Александер: Конечно.
Я практически сразу открыл чат со Стеллой. Она была виновата в том, что наша жизнь превратилась в хаос. Она приняла необдуманное решение, но сделала это в состоянии аффекта. В новогоднюю ночь. Будучи пьяной.
«И?» – написал я и услышал стук в дверь.
– Привет, – внезапно раздался нежный голос Элли, и я обернулся. Моя сестричка неуверенно опиралась на дверной проем и настолько внимательно смотрела на меня, словно тут же хотела спуститься в подвал и нарисовать мой портрет. В ее серых глазах светилась обеспокоенность, и она поджимала верхнюю губу, как делала всегда, когда волновалась.
Из груди вырвался долгий вздох.
– Привет.
– Все прошло не так, как я думала, – тихо произнесла она и нервно потерла большим пальцем тыльную сторону ладони. Мое сердце наполнилось теплотой, потому что именно Элли, скорее всего, переживала больше всех. Она всегда была очень заботливой и беспокоилась о своей семье.
– Мне жаль, что я втянул тебя в это.
Она обеспокоенно нахмурилась.
– Это тебя все критикуют. Мне очень жаль, что они не хотят тебя выслушать, – с сожалением произнесла Элли, покачав головой. – Что на самом деле произошло? В ту новогоднюю ночь…
Я растянул губы в слабой улыбке.
– Ты что, не веришь в официальную версию?
– Ты бы не прикоснулся к девушке без ее согласия. Я тебя знаю, Сандер. Даже если ты делаешь вид, что тебе все равно и речь идет о развлечении. Ты можешь быть кем угодно, но точно не человеком, который обижает женщин. Или переходит допустимые границы.
Если бы сестра только знала, насколько точно она меня описала и как ее слова освободили меня изнутри. Словно камень в груди наконец-то сдвинулся с места, а сердце снова начало биться.
Элли смотрела на меня так, словно понимала. Хорошо, если хотя бы один человек в нашей семье не относится ко мне как к грязи. Предателю, на которого нельзя положиться, потому что его непредсказуемое поведение привело всех к краху.
– Спасибо, – это стоило тысячи слов. – Не могу поверить, что они хотят отправить меня прочь, как какого-то подростка, – пробормотал я, опусти взгляд.
– Это неплохая идея.
Я удивленно поднял голову, а Элли, словно не желая меня напугать, вскинула руки в защитном жесте. Затем зашла в комнату и села на заправленную постель.
– Ты можешь насладиться заслуженным отдыхом, очистить мысли и подождать, пока все забудется. Возможно, там ты поймешь, чего хочешь от жизни. На самом деле хочешь. Ты уже не бунтарь-подросток, но иногда ведешь себя именно так. Просто бунтуешь по-своему. В своем стиле. Но продолжаешь придерживаешься плана, который они тебе предложили. Вопрос лишь в том, этого ли ты на самом деле желаешь.
С моих губ сорвался тяжелый вздох, и все сказанное прочно запечатлелось в голове. В целом, то же самое мне предложил отец, но из уст Элли это звучало не как нападение, а как протянутая рука помощи. Я уже давно ходил кругами из-за своего поведения, не имея четкой цели перед глазами. Возможно, мой образ жизни также был обусловлен тем, что в основном я жил в соответствии с ожиданиями моих родителей. Даже выбирая предметы для изучения – бизнес и экономику, – я никогда не чувствовал себя по-настоящему счастливым.
Эти две недели могли бы стать спасательным канатом. Тросом для карусели, которая кружится все быстрее и быстрее.
Наконец я кивнул.
– Возможно, ты права.
– Конечно, права, – улыбнулась она. – Итак… Что произошло в тот вечер?
Я вздрогнул, но все же рассказал обо всем. Во всех подробностях.
4Нора
– Это… это так волнующе.
Я непринужденно рассмеялась, когда Грегори открыл двери белого автобуса и оттуда вышли две пожилые дамы. Они закрывали глаза от солнца морщинистыми руками и осматривали маленькую площадку перед нашим пансионатом. Гладкий трехэтажный деревянный дом с крабово-красным фасадом выглядел приветливо и игриво благодаря множеству фронтонов и четырехугольных слуховых окон. С годами появилось еще два маленьких домика, в каждом из которых могла разместиться семья. То, что они видели, было счастьем всей жизни моих бабушки и дедушки. И с тех пор, как пять дней назад я увидела те цифры, мое сердце налилось свинцом. Жилье, которое родители дедушки возвели собственными руками, находилось на возвышенности с захватывающим дух видом на Хардангер-фьорд. Ближайшее жилое здание находилось в двух километрах от меня. Оно принадлежало семье Ады, с которой я едва перекинулась парой слов после своего безрассудного побега из JAJA. Если не считать ее робкое сообщение «Мне жаль, стоило рассказать тебе о переезде в Осло», новостей о сериале и присланной статьи со сплетнями о гонках – отчаянной попытки заключить мир, поскольку нам обеим нравится Формула-1. Сначала Ада волновалась, что, вопреки ожиданиям, трое ее любимых гонщиков Формулы-1 не лидируют в сезоне, а потом появился отчет о двух немецких молодых гонщиках, сражающихся за одно свободное место в следующем году, и, наконец, она рассказала о своем разочаровании из-за падения Пряничного принца.
«Я ни за что бы не подумала, что он на такое способен», – прокомментировала Ада следующую статью, в которой речь шла о богатом наследнике кондитерской династии «КОСГЕН», очевидно позволившем себе весьма отвратительный проступок. Я не прочитала статью внимательно, так как мои мысли были заняты совсем другим.
«Как будто мы знаем, что он за человек на самом деле», – последовал мой краткий ответ, и с тех пор в переписке повисла пауза.
Меня все равно ранил тот факт, что подруга не стала обсуждать со мной свои планы. Мне все еще было больно. И эта боль была подобна незаживающей ране, из которой сочится кровь. Потому что Ада была моей лучшей подругой, и до этого момента наши жизни были связаны. Но теперь она уезжала, и я не знала, почему это так меня мучило.
Между тем я так и не смогла найти в себе силы рассказать дедушке и бабушке о катастрофическом положении, в котором оказались наши финансы, а также все наше предприятие. Пансионат и текущие расходы – это одно дело, но ко всему прочему, мы столкнулись с уменьшением количества клиентов, которые заказывали треккинговые туры. Наша фирма оказалась на грани исчезновения, ведь мы не были ни крупной, ни широко известной, ни достаточно заметной компанией.
Вздохнув, я расправила плечи и заставила уголки губ не опускаться.
– Добро пожаловать в «Мгновение удара сердца»! – поприветствовала я двух дам, которые, судя по радостному выражению их лиц, с нетерпением ожидали этого дня.
Семейное предприятие носит такое название с тех пор, как мои прабабушка и прадедушка еще в 1970-е годы начали организовывать треккинговые туры. В то время самого пансионата еще не существовало.
– Труде и Сильвия, правильно?
– Именно так. Эти две старые карги станут твоей ношей на две следующие недели, – сказала дама, стоявшая слева, и убрала с лица седые, как луна, пряди. Ее темные глаза задорно блеснули. – Меня зовут Труде, а это Сильвия.
Уголки моих губ дернулись, а на сердце стало легче, и я записала их имена в список участников нашего похода.
– Как здорово. Меня зовут Нора. На стойке администратора вы получите ключи от забронированных гостиничных номеров, а во второй половине дня подъедут остальные гости. Завтра рано утром отправимся в путь.
– Ждем с нетерпением! – ответила Труде и взяла под руку свою подругу. Грегори помог гостям с багажом, с улыбкой профессионала поставив сумки у их ног.
Вслед за пожилой парой из Бельгии, пораженно оглядывающей маленькую площадку перед пансионатом, из автобуса вышли другие участники треккингового тура. Темно-каштановые волосы одной женщины, обладающей крепким телосложением, достигали плеч и были подстрижены настолько ровно, словно их срезал самурайский меч. За ней, внимательно осматривая все вокруг глазами цвета лесного ореха, следовал мужчина с такой же аккуратной прической и гладко выбритыми щеками.
Я опустила голову и отметила в списке фамилию Клаусен. Только это имя подходило паре, которая вышла из автобуса, учитывая их возраст и внешний вид.
Как бы мне ни хотелось это признавать, но большинство людей можно было разделить на определенные категории. Дедушка всегда говорил, что есть четыре причины для участия в туре: любовь к природе, жажда приключений, поиски себя и побег.
В этот раз к нам приехало всего тринадцать человек: семья с двумя девочками подросткового возраста, две супружеские пары, две пожилые дамы, а также мать с сыном и участник, приехавший в одиночку. Трое последних должны были приехать чуть позже из Осло и встретиться с нами в маленьком аэропорту в Бергене, откуда нам предстояло пройти восемьдесят километров до пункта назначения. Вот так.
Я всех поприветствовала, представилась и объяснила гостям, как пройдет следующей день. Отличительная черта нашего тура – это не просто повторение уже известных маршрутов, а возможность открыть для себя всю красоту и разнообразие природы Хардангер-фьорда и посетить национальный парк Хардангервидда. Учитывая разнообразную публику, это работало только потому, что мы организовывали перевозку багажа из одного места к другому, выбирали тропы, подходящие для начинающих, и посещали не только любимые места, но и неизвестные маршруты. До ночевки на Троллтунге, Языке Тролля, до которого сложно было бы добраться в рамках однодневного тура, и трех других остановок в защищенных местах, мы не спали в палатках. Лагерь при таком количестве участников можно было разбивать только в случае, если погода не была слишком сухой. Тогда нам не запрещалось делать остановки для приготовления пищи на гриле с использованием открытого огня. Одним из самых ярких впечатлений от поездки и моим личным фаворитом, помимо посещения различных водопадов и проклятых лесов, населенных троллями и феями, неизменно становился рафтинг на реке Раундальф.
Тем временем Грегори уже раздал всем багаж – несколько чемоданов и в основном однотонные походные рюкзаки, в которых лежало заранее подготовленное оборудование.