газеты.
— Удали их, пожалуйста.
Он погладил ее по ноге.
— Уже сделано.
Бандит вдруг залаял и бросился к бревенчатому забору, что тянулся вдоль боковой стороны двора.
Сара напряглась.
А потом быстро выдохнула, когда стало ясно, что лай этот был радостным, а поводом для него послужил их сосед.
— Вечер добрый, не хотел вас пугать, — сказал Пол Блонер. Он перегнулся через забор, чтобы погладить довольного Бандита. — Молодец. Хороший мальчик. — Пол радостно рассмеялся, и после тяжелого дня слышать его голос было для Сары и Кенни сущим удовольствием.
— Кажется, он учуял сюрприз, который я для него приготовил, — заметил Пол, почесывая пса за ушами. — Да, мальчик, учуял?
— Ты слишком его балуешь, — отозвался Кенни с улыбкой.
— Я уже говорил вам, ребята: избаловать хорошую собаку невозможно. — Он вытащил из кармана брюк что-то завернутое в жирную бумажную салфетку. — Ты готов, мальчик?
Он развернул салфетку и подбросил высоко в воздух косточку от бифштекса, и та приземлилась посреди двора. Бандит развернулся на коротких лапах и, рванув туда, выхватил кость из травы. Потом засеменил было к дому, но быстро передумал и, сделав широкий крюк, залег в тени большого дуба, на который чуть ранее загнал белку.
— Хорошее выбрал местечко, — оценил Пол, переводя взгляд на соседей. — Оттуда можно отгонять кроликов от ваших овощей.
Сара при упоминании огорода поморщилась. Кенни почувствовал, что ей неприятно, и поспешил вступить в разговор:
— Ты не хуже меня знаешь, что Бандит даже в самых безумных своих мечтах не поймает ни одного кролика.
— Никогда не говори «никогда», — ответил Пол без особых эмоций, после чего, сверившись с часами, сделал гримасу. — Пора мне обратно в берлогу, ребята. Уже скоро «60 минут» начнутся.
— Спасибо за кость, — сказал Кенни, маша рукой.
— На здоровье, — бросил Пол через плечо и исчез в доме.
— Ты в порядке? — спросил Кенни.
Сара положила голову ему на плечо.
— В порядке.
— Ты почти все время молчала.
— Знаю. Наверное, я еще немного... чувствительна. И пьяна. — Она хихикнула, удивив его. — И возбуждена.
— Тогда, конечно, продолжай пить, — сказал он, и оба рассмеялись.
Во дворе Бандит тем временем перекатился на спину, зафиксировав кость зубами и придерживая пухлыми лапами.
— Мне стало неприятно, когда он упомянул огород, — пояснила она вдруг.
Кенни кивнул, и его улыбка померкла.
— Я почувствовала себя как-то... странно, когда нашла там следы. Просто наложилось.
— Это понятно, — сказал Кенни.
— И я подумала... — Она замялась.
— Что?
— Наверное, плохо так говорить, но — даже до того, как нашлись следы, — я стала очень подозрительна. Прямо каждого подозреваю.
— Ты про Пола? — спросил оп удивленно.
— Я про много кого, — проговорила Сара задумчиво. — И про Пола в том числе.
— Он добрый старик, милая. Ты же знаешь.
Она кивнула.
— Знаю, да. Просто...
— Продолжай, — подтолкнул он.
— Прошлой ночью я кое-что видела. Пока вы играли в покер. — Она посмотрела на дом Пола и понизила голос. — Я за ним не следила, клянусь. Просто зашла за грязными тарелками к Натали и случайно выглянула в окно. Ты же знаешь, оттуда видно его подъездную дорожку?
Кенни кивнул.
— Там в гараже стоял «кадиллак», но я увидела, что багажник был открыт и Пол грузил в него что-то. И по размеру и форме оно напоминало тело.
Кенни резко вскинул голову.
— Милая...
Сара выставила ладонь.
— Ты сам попросил рассказать, дай я теперь закончу, а потом можешь говорить, что я сошла с ума.
— Я не собираюсь...
— Знаю, скорее всего, у меня просто разыгралось воображение. Можешь этого даже не говорить. Может, это был всего лишь старый ковер. Или связка старой одежды. Или еще что-то наподобие. Но я рассказываю тебе, что видела. — Она поднялась и коснулась руки Кенни. — Все, хватит на сегодня разговоров. Думаю, пора зайти в дом и проверить, насколько вино придало мне храбрости.
Кенни вскочил на ноги и взял жену за руку тревожные — мысли разом исчезли.
Они вошли в дом, держась за руки, и заперли за собой дверь в патио. До гостиной они дошли уже целуясь. А когда ввалились в коридор, рубашка Кенни уже лежала на деревянном полу и блузка Сары была расстегнута.
Сара оторвала свои губы от его ровно настолько, чтобы убедиться, что засов на парадной двери заперт, и в этот момент увидела неприметный седан, припаркованный на противоположной стороне улицы у дома Тома Карпентера.
— Смотри, — сказала она неровным, хриплым голосом, выскальзывая из объятий мужа и указывая на одно из узких декоративных окон, обрамлявших дверь.
Желая поскорее продолжить путешествие вверх по лестнице, Кенни выглянул в окно.
У соседа на крыльце стояли детективы Дженкинс и Джамбанко. Затем входная дверь распахнулась, и Том Карпентер пригласил полицейских в дом и закрыл ее за ними.
Сара и Кенни обменялись взглядами.
Игривое настроение как рукой сняло.
Сара перевернулась на бок и посмотрела на часы: 1:14. С того момента, как она в последний раз смотрела на время, прошло тридцать семь минут. Она взглянула на спящего мужа и снова подумала, не стоит ли его разбудить.
Когда Сара и Кенни только поженились, двадцать с лишним лет назад, они часто будили друг друга по ночам, если не могли уснуть. Тогда они включали телевизор и смотрели фильм или просто лежали друг у друга в объятиях в темноте, разговаривая о своих тревогах, надеждах и мечтах... и так до тех пор, пока не засыпали в обнимку или пока окно спальни не освещалось солнцем.
Но сейчас все было иначе. Они стали старше и, вероятно, мудрее (и уж тем более храбрее). К тому же Кенни утром надо было идти в школу, а он и без того плохо спал из-за последних событий.
Сара думала включить ночник и почитать книгу, но побоялась разбудить мужа, поэтому просто взяла телефон и приподнялась на паре подушек.
Некоторое время она сидела в «Фейсбуке» — мерцание экрана подсвечивало темные круги у нее под глазами, — просматривая новости родственников и друзей. Но когда Сара в четвертый или пятый раз наткнулась на видео с девушкой на ее крыльце, она решила, что с нее хватит, и зашла в «Инстаграм». Там было немногим лучше, и через несколько минут она сдалась и нажала на кнопку выхода.
Затем она стала думать, поиграть ей онлайн в «Эрудита» или разложить пасьянс «Солитер», но заметила в нижнем ряду экрана иконку в форме камеры: это было приложение системы безопасности их дома.
И нажала на нее.
Приложение запросило пароль.
Она набрала «n-a-t-b-u-g» — и вошла.
Пропустив раздел «Архив» — просмотров четверговой записи ей хватит на всю жизнь, — она нажала на кнопку «Прямая трансляция».
На экране всплыло зернистое изображение крыльца. Временной код в верхнем правом углу показывал «1:19».
Она смотрела на цифры, пока те не сменились на «1:20».
И тогда на крыльце возникла темная фигура.
Сердце у Сары в груди неистово заколотилось.
Это был мужчина в темных брюках и темной толстовке. Лицо скрывал плотно натянутый капюшон. Ботинки оставляли на крыльце грязные следы, и Сара поняла, откуда он там появился — с заднего двора.
По ее телу пробежала дрожь.
Мужчина дотронулся до дверной ручки, потянул — было заперто. Подошел к ближайшему окну и попытался его открыть.
Сара вдруг ощутила себя персонажем старомодного детектива, которые раньше любила смотреть: обычно это была красивая героиня, которой подсыпали какое-нибудь загадочное зелье, вызывавшее полный паралич, но сохранявшее ее в сознании. Сара хотела окликнуть Кенни, повернуться и разбудить его, но не могла. Она буквально оцепенела.
Мужчина на крыльце вытащил из-под толстовки сверкающее лезвие и просунул его между оконной рамой и защелкой.