— Благодарные клиенты, мадам, — громко произнес я, разглядывая клетку.
Можно раздвинуть прутья, но не быстро, и за это время уж владелица то оружейного салона найдет чем встретить нетерпеливых посетителей.
А вот и она. Тётушка. Уже сильно немолодая женщина в грязном комбинезоне механика, появилась из соседней двери вытирая ветошью руки от машинного масла. За её спиной, прежде чем дверь закрылась, я успел увидеть полуразобранный мотоцикл на подножке. Ого. Сама перебирает двигатель. Уважаю.
— С чем явились, господа? — требовательно обратилась она к нам.
Седые волосы из-под черной банданы на голове, острый взгляд снайпера. С такой тётушкой не забалуешь.
И черты лица… тётушка, как я понимаю, двоюродная, и сходство минимальное. Но есть. Определённо есть фамильное сходство.
И, что самое сложное — скорее всего это сходство было в характере.
— А без этого никак нельзя? — спросил я недовольно обводя клетку пальцем.
— Можно, — усмехнулась тетка. — Но безымянные трупы хоронят за счет заведения, а мне такие расходы ни к чему. А вас я знать не знаю. Поэтому сначала клетка, потом всё наличное оружие в ящик, да, вот тот, сбоку. А потом и поговорим.
Очень хотелось дерзко поинтересоваться, а что — если нет. Но я счел это недипломатичным, плохим началом хорошей беседы и решил не обострять. Выпусти только меня из клетки…
Мы сложили наличное оружие в ящик около клетки, просовывая стволы между прутьев и тетка скептически окинув взглядом наш скудный арсенал, его заперла. Потом перекинув через плечо ремень кобуры с револьвером невероятных размеров впустила нас внутрь.
— И часто вас грабят? — спросил я оглядывая зал уже не изнутри клетки, что было значительно приятнее.
— Ещё ни разу не ограбили, — бросила тетка Маргарита, заходя за стойку с витриной, в которой были разложены короткостволы на любой извращенный вкус. — Но, говорят, на местном кладбище есть аллейка, названная в честь моего магазина.
Ну вот и как с такой стервой заводить разговор по душам? Здрасьте, вы моя тетя? И тут же отхвачу прикладом между ушей, можно даже не сомневаться. Потом, может даже и извинится, но сначала пристрелит…
Я огляделся. Ну, что сказать об этом месте? Пушки, пушки, пушки. Одноствольные, двуствольные, даже трехствольные! А вон вижу один счетверенный экспонат, со стволами разных калибров, а кто-то тут знает толк в извращениях… Гладкоствольные, нарезные, и хитронарезные. Автоматические, полуавтоматические, с ручным взводом и с часовым заводом, клянусь там такой был, даже с часовым ключом для взвода таймера! С барабанами, с магазинами, с двумя барабанами и двумя магазинами! Со штыками! Для открытого и скрытого ношения. Пистолет-швейцарский нож, ну что за фигня? Однозарядный пистолет-брелок! На кой черт нужна такая супермелкашка? Из неё же и не убьёшь никого, даже если в ухо засунуть и на спуск нажать…
Ангелина тем временем, едва не облизываясь, обходила по кругу огромную противопанцерную винтовку на сошках с огромным пламегасителем, двухметровым наверное стволом, на отдельном постаменте, с расставленным рядком из пяти здоровенных патронов размером с зенитный снаряд. О, да, такую красотку я бы и сам с удовольствием пощупал.
— Лучше не трогай эту винтовку, деточка, — бросила тетка Маргарита Ангелине. — Ещё поранишься.
Ангелина прошипела в ответ нечто ядовитое, и к счастью, невнятное. Рустам стоял у входа и старался не делать резких движений.
— Так, что вам нужно? — тетка раздраженно приподняла бровь.
— Так, только не нужно в меня сейчас стрелять, — усмехнулся я не спеша доставая из внутреннего кармана пыльника, графскую бумагу и бросая её на полированную поверхность деревянной стойки.
Тетка прищурившись посмотрела на бумагу, потом на меня.
— Это что? — недовольно спросила она.
— Это кредитное обязательство графа Номоконова к вашему предприятию, я полагаю, — я это сказал и теперь с интересом ждал, что будет дальше.
Кислое выражение скривившее раздраженно поджатые губы тетки Маргариты, подсказали мне, что ничего хорошего.
Она протянула согнутый палец и брезгливо оттолкнула бумагу Намоконова обратно ко мне.
— Возьмите обратно эту вашу писульку, — ядовито процедила моя дражайшая теиушка. — И верните её тому, кто вам её всучил. Пусть он засунет её себе обратно… в тот ящик стола из которого вытащил. Я никого в долг не обеспечиваю. И вашему дражайшему графу это известно лучше кого другого!
Нда, правильно я подметил, что знакомство как-то сразу не задалось. Кому другому я бы уже двинул в зубы, но не бить же пожилую женщину? Женщину с пистолетом, ага. Да ну её к черту, эту стерву, обойдусь без таких родственников.
— Значит…- Я поднял бумагу со стола сложил и убрал обратно во внутренний карман пыльника. — Нас здесь не обеспечат тем, что нам нужно.
— Только за полновесные деньги, — пожала плечами тетка Маргарита. — А слово графа Номоконова, уж поверьте, немного весит.
— Вот как? — произнес я задумчиво.
Признаться, мне так при общении не показалось. Видимо, какие-то давние и старые тёрки… Возраста они почти одного, мало ли, что у них там было. Тётка прочно стояла на своем, и была готова в любой момент поддержать свое мнение действием, невзирая на соотношение сил. Сомневаюсь в успешности этой тактики, но я не мог её за это не уважать.
— А где ещё в этом городе мы можем приобрести оружие? — спросил я.
— Бесплатно? — приподняла бровь тетка Маргарита. — Нигде. Поезжайте в Югопольск, возможно, там вас кто-нибудь знает и обеспечит в кредит. Можете заложить что-то в ломбарде.
— Ладно, до ломбарда мы ещё дойдем, — пробормотал я. Ангелина, оставь в покое игрушки, они нам не по карману. Мы уходим.
Ангелина разочарованно положила на стол пару пистолетов к которым присматривалась и побрела за мной.
— Как вы, сказали, вас там зовут? — услышал я за спиной.
— Я ничего не говорил, — ответил я останавливаясь около клетки на входе. — Мы не представились.
— Да, я заметила, — процедила тетка. — И я определенно видела эту небритую лысую рожу на рождественских открытках, а может даже и живьём, — тётка указала пальцем на Рустама. — Не может ли быть так, что это было объявление на тему «доставить живым или мертвым за награду»? Так, а ты девочка, стой, где стоишь и не дергайся.
Мы с Рустамом переглянулись.
Вот же бешеная тётка. Не удивлюсь, если сейчас она нас самих ограбит…
— Кажется, на этом континенте мы не успели пока ничего всерьез нарушить, — произнес я, медленно оборачиваясь.
Ага, в руках у тётки образовался дробовик, определенно заряженный. Ну что за негостеприимное место!
— Новоприбывшие? — прищурилась тётка. — Или проездом?
— Новоприбывшие, — отозвался я, с интересом ожидая продолжения. — Не проездом. Надолго.
— Ваше имя? — спросила тётка.
— Это допрос? — усмехнулся я.
— Это вежливость, — бросила тётка в ответ.
Я вздохнул. Эта история начала меня уже утомлять. Время уходит, а мы так и не продвинулись.
— Де Онисов, Александр Платонович, земельный дворянин, к вашим услугам, — произнес я.
— Как-как? — нахмурилась тётка. — Это что за фамилия такая?
— Такая, что написана в моих документах, — уже откровенно раздраженно отозвался я. — Там и герб кстати есть, вам его тоже показать?
— Оставьте при себе, — тётка раздраженно дернула плечом. — Я таких документов сама наделать сколько угодно могу.
Ну вот какого чёрта она так упорно нарывается?
— Вы же понимаете, — произнес я, — что будь вы мужчиной, я был бы обязан вас вызвать на дуэль?
— Так вы не стесняйтесь, — тётка выставила упрямый подбородок. — Присылайте вызов. Я предпочитаю стреляться в упор из дробовиков рублеными гвоздями. Аллея существует, напомню, в мою честь. На кладбище.
— Да она из ума выжила, — произнесла Ангелина. — С ума давно тут сошла. Тут только санитаров остается звать!
— Ты что-то сказала, солнышко? — ласково оскалилась тетка. — Хочешь сама попробовать?
— Ангелина, — произнес я. — Не нужно дерзить. Нам здесь не рады. Мы уходим. Мы можем получить назад своё оружие?
— Да сколько угодно, — раздраженно бросила тётка, подходя к ящику и опирая его.
Уже подавая мне мой обрез, тётка внезапно прищурилась, и тут же практически отобрала обрез обратно. Переломила стволы и заглянула внутрь.
— Де Онисов, значит, — злобно процедила тетка. — И что? У вас этот герб в ваших документах?
Она практически швырнула мне обрез через прутья. Я поймал обрез и заглянул внутрь. Да, это мы упустили. Герб Дионисовых, выбитый внутри ствольной коробки. Это мы не доглядели, это она молодец.
— Кто вас послал? — процедила тётка. — Аристарх? Его дражайшая жена? Какого черта вы подкрадываетесь ко мне тайком, Дионисов? Вам недостаточно того, что я и так уже все потеряла? Чего вам теперь нужно? Смерти моей?
Я видел, как округлила глаза Ангелина, впервые внятно услышав мою настоящую фамилию, и как напрягся Рустам, когда понял, что она прозвучала.
Что ж, всё тайное когда-нибудь становится явным.
И я ответил.
— Мне, дражайшая тётушка, от вас отныне ничего больше и не нужно, и не упрашивайте, — со смешком произнес я, сложив обрез и сунув в кобуру на боку. — Но если вдруг, поперек ожидания, вы ещё способны обнаружить под своей пересохшей грудиной хоть толику родственного чувства, ожидаю от вас со временем родственного визита в поместье Фламберг, потому что им отныне владею я. Приятно было познакомиться, тётушка.
С чем я и вышел вместе со своими людьми прочь, оставив ошарашеную тётку стоять с открытым ртом.
Глава 21Фобос и Деймос
— Ладно, — бросил я, выходя из оружейного салона Маргариты Фламп. — Где у вас тут ломбард, Степан?
— В сторону площади, — махнул рукой Степан. — А вы тут ничего не купили?
Я переглянулся с привычно молчаливым Рустамом, усмехнулся:
— Мой кредит доверия, похоже, здесь исчерпан. Поищем более дружелюбные места.