Огнестрельные раны, как и рубленые, при освидетельствовании живых лиц встречаются редко, однако в связи с широким распространением травматического и пневматического оружия такие случаи бывают, и рана кожи от металлического шарика или резиновой пули почти ничем не отличается от таковой, причиненной обычной металлической пулей (см. фото 9). Вид входных огнестрельных ран очень характерен и имеет ряд устойчивых диагностических признаков, изучив которые эксперт способен сделать важные для следствия выводы.
На втором или третьем году моей работы, в самом начале осени, к нам в отделение обратился мужчина, который пояснил, что был подстрелен на охоте. Традиционно в последние выходные августа или первые выходные сентября открывался сезон охоты на водоплавающую дичь. Подростком я не раз принимал участие в этом мероприятии и могу сказать ответственно, что праздник сей великими возлияниями красен. Несмотря на это, охотники с многолетним стажем свято помнят и соблюдают неписаные охотничьи заповеди, позволяющие сохранить жизнь и здоровье: не стрелять по слуху (в то, чего не видишь), не стрелять параллельно камышам и своему росту и т. п. Охотник, в каком бы он ни был состоянии, на первой утренней зорьке не допускает ошибок. Иное дело молодые, начинающие стрелки, у которых вышеуказанные заповеди не доведены до безусловного рефлекса, до абсолютного инстинкта. Такие могут в азарте пальнуть куда придется. Помните сцену из фильма «Особенности национальной охоты»? Вот именно так и получилось. Человек сидел себе в камышах, в резиновой лодке, крякал в манок, периодически сбивал красноголовых чернетей, чирков и даже лысух. После одного такого удачного выстрела, пытаясь подъехать к сбитой утке, он встал и оттолкнулся шестом (водоем был мелкий, и веслами никто не пользовался). В этот момент, по его словам, «засвистел» камыш, а потом и его лодка, которая начала как-то уж очень быстро сдуваться. Охотник моментально оказался по пояс в воде – со всем боекомплектом и добытыми утками. Еле-еле он выбрался из камыша, таща за собой утонувшую лодку и поминутно проваливаясь в глубокую жирную грязь на дне озера. К этому времени уже все побережье знало о случившемся, благо утром по воде звук распространяется очень хорошо, а в выражениях мужчина не стеснялся и употреблял их в изобилии. Прекрасно представляю себе эту картину: думаю, даже утки стали облетать тот сектор приозерной полосы. Только на берегу охотник почувствовал неудобство в пояснице и чуть пониже спины и обнаружил, что дробь (а это была дробь) повредила не только лодку, но и охотничье тело. На освидетельствовании я обнаружил типичные ранения осыпью дроби: неглубокие раны округлой и овальной формы, доходящие до подкожной основы. В некоторых из них прощупывались дробины. Пострадавшего направили в травмпункт: он был избавлен от свинцовых «таблеток» и отпущен восвояси. Никаких претензий он не имел, заявление в милицию писать отказался, поскольку, с его слов, неуклюжего стрелка быстро вычислили и популярно объяснили правила поведения на охоте.
Ожоговые раны возникают от термического воздействия открытого огня, раскаленной жидкости, раскаленных предметов, пара. В зависимости от источника тепла они имеют определенную форму, поверхность, размеры и прогноз (см. фото 10). Выявить и дифференцировать такие повреждения относительно легко, но в практике эксперта судебно-медицинской амбулатории они встречаются нечасто. Я припоминаю только два таких случая, и оба были связаны с семейным насилием, издевательством мужа над женой, когда среди прочих повреждений, таких как кровоподтеки и ссадины, наносились и ожоги сигаретами. Меня всегда возмущали подобные проявления садизма по отношению к заведомо более слабому человеку. Чувство физического превосходства над жертвой, ощущение ее полной зависимости от мучителя и безнаказанность – поскольку жертва редко доводит дело до суда – все это распаляет человека. Знаменитые выбивания денег или лояльности из коммерсантов при помощи раскаленных утюгов – истории из этой же серии. В книге Ф. М. Достоевского «Записки из мертвого дома» утверждается, что свойства палача в зародыше находятся почти в каждом человеке. Но человек на то и существо более социальное, чем биологическое, чтобы не причинять вреда себе подобным. В обоих вышеописанных случаях домашнего насилия после освидетельствования женщины не обращались в правоохранительные органы – видимо, в очередной раз поверив извинениям, раскаянию, а то и убоявшись угроз.
Укушенные раны могут образовываться от действия зубов человека или животного (см. фото 11). Механизм их образования совмещает ушибленную и колотую (не всегда) раны. Раны от зубов человека образуются нечасто ввиду относительной прочности кожи и относительной слабости жевательных мышц человека, однако мне известен случай, когда в пылу борьбы одна девушка откусила другой почти половину уха. Не надо обладать телосложением Майка Тайсона, чтобы отделить зубами не только кожу ушной раковины, но и ушной хрящ. Предметом спора стал мужчина, который, кстати сказать, был женат и вообще никак не участвовал в происходящем… А в учебнике по судебной медицине Гофмана можно найти сведения о том, что «…в некоторых долинах Тироля при драках обычно практикуется откусывание ушной раковины противнику».
Раны, нанесенные зубами животных, как правило, более грубые и тяжелые. Собачьи клыки действуют как колющие предметы, а челюсти – по типу ножниц: иногда животные даже выгрызают фрагменты кожи и мягких тканей. Кусают людей и домашние собаки, и бродячие, коих появляется в городах довольно много, особенно с наступлением холодов. Нападения стайных агрессивных псов очень опасны, поскольку справиться с возбужденными животными сложно даже взрослому человеку. Типичный случай нападения на ребенка, произошедший с 13-летней девочкой в 1878 г., описан все тем же Гофманом: «Девочка эта, боясь вернуться домой из-за совершенного ею проступка, перелезла поздно вечером через забор, окружавший незастроенное место, которое сторожили две больших и одна маленькая собаки. Вскоре после того прохожие услыхали сильный собачий лай и крики о помощи, но когда прибыли на место, то нашли уже умирающую девочку, истекавшую кровью из многочисленных ран». Собака инстинктивно старается вцепиться именно в шею, нанося клыками колотые раны, довольно глубокие и опасные.
Укусы кошки менее заметны, но не менее болезненны, а укус лошади, кроме того что болезненный, еще, на мой взгляд, и обидный. Лошадиные челюсти обладают огромной силой. Известен случай, когда кобыла, стоявшая на дороге, перегородила путь служебному уазику, на котором ехал аж главный врач района. Обозлившись на звуковые сигналы, вредное животное укусило уазик за капот, значительно его при этом помяв.
Из экзотических укусов вспоминается совершенный анекдот, случившийся с мальчиком лет семи. Он с мамой гулял у озера, где рыбачили местные жители. У одного из них в ведре среди прочей рыбьей мелюзги плавала небольшая щучка (в местах моего детства таких называли щурогайками), которую мальчик заметил и изъявил желание посмотреть поближе. Рыбак был не против и разрешил маме взять щучку в руки и показать ребенку. Если кто не знает, у щуки почти всегда полуоткрыт рот, а зубы, невероятно острые и тонкие, загнуты назад, к глотке, чтобы пойманная рыба уже не вырвалась из пасти. В тот вечер такой рыбой оказался мальчик. Полуснулая щука все же цапнула его за палец, который он, конечно же, засунул ей в рот. (Я в детстве вследствие пытливости ума тоже так сделал и очень пожалел потом.) Рефлекторная попытка выдернуть палец изо рта привела только к тому, что щука еще сильнее сомкнула челюсти. Рев ребенка, крики мамаши и рыбацкие фразеологические обороты оживили монотонное времяпрепровождение остальных рыбаков и гуляющих у озера мамаш с колясками. После освобождения сыновьего пальца мама побежала «снимать побои» – видимо, намереваясь финансово наказать ни в чем не повинного рыбака. Раны у ребенка были поверхностные, совершенно безопасные, заслуживали разве что обработки антисептиками и наблюдения и не влекли вреда здоровью, что очень рассердило мать. Дальнейший ход событий мне неизвестен. Где теперь этот мальчик, любит ли он рыбалку?
В некоторых обстоятельствах ушибленная рана является как бы начальным звеном в процессе формирования другого повреждения – скальпированной раны. Такие раны располагаются в местах, где кожа очень рыхло сращена с подлежащими тканями, – например, на волосистой части головы или тыльной поверхности пальцев кистей и стоп. То, что мягкие ткани волосистой части головы легко отслаиваются, было хорошо известно индейцам. Известно это и нам, судебно-медицинским экспертам: методика посмертного исследования головы предусматривает разрез мягких тканей головы с последующей их отслойкой кпереди и кзади. Именно поэтому на голове раны иногда очень обширны, занимают до половины всей площади волосистой части, однако при этом довольно неплохо заживают. На пальцах рук одним из самых распространенных механизмов образования является следующий: во время придания телу ускорения вследствие падения из положения стоя, при выходе из автомобиля и т. д. кольцо на одном из пальцев цепляется за какой-то неподвижный предмет. Кожа, защемленная кольцом, под действием механической силы просто снимается с пальца, как чулок, – иногда полностью, иногда частично. Нередко при таких травмах приходится ампутировать палец, поскольку качественного заживления и восстановления всех его функций добиться крайне сложно.
Картина заживления ран отличается от таковой при заживлении кровоподтеков и ссадин. Это связано не только с временны́ми рамками, а имеет свой, принципиально другой характер. При нанесении раны повреждается вся толща кожи, образуется своего рода дырка, чтобы закрыть которую, нужна «заплатка». Такими своеобразными заплатками в организме служат жировая ткань (например, погибшие под влиянием алкоголя клетки печени замещаются жировыми клетками) или, чаще, соединительная ткань (разнообразный фиброз в поджелудочной железе, на месте инфаркта миокарда и т. д.). На коже также дырка замещается соединительной тканью – то есть раны заживают с образованием