– Полет в Англию обошелся в двадцать тысяч фунтов, – сообщил он, закончив. – Вот так будешь расплачиваться. А попытаешься сбежать, убью.
Он оставил ее в покое, закрыв на замок. И у нее не было сомнений в том, что она – пленница.
Всю следующую неделю Бедари и еще трое пользовались ею по очереди. Через месяц Ирина выплакала все слезы. Ее заставляли обслуживать по двадцать-тридцать мужчин в день, и она научилась не жаловаться, чтобы не напороться на кулаки Бедари. Мужчины вызывали у нее отвращение. Иногда они были жестоки, иногда приплачивали за анальный секс без презерватива. Она боялась подхватить болезнь или забеременеть. Ирине не разрешали выходить одной, редко удавалось поговорить с другими пленницами, но то, что она слышала, повергало в ужас: некоторых девушек продали трем, четырем, пяти разным хозяевам. Она надеялась, что с ней такого не случится. Здесь она знала, что находится недалеко от аэропорта. Это давало хоть какую-то надежду.
А теперь у нее появилась еще одна отдушина. Кое-кто пообещал ей помочь. Один из ее постоянных клиентов, лет тридцати или меньше, которого звали Мэттью. Он говорил тихо, застенчиво и по-доброму. Мэттью стал приходить регулярно, всегда с мелкими подарками: то принесет кусок мыла, то шоколадку. Ирина ему явно нравилась.
– Этот, может, женится на тебе, а, Ирина? – шутил Бедари, толкая ее в бок.
Иногда она задумывалась, почему у Мэттью нет девушки, и потом догадывалась, что из-за лишнего веса. Но он был хорошим человеком. После третьей встречи начал расспрашивать, откуда она, как себя чувствует. Она плохо говорила по-английски, но он, кажется, понял, что она здесь против воли, и обещал помочь бежать. В четверг. Осталось всего четыре дня. После такого долгого времени эти дни она как-нибудь потерпит.
Щелкнул замок, и, как всегда, при этом звуке екнуло сердце. В дверях появился Бедари. Он что-то сказал вошедшему за ним мужчине, и тот выступил вперед, чтобы взглянуть на Ирину. Должно быть, клиент, о котором Бедари говорил раньше: богатый, с особыми требованиями.
– Любит натуральных блондинок, – сообщил Бедари. – Не это окрашенное дерьмо.
Албанец принес ей одежду. Ей больше не нужно надевать короткую обтягивающую юбку и краситься. Она надела платье в цветочек с длинным рукавом и скромным вырезом, умылась и до блеска расчесала волосы. Ирина нервно дернула воротник платья.
Теперь все необычное ее пугало. Незнакомец осмотрел ее и, повернувшись к Бедари, что-то сказал. Насколько она поняла, он был доволен. Он передал деньги, и счастливый Бедари вышел, заперев за собой дверь.
Когда они остались наедине, мужчина жестом показал, чтобы она села на кровать. Она послушалась, и он ей улыбнулся. Она немного расслабилась. Он был не похож на обычных клиентов, хорошо одет, чист и выбрит. Немного напоминает Мэттью, решила она. Интересно, почему он пришел сюда, ведь наверняка мог пригласить любую женщину?
Он подошел и сел с ней рядом, не раздеваясь и не снимая с нее одежды. Просто сидел и гладил ее светлые волосы, убирая со лба пряди, обводя контуры лица. В этих прикосновениях сквозила нежность. После нескольких месяцев грубого отношения Ирина растерялась. Странно, но ее разбирал смех. Смешок застрял у нее в горле. Она пыталась его подавить, но ничего не вышло. Когда мужчина наклонился, чтобы поцеловать ее, из горла вырвалось звонкое щебетание, нервный, непроизвольный звук.
Она хотела прикрыть рот, но было уже поздно. Лицо мужчины изменилось. Он будто обиделся, а потом разозлился, губы сжались. Наверное, подумал, что она над ним смеется, издевается.
За все это время у Ирины выработалось шестое чувство опасности. В голове прозвучал сигнал тревоги, напомнивший о первой встрече с Бедари. Она увидела надвигающуюся угрозу еще до того, как мужчина поднял руку.
– Не надо… – взмолилась она, когда его раскрытая ладонь коснулась ее щеки.
Если бы она могла объяснить, что не хотела его обидеть!..
– Prasau! – крикнула она. – Помогите!
Но он не слушал. Встал, чтобы ударить посильнее. Ирина нагляделась на таких раньше, понимала, что его не остановить, и точно так же знала, что на ее крики и мольбы в доме никто не отзовется.
Удар обрушился на другую щеку. Ирина весила в два раза меньше мужчины и не могла противостоять его яростной силе. Он рассек ей щеку и сбил с ног. Ирина упала на пол. Она вытянула руки, чтобы смягчить падение, но ударилась головой о тумбочку, стоявшую рядом с кроватью. Голова запрокинулась, и внутри что-то хрустнуло. Она стала терять сознание.
Потом она лежала на спине, глядя в потолок. Мужчина склонился над ней, но уже не сердился – он был напуган. Он кричал в дверь, звал на помощь, как она поняла. Но было уже поздно. Она чувствовала, как угасает, уходит навсегда.
«Какая черная несправедливость», – как во сне, думала она. Еще несколько недель назад это казалось бы желанным освобождением. А теперь, когда забрезжила надежда, осталось четыре дня до обещанного Мэттью спасения, ее уже не будет. Заметит ли он? Заметит ли хоть кто-нибудь ее смерть?
Это была ее последняя мысль.
Глава пятьдесят первая
Элизабет вспоминала разговор с Пирсом в Токио и его слова о том, что кандидатура отцовского преемника не определена. То, что казалось невероятным после прочтения давней газетной статьи, неожиданно обрело смысл.
Она не могла отделаться от мысли, что речь шла о Кейтлин. Элизабет была сыта по горло достижениями сестры и ее чудесной, идеальной жизнью. А теперь отец планирует выделить Кейтлин пять процентов акций компании. Как там он сказал? Чтобы сблизить ее с семьей? Но, может, за его поступком скрывается что-то посерьезнее…
Элизабет поделилась сомнениями с единственным сторонником – Пирсом. Он уверял ее, что тревожиться не о чем. Но когда она не успокоилась, вздохнул и посоветовал:
– Если это тебя так волнует, возьми и поговори с ним. Спроси прямо, какие у него планы. И сразу станет легче.
В тот вечер Пирс ужинал с Уильямом.
Еще никогда десятилетняя разница в возрасте между братьями не чувствовалась так остро. Стресс, вызванный действиями Армана Бушара по поглощению компании, спровоцировал новый приступ стенокардии. Пирс видел, как брат расстроен, и вспомнил о том, что и сам смертен. А еще это был идеальный момент, чтобы намекнуть об Элизабет.
– Ну что, Элизабет нашла время с тобой поговорить? – спросил он.
Уильям внимательно посмотрел на него.
– Нет, а что?
– Да? – притворно удивился Пирс. – Нет, ничего.
– Нет уж, давай. Выкладывай, – нахмурился Уильям.
– Честно, Уильям. Ничего. Она просто о тебе тревожится.
– Тревожится обо мне?
Уильям занял оборонительную позицию.
– Каким образом? Что она сказала?
Пирс ущипнул переносицу.
– Просто упомянула, что тревожится о твоем здоровье, особенно теперь, когда Бушар опять поднимает голову.
– Значит, беспокоится о моем здоровье. Что бы это значило?
Пирсу, казалось, было неприятно об этом говорить.
– Ну, она считает, что для борьбы с Бушаром нам нужна крепкая команда управляющих.
Уильям прищурился.
– И она думает, что я не справлюсь? Ты это хочешь сказать?
– Боже, нет! – запротестовал Пирс. – Она просто беспокоится о том, что это большой стресс.
– Ну что же, передай ей от меня, что беспокоиться не о чем, – сказал он ледяным тоном.
Через несколько дней Элизабет наконец сумела встретиться с отцом.
– Папа, – быстро сказала она. – Нам надо серьезно поговорить о твоих планах о преемнике.
– О каких это? – с подозрением уточнил он.
– Ну, я полагаю…
– Я бы на твоем месте не торопился, Элизабет, – перебил он. – Я, как видишь, жив и здоров и не намерен никуда уходить.
– Но вот на прошлой неделе…
– Ерунда. Это всего лишь мелочь. – Он криво улыбнулся. – Так что не спеши на мое место.
– Папа! Я не это имела в виду! Просто думаю, что нужно поговорить о твоем выборе следующего исполнительного директора.
– Почему? И какое отношение это имеет к тебе?
Элизабет смутилась. Не так она представляла себе разговор.
– Я бы сказала, самое прямое. Последние три года дались мне потом и кровью, но компания выжила!
– Не преувеличивай, – холодно ответил Уильям. – Ты не единственная, кто болеет за дело, и не единственная, кто помог возродить бизнес.
– Правда? Кто же еще? Кейтлин, полагаю?
Он спокойно смотрел на нее.
– Раз уж ты об этом заговорила, Кейтлин внесла свою лепту.
Лучше бы он этого не говорил.
– Ой, ради бога! – усмехнулась Элизабет. – Модельер она хороший, никто не спорит, но это вовсе не значит, что она сумеет управлять головной компанией. У нее нет таких качеств, и ты ошибаешься, если думаешь обратное!
– Перестань говорить обо мне или о сестре в таком тоне! – рявкнул Уильям.
– Единокровной сестре, папочка, – огрызнулась она. – Или ты забыл?
– А тебе не мешает запомнить, что компанию пока возглавляю я. – Он говорил холодно, сурово глядя на нее. – И пока будет так, как я скажу.
Она долго смотрела на него.
– Вот это меня и беспокоит.
Хуже этого результата Элизабет представить не могла. Но она еще не знала, какие неприятности ждут ее впереди.
Элизабет навсегда запомнит тот момент, когда она поняла, что Коул ей изменяет. В свой день рождения он пригласил всех на ужин в банкетный зал «Осаки». Она, как всегда, опоздала: в последнюю минуту в офисе возникло какое-то срочное дело. Она вбежала в ресторан, волнуясь, понимая, что выглядит не лучшим образом, жалея, что у нее не было времени привести себя в порядок: сделать прическу и переодеться в новое платье.
Когда она вошла в зал, ужин был в разгаре. Коул сидел во главе стола, а его помощница, маленькая, как мышка, японочка, примостилась рядом с ним. Элизабет собиралась подойти к столу, но что-то ее остановило. Она никогда по-настоящему не верила в эту чушь о женской интуиции, но все же почувствовала: что-то не так.