ми и тающими ледниками, и шум водных масс все нарастал.
За каждым поворотом меня ждало что-то прекрасное. Видеть воду во всей ее дикой красе – просто поразительно.
Не помню, когда в последний раз ощущал себя настолько свободным.
Моя повседневная жизнь в Кембридже состояла из учебы и обязанностей. То забег на выходных в Сильверстоуне, то чайная вечеринка в эксклюзивном мужском клубе вроде «Сохо Хаус Лондон» или же желанное приглашение на Аскот, самый традиционный и престижный ипподром Англии.
Как только моя магистерская диссертация будет доработана и оценена, я получу диплом и смогу приступить к работе в «КОСГЕНе». Одна лишь мысль об этом вызывала во мне дикую панику. Затылок покрывался потом, пока я шел за остальными участниками, замедлив шаг. Тяжесть рюкзака с палаткой давила на плечи, словно мешок с камнями. В то же время все мышцы болели, а икры покалывало.
Я остановился, проклиная все на свете, когда до цели нашего сегодняшнего путешествия – водопада, высота которого почти двести метров – оставалось совсем немного. Уже сейчас можно было различить громкий шум и грохот. Последующий подъем из оврага будет совсем не похож на воскресную прогулку. Однако Оле с радостью сообщил, что с вершины последнего участка маршрута сегодня вечером открывается потрясающий вид на долину и крутые скалы, покрытые полевыми цветами и простирающиеся до самых фьордов.
Я позволил Сильвии, Труде и Римасу обойти меня, а сам сел на ствол дерева и постарался избавиться от судорог. Тело прострелила такая боль, что пришлось сцепить зубы.
– Все в порядке? – словно из ниоткуда рядом со мной возникла Нора. Взгляд, которым она осматривала меня, был профессиональным, но обеспокоенным. Словно у нее были антенны, с помощью которых девушка проверяла местность на предмет ранений.
– Ага.
В ответ Нора вскинула брови, сердито блеснув глазами. Ветер трепал ее пряди.
– У меня в рюкзаке есть магний.
Я не ответил.
– Ты кажешься напряженным. Все в порядке?
– Да, просто спазм. – Боже, я веду себя как придурок, но сам факт, что она видит меня в том же свете, что и родители, причинял больше боли, чем я мог бы выразить словами.
Нора вздохнула.
– Ладно. Можешь сказать, в чем твоя проблема? – спросила она громче, чем собиралась. А потом, пару секунд спустя, стала украдкой оглядываться, но никто не обращал на нас внимание. Другие туристы уже пошли дальше.
Так как маршрут пролегал за водопадом, промокнуть мы не должны. Оле об этом уже сообщил.
Несмотря на это, Нора понизила голос.
– Честно говоря, твое холодное сохранение дистанции нервирует меня. Я тебе ничего не сделала! По крайней мере, мне об этом неизвестно. А если что-то и сделала, мне жаль, потому что у меня хорошие отношения со всеми из группы. А если дело в чем-то другом… Прости, но не нужно выплескивать свое плохое настроение на меня.
С этими словами Нора развернулась и ушла, оставив меня в недоумении. Ругаясь, я постарался подстроиться под ее быстрые шаги, одновременно накапливая гнев. Группа уже вышла на другую сторону водопада. Вода с громким ревом падала в глубину, прокладывая и ища путь вниз. Гул был оглушающим, а запах таким приятным и чистым, что хотелось нырнуть.
– Подожди, – крикнул я сквозь вибрирующий в груди рокот.
Нора остановилась между скалой и водопадом.
– Ты не дала мне ответить.
– А нужно еще что-то говорить?
– Вообще-то, нет, раз ты точно выразила свою точку зрения, – ледяным тоном ответил я. С каждым словом во мне что-то закрывалось. – Я все понял.
Она озадаченно смотрела на меня, а ее щеки покраснели от гнева. Что на самом деле выглядело мило, но действовало мне на нервы.
– И? Теперь все так трагично?
– Все дело в принципе, – заметил я.
– Принципе? – повторила она, как будто ее ударили по голове. Это заставило меня еще больше растеряться. В конце концов, именно Нора считала меня монстром. Тогда почему она так злится на то, что я от нее отдалился?
Раздосадованный, я вскинул руки в воздух, маленькие капельки упали на лицо.
– Дело в том, что моя чертова семья мне не верит. Как и целая половина мира. И это несмотря на то, что Стелла сделала заявление и все объяснила, – вырвалось у меня. Я чувствовал, как сердце бьется в горле. – Нет, на короткое мгновение возникла надежда, что здесь у меня получится быть нормальным, возможно, меня не будут осуждать. И тут появляешься ты. Сначала такая открытая и милая, прежде чем внезапно закрыться и оттолкнуть меня.
– О, – Нора открыла рот, глядя на меня широко распахнутыми глазами. Словно у меня внезапно выросли две головы. Пару секунд царила тишина, а затем она звонко рассмеялась. Девушка хохотала так сильно, что ей пришлось схватиться за живот. – Ты… же не… серьезно?
Теперь пришел мой черед удивленно уставиться на нее.
– Что?..
– Кажется, это огромное недоразумение! – воскликнула Нора, и ее голубые глаза засияли от радости.
– Недоразумение? – нахмурился я.
– Ты все неправильно понял.
– Я неправильно понял?
– Да, господин Эхо! – Она тихо засмеялась, и от этого урчащего звука по моим предплечьям побежали мурашки. Или причина в том, что ветер становится все сильнее? – Огромное недоразумение.
– И какое?
– Я избегаю тебя не потому, что не верю в твою версию событий, связанных со скандалом. Правда не поэтому. Я все еще считаю так, как сказала. Но, конечно же, я прочитала пару статей.
Ледяной холод охватил мое сердце, и мне не удалось сохранить равнодушное выражение лица. Кажется, Нора правильно поняла, что я чувствую, потому что тут же добавила:
– Я также прочитала заявление Стеллы, которое опубликовали ее юристы. Все обвинения против тебя беспочвенны. Обман и видеомонтаж. Ошибка. Она сказала, что видео вырезали из контекста. И да, я знаю, что в комментариях пишут, что вы договорились благодаря деньгам, но, если честно… – Нора подняла руки, словно это не важно, и что-то во мне сломалось. – Ты мне достаточно открыто рассказал о случившемся, и я не вижу причин не верить тебе.
– Не видишь?
– Нет.
Было так приятно это услышать. Я понимал, что не все обвиненные на самом деле невинны. Или виновны. Что у правды всегда есть оттенки и не всегда есть камера, которая могла бы все заснять.
Моя маска треснула, и из-под нее выглянул настоящий Сандер. Я снова почувствовал себя увереннее, лучше. Нора улыбнулась кривой и милой улыбкой, которая вызвала во мне желание смотреть на нее как можно дольше.
– Прости меня в любом случае.
– И ты меня, – ответил я и говорил это искренне. – Я просто пришел к неверным выводам.
– Бывает, – Нора лишь пожала плечами на мои слова, и я понял, как ее мир отличался от моего. Она не знала, насколько серьезным может быть извинение из моих уст. С другой стороны, я сам уже на протяжении недели боролся за извинения. От отца, брата, дедушки. Единственным исключением была Элли, которая успеет извиниться прежде, чем ругательное слово сорвется с ее губ.
Но на самом деле, когда ложь была средством оплаты, а хорошая репутация – самой дорогой валютой, извинения чертовски многого стоили.
Мы были в самом начале. Лишь знакомились. Так было всегда, когда встречаешь нового человека. Словно танец на льду. Ты пробуешь, открываешь, а иногда и спотыкаешься. Понятия не имею, когда я в последний раз пускался в такой танец и при этом чувствовал себя самим собой.
– Если честно, парень моей лучшей подруги, который то появляется, то исчезает, или кем бы ни был Лиам для моей лучшей подруги, на прошлой неделе промыл мне мозги. К тому же я не полностью лишена предубеждений по отношению к тебе. Плечи пловца, красивое лицо и тому подобное.
– Ты снова говоришь слишком быстро, – сказал я, хотя мне казалось это милым.
– Да, – между ее бровями залегла морщинка от досады. – Да. Потому что ты снова стал собой. Снова, черт побери! – Нора раздраженно махала руками, внезапно ее голос изменился – я наблюдал такое уже несколько раз. Рядом со мной она чувствовала себя совершенно свободно. Это было нечто, что я не встречал раньше. По крайней мере, не тогда, когда люди ищут информацию обо мне в Google или слышат мою фамилию. В ее случае я был уверен, что ее искренность не была показной, а исходила от самого сердца.
Мне это нравилось.
– Считается, что за водопадами лучше говорить правду, – сказала Нора, раскрыв руки, с мечтательным выражением на лице. Она запрокинула голову и уставилась на водопад, который низвергался со скалы.
– Тогда почему ты избегала меня? – все равно решил узнать я.
– Сомневаюсь, что тебе стоит об этом знать.
– Правда за водопадом?
Нора сощурилась.
– Нечестно. Я слишком суеверна.
Впервые за много дней мои губы изогнулись в улыбке.
– Итак? – спросил я, склонив голову набок и внимательно глядя на нее.
– Твоя близость сбивает меня с толку и заставляет нервничать, поэтому я и держалась подальше, – заявила Нора и нервно закашлялась. – Я это… серьезно.
Тут я потерял дар речи.
– Ты же с самого начала ощущал эту силу притяжения?
– Да, – ответил я.
Нора кивнула.
– Я не вступаю в отношения с участниками похода. Больше… нет. – Казалось, ей было очень сложно в этом признаться, и я был благодарен девушке за искренность.
Ее щеки залились очаровательным румянцем, который стал еще ярче, и атмосфера вокруг снова заиграла новыми красками. Теперь я осознал, насколько мне не хватало напряжения между нами. Этого медленно разгорающегося жара.
– Ты… – прежде чем я успел сформировать предложение, рядом с нами появился Оле. Его волосы были убраны в косу.
– У вас все хорошо? – весело вмешался он. – На другой стороне скоро будет перерыв на кофе. Или вы уже все пили?
– Ага, – тут же ответила Нора, схватила рюкзак и бросила мне упаковку магния.
Вот теперь я вернулся в реальность. Нора быстро отступила назад, и я почувствовал, как приятно она пахнет. Цветами.