— Наверно, надо в милицию сообщить про звонок? — робко спросила Светлана.
— Сообщите, — сказала я и направилась к выходу.
Глава 3
Основное пространство гаража моей клиентки занимал серебристо-лимонный «Шевроле». Я втащила Светлану внутрь, пояснив, что не стоит светиться, прикрыла стальную дверь из листа «пятерки», задвинула изнутри засов и приступила к выполнению своего плана. Первым делом проверила машину на предмет «жучков». По замыслу гараж должен был стать ловушкой для угонщиков. Полазив под капотом и вскрыв приборную панель, я сделала так, что машину никто, кроме хозяйки, не сможет завести. Далее установила гранаты с наркотическим газом, срабатывающие от сигнала датчика движения, размещенного мной у дверей. Датчик я запитала от привезенной с собой банки аккумулятора, а параллельно от обычной электросети в двенадцать вольт, идущей на светильник в погребе. В случае потери напряжения исполнительное реле переключало датчик с основной сети на аккумулятор, а мне на сотовый приходил сигнал со специального передающего устройства, что гараж обесточили извне и надо готовиться к приходу преступников. Это если «быки» окажутся достаточно умными. Если же они сразу попрут напролом, не отключив электричества, то при пересечении зоны обнаружения датчика с задержкой по времени в десять секунд — все должны успеть войти — сработают гранаты с наркотическим газом, и на сотовый придет сигнал, что ловушка захлопнулась. Подручными средствами я замаскировала систему сигнализации.
— Вы столько, наверно, знаете, — сказала Светлана с оттенком зависти, следя за моими действиями.
— Без этого нельзя, — вздохнула я. — Пойдемте, я закончила. — На установку сигнализации у меня ушло почти два часа. Солнце успело покинуть небосклон, и на улице стремительно потемнело. Во дворике перед домом прогуливался кое-какой народ — в основном молодежь. Со всех сторон слышался говор, смех. Глянув на Светлану, я сообщила ей, что она выглядит так, словно готовится к похоронам самого близкого человека. — Мыслите позитивно. Думайте о чем-нибудь хорошем. Улыбнитесь, наконец. Мы их сделаем. Не надо показывать противнику своей слабости.
— Легко вам говорить, — хмуро ответила Светлана, — привыкли рисковать жизнью каждый день, а для меня это в новинку. — Мы обошли группу подростков, шумно обсуждавших свои проблемы.
— Хотите, анекдот расскажу, что ли? — предложила я и заговорила, выделяя каждую фразу голосом и мимикой: — Вчера купила себе ежика, а сегодня он умер. Ветеринары говорят, от старости… Конечно, был бы молодой, убежал бы от «КамАЗа». — Улыбнулась.
Светлана принужденно ответила на улыбку:
— Мрачновато. Ежика жалко.
— А как вам девиз Пенсионного фонда: «Живи быстро, умри молодым!»
— Это на них похоже, — улыбнулась Светлана шире. — Только почему у вас все про смерть?
— Давайте не про смерть, — бодро сказала я. — В деревне на завалинке курят два мужика. Один: «Вчера деверь из Америки приехал, сигаретой угостил, „Мальборо“ называется». Второй: «Ну и как оно?» Первый: «Да так себе, пока куришь ентот, как его, фильтер, хреново, а потом как „Прима“».
Рассказывала я разными голосами, подражая глубоким старикам, вкладывая все актерское мастерство, не забывая при этом поглядывать по сторонам. Насмотревшись моих кривляний, Светлана прыснула со смеха, потом, справившись с собой, сказала, утирая выступившие слезы:
— Вам в актеры надо было идти, Евгения Максимовна, риск меньше, известность.
— А у меня зато работа интереснее, — парировала я, обошла клиентку и первой заглянула в подъезд. — Держитесь сзади, Светлана Андреевна. — Поднимаясь по лестнице, я сначала заглядывала на площадку выше этажом и шла, прикрывая Светлану, до площадки следующего этажа, уделяя особое внимание пространству перед лифтом, затем разворачивалась, загораживая клиентку от верхнего лестничного пролета, и так до четвертого этажа. Перед тем как открыть дверь, позвонила условным звонком — четыре длинных, два коротких, один длинный, один короткий — лишь после этого вошла, убирая револьвер в кобуру и складывая газету, которой я его прикрывала.
— Что там? — нервно спросил Геннадий Петрович, почесывая затылок. — Что-нибудь вышло?
— Гараж — неприступная крепость, пусть только сунутся, — заверила я его.
— Евгения Максимовна — настоящий мастер, — похвалила меня Светлана. — Мне кажется, она бы сама смогла установить у нас в квартире сигнализацию. Зачем кого-то нанимать?
— Смогла бы, не спорю, — кивнула я, — но куда важнее обнаружить местонахождение бабы Любы, или я не права? Может, вы предпочитаете и дальше трястись от страха и прятать сына у родственников?
— Нет, нет, конечно. Лучше ищите эту сволочь, — пошла на попятную Светлана. — Я сказала так, к слову, чтобы подчеркнуть ваши заслуги.
— Спасибо, — сказала я сухо. — Устанавливая сигнализацию, не забудьте о камере наблюдения. Пусть рабочие вмонтируют ее в глазок или где-нибудь над дверью, чтобы не было заметно. Сигнал от нее я выведу на ваш компьютер. Сейчас же основная задача — выжить в предстоящую ночь.
Светлана взялась за приготовление ужина. На мой вопрос, почему не нанять для этих целей домработницу, она ответила, что не так уж часто они ели дома. В основном быстро перекусывали то в буфете, то в каком-нибудь кафе.
Тем временем я установила несколько миникамер в подъезде на лестничной площадке, а картинку с них вывела на домашний компьютер Лисовских через средства связи и TV-тюнер. После, просматривая на сайтах местных газет информации о целителях, я спросила Геннадия Петровича, что сказали его знакомые из милиции, когда он сообщил о звонке колдуньи.
— Сказали, чтобы позвонил, как только вымогательница сообщит место передачи денег, — ответил он со вздохом. — Обещали, что на этот раз ее обязательно возьмут.
— Что же в прошлый раз не взяли? — Я следила взглядом за мелькающими на мониторе страницами.
— Хм, спросили бы у них сами, — хмыкнул Геннадий Петрович с кривой усмешкой. — Вы считаете, у вас лучше выйдет?
Я не ответила, так как обнаружила то, что искала. Среди объявлений нашлось одно, появившееся сегодня. Утром его еще не было. Потомственная целительница и святая баба Настя исцеляла силой молитвы, святой водой и крестным знамением. Лечила все. Изгоняла бесов. Снимала проклятие, а также порчу и сглаз.
— Вот эту надо бы проверить, — указала я пальцем в монитор. — Главное, что рядом, у университета.
Геннадий Петрович прочитал информацию на мониторе:
— Думаете, это она?
— Не думаю, но проверить бы неплохо, — ответила я. — Если будет время, прямо завтра же и займусь.
Появилась Светлана, она выглядела измученной и вымотанной.
— Пойдемте поедим. И черт меня дернул заняться этой готовкой. Все из рук валится. Лучше бы из ресторана заказали ужин.
— Не стоит, — сказала я. — В данный момент лучше поменьше появляться на улице, а тем более приглашать кого-то в дом. Под видом доставки к нам сюда могут заглянуть и ребятки бабы Любы.
— Что же нам теперь, с голоду пухнуть? — с возмущением спросил Геннадий Петрович.
— Несколько дней можно прожить на бутербродах, — ответила я. — Мне не впервой, или сварим макарон. Они легко готовятся, минут двадцать, не больше.
— Вы, что, предлагаете нам каждый день макароны есть? — раздраженно спросила Светлана. — Да у меня несварение начнется.
— Вы просто не пробовали хорошие макароны, — заверила я.
Молча мы прошли на кухню, где на тарелках уже было выложено аппетитное жаркое с гарниром из красной фасоли.
Сев за стол, я смело схватилась за нож и вилку, однако с первого кусочка поняла, что жаркое, приготовленное Лисовской, несмотря на красивый вид, значительно уступает тетиному. В нем было много перца и соли, да к тому же мясо оказалось жестким, как резина. Конечно, мой желудок, натренированный в разведшколе, мог переваривать что угодно, и все же я привыкла вкусно поесть.
Геннадий Петрович бодро отправлял в рот кусок за куском, не выказывая никакого недовольства, видно, свыкся с готовкой жены за долгие годы супружеской жизни. Сама Светлана ела свое кушанье как-то неохотно, только поковырялась вилкой в тарелке, цепляя по одной фасолине. Перехватив мой взгляд, она поинтересовалась, как я нахожу мясо, не сильно ли пересолено.
— Очень вкусно, — соврала я и улыбнулась. — А ваш сын в каком классе учится? Совсем взрослый, наверно?
— В седьмом, — ответила Светлана и насторажилась. — Что, это важно для дела?
— Не совсем, — засмеялась я. — Интересуюсь так, из любопытства. У самой-то детей пока нет. Хотелось бы знать, что меня ждет в будущем.
— О, вас еще ждет, — расслабленно улыбнулась Светлана и принялась рассказывать о своем опыте. Геннадий Петрович вспомнил историю, как рыбачил с сыном на островах. Закидывая удочку, сын крючком зацепил отца за ухо — с гордостью Геннадий Петрович продемонстрировал шрам. — Убрав со стола тарелки, Светлана налила чай и достала из холодильника пирожные с заварным кремом.
— Знаю, что для фигуры это вредно, и не могу удержаться, — сказала она с виноватым видом.
— Да у вас с фигурой все нормально, видела вас в бассейне, — заметила я.
— Мне кажется, стоит немного похудеть, — вздохнула Светлана и потянулась к пироженому.
— Не вздумай, а то разведусь, — с улыбкой сказал Геннадий Петрович, ущипнув жену. — Не хочу, чтоб ты тут по квартире костями гремела.
Спать меня положили в детской комнате. Это было удобно, потому что комната располагалась ближе всего к входной двери. Перед сном под кровать я положила заряженный револьвер. Минут через десять улеглись и мои клиенты. Лежа в постели, я расслабилась, сделала пятнадцать плавных вдохов-выдохов и провалилась в сон. Выспаться не получилось. В районе пяти часов в квартире раздался звонок.
В одно мгновение я оказалась на ногах и с револьвером в руках. Звонил телефон. В коридор выбежала растрепанная Светлана в красной шелковой рубашке, на ходу натягивая халат. Я сама взяла трубку и, послушав говорившего, передала Светлане. Звонили из милиции, сообщали, что час назад сгорел один из магазинов Светланы. Сторож с черепно-мозговой травмой доставлен в больницу. Моей клиентке предлагали приехать на место происшествия.