– Давай вечером в кафе сходим, ― сказал он.
– Какое? – охотно согласилась Майя.
– А какое ты хочешь?
– «Лисья нора», жди меня там в восемь, ― Майя поцеловала Константина в щёку.
В восемь Константин сидел в кафе. Он изучал меню: тяжёлую книгу в кожаном переплёте. На столе перед ним стоял безалкогольный коктейль с трубочкой-перескопом.
Интересно, думал Константин, в каком виде сегодня придет Майя? Конечно, хорошо, когда есть интрига, но вдруг ему не понравиться новая Майя. Хотя два прошлых раза она принимала вид настоящих красавиц, это внушало оптимизм.
Константин поглядывал на вход: в дверь вошла рыженькая девушка – она? впился взглядом Константин, но рыженькая села за другой столик. Вошла симпатичная брюнетка в рваных на коленях джинсах, перехватив взгляд Константина, брюнетка (жаль не она, подумал Константин) присоединилась к весёлой компании подружек, наконец, русая, голубоглазая девушка в красном платье с декольте направилась к столику Константина. Она улыбнулась, и верхняя губа у неё растянулась и стала тоньше нижней, ноздри как будто слегка раздувались: Константин был немного разочарован, и, видимо, это разочарование, как-то отразилось на его лице.
– Не нравлюсь? – Майя села за столик: в уголке её губ темнело маленькое родимое пятнышко.
– Очень нравишься, ― Константин оценил большую грудь Майя.
– Я же вижу: не нравлюсь, ― нахмурилась девушка.
– Ты выглядишь просто супер, ― Константин был совершенно искренен.
– Ну и ладно, ― надула губы девушка.
– Ты действительно сегодня сногсшибательна, ― сказал Константин, ― но, кстати, можно выбирать, как ты будешь выглядеть?
– Тебе каталог предоставить? – усмехнулась Майя.
– А можешь ты в Монику Беллуччи превратиться?
– Размечтался.
– Не можешь?
– Здесь? Представляешь, что будет?
– А дома?
– Я тебя к ней ревновать начну.
– Забавно, ты будешь ревновать к себе в образе Моники Беллуччи.
Девушка улыбнулась.
– Что ты будешь? – спросил Константин.
– Чай и яблочный штрудель, ― сказала Майя, ― закажи, а я пока в дамскую комнату схожу.
Константин подозвал официанта и сделал заказ. Для себя он попросил мясо по-французски и тоже штрудель и чай. Да он просто султан, думал о себе Константин, у него практически целый гарем. (Он улыбнулся, вспомнив анекдот: султан говорит гарему: гарем у меня для вас новость, я полюбил другой гарем). Константин потянул из трубочки коктейль: настроение было отличное: ведь Майя практически гарантированно поедет к нему домой, чего нельзя с уверенностью сказать о какой-нибудь новой знакомой. Как же ему повезло! Ведь часто он получал отказ.
Константин снова потянулся рукой за коктейлем, когда к нему подошла незнакомая девушка. Она, не спрашиваясь, села за столик. У неё была короткая стрижка, длинные ресницы, губы бантиком, но главное, в девушке был шарм.
– Как дела на работе? – спросила девушка.
И тут Константин заметил маленькое родимое пятнышко в уголке её губ.
– Ты? – мелькнула догадка у Константина.
– Такой тебе нравлюсь? ― девушка поправила свою бежевую блузку.
– Ты мне и прежней нравилась, ― Константин подумал с сожалением, что у той Майи грудь была больше.
– Ну, и как дела на работе? – Майя повторила свой вопрос.
– Ничего, только станок после работы плохо чистят, черти, вторая смена ругается.
– А ты что?
– Выговор делаю, но вообще ребята молодцы: хорошо работают, правда, сейчас всё автоматизировано, вот когда начинал, много ручного труда было, на него в основном пьяницы соглашались. И что интересно, если праздник впереди, они не могли его дождаться, обычно дня за два начинали пить: то один запьет, то другой: не работаем, я им говорю, ребята, так весь смысл праздника в том, чтобы все напились в один день.
– Правильно, ― засмеялась Майя.
У туалетов раздался гул голосов, и Константин обернулся на шум: симпатичная брюнетка показывала официанту с маленьким, словно обрезанным носиком, открытую сумочку. Другие официанты тоже присоединились к ним. Константин удивился: симпатичная брюнетка кивнула в его сторону, и затем в сопровождении официантов направилась к столику Константина.
– А где девушка в красном платье? – спросила у Константина симпатичная брюнетка.
– А что случилось? – ответил вопросом на вопрос Константин.
– У меня из сумочки, пока я подкрашивала губы, украли золотой браслет.
– А где была сумочка?
– Висела на плече, её расстегнули. В туалете было несколько девушек, но я запомнила в красном платье. Где она?
– Ушла.
– Вы её знаете?
– Практически нет.
– Но она была с Вами.
– Мы только что познакомились.
– Пусть полиция это выясняет, ― вставил официант с маленьким, словно обрезанным носом.
– Послушайте, – сказал Константин, – почему Вы думаете, что украла она?
– А почему она так быстро ушла? – нахмурилась симпатичная брюнетка.
– Скажи им, – попросил Константин Майю.
– Что? – девушка подняла плечи.
Действительно, кто ей поверит, подумал Константин и приуныл.
– Он явно сообщник, ― заключил официант с маленьким, словно обрезанным носом.
– Что за глупость, ― Константин встал.
– Я уже вызвал полицию.
В кафе вошли двое полицейских (один розовощёкий, у другого ямочка на выбритом до синевы подбородке).
– В чём дело? – спросил розовощёкий полицейский.
– У нас кража, – ответил официант, ― этот был вместе с воровкой.
– Я здесь не причём, – крикнул Константин, ― настоящих преступников ловите.
– Ты нам ещё указывать будешь, – нахмурился полицейский с ямочкой на выбритом до синевы подбородке, ― кстати, ориентировка была на одного воришку: фоторобот похож? ― обратился он к розовощёкому.
– Похож, ― подтвердил тот.
Когда полицейские уводили Константина, он бросил взгляд на Майю: на её лице было сочувствие, но в глазах, ему показалось, промелькнула насмешка.
В «обезьяннике» Константин сидел в компании бомжа и пьяной девицы в куртке из кожзама испачканной грязью. Бомж – мужчина лет пятидесяти, скрестив руки на груди, лежал в пуховике прожженном в нескольких местах, на помосте, подложив под голову баул, из которого торчали тупые носы валенок. Девица маялась, бросаясь к решётке, она спрашивала у каждого проходящего полицейского:
– Имеет женщина право отдохнуть?
А когда полицейские удалялись без ответа, отступала к помосту:
– Вот твари!
Ну, попал, думал Константин, докатился до тюрьмы. Отличная компания: бомж и пьяная девица, ничего не скажешь: Майя удружила, хотя он тоже виноват: хотел иметь девушку, которая меняет внешность: теперь приходится расплачиваться.
Бомж почесал седую бороду и продекламировал:
– Я раздарил, чтоб радовать других
Добро своё из блёсток дорогих,
И я смеюсь над бедностью своей.
Вам жаль её? Подайте крошку ей.
– Поэт-бомж, – присвистнул Константин, сидевший на помосте.
– У нас в ночлежке в восемь утра дают кашу и чай, ― бомж снова почесал бороду, ― все едят и расходятся: вернуться можно только к восьми вечера. И вот весь день я хожу по городу и сочиняю стихи.
– А на работу устроиться не пробовал? – спросил Константин.
– Я пишу стихи.
– Кому они нужны?
– В моем лице Россия потеряла великого поэта не нашла, ― грустно произнёс бомж, но потом приподнялся на локте и сверкнул глазами:
– На свалке книгу я нашел,
Открыл: отвисла челюсть.
С ума сойти: как хорошо!
Так написать бы если…
– Прикольно, ― кивнул головой Константин.
– Хочешь, я еще почитаю? – бомж с искоркой сумасшествия в добрых глазах сел, свесив ноги в рваных кроссовках с помоста.
– Почитай.
– В детстве, бывало, проснёшься в доме родительском,
Думаешь: «Как хорошо, целая жизнь впереди!»
Девица громко всхлипнула: в глазах её появились слёзы.
– Ещё почитать? ― спросил бомж.
– Почитай, ― пожал плечами Константин.
Но выступление бомжа прервал полицейский с ямочкой на выбритом до синевы подбородке, он подошёл к решётке и показал на Константина:
– На выход.
Полицейский загремел ключом в замке.
– А я? – девица устремилась к клетке.
– Ты ещё посиди, ― рявкнул на неё полицейский.
Константин, шёл по коридору и думал: однако, интересный опыт у него появился: сидение в «обезьяннике», но нет худа без добра, (Константин усмехнулся) познакомился с поэтом.
На выходе из отделения полиции Константина ждала симпатичная брюнетка в рваных на коленях джинсах.
– Я забрала заявление, ― сказала она.
Константин кивнул головой и пошёл по улице. Рядом был парк. У входа в парк стоял памятник известному писателю, хотя из-за птицы, сидевшей на голове памятника, казалось, что это кирасир в каске с узким гребнем с черным волосяным плюмажем.
– Хорошо, что этот с ямочкой на подбородке дежурным был, ― услышал он голос: симпатичная брюнетка догнала Константина, ― он узнал меня и без паспорта заявление отдал.
– У тебя что, паспорта нет? – спросил Константин.
– Это я Майя, – симпатичная брюнетка взяла его под руку.
Тут только Константин заметил родимое пятнышко в уголке губ.
– Майя? – он был удивлен.
– Да, я приняла вид той девушки из бара.
– Ловко.
– Кстати, я тебе нравлюсь такой?
– Да.
– Тогда я оставлю эту внешность.
– Оставь.
– Ну, и что дальше?
– Я поеду домой.
– А меня ты не хочешь с собой пригласить?
Константин был в нерешительности. Какие еще сюрпризы приготовит ему Майя, меняя внешность? Но главное, с кем в действительности он имеет дело? Как он должен представлять себе Майю, когда думает о ней? Кстати, говорящее имя она носит ― Майя: ведь в индийской философии майя – кажется, означает иллюзорность мира.
– Послушай, Майя, – нахмурился Константин, ― а какая ты настоящая? Ведь есть же у тебя свой вид, первоначальный что ли?
– Настоящая я только в своём мире.