Помощь пришла в лице Алексис Рид – пробивной молодой журналистки из «Куинс». Заинтригованная появлением и быстрым продвижением работ таинственной Кейтлин О’Дуайер, Алексис записалась к ней на прием. Появившись рано утром в грязноватом помещении в доме без лифта, где жила Кейтлин, Алексис села в уголке и наблюдала, как та проводит примерку. Когда клиент ушел, Алексис уже приняла решение. За обедом из дешевой лапши в соседнем Чайнатауне она изложила факты.
– Талант – это одно, милая, а успех – совершенно другое. У вас огромный потенциал, но без моей помощи вам не обойтись.
Она предложила свои услуги в обмен на долю будущих доходов Кейтлин.
– Вы сильно рискуете, – заметила Кейтлин, когда они ударили по рукам.
Женщина блеснула глазами.
– Уж поверьте, я точно знаю, кому из нас улыбнулась удача.
Объединение усилий с Алексис оказалось правильным решением. В строгих костюмах и с тщательно уложенными ярко-рыжими волосами она была воплощением напористости восьмидесятых – именно тем, чего не хватало Кейтлин. Лена и ее друзья были завсегдатаями всех вечеринок и модных клубов Нью-Йорка – и они посещали их в платьях, изготовленных Кейтлин; потрясающая бесплатная реклама и показы, если использовать с умом. Алексис быстро сообразила как. Она составила список клиентов Кейтлин и указала, куда они ходят в сшитых ею нарядах, а затем подключила всех, кого могла, чтобы фотографии платьев на следующий день попадали в газеты.
В работе Алексис не останавливалась ни перед чем. Перед церемонией «Оскара» она распустила слухи, что Кейтлин получила три заказа на платья для этого вечера. На самом деле на тот момент никто ей ничего не заказывал. Однако на следующее утро Кейтлин получила четыре отчаянных звонка с просьбой оставаться на связи.
В основном Кейтлин предоставляла Алексис свободу действий. Вмешалась она только раз, когда журналистка хотела подчеркнуть ее связи с семьей Мелвиллов.
– Милая, это же сказочная история, – ворковала Алексис. – Под стать современной Золушке. И ваша отнюдь не безобразная сводная сестра тоже известна в мире моды как фотомодель.
Она полезла в новую сумку от «Эрмес Биркин» и вытащила несколько глянцевых журналов, все – с портретами Эмбер.
– Продажи сразу же подскочат.
– С продажами и так неплохо, – сказала Кейтлин.
– Ваша правда. Но дело пошло бы лучше, если бы вы позволили мне небольшую утечку информации…
– Нет, Алексис, – голос Кейтлин звучал необычно твердо. – И я бы просила больше к этому вопросу не возвращаться.
Алексис смирилась. В конце концов, неприятности им тоже не нужны. Кейтлин стала любимицей голливудских знаменитостей, и крупные торговые центры, когда-то не бравшие ее модели, теперь требовали поставок готовой одежды. Начать сотрудничество лучше всего было с «Генри Бендела», фирмы, известной новаторским подходом к женской одежде и поощрявшей молодых модельеров. Кейтлин вложила все свои сбережения в производство ограниченной коллекции для магазина. За неделю партию распродали.
Сейчас, когда лимузин наконец подъезжал ко входу в Нью-Йоркскую публичную библиотеку, по спине Кейтлин пробежала нервная дрожь. С номинацией СМА «Новый талант в моделировании женской одежды» весь ее упорный труд наконец получил признание. Открылась возможность основать собственный широко известный бренд. Если она, конечно, выиграет…
Алексис Рид стояла в сторонке, с одобрением наблюдая, как Кейтлин выходит из машины. Она немного беспокоилась о том, что меланхоличная клиентка появится в длинной крестьянской юбке, свободной блузе и языческих украшениях. Но, слава богу, Кейтлин отказалась от обычного легкомысленного богемного стиля и подготовилась к торжественному событию.
«Разве она не красавица?» – подумала Алексис, испытывая гордость с примесью зависти. И правда, в темно-синем платье до пола – естественно, собственного фасона – Кейтлин выглядела необычайно женственно: платье подчеркивало каждый изгиб ее идеальной фигуры. Да она затмит всех! В этом Алексис не сомневалась.
На красную дорожку уже ступила Хайди Клум[40] в великолепном платье от «Шанель» и Хизер Грэм[41] в наряде от «Диор», замыкал шествие Пи Дидди[42]. Но, как только Кейтлин двинулась к выходу, фотографы и кинооператоры сосредоточили внимание на ней.
– Сюда, Кейтлин, смотрите сюда! – кричали они.
Засверкали вспышки. После часа съемок моделей и актрис со вторым размером приятно было полюбоваться настоящей женщиной. А из-за этих изгибов Джей Ло[43] пришлось бы побороться за свои деньги. Алексис наблюдала, как Кейтлин любезно улыбнулась прессе.
Она держалась с достоинством, окутанная очарованием из прошлого. С хорошо продуманным дизайном ткань свободно облегала фигуру, шелк-сырец льнул к пышной груди, осиной талии и постепенно расширяющимся бедрам, оставляя немного места для воображения. А эти дымчатые глаза, пышные алые губы, волосы, собранные на макушке, и несколько темных завитков, обрамлявших лицо, – она словно сошла с киноэкрана пятидесятых. У нее был редкий талант – воссоздавать историю в фасонах одежды. Вот почему она пользовалась таким успехом. Хотя, слава богу, он еще не ударил ей в голову.
Прошло четыре года с тех пор, как Алексис познакомилась с Кейтлин, а та ничуть не изменилась: простая, не питающая иллюзий. Правда, повзрослела за это время, превратилась из очаровательно искренней, но беспомощной двадцатидвухлетней девушки в уверенную в себе молодую женщину. Но энтузиазма не растеряла. Она была модельером до мозга костей, не шла ни на какие компромиссы, по-прежнему отказывалась извлекать выгоду из своего имени, как это сделали бы другие. Поэтому ее и номинировали на награду.
Наконец, почувствовав, что клиентку надо спасать, Алексис выступила вперед.
– Довольно, парни, – сказала она, беря Кейтлин за руку.
– Спасибо, – шепнула Кейтлин, позволяя Алексис вести ее внутрь. – У меня уже лицо затекло.
– Что ж, придется привыкать, – так же тихо ответила Алексис. – Когда выиграете, такой работенки прибавится.
Протестуя, что победа еще под вопросом, Кейтлин шла за Алексис к их местам в прекрасном Форуме Селесты Бартос. Церемония награждения вот-вот должна была начаться.
В роли хозяйки выступала Сандра Бернхард в элегантном смокинге от «Ива Сен-Лорана». Праздник, как всегда, затянулся, хотя и не на семь часов, как в прошлом году. Не обошлось без сюрпризов. Тома Форда назвали «Модельером года» в номинации женской одежды, а награду «За достижения всей жизни» получил представитель «Кальвина Кляйна».
– А теперь награда «Новый талант в моделировании женской одежды», – объявила Сандра Бернхард.
Алексис взглянула на Кейтлин, которая тщетно старалась не показывать надежду, и взяла девушку за руку.
– Победитель…
Сандра сделала паузу и взяла конверт. Зал притих, слышался только шелест бумаги.
– Кейтлин О’Дуайер!
В четыре утра Кейтлин покинула афтерпати в отеле «Грамерси Парк». Остаток вечера прошел в круговерти интервью и поздравлений. Когда ее подошел поздравить давний герой детства, Майкл Корс («Заслуженная награда, милая», – сказал он, целуя ее в обе щеки), Кейтлин чуть не умерла от счастья.
– Об этом напишут во всех газетах и журналах мира, – восторженно сообщила Алексис. – Вы получите мировую известность!
Кейтлин подумала о людях, которые, как она надеялась, узнают о ее сегодняшнем успехе: Люсьене, Уильяме… Ребячество, конечно, но все же. Какой смысл в успехе, если им не похвастаться?
Поездка домой заняла гораздо меньше времени. Кейтлин откинулась на кожаном сиденье с золотистым трофеем в руках и смотрела, как за окном проплывает город: Гринвич-Виллидж с домами из бурого песчаника, чугунная отделка фасадов Сохо… Наконец они подъехали к ее дому в Трайбеке, куда она переехала два года назад, когда начала зарабатывать серьезные деньги. Изначально здание служило текстильным складом, но в восьмидесятых его переоборудовали, еще до того, как район превратился из модного в престижный. Кейтлин влюбилась в двухэтажный дом с первого взгляда. Нижний этаж стал для нее мастерской, а наверху размещалась огромная гостиная-спальня.
Дома она скинула туфли на каблуках, расстегнула платье. «В таком приятно блеснуть на вечеринке», – подумала она, аккуратно вешая его на плечики. Но сейчас она была рада его снять. Такое роскошное и величественное – не для нее. Сегодня вечером она надела его для съемок. В противном случае Алексис бы ее убила. Через десять минут все вечерние украшения были убраны.
Она надела мягкую фланелевую пижаму, умылась – и от изощренного модельера не осталось и следа. Слишком взволнованная, чтобы уснуть, она налила себе кружку чая и вылезла на пожарную лестницу. Дневная духота исчезла, воздух был приятно теплым. Снизу слышались знакомые звуки просыпающегося города: грузовика, привезшего продукты в магазин на углу, рева сирены патрульной полицейской машины, пронесшейся мимо.
Прихлебывая чай, она вспоминала вечер. Он для нее вылился в настоящий триумф, но все же… чего-то не хватало. Когда она вернулась в пустую квартиру, ее поразило, как она одинока. Весь успех мира ничего не значит, если им не с кем поделиться. Конечно, ей звонили друзья, поздравляли, желали успехов. Алексис, Ален… Но у нее не было ни семьи, чтобы сообщить об успехе, ни близкого человека. Приехав в Нью-Йорк, она встречалась с мужчинами. Изредка позволяла друзьям с кем-нибудь познакомить. Ходила на свидание с парнем раз, ну может, два. Обычно это были симпатичные мужчины с интересной работой и лучшими намерениями. Но до Люсьена им было далеко.
Даже теперь, просто вспомнив его имя, она нахмурилась.
После переезда в Нью-Йорк она часто о нем вспоминала. Все порывалась позвонить, написать, объяснить. Когда приведет в порядок мысли. Но подходящего времени так и не нашлось. Нужно было встретиться лицом к лицу. Первый шанс представился ей полгода спустя, когда она вернулась в Париж на сорокалетие Алена.