274.
Самые ожесточенные бои развернулись в городе в период с 15 по 23 сентября 1944 г. К этому времени советские войска заняли все восточные берега Вислы и неоднократно предпринимали попытки закрепиться на западном берегу. Кроме того, 18 сентября в районе Жолибожа был выброшен десант, а в полдень – несколько сот американских и британских контейнеров с оружием и боеприпасами. Из-за сильного ветра парашюты с контейнерами отнесло в сторону немцев275. Окруженные повстанцы получили лишь незначительную часть предназначенного для них груза276.
Бах внимательно следил за развитием событий. В последние дни восстания он почти не спал. Стрессовая атмосфера в очередной раз спровоцировала у него сильные кишечные боли. Однако Зелевский оставался в штабе. Каждый день его группа теряла по 300 человек убитыми и ранеными. Но успех сопутствовал немцам. 23 сентября 1944 г. пал Чернякув, 27-го числа – прекратились бои в Мокотуве. 30 сентября после ударов 19-й танковой дивизии сдался Жолибож277. Параллельно с этим с 27 сентября по 1 октября 1944 г. командование 9-й армии провело две операции «Звездопад I и II» против боевой группы АК «Кампинос», которая пыталась оказывать помощь восставшим извне. Повстанцы были разгромлены. Обергруппенфюрер СС потребовал от поляков полной капитуляции278.
Разумеется, в своем дневнике Бах попытался как можно больше писать о боевых действиях и как можно меньше о преступлениях. В журнале есть лишь пара фрагментов, косвенно относящихся к данной проблеме, но и они представлены так, будто Зелевский всячески противился жестокому обращению с населением. Однако при сопоставлении его записей с другими источниками и материалами получается совсем иная картина, полная совершенно диких и чудовищных расправ над жителями Варшавы.
Как уже отмечалось, Бах прибыл в польскую столицу 5 августа 1944 г. во второй половине дня279. Это заявление им было сделано в 1950-х гг. Правда, в 1947 г. Зелевский утверждал, что оказался в городе только 13 августа 1944 г., перед тем, как Гитлер назначил его командующим всеми немецкими силами в районе Варшавы280. Исследователи обратили внимание на эти противоречивые показания и серьезно засомневались в правдивости слов бывшего генерала СС281. Анализ источников с польской стороны неопровержимо доказал, что Бах не случайно затеял манипуляцию с фактами: в течение 5–7 августа 1944 г. части СС и полиции устроили в городе настоящую бойню, получившую в современных исторических работах название «Вольской резни»282.
Зелевский, безусловно, знал о кровавой вакханалии, организованной подчиненными Райнефарта, и постарался от нее максимально дистанцироваться. Точно по такому же пути пошел на допросе и бывший командир сводного полка 29-й ваффен-гренадерской дивизии СС майор И.Д. Фролов, заявивший 10 июня 1946 г., что личный состав части прибыл в город 8 августа 1944 г., то есть уже тогда, когда волна массовых убийств пошла на спад283. И Фролов, и Бах оставили за скобками тот факт, что право убивать гражданское население им заранее предоставил Гиммлер284. Поэтому их попытки снять с себя ответственность за эти злодеяния представляются неубедительными285.
Преступления в Варшаве немцы стали совершать с первых дней восстания. Еще до введения в город войск СС и полиции в местах заключения было расстреляно более 5000 польских пленных286. Но настоящая резня началась 5 августа 1944 г. Боевая группа Райнефарта предприняла атаку в районе Воля с тактической целью установить связь с немецкими частями, отрезанными к востоку от реки Висла. Через 800 метров атака захлебнулась, и подразделения Райнефарта начали убивать всех людей подряд. За два дня от рук войск СС погибло от 40 000 до 45 000 человек287. В целом же количество убитых вне боевых действий составило примерно 63 000 человек288.
Больше всего преступлений совершил особый полк СС Оскара Дирлевангера. Два батальона полка, по многочисленным свидетельствам очевидцев, безжалостно убивали стариков, женщин и детей, применяя для этого самые разные средства, начиная от обычных расстрелов и заканчивая использованием гражданских лиц в качестве живого щита289. В течение первых суток штрафники СС уничтожили от 11 000 до 12 000 человек290.
Прибывший в Варшаву Бах остановил расстрелы, о чем он сам написал в дневнике: «Я спас жизни тысяч женщин и детей, даже если они были поляками. Кровавая и жестокая борьба продолжается. Мы сражаемся в целях самообороны, и все же я хочу вести боевые действия как можно более человечно»291. Подобные заявления звучат цинично. Само вмешательство Зелевского дало передышку не столько местным гражданам, сколько войскам СС и полиции, которым нужна была небольшая пауза. Утром 6 августа расстрелы возобновились. От казней предыдущего дня они почти ничем не отличались, за исключением одного момента: Бах приказал не убивать женщин и детей. Однако данный приказ в основном не выполнялся292. В частности, особый полк Дирлевангера продолжил зверские расправы. Солдаты этой части насиловали и убивали монахинь и сестер Красного Креста, убивали детей, отрезали пальцы жертвам, чтобы снять золотые кольца, а некоторые практиковали жестокие извращения, помещая ручные гранаты в половые органы пленных польских девушек, которых потом подрывали293.
Бах терпеть не мог Дирлевангера, поскольку командир штрафников вел себя крайне вызывающе и часто игнорировал его приказы. Дирлевангер считал, что подчиняется только рейхсфюреру СС. Однажды в присутствии Зелевского он пригрозил его начальнику штаба, штандартенфюреру СС Герберту Гольцу, что убьет его, если тот не перестанет вмешиваться в его дела. Один из самых свирепых карателей Третьего рейха не бросал слов на ветер – здание штаба Бах-Зелевского неоднократно подвергалось обстрелу с позиций, занимаемых личным составом особого полка СС294.
В феврале 1947 г. Бах так описывал Дирлевангера: «Лично бесстрашный и мужественный, он сохранял свой авторитет только через крайнюю жестокость. Он был известным пьяницей и лжецом… Хотя он знал, что среди его подчиненных было много врагов, он всегда знал, как скрыть следы своих преступлений, чтобы нельзя было ничего доказать. Это происходило благодаря неограниченной благосклонности, которой он пользовался у Гитлера и Гиммлера. Ложные сообщения, приходившие от него, побуждали меня постоянно их проверять, что я делал через моего начальника оперативного отдела»295.
За свои «подвиги» в Варшаве оберфюрер СС Оскар Дирлевангер 30 сентября 1944 г. был награжден Рыцарским крестом, а эсэсовский официоз – газета «Черный Корпус» подготовила о нем заметку, изображая его героем и храбрым воином296.
Иначе сложилась судьба другого подчиненного Баха – бригадефюрера Бронислава Владиславовича Каминского, командира 29-й ваффен-гренадерской дивизии СС. Соединение русских коллаборационистов, сформированное им из жителей Орловской, Витебской, Барановичской областей и пленных красноармейцев, проходило стадию развертывания в полноценную дивизию. Из бывшей штурмовой бригады СС «РОНА» в Варшаву был направлен сводный полк под командованием ваффен-оберштурмбаннфюрера Ивана Денисовича Фролова297. Каминский также периодически наведывался в город, проверяя, как воюют его подопечные298.
О деятельности бригады «РОНА» Баху было известно еще в 1943 г., когда он занимался организацией борьбы с партизанами Белоруссии299. Но в тот момент соединение Каминского ему не подчинялось, находясь в распоряжении командования 3-й танковой армии вермахта300.
Первая личная встреча Зелевского с командиром «РОНА» произошла 2 августа 1944 г. в Ставке Гиммлера в Восточной Пруссии301. В 1947 г. Бах вспоминал: «Каминский… был польским авантюристом и произносил перед своими людьми пропагандистские речи о великой фашистской России, в которой он хотел быть фюрером. Женщины и алкоголь были содержанием его жизни. Он перекладывал военное руководство на своих младших командиров. Понятие собственности было ему чуждо, и никакой народ он ненавидел так, как поляков, которых он называл только бранными словами. Власову он не хотел подчиняться, наоборот, он с помощью своих отношений с Гиммлером пытался подчинить Власова к себе»302.
В Варшаве полк коллаборационистов появился 4 августа 1944 г.303 Часть получила от Райнефарта задачу очистить от повстанцев район «Охота». Сопротивление поляков было чрезвычайно упорным. Подчиненные Фролова, не имевшие опыта ведения боев в условиях города, продвигались медленно. Немцы помогли полку, поддержав его ротой истребителей танков «Хетцер» и штурмовыми орудиями. Это позволило выбить повстанцев из зданий табачной фабрики Махорка304. Но результаты, достигнутые «каминцами», все равно были скоромными и вызывали у германского командования плохо скрываемое раздражение305.
Большие потери, понесенные полком Фролова в уличных боях, пробудили в русских коллаборационистах ненависть к местному населению. Они постоянно грабили варшавян и насиловали женщин, а затем переключились на расстрелы граждан. Самые известные из них состоялись в районе колонии Сташица и Института радия им. Марии Складовской-Кюри306. 11 августа 1944 г. военнослужащие «РОНА» расстреляли 80 раненых повстанцев в заброшенных зданиях307.
Согласно информации польских исследователей М. Мотыля и С. Рутковского, общее количество людей, убитых подчиненными Фролова в период с 5 по 18 августа 1944 г., составляет около 620 человек308. Но эти данные вряд ли можно считать окончательными. Расстрелов было гораздо больше, и в них лично принимали участие Каминский и Фролов. Бах 12 ноября 1948 г. показал: «Я нашел Каминского и его штаб во время очередной акции, когда они… расстреливали гражданское население и перебежчиков из партизан»