– Но…
– С себя начни прежде, Полина.
– То есть?
– Думаю, ты забыла главное, что говорили тебе педиатры: она чувствует твоё настроение. Ты на психах, и она на психах.
Разочарована. Вот и помощь. Оказывается, я только одна виновата, что дочь такая беспокойная.
– Я на психах, потому что тебя последнее время вечно нет. Ни поддержки, ни внимания! Вот вроде есть у меня муж, а вроде и нет. Я с твоей мамой и то чаще общаюсь, чем с тобой!
– Ну вот раз с ней ты чаще общаешься, тогда ты должна узнать у неё, как часто отец, пока мы росли бывал дома. Тоже как гость был, пока карьеру делал.
– То есть ты здесь гость... Ясно. Правильно говорят, что жена познаётся в бедности, а муж в декрете, – отворачиваюсь, хочу уйти.
Макс, понимая, что ляпнул не то, пытается сгладить конфликт.
– Поль, прости… Ерунду сморозил. Что мне сделать, чтобы ты обижаться перестала?
– Самую каплю, – и всё-таки я тоже не хочу пустой ссоры, – раз в день хотя бы можно позвонить, спросить, как дела. Приехать пораньше, с дочкой погулять почаще.
– Хорошо, я постараюсь, – пытается идти мне на уступки.
– Мне вот интересно: кроме пациентов и больницы теперь, после того как тебя повысили до заведующего, хоть немного места для семьи осталось?!
Муж замирает в удивлении. Я раньше ему таких претензий не выдвигала. Но раньше он и дома чаще бывал, чем сейчас.
Видимо, мы незаметно переходим в другую стадию отношений. Где будет только хуже…
Говорят, что у каждого брака есть свой кризис. Нашему браку пять лет.
Это много или мало? Достаточно, чтобы понять человека, или как раз столько прошло времени, чтобы начать терять его?
Мы ведь совсем недавно догадывались, что хочет сказать другой практически без слов. А теперь я смотрю на него и не понимаю, о чём он думает. Даже представить не могу!
Одно ясно: я его раздражаю сейчас своими претензиями.
Возможно, мы в этот кризис погружаемся со скоростью света, но не замечаем этого?
– Ты серьёзно? Ты действительно думаешь, что я это всё делаю просто так? Для развлечения?
– А похоже, что я шучу? Да, конечно, серьёзно! Ты приходишь домой ближе к ночи, падаешь без сил, и на этом всё заканчивается.
– Ладно... – его голос тихий, почти беззвучный. Или… равнодушный. – Прости. Расскажи, как у тебя дела, – медленно выдыхает.
Хочу ответить, но у него звонит телефон.
– Да! – практически рявкает. Кто-то что-то ему говорит. По моим предположениям, словно убеждает. – Я же сказал: нет! Что неясно сказал?! – он разговаривает с собеседником очень резко.
Я тоже смотрю на него, как он сбрасывает звонок, отходит к окну, засовывает руки вместе с телефоном в карманы домашних штанов и смотрит в окно. Я вижу, что он очень возбуждён после этого звонка, но старается не показывать это.
– У тебя проблемы? – тихо спрашиваю.
– Нет, с чего ты решила?
– Ты никогда так ни с кем не разговаривал.
– Как – так?
– По-хамски… Ты не орал на людей раньше, Макс.
– Ну, когда-то надо начинать, если люди… не хотят ничего понимать. Полина, мне пора. Слушай, а давай ты как - нибудь договоришься с мамой и оставишь дочь с ней? А сама по магазинам прогуляешься?
– Но пока она не остаётся ни с кем, ты же знаешь.
– Надо пробовать… Поплачет, ничего страшного. Ты слишком зациклена на дочери.
– Хорошо. Но я не хочу по магазинам. Может, тогда сходим на свидание? Посидеть куда-нибудь.
– Свидание? Нет, какое сейчас свидание, – отмахивается. – Дел невпроворот. Ты сходи, по магазинам прогуляйся. Тебе надо отвлечься. Может, это поможет… стать более спокойной… Особенно при условии, как тяжело Сашка принимает изменения. Пару часов ничего страшного, если Сашка не на тебе повисит, а на ком-то другом. Купи себе какое-нибудь платье, макияж обязательно и каблуки.
– Да, каблуки сейчас самое то…
– Мама… – слышу из нашей спальни.
Ухожу в комнату к дочери. Беру её на руки, и она тут же прилипает ко мне. Её тёплый нос утыкается мне в шею.
– Ты проснулась? – кивает.
Пока муж дома, хочу, чтобы он взял её на руки. Хоть на минуту. Хоть просто прикоснулся, обнял, поцеловал дочь.
Но когда я возвращаюсь, кухня уже пуста.
Он ушёл. Или сбежал? Не знаю, что больше подходит.
И я стою посреди оставленного им бардака и думаю: может, он уже не хочет быть здесь, с нами?
Тогда стоит ли его останавливать, если он так торопится сбежать из семьи?
Я же не дура, и вижу, как мы стали ссориться по пустякам. По мелочам. По тем причинам, из-за которых раньше даже бровью не шевельнули бы.
Теперь любая неосторожная фраза и в моей душе уже бушует уже пламя.
Всё чаще теперь Максим приходит неслышно, уходит неслышно и избегает разговоров. Но я молчу. Потому что я самая терпеливая и понимающая жена.
Только интересно, надолго ли меня хватит? Особенно, не имея поддержки
Через несколько часов слышу звонок на телефоне. Может, муж услышал мою просьбу о том, что хотя бы раз в день можно позвонить семье?
Нет, не он. Ничего он не услышал и не понял.
– Алло?
– Привет, Поль. Как дела? – спрашивает подруга.
– Нормально.
Молчание в трубке.
– Можно я приеду? Мне нужно с кем-то поговорить... – её голос несдержанно дрожит, и я сразу догадываюсь: у неё случилось что-то серьёзное.
– Конечно, приезжай. Только тихонечко, ладно? Сашку только на обеденный сон уложила.
– Спасибо... Я через двадцать минут буду.
Две минуты и звонок в дверь. Подруга будто стояла на пороге, когда звонила мне. Открываю, замечаю, что у Рады красные от слёз глаза.
– Заходи, – приглашаю её к себе.
Она не успевает ещё зайти в дом, но уже шокирует меня новостью:
– Муж ушёл от меня...
Глава 3.
Глава 3.
Несколько минут мы молчим, пока я наливаю ей чай.
– Выпей, и потом всё расскажешь.
На самом деле я просто не знаю, что её сказать другого после её откровенного заявления.
У меня никогда даже мысли не возникало, что от Рады может уйти муж. Он ведь так её любил, носил в буквальном смысле на руках.
Куда что делось, и почему она говорит мне теперь такое.
– Он ушёл. Совсем. Оказывается, у него уже полгода есть другая женщина, – сама начинает подруга. – Представляешь, полгода! – поднимает палец вверх, словно тем самым этому промежутку времени особый статус присваивает. – А я, дура, сначала ни сном, ни духом. И вроде не слепая, не глухая, неглупая, а как умело шифровался!
– А как ты…
– Узнала? – догадывается про мой вопрос. – Да всё просто. Началось всё с банального позднего возвращения домой. Отсутствием постели… ну, ты понимаешь, о чём, я, да? – на всякий случай уточняет.
Конечно, я всё понимаю.
Когда подруга рассказывает подробно дальше, как всё начиналось, у меня в груди холодеет – слишком знакомый сценарий.
В голове сразу всплывают поздние «работы» моего мужа, отстранённый и уже, кажется, равнодушный взгляд на меня, редкие прикосновения.
– В итоге недавно я нашла его переписку с другой женщиной. – Вижу, как она глотает ком в горле и продолжает рассказывать свою историю. – Конечно, мне пришлось постараться, но труды оказались не напрасными. Знаешь, что там было? – отрицательно кручу головой. – Там было: «Устал от жены и вечно орущих детей. Хочу тебя, ни о чём другом думать не могу». Она в ответ пишет примерно: «А как же жена?». И его ответ: «Жена – замызганная клуша, а ты королева! Живу с ней потому что детей пока не могу бросить. Слишком маленькие. Родители не поймут, пилить начнут, жизни не дадут.». А потом уже, через несколько дней переписки: «Скоро приеду, скажу жене, что проект сложный. Я так по тебе скучаю, моя кошечка!».
И фотографии…Много. Интимных.
Подруга закрывает лицо руками, видимо, не желая, чтобы я видела её слёзы. Но я всё равно вижу, как по пальцам скатываются большие капли слёз.
Молчу, потому что растеряна. Потому что знаю эти слова. Потому что мой муж тоже «устал» и «операций у него много». Он не говорит мне это, но я вижу, не слепая.
И каблуки, кстати, мне тоже надо обязательно купить. И макияж сделать.
Наверное, мой Макс просто слишком воспитанный, чтобы намекнуть мне на очевидность: в джинсах я сейчас намного чаще, чем в платье. И на ногах у меня балетки, а не тонкая шпилька, как до беременности.
Только стоит ли ему объяснять, что на руках с ребёнком, коляской на каблуках со шпилькой не слишком поскачешь? А если даже и попытаться объяснить, услышит ли?
– А ты? – вдруг перестаёт плакать подруга и поднимает на меня глаз. – Ты же тоже подозреваешь своего… Что решила? Поймала его с поличным?
– С чего ты решила, что я своего в чём-то подозреваю? – изображаю удивление. – Не подозревала я ни в чём Макса, – смущаюсь.
– Но как же… – переключается теперь на меня, видимо, желая отвлечься от своих проблем. – Ты же нас расспрашивала про то, какие у нас отношения с мужьями после рождения детей. Не просто же так ты это делала? – всматривается в моё растерянное лицо.
– Ну есть немного… Мы отдалились, но нет, я просто так спрашивала.
– Ясно, – всё-таки смотрит на меня подозрением. – У нас с «отдалились» тоже всё и начиналось. Хочешь, я расскажу тебе подробно, как у нас это всё было в самом начале? А ты запоминай, чтобы также не попасться и вовремя пнуть его под зад коленкой! Чтобы не он от тебя ушёл, а ты его выгнала! Так хоть на душе будет приятнее.
Киваю. Понимаю, что ей нужно высказаться. Да и мне на самом деле нужно это знать, потому что я не на шутку уже и о нашем с мужем будущем волнуюсь.
– Сначала он просто задерживался на работе. Как раз ссылался, что горит важный проект. Что без него ну никак коллеги не справятся. Верила, дура... Я даже гордилась им, представляешь? – её губы дрожат снова, она пытается изобразить улыбку, но получается криво.
– Да, я помню, как ты рассказывала нам, какая он у тебя опора, какой надёжный муж.