Я шел к кэпу и думал о причине вызова. Мы отошли от Тортуги, которая юридически была французской колонией, а по факту пристанищем пиратов всех мастей. При этом мы были как бы англичанами. И что это дает? А ничего. Слишком мало данных.
Роджерс сидел в своей каюте, заваленной картами, секстантами, подзорными трубами и прочими навигационными инструментами. В воздухе густо пахло табаком и ромом.
— Док, — начал он без предисловий, — у меня к тебе дело.
Я напрягся. Что-то в его тоне мне не понравилось.
— Мы входим в неспокойные воды, — продолжил капитан, постукивая пальцем по карте. — Здесь шныряют всякие шакалы. И военные корабли Его Величества.
Он многозначительно посмотрел на меня.
— Другими словами, — пояснил он, — возможны стычки. Сражения. А значит будут раненые.
Я кивнул, понимая, к чему он клонит.
— Так вот, док, — сказал Роджерс, — твоя задача подготовиться. Подготовить команду. И запастись всем необходимым. Чтобы в случае чего ты мог быстро и эффективно латать наших парней.
— Я понял, капитан, — ответил я. — Я сделаю все, что смогу.
— Вот и славно, — проворчал Роджерс. — И помни, док. От тебя зависят жизни моих людей. Мы через пару дней встанем возле небольшой деревеньки, я тебя отпущу, чтобы ты отдохнул и набрал своих лекарских примочек.
Он снова уткнулся в карту, давая понять, что разговор окончен.
А вот это уже хорошо. Надоело на этой посудине болтаться. Я вышел из каюты.
Передо мной стояла сложная задача. Нужно было подготовить команду к возможным ранениям. И нужно было запастись всем необходимым. Медикаментами перевязочными материалами инструментами.
Но где все это взять? Вряд ли в какой-то деревеньке найдется желаемое.
Подготовка к неизбежным сражениям шла полным ходом, но мысли мои постоянно возвращались к двум вещам: к призрачному шансу на омоложение, маячившему где-то впереди, и к вполне реальной угрозе, исходящей от молчаливого громилы Люка. Он не забыл о Джиме и его «важной вещи». И он не остановится, пока не докопается до правды. Но с меня взятки гладки, я избавился от улик. Пусть ищет, бедолага.
Среди этой тревожной суеты неожиданно возникло светлое пятно — дружба с коком. Ли, щуплый, беззубый китаец, оказался не просто мастером стряпни, но и кладезем знаний о травах, снадобьях и восточной медицине.
Началось все с того, что я попросил у него помощи в изготовлении отваров и припарок для раненых. Увидел ромашковый сбор у кока, потому и решил сделать взвар. Настой цветочных корзинок ромашки оказывает противовоспалительное, кровоостанавливающее и антисептическое действие. Ли с готовностью откликнулся, и вскоре камбуз превратился в нашу общую лабораторию. Мы часами просиживали там, смешивая травы, толча коренья, варя какие-то странные, дурно пахнущие зелья.
Ли рассказывал мне о принципах китайской медицины, о точках на теле, отвечающих за те или иные органы, об энергии Ци. Бред конечно, но этот человек был единственным на корабле, с которым можно было поговорить нормально, без угрозы быть понятым неверно. Я слушал его с интересом, отмечая для себя, что многое из того, что он говорил, перекликается с моими собственными знаниями.
Однажды, когда мы готовили очередную порцию целебного отвара, Ли вдруг спросил:
— Доктор Крюк, а у тебя есть семья?
Вопрос застал меня врасплох. Я давно уже не вспоминал о своей прошлой жизни.
— Была, — ответил я, с улыбкой. — Внуки…
— А где они сейчас? — спросил Ли, помешивая варево деревянной ложкой.
— Далеко, — уклончиво ответил я. — Очень далеко.
Ли понимающе кивнул.
— Я тоже потерял семью, — сказал он тихо. — Очень давно…
И он рассказал мне свою историю о том, как он, будучи еще молодым, бежал из Китая, спасаясь от голода и нищеты. О том, как он скитался по миру, работал на разных кораблях, пока, наконец, не оказался на «Грозе Морей». В Англии. Потом корабль отправили в Карибское море. Теперь он тут.
А это интересно. Роджерс совсем недавно был в Лондоне. В Карибском бассейне он крутится не больше года. Опять мало данных. Что же ты скрываешь, кэп?
Мы говорили с китайцем Ли долго. Говорили о жизни, о смерти, о судьбе. Этот маленький, щуплый китаец стал мне товарищем.
В один из вечеров, когда солнце уже клонилось к закату, окрашивая море в багрово-золотые тона, а на камбузе, как обычно, витал аромат специй и чего-то неуловимо-экзотического, к нам заглянул юнга. Парню на вид было не больше семнадцати, худой, жилистый, как корабельный канат, с копной непокорных черных волос, выбивающихся из-под сдвинутой набекрень банданы. Но что действительно поражало — так это глаза. Пронзительно-синие, яркие, они, казалось, видели тебя насквозь, словно два осколка карибского неба в штормовую погоду.
— Ли, — обратился он к коку, переступая с ноги на ногу. Пахло от него морем, смолой и потом. — Капитан Роджерс велел приготовить что-нибудь особенное. Не обычную бурду, а что-то этакое. Гости у него будут.
Ли, помешивавший в котле какое-то варево, от которого шел пар, пахнущий одновременно чесноком, имбирем и водорослями, удивленно поднял брови.
— Гости? — переспросил он, отставляя в сторону деревянную ложку. — В море? На «Грозе Морей»? Кого это к нам черти несут?
— Не знаю, — юнга пожал плечами, теребя край своей видавшей виды рубахи. — Какие-то важные шишки, говорят. Вечером встанем возле какой-то деревни. Оттуда и придут.
Он перевел взгляд на меня, и в синих глазах мелькнуло любопытство, смешанное с легким пренебрежением, какое бывает у молодых к старикам.
— А это еще кто такой? — спросил он, кивнув в мою сторону подбородком. — Новенький?
— Это Доктор Крюк, — с неожиданной теплотой в голосе ответил Ли. — Мой друг. Он помогает мне с травами.
Юнга хмыкнул, оценивающе оглядев меня с головы до ног.
— Доктор Крюк, значит? — протянул он. — Надо же. Никогда не слышал, чтобы у докторов были такие клички.
Усмехнувшись, он развернулся и вышел из камбуза, оставив нас с Ли в недоумении. Запах моря, который он принес с собой, быстро выветрился, уступив место привычным ароматам кухни.
А этот юнга за несколько недель не увидел меня на корабле? Странный какой-то. Но Ли развеял все непонятности. Оказалось, что юнгу часто пороли, поэтому он по большей части отбывал наказания, чаще всего дежурил по ночам. Потому и не пересекались мы с мальчишкой.
Интересно, кто эти таинственные гости? И чего им нужно от капитана «Грозы Морей»? Тортуга — остров, известный своим вольным нравом и пиратскими традициями, но даже там существовала своя иерархия, свои правила и свои опасности. А мы не так далеко от острова.
Ничего хорошего эти гости не сулили — это я чувствовал нутром.
Вечер сгущался, тени на корабле удлинялись, превращая привычные очертания предметов в причудливые силуэты. Я возвращался в свою каюту.
Внезапно из-за угла вырос Люк. Он схватил меня за руку, рывком прижав к шершавой стене коридора. Сила в его руках была чудовищной, я даже не успел вскрикнуть.
— Док, — прошипел он, наклоняясь ко мне так близко, что я почувствовал его зловонное дыхание — ну серьезно, неужели нельзя зубы чистить. — Хватит играть в прятки. Я знаю, что ты врешь.
В его руке блеснул нож. Острый клинок, отполированный до зеркального блеска. Я увидел в нем свое отражение.
Он поднес нож к моему горлу.
— Говори правду, старик, — прохрипел громила Люк, усиливая нажим. — Где карта? Где то, что ты забрал у Джима?
Глава 5
Лезвие ножа впилось в кожу, обжигая холодом. Я почувствовал, как по шее потекла тонкая струйка крови. В голове промелькнула мысль: «Это конец?». Но инстинкт самосохранения, обостренный до предела, взял верх.
Моя рука, все еще зажатая в стальном захвате Люка, нащупала, но поясе рукоять абордажного крюка. Того самого, которым я «оперировал» пирата. Я схватил его, сам не веря в свою удачу.
Следующее мгновение растянулось, как в замедленной съемке. Я собрал все оставшиеся силы, резко развернул корпус и, используя крюк как рычаг, нанес удар. Целил в бедро, в область паховой складки. Туда, где проходят крупные кровеносные сосуды — бедренная артерия и вена.
Анатомию я знал превосходно. Слишком много лет провел, латая человеческие тела. Удар вышел точным и, к сожалению, слишком сильным.
Острый крюк вошел в плоть Люка, словно в масло. Раздался приглушенный хрип, и хватка громилы ослабла. Он отшатнулся, выронив нож, и схватился за рану. Из-под его пальцев хлынула темная, почти черная кровь.
Люк упал на колени, затем — на бок, подгибая ноги. Его лицо исказилось гримасой боли и ужаса.
— Я… убью… тебя… — просипел он, судорожно хватая ртом воздух.
— Если не заткнешься и не перестанешь дергаться — сдохнешь раньше, чем успеешь хоть пальцем шевельнуть, — холодно ответил я, нависая над ним. Крюк, зажатый в моей руке, был покрыт кровью. — Отстань от меня, Люк. Все можно решить миром. Иначе я добью тебя.
Но Люк не слушал. Он продолжал извиваться, пытаясь дотянуться до упавшего ножа. Кровь хлестала из раны, заливая палубу.
Я вдруг осознал, что он истекает кровью. Слишком быстро. Бедренная артерия — это не шутки. Если не оказать помощь немедленно, он умрет в течение нескольких минут. Да и-ка латать такую рану? У меня нет инструментов. Но теоретически можно было бы попробовать.
— Люк, — позвал я громилу. — Ты умираешь. Я могу тебя спасти. Ну или попробовать это сделать. Но тебе придется лежать смирно.
Он посмотрел на меня затуманенным взглядом. В его глазах плескался страх. Он кивнул, часто и прерывисто.
Я опустился на колени рядом с ним, приготовившись начать импровизированную операцию. Нужно было остановить кровотечение, зажать артерию…
Но как только я наклонился, Люк, собрав последние силы, рванулся вперед, целясь мне в лицо здоровой рукой. Он явно хотел схватить меня за глотку.
Я едва успел увернуться. Его пальцы, скользкие от крови, лишь царапнули мою щеку.