Возле дома каждое утро пробегал белый потрепанный котик. Я подкармливал его хлебом и молоком. Жалко брошенных животных. Он шел ко мне сонной походкой, я поставил чеплашку у ступеньки.
— Ну что, мой пушистый друг, пора прощаться, — я погладил его, шерстка была в колтунах, уже не белая, а серая, от голубых глаз так и веяло грустью.
— Мяу, — ответил он мне, принимаясь за молоко.
В общем и целом… пора.
Глава 23
Карина
— Доброе утро, самая прекрасная девушка на свете, — Алик гладил меня по голове, сидя рядом. Я приоткрыла глаза, утренняя пелена еще закрывала мой взор на мир, я потерла рукой лицо.
— Привет, красавчик, — сказала я чуть с хрипотой.
— У тебя так мило текут слюнки, пока ты спишь, — Алик посмеялся, присаживаясь ближе ко мне. Я потрогала подушку там, где был мой рот, она оказалась немного мокрой. Вот епрст.
— Это ночное увлажнение губ, ты просто не понимаешь, — попыталась посмеяться я через стыд. Хотя думаю, он и не такое видел.
— Как скажешь, я приготовил тебе завтрак.
— Сам что-ли? — я приподнялась и почувствовала запах чего-то вкусного. Напоминает, пока еще не понимаю что. Пора раскачаться.
— Ну да, это сендвичи, кофе, и есть вода с лимоном, я не знал, что ты любишь, но надеюсь, угодил, — он встал в кровати. И на нем были только шорты. Хорошо. Мышцы на его спине напряглись, сексуально.
— Ты так разбалуешь меня, и я сяду на твою шею во всех смыслах, — в шутку сказала я, следуя за ним.
— Буду только рад, тем более, я намного сильнее обычного человека, поднять тебя мне не составит особого труда.
— Уверен?
Что за глупый вопрос, Карина, ты же знаешь, что да. Провокация.
— Хочешь проверить? — Алик подошел ближе, подхватил меня на руки, я не поняла, как он так быстро двигается. Через мгновение я уже висела на его плече. Моя голова была на уровне его поясницы, запутанные волосы свисали до его колен, его рука была на моей ляжке, около пятой точки. Он шел по лестнице, прямо в сторону кухни, я лишь ощущала легкое покачивание. Волосы мотались туда-сюда, туда-сюда.
— Куда идем мы с пяточком — большой-большой…
— Секс. Кстати вместо шеи, я предпочту покатать тебя на своём лице.
— Озабоченный! — вскрикнула я, он лишь принялся поглаживать меня по полу оголенной заднице, чтобы была на уровне его лица.
— Монашка!
— Сам ты монашка, неси меня есть!
— Как прикажете, госпожа, — раздался громкий хлопок.
Да, это мой багажник, который сейчас горит. Он знатно приложился к нему своей огромной ладонью. Тиран!
Я позавтракала и привела себя в порядок. Созвонилась с братом. Выяснила, что все в порядке, только вот отец к сожалению не объявился. Ада сняла себе квартиру и съехала. Хорошо, увидимся на днях и поговорим, пока она сказал, что сегодня не выйдет и есть дела. У меня тоже планируется насыщенный и яркий день.
В дверь постучали.
— Кто это? — я немного испугалась, но присутствие Алика придало мне уверенности.
— Входи! — крикнул Алик, взял меня за руку, возможно он почувствовал, как мое сердцебиение участилось. Да я трусиха, ничего в этом ужасного нет, после того, что было со мной пару дней назад. Через мгновенье передо мной стояла Камилла, держа в руках большой бумажный пакет.
— Привет, дорогая, ты меня напугала.
— Привет, привет, я тут привезла тебе кое-что, да и просто приехала проведать.
Это было приятно . Это что, белая полоса наступила? Уже?
Мы посидели на кухне, обсудили всякие мелочи. Мне нетерпеливо узнать, что же приготовила для меня Камилла. Я так люблю дарить и получать подарки, ой вообще.
— Как там мои цветы?
— Все хорошо, поменяла воду, не переживай.
Я радовалась, как ребёнок. Вспомнила невероятный аромат роз, он будто до сих насиловал мои органы чувств. Сегодня-завтра вернусь и буду лично любоваться этой красотой.
Камилла нас быстро оставила, мы не успели поболтать, и я подбежала к пакету уже без неё.
Алик сложил посуду в раковину. Какой молодец.
— А вампирам ни по чем солнечный свет? — спросила я невзначай, рвя упаковку. Этот вопрос давно меня мучил.
— Как видишь, он только немного ослабляет нас, но совсем незначительно.
— А какую кровь ты пьёшь? — я открыла пакет, это был чёрный купальник. Просто огонь. Надо было ещё раз ее поблагодарить.
— Ну не твою точно! — ухмыльнулся Алик, внимательно наблюдая за мной.
— Я серьезно.
— Человеческую. На самом деле, я не такой хороший, как тебе, возможно, кажется.
— Ни один из нас не святой, что же ты такого плохого сделал, помимо убийства невинных людей? Пытал? Издевался? Насиловал? Ты меня ничем не удивишь, я принимаю во внимание только твоё отношение ко мне. Вчера мне было достаточно представления, чтобы понять, что ты правда хочешь стать лучше рядом со мной, — я присела рядом, уставившись ему прямо в глаза.
— Я делал все перечисленное.
— Мне вот интересно, а что ты чувствуешь, когда твоя жертва извивается под тобой, кричит, толкается и молит о пощаде.
— Жажду.
— Жажду чего? Использовать, а потом убить невинную девушку? Выбросить ее, как мусор, а ведь она, прошу заметить чья-то сестра, дочь, подруга! Чем она отличается от меня, Алик? Чем она отличается? Родом? Происхождением? Чем?
— Всем, — Алик ухватился за маленькую прядь моих волос и начал крутить её вокруг пальца. — Когда существуешь давно, перестаёшь думать о морали. Все-таки я хищник, — он сказал это с особым изяществом. — Я понимаю, изнасиловать проститутку, что только крутилась у шеста…
— Стоп, стоп, ее тело — ее дело, она сама имеет полное право обращаться с ним, как хочет, никто не может делать что-то против ее воли. То, что она работает в такой индустрии, не делает ее вседоступной в целом. Она зарабатывает так, как может! Не смей больше так говорить, я не переношу суждения о людях данных процессий, это их личный выбор и никому, слышишь, никому не позволено их судить, даже тебе, Святой Марэ.
— Ты права, она может зарабатывать на еду детям или на лекарство для матери. Я не осуждаю, нет, привёл пример, не задумавшись об этом, прости.
— Нам нужно учиться разговаривать, это нормально. Я хочу знать тебя лучше. Сколько у тебя было жертв? Я сейчас о всех твоих злодеяниях.
— Карин… — Алик опустил голову.
— Я поменяю своё мнение о тебе, только если ты начнёшь что-то скрывать от меня или врать, я же сказала, что все понимаю, если ты хочешь, чтобы мы были счастливы, то ты должен мне доверять, и я должна знать все, на что ты способен.
— Я не хочу, чтобы ты меня боялась…
— Я боюсь тебя, но ещё больше я могу бояться лишь твоей лжи, ты же сам видел, к чему это все приводит.
Алик продолжил крутить мои волосы, затем чуть поморщил брови.
— Много… я давно сбился со счета, — он взглянул на меня с блеском надежды на прощение, но мне лично не за что было его прощать. Зачем я это спросила? Думала вывести его из себя? Ладно, спросила и спросила, любопытная Варвара.
— Видишь, сказал, я понимаю, что тебе трудно, но верю, что ты достойный мужчина, который делал и хорошие вещи, который мало того, что придет на помощь в трудную минуту, так ещё будет честен и открыт по отношению ко мне. Это достойно уважения.
— Спасибо, — он положил руку на мою щеку. — Я просто не хочу, чтобы ты считала меня зверем…
— Так ты и есть зверь, это факт, и я хочу, — я сделал паузу, закусив губу, — тебя.
Это стало последней каплей. Он встал и резко приблизился ко мне, оставив свои губы в сантиметре от моих. Я хочу его. Немедля я укусила его за нижнюю губу, немного оттянув ее на себя, он тихо зарычал, быстро поднял меня со стула и подхватив за попу обеими руками так, что я повисла на его груди. Одной рукой обняла за его крепкую шею, второй же зарылась в коротких седоватых волосах. Мы страстно целовались, но это не мешало ему нести меня в спальню. Мышцы внизу живота начало немного сводить. Давно я не испытывала такого возбуждения. Да, меня заводило, что он такой. Опасный, страстный, жестокий. Я, наверное, мазохистка, или у меня развился стокгольмский синдром, но я жажду ощутить то, как Алик входит в меня.
Поднявшись на второй этаж, он спокойно усадил меня на кровать, наклонился, прижавшись губами к щеке легким прикосновением — и это легкое прикосновение послало дрожь сквозь все мои нервные окончания, дрожь, заставляющую дрожать мое возбужденное тело. От него пахло. Чем? Властью!
— Если ты хочешь меня остановить, скажи сейчас, — прошептал Алик мне на ухо, чуть прикусывая мочку.
Не хочу.
— Зачем? — ком встал в горле.
Или сейчас. Он провел линию по моему подбородку. Или сейчас. Его губы находились в опасной близости, но я притянула его к себе, обнимая горячее тело. Он целовал меня нежно, осторожно, но я не хотела мягко. Не сейчас. Я хотела, чтобы он трахнул меня, как последнюю… Алик бросил меня на кровать, она чуть скрипнула, я подняла голову и взглянула в его прекрасные карие глаза. Дикое желание, похоть, разврат. Я уверена, он воображал наш секс не раз. Что ж, пора показать все, на что я способна. Белые простыни сжались под моими ладонями, живот от возбуждения тянуло сильнее. Истинная сущность отражается в глазах, и тогда я видела, что он — истинный хищник. Тот самый злодей, которого все хотят.
— Раздевайся, — рыкнул он, стягивая шорты.
Я тут же скинула с себя футболку, под которой ничего не было, сняла шорты, оставшись в маленьких черных трусиках, которые он сам мне выбирал. Он же разделся полностью. Я закусила губу. Ну и размеры, в меня вообще такое влезет? Мое сердце забилось чаще, он плотоядно смотрел на меня, а я не сводила взгляд с его весомого мужского достоинства, при свете дня было видно каждую венку.
— А теперь ложись на спину и смотри мне прямо в глаза.
Его слова безумно возбудили меня,