Зазвонил телефон, и я не узнал номер.
– Это ты, – сказал я.
Саймон насмешливо хмыкнул в трубку.
– Вы действительно думаете, детектив, что на этом все закончилось?
– Ты больной урод. Я тебя убью.
– Ничего подобного вы не сделаете.
– Она ни при чем!
– Именно поэтому мне и нужно было это сделать, – сказал он. – Неужели вы не понимаете, Томас? Я здесь главный.
– Где ты, Саймон?
Он помолчал.
– Однажды вы спросили меня, что я делаю с ними после. Помните? А? Что ж, я на них смотрю. Прямо сейчас тоже. А они смотрят на меня. Слышите? Они у меня, Томас. В пластиковом пакете.
У меня из горла вырвался то ли стон, то ли рык.
– Я уезжаю из города, – продолжал Саймон, – и это мой прощальный звонок. Мне жаль, что у нас с вами ничего не получилось. Но, пожалуйста, не ищите меня. Было бы очень жаль, если бы в конечном итоге это привело к тому, что вы стали бы в какой-то степени… винить себя.
Я промолчал. Ответить было нечего.
– Как бы там ни было, – сказал Саймон в наступившую тишину, – наши с вами беседы действительно доставляли мне удовольствие.
Глава 39
Джо ждал у входа в больницу и, подстроившись под мой шаг, пошел рядом к парковке.
– Говорят, это ты ее нашел. Не знал, что вы близки.
– Не уверен.
– Что ж, все равно жаль.
Я кивнул. Мои мысли были заняты Саймоном.
– Знаешь, где он? – спросил Джо.
Я остановился и повернулся к нему. Он смотрел выжидательно.
– Нет. Но постараюсь узнать.
– Если нужна помощь, я рядом.
– Джо…
– Умерь свою гордость.
– Дело не в гордости.
– Нет, конечно, не в ней. – Меня удивили непривычно мягкие нотки в голосе. – Но ты хочешь поймать Джейкобса? Попроси помощи у меня.
Я сглотнул. Представил Саймона за рулем автомобиля или в вагоне поезда. Представил, как он автостопом уезжает из города, смешивается с толпой и исчезает из моей жизни навсегда.
– Сколько это будет стоить, Джо?
– Много. Для начала вернешь свою долю от того, что мы взяли в фургоне. – Он грустно улыбнулся, добавил: – Стоит оно того? – и вздохнул.
Я прислонился спиной к дверце «Импалы» и перевел дух. Было прохладно и сыро, но у меня на лбу выступили бисеринки пота.
– Я все пытаюсь понять, зачем я здесь. И похоже, теперь каждый день для этого появляется новая причина.
– Кто сказал, что тебя отправили в Купер не просто так? – рассудил Джо. – Иногда что-то случается само собой. Плохое, хорошее, всякое. Ни у кого из нас нет грандиозных планов. А если и есть, то я почему-то думаю, что Купер в этом списке не фигурирует.
– Мы оба знаем, чем это закончится, – сказал я.
Джо горько усмехнулся.
– Рано или поздно, сынок, мы все пачкаем руки в грязи.
– Мои уже не были чистыми.
– Да, по-моему, какая-то грязь просто прилипает.
Я посмотрел на него.
– Он забрал у нее глаза. Забрал, когда она была еще в сознании.
– Док говорит, что она выкарабкается.
– Лучше бы он ее убил. Было бы милосерднее.
– Попроси меня.
– Джо…
– Сейчас ты уйдешь, и я больше не буду поднимать эту тему. Тебе нужно время принять решение? Выпей кофе. Но побыстрее. Нужна причина? Иди и просто постой у ее постели.
– У меня много причин.
– Тогда попроси меня.
– Марченко может помочь нам найти его?
– Конечно, может, черт возьми.
Глава 40
Я собирался начать с оправдания своих дальнейших действий, но тогда мне пришлось бы лгать, а я уже и так навалил целую кучу вранья. Больше никаких оправданий, никаких полуправд, никаких секретов. Хотя теперь это все не имеет уже никакого значения.
Если кто-то надеялся, что это история искупления, что ж, думаю, вы просто сели в дерьмо.
Вычислить, где остановилась Мэнсфилд, оказалось нетрудно. В Купере немного мотелей, и усложнять себе жизнь никто не хотел. Да и зачем им это? Я полицейский. Ищу другого полицейского. В мотеле, где поселилась Мэнсфилд, мне без проблем назвали ее номер. Чтобы получить ключ, пришлось немного поднажать.
По дороге я взвесил все варианты. Все, что у меня было, это револьвер и тикающие часики. Мэнсфилд, конечно, крута, но не глупа. Расставаться с жизнью из-за украденных у картеля денег она не станет.
Прежде чем постучать, я достал револьвер. Она не ответила. Я вошел и перевернул там все вверх дном. Номер был маленький – комнатушка с двуспальной кроватью и туалет, – и я проверил каждый дюйм. Мебель, туалетный столик, столик на двоих под грязным окном.
Через десять минут я понял, что денег там нет.
Позвонить? Отправить фотографию разгромленной комнаты? А если она заявится с парочкой патрульных машин?
В общем, я решил просто подождать. Подвинул стул в угол комнаты и сел – ноги на столике, револьвер на коленях. Я не нервничал, не поглядывал нетерпеливо на часы, не подначивал сам себя. Возможно, я просто смирился, хотя эта добродетель раньше не была мне знакома. Если же под смирением понимается отсутствие каких-либо чувств, тогда да, я смирился.
Мэнсфилд появилась через сорок минут. Часы на прикроватной тумбочке показывали час ночи. Был четверг, я приехал в Купер чуть меньше двух недель назад. Трудно поверить, что за такое короткое время произошло так много всего.
Я услышал, как к дому подъехала ее машина, как замолчал двигатель и как хлопнула дверца. Шаги. Звякнула мелочь, громыхнул торговый автомат. Мужской голос что-то неразборчиво произнес. Не тот ли это парень с ресепшена? Здесь был ваш друг.
Она вошла с пистолетом в руке. Я тоже встретил ее наготове.
– Оружие на пол, – велел я и взвел курок. – Не оборачиваться, или выстрелю в спину.
Я застиг Мэнсфилд врасплох, ее пистолет смотрел в сторону ванной. Не поворачиваясь, она взглянула на меня, развела руки и положила пистолет на пол.
– Подтолкни его ко мне. – Она подчинилась. Я наклонился и поднял пистолет. Еще один «Глок».
– Думала, ты уезжаешь из города.
– Подвожу кое-какие итоги.
– Судя по тому, что я здесь вижу, тебя интересуют деньги. – Она презрительно скривила губы. – Ты разочаровал меня, Томас.
– Не сомневаюсь. А теперь закрой дверь и садись на кровать.
– Ты хоть представляешь, насколько это глупо?
Если она и испугалась, то не подала виду. Я встал и помахал револьвером.
– Дверь, живо.
Не сводя с меня злых глаз, она закрыла дверь.
– Сними наручники.
Она отстегнула наручники.
То ли из-за отопления, то ли по какой-то другой причине мне было жарко. Я вытер лоб.
– Так какой у тебя план? – спросила Мэнсфилд. – Взять деньги и сбежать? И как долго, по-твоему, ты будешь бегать, прежде чем я тебя найду?
– Достаточно.
– Что бы ты ни надумал, не делай этого. Нужна помощь? Я помогу. Хочешь поговорить о нашей сделке? Давай поговорим. Только ты и я.
– Мне просто нужны деньги. Где они?
– У меня их нет.
Я покачал головой. И револьвер тоже слегка качнулся.
– Тогда для тебя все закончится плохо.
– Томас, я не понимаю…
– Тебе и не нужно понимать. Надо только сказать…
– Неужели это все только из-за денег?
– Черт возьми, Мэнсфилд! – Злость помогала мне держать револьвер твердо. – Деньги здесь ни при чем.
Она пристально посмотрела на меня, а когда заговорила, то уже другим, более мягким, тоном.
– Да, ни при чем. Вчера у тебя тоже был стресс, но ты держался иначе. Это как-то связано со вчерашним нападением? Ты из-за барменши так завелся?
– Ее зовут Мэри.
– Ты что, знаешь, кто это сделал?
Я промолчал.
– И что будет, если ты его найдешь? – Она придвинулась ближе. Мое молчание придало ей смелости. – Убьешь его?
– Я не убийца.
– Скажи это Кевину Фостеру.
– Думаешь, это был я?
– А разве нет?
Я помолчал, чувствуя, как во мне рождается новый позыв. Не гнев, но потребность облегчить душу. Выплеснуть все, что лежало давящим грузом. Я просто устал держать все в себе.
– Его застрелил Джо. – Я постучал пальцем по рукоятке револьвера. – Вот из этого.
– Так зачем ты его защищаешь? – тут же спросила Мэнсфилд.
– У меня не было выбора.
– Теперь у тебя есть шанс, Томас. Ты забрал пулю. У Джо больше ничего нет против тебя.
Она снова сократила расстояние между нами и скользнула взглядом по стволу револьвера.
– Может, продолжим разговор в другом месте? – предложила она. – У меня есть «Сникерс» и банка газировки. Можно купить что-нибудь на ужин.
– Я не голоден.
– Так зачем тебе деньги? Работай со мной, Томас. Или ты на стороне Джо? На стороне Марченко? Такой у тебя план?
– А это имеет значение?
– Господи! – В ее голосе внезапно прорезалась сталь. – Ты действительно идиот. Хочешь найти того, кто напал на твою подругу? Я же здесь!
– Мэнсфилд…
– Я серьезно! Убери револьвер и дай мне сделать пару телефонных звонков. Мы объявим этого парня в розыск. Найдем к концу дня!
Я задумался. Честное слово, Дебра, я действительно задумался. Представил ухмыляющуюся физиономию Саймона Джейкобса на заднем сиденье патрульной машины. В камере – оранжевый комбинезон и стальные кандалы. Представил целым и невредимым в уютном заведении для душевнобольных преступников. Трехразовое питание, кабельное телевидение и свидания с близкими. Скидки на книги и специальные предложения от канала HBO.
– Выворачивай карманы, – тихо сказал я.
Она попыталась податься вперед. Я толкнул ее на кровать.
– Говорю тебе, я прочла твое досье. Ты ведь хочешь убить его, да? Для тебя это что-то вроде кайфа… нездоровое возбуждение.
– Выворачивай карманы, Мэнсфилд! – прорычал я и, наклонившись вперед, приставил «Смит-и-Вессон» к ее щеке.
Она замерла на секунду. Возможно, оценивала, насколько серьезно я настроен и готов ли пойти дальше угроз. Потом, наверно, прочитав ответ в моих глазах, сунула руку во внутренний карман куртки, вытащила пластиковый пакет с деньгами и бросила его на кровать. Я едва не заплакал.