— Как-то там наш князь без нас справится? — вслух подумал я, принимая у тётки вторую горячую чашку
— Насколько я понимаю, будет вести переговоры, — сказал Кристобаль. — Переговорами очень долго можно тянуть время. А это как раз нам сейчас и нужно — тянуть время…
— Лишь бы он нас на этих переговорах, не продал с потрохами, — буркнул я недовольно.
— Он поручил тебе свою дочь, свое дитя, — произнесла тётка. — Это его гарантия тебе, что он нас не предаст. Что мы самая его надежная опора. Да так это и есть. Мы плотно теперь повязаны. Если что— к одной стенке поставят.
— Мне обещали виселицу, — усмехнулся я.
— Да. Это они неуважение проявляют к твоему положению, — Кристобаль нахмурился, покачал головой. — Дворянин достоин расстрела, каким бы он ни был. В крайнем случае — декапитации ритуальным мечом. Вижу, в этом нечто личное. Ты никого недавно не вешал, случаем?
Я аж закашлялся чаем:
— Гвардейцев я ещё не вешал.
Кристобаль пожал плечами:
— Тем не менее, кто-то из них считает себя сильно тобой обиженным.
Блин, он же совершенно точно знает, кого я недавно вешал. Замойского, чтоб его. Но, с тех пор на этом направлении у нас тишина и покой, аж непривычно. Я подумал, поприкидывал кто бы это мог быть ещё, и тоже плечами пожал:
— Ну, я списков обиженных не веду.
— Да впору уже и заводить, — несколько стервозно произнесла тетушка.
Да, может вы и правы, дорогая Маргарита Герхардовна. Может вы и правы…
— Нужно определить, что мы будем делать, — добавил я. — Подбить наши силы, прикинуть план действий, собрать информацию. Нужно обзвонить знакомых, связаться с Университетом, нужно выйти на наших людей в Югопольске и держать руку на пульсе событий. Я хочу знать всё, о чем князь нам не скажет. Всё, о чем он промолчит. Мне больше не нужны неожиданности. Если он не будет действовать, я буду действовать. Пулеметов у нас достаточно.
— Подожди, Саша, — возразила тетка. — Подожди, не торопись. Ты прав, конечно, нужно собрать информацию, но не будем горячку пороть. Я съезжу в Номоконовск, получу от поставщика пулемётные ленты, заодно переговорю с графом, он мне должен, он не откажет. Наверняка он уже в курсе многого.
— Хорошо, — согласился я. — Так и сделаем.
Ладно, с этим мы разберемся. С людьми мы разберемся, дело то нехитрое. А вот как разобраться с нелюдью?
— Может, подскажете, Кристобаль Бенитович, — вздохнул я. — Как мне быть с этим, Клеткоголовым? Что он может быть такое?
— Так мне по описанию сложно сказать, — задумчиво отозвался Кристобаль. — Но я бы с интересом покопался в его магических потрохах. Наверняка это было бы очень занимательно.
Ишь ты, покопался бы он, естествоиспытатель. Вот завали его, если сможешь, и копайся, сколько влезет.
— Откуда гвардейцы его только выкопали? — пробормотал я.
— У некромантов купили, — недовольно произнесла тётка. — А вот некроманты-то и выкопали. Разрыли какую-то древнюю могилу в глубине континента, с них станется.
Мда. Даже не представляю, на чем основан этот странный альянс — Клеткоголовый и гвардия. Разве что и тот, и другие ненавидят алкохимиков…
Чем дальше, тем страньше, как говорила одна моя знакомая Алиса из прошлой жизни.
— Полагаю, это какие-то непростые некроманты? — нахмурился я. — Я уже слышал о них.
— Непростые… это адепты темного искусства, идущие в обход знакомых путей, повелевающие без призыва, похитители элементалей, — произнес Кристобаль. — Сами не призывая, они обкрадывают призывателей.
Да, похоже на кое-кого мне знакомого. Это объясняет, почему Клеткоголовый бросается на алкохимиков. Элементалей коллекционирует.
— Ну а мне что с этим делать? — задал я в пространство следующий логичный вопрос.
— Делай что должен, и что будут, будет, — глухо вдруг пробормотал Кристобаль.
— Чего? — не понял я.
— Тихо, — внезапно быстро произнесла тётка, поднимая палец.
— Хм…
— Тихо, — шепотом повторила тётка. — Я уже такое видела. Такое уже с ним случалось, после возвращения от Древа. Слушай его. Он в провидческом трансе. Слушай, что скажет.
Глаза у Кристобаля закатились, блестели только белки. Бледные руки сложенные на столе вздрагивали. Шрамы, оставленные корнями дерева-вампира покраснели, налились кровью.
— Пред тобой начало пути, вопросы ведущие к ответам, к концу всего, — проговорил Кристобаль, глядя внутрь себя. — Придет пустынник, человек тёмный, долиной смертной тени из-за реки Леты, реки беспамятства. Пойдешь за ним и умрешь. Не пойдешь за ним и умрешь. Опасность! Опасность поджидает тебя! Тёмен путь твой, и страшные чудовища ведут охоту за твоей душой во тьме по обеим его сторонам. Берегись, ведь тебя ждут горе, страдания и смерть.
Ну зачем вот, а? Ну, что за блин! Вот же спасибо! Ну капец! Лучше бы напророчил чего хорошего, добрый родственник!
Глава 84Темные предсказания
Блин, ну вот почему никогда нельзя напророчить чего-нибудь хорошего, а? Вот всегда нагадают десять бочек арестантов, мойры хреновы, оракулы доморощенные, а ты изворачивайся потом…
— Кристобаль! — рявкнул я несмотря на возмущенное шипение тетки. — Кристобаль!
— А? — вскинулся Кристобаль. Глаза у него стали нормальные, хотя и ошалелые. — Чего?
— Вы чего несёте, Кристобаль? — хмуро спросил я.
— А что я сказал? — смущенно спросил Кристобаль. — Опять будущее предсказывал? Извини, я то сам никогда не помню, чего там болтаю.
— Ничего хорошего, — хмуро произнес я. — И ничего понятного.
— Ну, это тоже как обычно, — поморщившись произнес Кристобаль. — Эффект Кассандры. Получить информацию из будущего можно, но понять, что она означает, можно, только когда предсказанное уже произойдет.
— То есть толку от предсказаний никакого? — саркастично ухмыльнулся я.
— Ну, если всё будет понятно, то события вызвавшие предсказание не произойдут, и предсказания все равно окажутся невнятным бредом, — вздохнул Кристобаль. — Это все темпоральная алкохимия, человеческий разум не в состоянии охватить одномоментно вероятность всех возможных событий. А кто скажет, что может, тот врет. Или напился до смертельного отравления, и плодами предсказания воспользоваться всё равно не успеет.
Эх. Ему бы на кафедру нашего университета. Преподавать, что-то такое же, непонятное, непостижимое, вроде вот этой его темпоральной алхимии. Студенты бы его обожали. Может, ещё и получится у нас так, если я приложу все усилия.
— Ладно. Есть все-таки идеи, как пронять Клеткоголового? — без особых надежд спросил я. — Что он вообще такое, как думаешь?
— В моих блужданиях по землям богини Дану я встречал нечто подобное, — словно нехотя проговорил Кристобаль. Ему явно неприятно было все это вспоминать. — Судя по тому, каким ты его описал, он напоминает эриния, порождение спонтанного проклятия данайских заклинателей — магейров. Он материализованная месть. В нашем случае, это, видимо, месть всем алхимагам. Очевидно, призвавший его магейр был полон ярости в адрес призывателей элементалей, и он был данайцем. И призвал Клеткоголового.
— А как он к гвардейцам попал? — хмуро спросил я.
— Если у Клеткоголового есть какой-то интеллект, некая личность, а похоже так и есть, — произнес Кристобаль. — Он мог сам найти себе попутчиков среди гвардейцев. Порождения магейров бывают удивительно самостоятельны.
Ха. Похоже, я знаю, откуда взялся этот наш Югопольский волк. Кто-то из колонистов в долине перешел дорогу данайцу и поплатился за это.
— Все равно, это очень странное соседство, гвардейцы и Клеткоголовый, — пробурчал я недовольно. И спросил еще раз, впрочем без особой надежды. — Так что насчет пронять этого самого эриния? Как мне его прикончить?
— Порождение магейров могут унять только магейры, — не обманул моих надежд Кристобаль. — Или должно свершиться условие мести. Если условие — это убить всех алхимиков, он с нами очень надолго.
Ну конечно. А как же иначе…
— Ладно, — вздохнул я, сгружая пригревшегося у меня на руках Нанотолия тетке. — Проверим. Вы как хотите, а я спать. Будить, только если дом подожгут.
Крупнокалиберные пули «Зверобога», Клеткоголовому явно не понравились. Грубая сила чаще решает, чем не решает.
Пошел к себе наверх, грохнулся в постель, не раздеваясь и даже не разуваясь, и вырубился еще в падении. Я проспал ночь, весь следующий день, и следующую за ним ночь. Проспал больше суток. Легко отделался, а мог и подохнуть запросто, случаев-то хватает.
Фрол, как потом выяснилось, проснулся раньше меня, а с постели встать так и не смог. За завтраком Штирц рассказал, что смягчает последствия элексирного токсикоза, препаратами и терапией, но до полного выздоровления ещё придется Фролу порядком полежать, восстановить силы.
Да. Пока я спал княжна, отлежалась, ожила, обжилась у меня дома и окрутила всех домашних — вот же неожиданность.
Она вышла к завтраку в стольную залу как хозяйка, Ангелина сопровождала её из комнаты наверху. Штирц вскочил, чтобы поцеловать ей руку. Степка отодвинул для неё стул справа от моего кресла-трона во главе стола. Вака налил чаю. Тётка подала поднос с индивидуально сервированным завтраком. Даже Нанотолий, изменник, удобно свернулся у неё на коленях, пригрелся и заснул.
Я взирал на эти танцы вокруг неё с некоторым недоумением.
Ну нифигасе. Вот это понимаю, хватка. Всех уже припахала с пользой для своей августейшей особы.
Ну, а я чего? Я ничего. Всё к лучшему, новогодние праздники прошлись по княжне всеми своими стоптанными стоптанными валенками. Я только рад, что она так легко от этого отошла. Сердце радуется наблюдать за её искренним весельем за моим домашним столом.
— Александр Платонович, — негромко проговорил Рустам, наклоняясь над моим плечом. — Вас к телефону.
О как. Я поднялся из-за стола, поклонился княжне произнес: «Извините, сударыня» и пошел в нашу телефонную комнату организованную под лестницей ведущей наверх.
— Кто это там? — негромко поинтересовался я у сопровождавшего меня Рустама.