Я сменил чат и прочитал сообщение от Хеннинга, в котором он рассказывал о том, что совершил невероятную ошибку в отношениях с Карлой и готов на все, чтобы убедить ее подарить ему еще один шанс.
«Вот же влюбленный идиот», – подумал я с легкой улыбкой.
Карла понравилась ему с первой секунды. Я не мог понять, откуда у друга взялась смелость, чтобы полностью открыться ей и так часто видеться. Потому что я в этом плане был осторожнее: накопленный негативный опыт был слишком велик. Даже с Лари это было постоянным хождением вокруг да около. Глубоко в сердце я чувствовал, что важная часть нашего влечения друг к другу была связана с моей фамилией. Мы были влюблены, но после окончания отношений никакого падения в бездонную пропасть не было.
Чего-то всегда не хватало.
Я проверил сообщения и почту, но не стал искать в интернете последние новости. На это не было сил, да и нервов тоже. От одной только мысли о том, что меня снова обсуждают СМИ, сердце камнем падало вниз.
Потом я убрал телефон и собрал свой походный рюкзак. Бросив последний взгляд на комнату, взял свою сумку, которую Грегори собирался отвезти в следующее место проживания.
По пути к автобусу я встретил только Джулию с ее острыми плечами и тонкими чертами лица. Она смотрела на меня большими круглыми глазами. Сходство между ней и Вилмой было действительно поразительным.
– Доброе утро, – поздоровался я.
– Привет, – робко пропищала она и ускорилась, опустив взгляд и прижав подбородок к груди.
– Удивительно, что она вообще поздоровалась в ответ, – услышал я голос за спиной. Обернувшись, увидел Вилму, одетую в просторную рубашку и широкие штаны цвета хаки. Только по походным ботинкам можно было догадаться, что она принимает участие в турпоходе. – Обычно сестра ни с кем не разговаривает.
– Тогда я счастливчик.
Вилма, прищурившись, смотрела на меня с легкой долей недоверия и даже прохладой. От ее взгляда во мне что-то зашевелилось, потому что я сам хорошо был знаком с этим чувством. Из-за Элли.
Учитывая ее спокойное и рассудительное поведение, Элли была воплощением клише о серой мышке, хотя фраза про тихий омут и чертей была словно создана для нее.
Поэтому я сказал:
– Моя сестра немного похожа на Джулию. Ее часто недооценивают. Но в чем-то это даже хорошо, потому что она может приятно удивить других людей. – Наверное, в нашей семье не было никого, кто бы лучше справлялся с винтовкой, чем Элли.
Напряженность частично покинула Вилму, и мы вместе направились на главную площадь.
– С Джулией то же самое, потому ей никто ничего не доверяет. Но лучше так, чем наоборот.
На одно мгновение мне показалось, что в глазах Вилмы промелькнула боль. Но она исчезла так же быстро, как и появилась.
– Да, иногда нелегко, когда все думают, что ты ни с чем не справляешься. – Как правило, я никому не позволял заглядывать за занавес, но что-то подсказало мне, что именно это сейчас и нужно Вилме. – Но тогда у человека появляются все карты на руках.
Мрачное выражение лица девочки немного просветлело, и я заметил ее робкую улыбку, словно у нас теперь была общая тайна.
– Доброе утро, – прервал нас Римас фразой на английском. Он вышел из другой деревянной хижины, и Вилма тут же нацепила такое холодное выражение лица, что можно было поверить, что он ей неприятен. Только нервное дерганье кольца выдавало ее.
– Готов? – спросил меня Оле, пока мы поглощали сытный завтрак в дружелюбной тишине в простой столовой. Огромный омлет на моей тарелке мог бы заставить удовлетворенно мурлыкать даже голодную пуму.
– Да, жду не дождусь следующего этапа. – Невероятно, но правда. Мне самому было сложно в это поверить.
– Вы сможете увидеть Язык Тролля, – сказал Оле, с аппетитом поедая мюсли с орехами. – Сегодня днем там начнется ад, но мало кто останется ночевать. Восходы солнца там просто потрясающие.
– Да, восходы солнца такие, – сухо заметила Нора, только что подошедшая к дверям с дровами под мышкой, а вслед за ней зашел и Грегори, который нес вдвое больше. Словно сам по себе, мой взгляд прошелся по ее фигуре и поднялся к лицу девушки.
Необходимо сосредоточиться на других мыслях. Я не должен был даже думать об этом, но внезапно поймал себя на мысли, что хочу большего. Познакомиться с Норой. Узнать, как заставить ее смеяться. Что ей нравится. Что она ненавидит.
Pokker[24]…
Я ступаю по очень-очень тонкому льду.
После небольшой остановки в горных хижинах, где можно было поесть, мы продолжили путь по великолепным пейзажам гор Скьеггедаль и Рингедалсватн. В нос ударил легкий соленый запах: пахло летом, чистой дикой природой и коктейлем из цветов.
Этот подъем оказался гораздо сложнее, чем предыдущие. Все туристы, с которыми мы встречались или которые шли по тому же пути, выглядели опытными и подготовленными.
Пообщавшись немного с Труде и Сильвией, я поговорил с Оле о преимуществах разных удочек. И снова задался вопросом, почему не могу вести такую жизнь.
Какие доводы против?
Мое будущее в «КОСГЕН» было практически утвержденным, однако я еще не подписывал никаких трудовых договоров. Конечно, мы с братом и сестрой регулярно получали свою долю, которая до нашего двадцатипятилетия будет находиться под управлением доверенных лиц, а затем станет доступна и нам.
Я знал, сколько стоит на кону, чего от меня ждут. Одновременно мне также было ясно, сколько у меня привилегий. Что все мне подали на блюдечке. И в отличие от моего отца, я всегда ощущал семейное единство благодаря моей матери. С удовольствием вспоминал о Рождестве, наших походах и путешествиях.
До этого момента.
Из-за скандала имидж моей семьи впервые пошатнулся. Я создал себе настолько безупречный образ, что даже родные больше не могли увидеть, что скрывается за этой маской.
Стоило оно того? Я не был в этом уверен.
– О, да ты мечтатель, – произнесла Нора, незаметно подойдя ко мне. На ее лице заиграла дерзкая улыбка, а верхняя губа очаровательно сморщилась. На ее лице играли солнечные зайчики, а глаза, словно два сапфира, сияли на солнце, напоминая мне о прекрасном горном озере, в котором я купался.
После нашей встречи чуть ранее мы почти не сталкивались на пути, хотя мой взгляд словно магнитом тянуло в ее направлении. Ее свежесть и неподдельная искренность завораживали меня. Что-то во мне шелохнулось, и я понятия не имел, что это. Мое замерзшее сердце?
– «Мечтатель»?
– Удивительно наблюдать, как люди преображаются, когда мы находимся в пути. Это длится всего пару дней, но за такое короткое время проявляется истинная сущность большинства из нас. – Мне нравилось, как она говорила, в ее голосе не было осуждения.
– А ты разделяешь людей по категориям?
– Это не нарочно, просто так получается. – Нора подняла плечи, крепко держась за лямки рюкзака, который был в два раза больше сумок остальных. Вероятно, он и весил в два раза больше. – Мы с Грегори часто обсуждаем, кто из участников нашего тура может покинуть нас уже на первой или даже на второй остановке. Это не всегда происходит, но иногда случается. Для меня подобные разговоры больше связаны с тем, что я хочу, чтобы люди превзошли сами себя. Особенно если от них этого не ожидают. Я не испытываю злорадства, когда делаю ставки, – пояснила девушка, заметив мое изумление.
– Позволь, угадаю. Из вас двоих настроена более оптимистично ты?
Нора заливисто рассмеялась, и я подумал, что ее смех будет сопровождать меня и в снах. Мне захотелось, чтобы он звучал как можно чаще.
– Естественно.
Теперь мне стало любопытно.
– И что ты понимаешь под словом «мечтатель»?
– Есть люди, которые во время тура задаются вопросом по поводу всего: отношений, жизни, работы, пищевых привычек. – Нора пожала плечами. – Разное бывает. Но большинство полностью погружаются в себя.
Прямое попадание, но я ничем себя не выдал.
– Если я мечтатель, то какой тип у тебя?
– Думаю, я слишком давно занимаюсь походами, чтобы определить. Я знаю здесь все как свои пять пальцев. Каждый поворот, каждый подъем. Я умею распределять свои силы и знаю, когда нужно остановиться. Поэтому чаще всего не попадаю в ситуации, когда могла бы показать свое настоящее Я, – на ее лице застыло задумчивое выражение. – Понятия не имею, была ли я другой. Но чувствую себя комфортно, позволяя потоку захватить меня. При этом я работаю. Немного парадоксально, знаю.
– Возможно дело в том, что здесь ты в своей зоне комфорта, – я показал на крутые утесы и насыщенно-зеленые луга, расстилающиеся по долине подобно ковру. – Тебе следовало бы попробовать что-то новое. То, что станет для тебя вызовом, потому что это нечто незнакомое.
Нора покачала головой и пробормотала что-то невнятное, а на ее красивом лбу появились морщинки. Мне бы хотелось их разгладить. В душе я покачал головой из-за таких мыслей. Что, черт возьми, со мной не так?
– Как ты это делаешь? – спросила Нора чуть ли не сердито. Ох, она выглядела так мило, когда хмурилась.
– Что ты имеешь в виду?
– У тебя есть дар, ты знаешь об этом? Когда ты общаешься с кем-то, у меня возникает ощущение, что ты проникаешь в самую суть человека. Понимаешь, из чего он состоит.
– Это называется эмпатией, – кратко ответил я, – встречается чаще, чем ты думаешь.
– А еще ты такой скромный, – произнесла она, поднимая руки. – Если бы ты был еще и невероятно богат, я бы без колебаний согласилась выйти за тебя замуж.
Это было не столько неуклюжим флиртом, сколько неудачной шуткой. Уголки моих губ сами собой приподнялись в улыбке. В воздухе разлился ее землистый и в то же время сладковатый аромат, напомнивший мне о землянике. Я невольно сократил расстояние между нами, когда мы продолжили путь. Перед нами шагали Клаусены и Римас с матерью. Он уже общался с Оле. За ними – семья Вилмы. Девочка периодически кидала взгляды на Римаса, но только тогда, когда считала, что за ней не следят.