Генри Морган. Перепачканный сажей, с растрепанными волосами и наглой ухмылкой, которая, правда, сейчас выглядела скорее вымученной, чем дерзкой. Его руки были связаны за спиной, но он держался так, будто это он привел стражу сюда, а не наоборот.
— Вот, господин губернатор, — буркнул один из стражников, толкнув Моргана вперед. — Поймали у склада. Это он огонь пустил.
Я выдохнул сквозь зубы. Ну конечно. Морган и его проклятый пожар, который дал мне шанс пробраться в архивы, но, похоже, теперь обернется против нас обоих. Губернатор медленно встал, обошел стол и остановился в двух шагах от Моргана. Он сжал рукоять — не угрожающе, но так, чтобы все поняли: он здесь хозяин. Изабелла у окна кашлянула.
— Значит, это ты, — протянул губернатор, глядя на Моргана сверху вниз. — Поджег мой склад, мальчишка. Думал, я не узнаю? Или надеялся сбежать, пока огонь жрет все, что я строил?
Морган выпрямился, насколько позволяли связанные руки, и ухмыльнулся — нагло, несмотря на сажу и веревки.
— А что, господин губернатор, — сказал он, и голос его был хриплым, будто он надышался дыма. — Склад ваш цел, только копоти прибавилось.
Губернатор повернулся ко мне.
— Твое дело, Крюк, да? — сказал он, постукивая пальцами рукояти. — Этот твой… помощник спалил мне половину двора, пока ты тут архивы громил. И что мне с вами делать? Повесить обоих? Или только его, а тебя оставить, раз уж ты теперь капер Франции?
Морган бросил на меня быстрый и удивленный взгляд. И все же, Морган мне нужен. Не как друг — упаси боже, — а как пара рук, которые умеют держать шпагу и разжигать огонь, когда надо. А еще — как козырь, если придется играть против Роджерса или кого похуже.
— Господин губернатор, — льстиво улыбнулся я. — Склад — это, конечно, потеря. Но я теперь под защитой короны. Так вот, я возмещу вам убытки.
Де Лонвийе прищурился, глядя на меня так, будто пытался понять, где тут подвох. Морган тоже уставился — с удивлением, но без благодарности, что меня даже слегка взбесило. Я вздохнул, понимая, что придется выкручиваться дальше.
— И еще, — добавил я, бросив взгляд на Моргана. — Мне будет сложно, если вы члена моей команды повесите. А это квартирмейстер моего брига. Без него мне будет сложнее держать людей в узде. А вам ведь нужен мой корабль в деле, верно?
Слова вылетели раньше, чем я успел их обдумать. Квартирмейстер? Морган? Да я и не собирался его на эту должность ставить! Он — щенок, дерзкий, но ненадежный, как пьяный рулевой в шторм. Но отступать было некуда. Я сказал это, чтобы вытащить его из петли, потому что иначе губернатор мог решить, что я не контролирую своих людей, а значит, не стою тех процентов, что выторговал.
Морган моргнул, и его ухмылка сменилась чем-то вроде изумления. Он явно не ожидал такого развития событий.
— Квартирмейстер? — переспросил де Лонвийе, с насмешкой. — Этот поджигатель? Ты серьезно, Крюк?
— Серьезно. Он полезен. Докажет это в деле. А склад… я же сказал, возмещу. Сколько там — пара сотен дублонов? Или тысяча? Назовите цену и я закрою вопрос.
Губернатор замолчал, глядя то на меня, то на Моргана. Потом хмыкнул, будто я сказал что-то забавное. Он подошел к Моргану, смерил его взглядом, как штурман меряет глубину лотом, и кивнул стражникам.
— Развяжите его, — бросил он коротко.
Стражники дернули за веревки, и Морган, потирая запястья, шагнул вперед. Он бросил на меня взгляд — не то благодарный, не то подозрительный, — но промолчал. Я тоже молчал. Губернатор вернулся к столу, сел и постучал пальцами по дереву. У него какая-то дурацкая привычка.
— Хорошо, Крюк, — сказал он наконец. — Склад — это триста дублонов. Отдашь. И твой… квартирмейстер остается с тобой. Но если он опять выкинет что-то подобное…
— Три сотни — это по-честному, — повторил я, чтобы закрепить сделку. — Отдам, как только доберусь до «Принцессы». А квартирмейстер еще докажет, что стоит того.
Де Лонвийе кивнул. Он явно видел больше, чем говорил, и это бесило меня.
Глава 12
Ночь на Тортуге была густой, как ром в бочке, стоящий в трюме у хорошего капитана — темной и липкой. Я шагал брусчатке, ведущей от губернаторского дома вниз, к пирсам, где ждала моя «Принцесса Карибов». Шаги мои гулко отдавались в тишине, смешиваясь с далеким гомоном таверн да редкими вскриками чаек, которые не могли угомониться даже в такой час. Рядом топал Генри Морган с сажей на щеках и этой своей ухмылкой, которая делала его похожим то ли на сорвиголову, то ли на шута, который вот-вот выкинет что-то дерзкое. Он пах дымом. Я пока не решил, доверять ли ему до конца, но держать рядом стоило. Такие, как он, либо поднимают тебя к славе, либо топят вместе с кораблем. Вопрос только в том, как направить их ветер.
— Слушай, Крюк, — чуть запнувшись, обратился Морган. — Я тебе обязан. Если бы не ты, было бы тяжко. Ты вытащил меня и я это ценю. Но вот квартирмейстер… Это не мое, знаешь ли.
Я глянул на него искоса, не сбавляя шага. Фонари вдоль пирса бросали тусклый свет на его лицо и я заметил, как он морщит нос. Я молчал, давая ему выговориться. Пусть выложит все, что на уме, — так легче понять, с кем имеешь дело.
— Я не против быть в твоей команде, — продолжал он, шагая чуть быстрее, чтобы не отставать. — Ты дело знаешь, это видно. И корабль у тебя — не какая-то дырявая лохань, может дать фору любому испанцу. Но квартирмейстер… Это все подсчеты, споры с командой, дележ добычи. Я не для этого рожден, Крюк. Мне бы боцманом — орать на матросов, держать их в узде, да шпагой махать, когда надо. Вот это по мне.
Я усмехнулся, не удержался. Звук получился хриплый. Морган, значит, хочет быть боцманом. Ну что ж, парень честен, этого не отнять. Но я-то видел в нем больше, чем он сам в себе. Я бы назвал это потенциалом. Или просто чутье врача, знающего, где рана еще заживет, а где уже гниет. Ну или банальное послезнание.
— Морган, — я замедлил шаг. — Ты себя недооцениваешь. Боцман — это хорошо, спору нет. Кричать, держать строй, размахивать клинком — дело нужное. Но ты не боцман по натуре. Ты капитан, парень. В тебе это есть, я вижу.
Он замер, будто я ему не слова сказал, а крюком по башке заехал. Глаза его округлились, рот приоткрылся и даже эта его дурацкая ухмылка куда-то делась. В свете фонаря он выглядел почти мальчишкой — лет двадцати, не больше, с растрепанными волосами и этой дикой искрой в глазах. Я смотрел на него и думал: вот ведь судьба какая. Генри Морган, тот самый, что потом станет легендой, стоит передо мной и хлопает глазами, как юнга.
— Капитан? — переспросил он наконец дрогнувшим голосом. — Ты серьезно, Крюк? Я? Да я даже корабля своего не держал никогда, только на чужих палубах ошивался! Ты дашь мне свой корабль?
Я рассмеялся. Морган смотрел на меня, явно не понимая, что тут смешного, но я уже не мог остановиться. Картина была уж больно забавная.
— Спокойно, парень. Свой корабль я тебе не отдам, не надейся. «Принцесса Карибов» — моя, и я ее никому не уступлю, хоть ты трижды Морган. Но вот что я тебе скажу: первый же корабль, что мы захватим, — твой. Под твоим командованием пойдет. Слово даю. А там посмотрим, какой из тебя капитан выйдет.
Он моргнул, потом еще раз, будто пытался уложить это в голове. А потом ухмылка вернулась. Он выпрямился. В нем загорелось что-то новое, тот самый азарт, который я видел у пиратов перед боем, когда они чуют добычу.
— Ловлю тебя на слове, Крюк. Первый корабль — мой. И я докажу, что не зря ты это сказал. Увидишь, я не просто так тут с тобой шагаю.
— Увижу, — кивнул я, и мы чуть ускорили шаг. — Главное, не спали мне бриг раньше времени, поджигатель ты наш.
Он хмыкнул, но ничего не ответил. Дальше мы шагали молча, погруженные в свои мысли. Морган рядом, живой, довольный и это было хорошо. Я не врал ему — он действительно мог стать капитаном, и не просто каким-то там шкипером на утлой шхуне, а настоящим. Я же читал про него — Генри Морган, пират, ставший кошмаром для испанцев, а потом и вовсе губернатором Ямайки. И вот он тут, рядом, еще зеленый, но уже с той искрой, что потом разгорится в пожар. Да и кто не читал про Моргана?
Пирс скрипел под ногами, запах моря бил в ноздри.
Мы свернули к причалу, где покачивалась «Принцесса». Ее стройный силуэт вырисовывался в темноте — легкий, с новыми парусами от Томаса Редвуда, который поставил их мне на Сент-Китсе.
Я остановился на миг, глядя на нее. Мой корабль. Моя ставка в этой игре. А рядом — Морган. Я вижу в нем не просто помощника, а того, кто может однажды встать рядом со мной на равных. Но это потом.
— Ну что, будущий капитан Морган, — сказал я с ухмылкой, глядя на него. — Готов к первому дню в моей команде?
— Готов, капитан Крюк, — уверенно ответил он. — Только не забудь про свое обещание, Крюк.
Мы с Морганом поднялись по сходням на «Принцессу Карибов». Ночь обнимала корабль, фонари на пирсе бросали дрожащие блики на доски. Морган шел за мной, все еще переваривая мое обещание, и я видел, как он то и дело косится на мачты, паруса, канаты — будто уже примеряет на себя роль того, кому это все достанется. Парень был доволен, это точно. Его ухмылка светилась каким-то внутренним огнем. И я тоже был доволен. Не каждый день к тебе в команду вливается такая легенда, пусть пока и в зародыше. Генри Морган — это не просто пара рук или шпага, это имя, которое я смогу направить, как ветер в паруса. Если, конечно, он не решит однажды повернуть против меня. Но это риск, без которого в нашем деле не обойтись.
— Хороший бриг, — бросил он, оглядывая палубу. — Легкий, быстрый. Сколько с тебя взяли за эти паруса?
— Не так много, как могли бы, — ответил я, шагая к штурвалу. — Это делал мастер старой закалки, ему гордость дороже дублонов. А паруса — да, хороши.
Морган хмыкнул, но ничего не сказал.
— Ладно, пора звать команду, — сказал я, поворачиваясь к Моргану. — Надо их познакомить с новым квартирмейстером. И заодно кое-что уладить.