— Что будем делать? — спросила Флора.
Рэндом рассмеялся, развязал галстук и кинул его на стол поверх габардинового полупальто. Затем он снял пиджак и огляделся по сторонам. Взгляд его остановился на сабле, и в ту же секунду он кинулся к ней и сорвал со стены. Я вытащил из кармана пистолет и щелкнул предохранителем.
— Что будем делать? — повторил Рэндом. — Вполне вероятно, они проникнут в дом. Когда ты в последний раз дралась, сестричка?
— Слишком давно, — ответила Флора.
— Тогда постарайся освежить свою память, потому что времени у нас в обрез. Можешь не сомневаться, ими кто-то управляет. Но нас трое, а их всего шестеро. Не о чем беспокоиться.
— Мы не знаем, из какого они Отражения, — сказала она.
— Какое это имеет значение?
— Вот именно, — вставил я. — Может, открыть дверь?
И Рэндом, и Флора едва заметно вздрогнули.
— Лучше подождем, — сказал мой брат.
— Можно позвонить в полицию, — предложил я. Оба они истерически рассмеялись. — Или позвать на помощь Эрика. — Я в упор смотрел на Флору.
Она отрицательно покачала головой.
— Не успеешь. Можно, конечно, воспользоваться его картой, но пока он ответит, если захочет, будет поздно.
— К тому же их мог послать именно Эрик, — заметил Рэндом.
— Сомневаюсь, — сказала Флора. — Сильно сомневаюсь. Это на него не похоже.
— Верно, — согласился я, всем своим видом показывая, что прекрасно разбираюсь в ситуации.
В дверь опять постучали, на этот раз значительно сильнее.
— Послушай, а Кармелла не откроет? — спросил я, невольно вздрогнув.
Флора покачала головой.
— Не думаю. Вряд ли она откроет на стук.
— Но ведь ты не знаешь, на что они способны! — внезапно вскричал Рэндом и выбежал из библиотеки.
Я пошел следом, и нам удалось вовремя остановить Кармеллу, собиравшуюся впустить незваных гостей. Мы велели ей запереться у себя и не выходить, что бы она ни услышала.
— Теперь видишь, как силен противник? — спросил Рэндом. — Что происходит, Корвин?
Я пожал плечами.
— Если бы я знал! Но не беспокойся, в данный момент я на твоей стороне. Отойди-ка!
И я открыл дверь. Первый бандит попытался оттолкнуть меня и ворваться в прихожую, но жесткий удар локтем отшвырнул его назад. Их действительно было шестеро.
— Что вам угодно? — спросил я.
Он молча выхватил пистолет.
Я быстро закрыл дверь и запер ее на крюк.
— Ты не солгал, — сказал я. — Но откуда мне знать, что это не твоих рук дело, брат Рэндом?
— Знать ты, конечно, не можешь, — ответил он, — но я дорого бы дал, чтобы твои слова оказались правдой. Жуткие твари.
С этим утверждением трудно было не согласиться. Наши посетители, столпившиеся на крыльце особняка, явно относились к тяжелой весовой категории. Широкополые шляпы, надвинутые на глаза, закрывали их лица. У меня заложило уши, и я понял, что Флора воспользовалась ультразвуковым свистком. Через несколько секунд раздался звон разбитого стекла и глухое рычание.
— Флора позвала на подмогу собак, — сообщил я Рэндому. — Она обзавелась шестеркой волкодавов, которые при других обстоятельствах перегрызли бы нам с тобой глотки.
Он кивнул, и мы побежали на звуки высаживаемых окон. Двое громил с пистолетами в руках стояли в гостиной на первом этаже. Я убил первого, упал на бок и перекатился по паркетному полу, стреляя во второго. Рэндом перескочил через меня, взмахнул саблей, и голова бандита отделилась от туловища. Следующая пара перелезла через подоконник, и я расстрелял все патроны, одновременно вслушиваясь в рычание псов и неумолкающую пальбу. Трое убитых громил и такое же количество пристреленных Флориных волкодавов. Мне стало легче при мысли, что мы разделались с половиной нападающих, и я убил еще одного, причем способом, повергнувшим меня в изумление. Внезапно, не задумываясь, я схватил тяжелое дубовое кресло, швырнул его через всю комнату, футов на тридцать, и не промахнулся. Позвоночник бандита сломался, как спичка. Я бросился к двум оставшимся, но Рэндом меня опередил. Проткнув первого саблей, он отбросил падающее тело псам, и тут же повернулся ко второму. И тот оказался бессилен. Ему лишь удалось убить одну из собак, но это было последнее, что он успел сделать. Маленький Рэндом задушил его голыми руками.
В результате сражения, длившегося несколько минут, две собаки были убиты, одна смертельно ранена. Рэндом избавил ее от дальнейших мучений быстрым ударом сабли, и мы принялись изучать наших противников. Они выглядели крайне необычно. В гостиную вошла Флора и тоже принялась рассматривать незваных гостей. У них были красные, словно налитые кровью, глаза. Лишний сустав на каждом пальце. Выдающиеся вперед челюсти (когда я открыл одному из них рот, то насчитал, сорок четыре зуба, значительно больших размеров и острее, чем у человека). Кожа на их лицах была серого цвета, толстой, твердой на ощупь. Продолжать не имело смысла. Я понял, что ничего не понял.
— Можешь не сомневаться, они из Отражения, — сказал Рэндом, и я кивнул. — Не повезло беднягам. Вряд ли они думали, что мне на выручку придут брат-воин да с полтонны собак. — Он подошел к выбитому окну и выглянул на улицу, а я остался стоять на месте. Не гоже мне было вмешиваться в его дела. — Никого, — сообщил Рэндом спустя несколько минут. — Похоже, мы всех уложили.
Задвинув плотные оранжевые шторы, он стал придвигать к окну тяжелую мебель, а я тем временем обыскал трупы. Документов я не обнаружил, что, впрочем, было неудивительно.
— Вернемся в библиотеку, — предложил мой брат, закончив постройку баррикады. — Я не успел допить виски. — Мы поднялись наверх, и первым делом он повесил саблю на место, тщательно вытерев клинок. Я налил рюмки. Рэндом выпил. — Будем считать, теперь я в полной безопасности, — сказал он. — Тем более что нас трое в одной лодке.
— Правильно мыслишь, — согласилась Флора.
— Господи, у меня крошки во рту со вчерашнего дня не было! — объявил он.
Флора тут же отправилась за Кармеллой, собираясь выпустить ее из заточения и распорядиться накрыть на стол в библиотеке. Не успела за ней закрыться дверь, Рэндом резко повернулся ко мне.
— В каких вы отношениях? — спросил он.
— Стараюсь не поворачиваться к ней спиной, когда мы наедине.
— Она все еще сторонница Эрика?
— Насколько я знаю, да.
— В таком случае, что ты здесь делаешь?
— Пытаюсь выманить Эрика. Он знает, что может добраться до меня, только явившись сюда собственной персоной, и мне интересно, насколько велико его желание со мной расправиться.
Рэндом покачал головой.
— Он никогда на это не пойдет. С какой стати? Пока ты здесь, а он там, для чего ему рисковать? Ведь его позиция сильнее. И если тебе хочется что-то изменить, именно ты должен к нему отправиться.
— Я сам пришел к такому же выводу.
Глаза его сверкнули, на губах появилась знакомая, совсем как на карте, ухмылка. Он провел рукой по соломенным волосам и посмотрел мне прямо в глаза.
— Собираешься рискнуть? — спросил он.
— Может быть.
— Не валяй дурака! У тебя на лице все написано! Поверь, меня не придется долго уговаривать. Я ненавижу плохой секс, но Эрика люблю еще меньше!
Я закурил сигарету, обдумывая ого слова.
— Ты сейчас думаешь, — продолжал он, — можно ли верить Рэндому? Он хитер, коварен и обязательно предаст, если ему предложат более выгодную сделку. — Я кивнул. — Подумай, брат Корвин. Я, конечно, никогда не делал тебе ничего хорошего, но и плохого тоже. О, несколько злых шуток — это я признаю. Но, согласись, мы лучше остальных членов нашей семьи понимали друг друга, и главное, каждый из нас занимался своими делами и не совал нос в чужие. Подумай хорошенько. Мне кажется, я слышу шаги Флоры или горничной, так что давай сменим тему разговора. Хотя нет… скорее! Надеюсь, у тебя имеется колода наших любимых фамильных карт?
Я покачал головой. В эту минуту в комнату вошла Флора.
— Сейчас Кармелла накроет на стол, — сообщила она.
Мы выпили за предстоящий обед, и Рэндом подмигнул мне за ее спиной.
На следующее утро трупы неизвестных исчезли из гостиной, на коврах не осталось ни одного пятна крови, окно было как новое, и Рэндом объяснил, что «принял надлежащие меры». Я побоялся спросить, что он имеет в виду. Мы одолжили у Флоры «мерседес» и поехали кататься. Пригороды Нью-Йорка показались мне до странности незнакомыми. Я никак не мог понять, что в них изменилось, но чувствовал себя неуютно. От нескончаемых мыслей у меня вновь начался приступ головной боли, и я решил ни о чем не думать и воспринимать жизнь такой, какая она есть. Я сидел за рулем, Рэндом — рядом со мной на переднем сиденье. Я небрежно заметил, что хотел бы опять оказаться в Амбере, и стал ждать, как он отреагирует.
— Я никогда не мог понять, — последовал ответ, — что тобой руководит. Неужели только месть?
Я, конечно, мог бы промолчать, но мне хотелось продолжить эту тому и поэтому я произнес свою коронную фразу:
— Знаешь, кажется, я рискну.
Рэндом повернулся (до этого он смотрел в окно) и бросил на меня странный взгляд.
— Наверное, каждый из нас мечтал о власти, — сказал он. — По крайней мере, чего скрывать, мне такая мысль приходила в голову, и хоть я от нее отказался, игра стоила свеч. Я понимаю, ты сейчас спрашиваешь, помогу я тебе или нет. Да, помогу. И пошлю к чертям всех остальных. — Он откинулся на спинку сиденья. Как ты думаешь, на Флору можно рассчитывать?
— Сомневаюсь, — ответил я. — Если она будет уверена, что мы победим, то, конечно, присоединится к нам. Но сейчас ни в чем нельзя быть уверенным.
— И потом тоже, — заявил он.
— И потом тоже, — повторил я, чувствуя, что мне необходимо с ним согласиться. Я боялся признаться, что потерял память. Мне так много надо было узнать, и не к кому было обратиться. Я сидел за рулем и думал о дурацком положении, в которое попал не по собственной воле. — Итак, когда начнем? — спросил я.
— Когда скажешь.
Вот и влип. Теперь уже не отделаться ничего не значащей фразой, но молчать тоже было нельзя.