Мы встали между двумя рощицами ярдах в трехстах от прежнего места. Здесь дело пошло значительно лучше.
Однако когда мы спустя час с небольшим собрались завтракать в лесной сторожке, оказалось, что я убил на тридцать фазанов меньше своего противника.
Пока мы завтракали, погода резко изменилась. Небо заволокло тучами, подул сильный ветер.
Охота должна была продолжиться на новом месте, в рощице около озера. Лорд Рэгнолл решил отказаться от дальнейшего участия в ней и стал во время стрельбы за мной и ван-Купом, считая, что и шести стрелков будет много при изменившейся погоде.
— Выпейте стакан черри-брэндиnote 1, — посоветовал он мне, — это подкрепит вас.
Я последовал его совету, и мы вышли. Роща, где мы собирались стрелять и куда перелетели спугнутые нами утром фазаны, находилась примерно в миле от сторожки. Она имела вид подковы, окаймлявшей один край небольшого озера ярдов в пятьдесят шириной. Четыре стрелка были расставлены вдаль ближайшей стороны озера, а нам с ван-Купом достались места на противоположной высокой стороне, где мы были на виду у всех. К своему ужасу, неподалеку я увидел целую толпу зрителей, в числе которых узнал и оружейника, набивавшего мне патроны.
По пути к лодке, которая должна была перевезти нас через озеро, произошел случай, который привел меня в хорошее настроение и вызвал шумные аплодисменты остальных.
— Куропатки! — вдруг провозгласил «красный жилет», шедший впереди нас.
Чарльз быстро подал мне заряженное ружье. Через мгновение над деревьями показались птицы, с трудом летевшие против сильного ветра. Я выстрелил в первую — она упала к моим ногам. Со следующим выстрелом вторая последовала за ней. Я схватил запасное ружье и убил третью, пролетевшую почти над самой моей головой. Четвертый выстрел настиг последнюю.
Четыре куропатки были подобраны среди всеобщих поздравлений.
Садясь в лодку, я заметил у Чарльза под мышкой кроме сумки, еще ящик с патронами. На мой вопрос — откуда это, Чарльз ответил, что м-р Пофэм (оружейник) принес их про запас. Я ничего не возразил, так как из моих трехсот пятидесяти патронов за утро была уже расстреляна добрая половина.
Пока мы занимали свои места, ветер еще более усилился. Со стоном качались огромные дубы; недалеко от меня сломанная сосна с плеском упала в воду. Несмотря на это, охота началась. Сперва ветер дул нам в спину, гоня множество фазанов, диких уток и другую дичь над самыми нашими головами. Но вскоре он изменил направление и подул к северу с яростью, усиливавшейся с каждым мгновением.
Однако фазаны продолжали свой перелет. В течение часа с небольшим шла самая частая стрельба.
Егеря едва успевали заряжать ружья. Потом птицы стали появляться вблизи все реже и реже. Приходилось большей частью стрелять издали. Но чем дальше, тем я стрелял все лучше и лучше. Один за другим падали фазаны то в озеро, то в отдаленные кусты. Стволы ружей так нагрелись, что к ним нельзя было притронуться.
Дела ван-Купа также шли хорошо, но на долю остальных охотников приходилось очень мало птиц, и бедняги вынуждены были довольствоваться ролью зрителей.
К концу охоты я так пристрелялся, что последними тридцатью пятью выстрелами убил тридцать фазанов.
Заключительный выстрел затмил все предыдущие.
Высоко и несколько в стороне пролетал фазан, казавшийся черной точкой на темном небе.
— Не стоит, слишком высоко, — сказал лорд Рэгнолл, видя, что я поднимаю ружье. Но я все-таки выстрелил; фазан перевернулся, полетел вниз и упал в озеро далеко от нас.
Выстрел был так удачен, что все присутствующие издали одобрительный крик. Даже величественный «красный жилет» что-то одобрительно проворчал. Лорд Рэгнолл приказал тщательно собрать убитую дичь и положить добычу ван-Купа отдельно от моей.
— За вторую стоянку вы убили 143 штуки, — сказал он, — это совпадает с подсчетом Чарльза.
Когда я переехал на другую сторону озера, остальные охотники встретили меня самыми горячими поздравлениями. Из-за непогоды было невозможно дальше охотиться, и мы отправились в замок пить чай.
Едва я опорожнил чашку, как лорд Рэгнолл пригласил меня посмотреть убитую дичь. Мы вышли. На чуть покрытой снегом траве правильными рядами лежали убитые птицы.
— Дженкинс, — обратился лорд Рэгнолл к «красному жилету», — сколько дичи на счету у сэра Юниуса Фортескью?
— Двести семьдесят семь фазанов, ваша светлость, двенадцать зайцев, две курочки и три голубя.
— А у м-ра Кватермэна?
— Двести семьдесят семь фазанов, — столько же, сколько и у сэра Юниуса, ваша светлость, пятнадцать зайцев, три голубя, четыре куропатки, одна утка и один клюв, должно быть, кулика.
— Тогда вас можно поздравить с выигрышем, м-р Кватермэн, — сказал лорд Рэгнолл.
— Позвольте, — вмешался ван-Куп, — пари касалось только фазанов. Другая дичь не в счет!
— Вы говорили о птицах, — заметил я, — впрочем, если… — В этот момент все обернулись. Во двор, запыхавшись, вбежал Чарльз в сопровождении мужчины с собакой. В руках Чарльза был мертвый фазан без хвоста.
— Мы еле нашли его, ваша светлость, — начал Чарльз, тяжело дыша, — он упал в тину… Это тот, которого м-р Кватермэн убил последним. Мы с Томом вытащили его палкой.
— Тогда вопрос явно решен в пользу м-ра Кватермэна, — сказал лорд Рэгнолл. — Сэр Юниус, вам следует уплатить свой долг.
— Я протестую, — злобно воскликнул ван-Куп. — Дело идет о сумме, большей чем пять фунтов. Почем я знаю, что этот фазан убит м-ром Кватермэном?
— Мои люди подтверждают это, сэр Юниус. Впрочем, какой дробью вы пользовались сегодня?
— Номер четыре.
— М-р Кватермэн пользовался номером три. Кто еще, господа, употреблял сегодня такую дробь? — Все отрицательно покачали головами.
— Дженкинс, вскройте голову птице, — приказал лорд Рэгнолл.
Дженкинс ловко выковырял перочинным ножиком из головы фазана дробинку.
— Номер три, ваша светлость, — сказал он.
— Сэр Юниус, — твердо произнес лорд Рэгнолл, — вы должны уплатить свой долг.
— У меня нет с собой денег, — мрачно возразил ван-Куп.
— У нас с вами один и тот же банкир, — сказал лорд Рэгнолл, — и вы можете выписать чек на требуемую сумму из моей книжки. Но здесь холодно. Пойдемте, господа, в дом.
Мы направились в курительную комнату, куда лорд Рэгнолл принес чековую книжку я подал ее ван-Купу.
— Сколько же я вам должен с процентами? — спросил тот меня.
— Прошло двенадцать лет, — сказал я, — но мне не надо процентов. Я удовлетворюсь первоначальной суммой долга.
Ван-Куи выписал чек на двести пятьдесят фунтов и бросил его на стол передо мной. Я взял чек в руки… Вдруг у меня мелькнула мысль, что я не должен воспользоваться этими деньгами.
— Лорд Рэгнолл, — сказал я, — этот долг я давно считал потерянным и не хочу оставлять у себя эти деньги. Позвольте передать вам чек на дела благотворительности.
— Что вы скажете, сэр Юниус, об этой щедрости м-ра Кватермэна? — воскликнул лорд Рэгнолл, увидев, что чек был не на пять, а на двести пятьдесят фунтов.note 2
Ответа не последовало, так как ван-Куп поспешил уйти. С тех нор мы никогда более не встречались.
Примерно через год я получил извещение, что на мое пожертвование в одном из соответствующих учреждений устроено место имени Аллана Кватермэна для больных детей.
Заметив исчезновение ван-Купа, лорд Рэгнолл ничего не сказал, но подошел ко мне и крепко пожал мою руку. С этого момента началась наша долголетняя дружба.
Мне остается добавить, что хотя я и получил много удовольствия от стрельбы, однако рад был, что в последующие дни охота не возобновлялась, так как нашел, что это развлечение было мне не по карману. Вот выписка из моей памятной книжки:
Патроны, включая отданные Чарльзу . . . . . . . . . . 4 фун. — шил.
Разрешение на охоту . . . . . . . . . . . . . . . . . 3 « « «
«Красному жилету» «на водку». . . . . . . . . . . . . 2 « — «
Чарльзу «на водку». . . . . . . . . . . . . . . . . . — « 10 «
Человеку, который помог найти
Чарльзу последнего фазана . . . . . . . . . . . — « 5 «
Егерю, собиравшему дичь . . . . . . . . . . . . . . . — « 10 «
-
Итого. . . .10 фун. 5 шил.note 3
Да, охота на фазанов в Англии — развлечение, доступное только богатым!
III. МИСС ХОЛМС
Следующие два с половиной часа я отдыхал, лежа в отведенной мне комнате, так как частая пальба и шум ветра вызвали у меня небольшую головную боль. Потом появился Скруп и предложил мне присоединиться к остальному обществу. Мы спустились вниз и вошли в роскошно обставленную гостиную, где собралось около тридцати человек — соседи лорда Рэгнолла, приглашенные к обеду.
Мисс Маннерс таинственно сообщила Скрупу, что «она» уже здесь.
В это время безукоризненный м-р Сэвэдж провозгласил, широко распахнув двери:
— Леди Лонгдэн, мисс Холмс!
Все обернулись к дверям, в которых показалась пожилая леди в сопровождении молодой девушки лет двадцати двух. Последняя была не очень высока ростом, весьма изящна и грациозна, как лань. Темно-каштановые волосы, тонкие черты лица, ярко-красные губы и большие темные глаза указывали скорее на испанское или итальянское, нежели на англо-саксонское происхождение. Одета она была в светлое открытое платье и, кроме нитки жемчуга и красной камеи, на ней не было никаких других украшений. Мне бросилось в глаза странное белое пятно на ее груди в виде полумесяца. Но самое большое впечатление произвело на меня ее лицо. Выражение его было мягко и приветливо, но чем больше вглядывался я в него, тем таинственнее мне оно казалось. По временам по нему пробегала какая-то загадочная тень. Что это было — я не понял.
Лорд Рэгнолл, казавшийся еще более красивым в вечернем фраке, поспешил навстречу своей невесте и ее матери. Мое внимание на некоторое время было отвлечено соседями, как вдруг я услышал рядом голос: