«Свобода, благополучие, мир, порядок, — я быстро перебирал в уме варианты. — Равные права, богатство, справедливость…»
— Справедливость?
Бабушка улыбнулась и сказала:
— Учитель всегда говорил, что нет добра и зла — всё относительно. Всё зависит, с какой стороны посмотреть. Львица, убивающая антилопу на охоте, творит зло в отношении несчастного животного, но этим она не даёт умереть от голода своим детям — для них она творит добро.
— Но есть вещи, на которые как ни смотри, это зло. Тот же поступок Жилинского, убившего отца.
— А если ты убьёшь Жилинского, решив отомстить за отца, это будет зло или добро? Хорошим или плохим будет твой поступок?
— Не знаю, — признался я. — Но это будет справедливо.
— Справедливо, — повторила за мной бабушка и опять улыбнулась. — Мастер Ёсида считал главным в этой жизни справедливость. Я не всегда была с ним согласна, и сейчас порой думаю иначе, но предназначение этого меча — восстанавливать справедливость. Именно поэтому мастер и не отдал его никому из учеников. У каждого из нас были слабости. Учитель боялся, что мы не сможем быть до конца справедливыми в ситуации, когда меч дарует нам невероятную силу и огромные возможности. Ведь когда вернулась магия, стало понятно, что это не просто меч, а уникальный и очень сильный артефакт.
— Но в чём его главная сила?
— Я тебе ещё вчера сказала, что не знаю.
— Но почему мастер Ёсида Вам этого не сказал?
— Он тоже не знал. Этот меч учитель получил в период бездарья от своего прадеда, который сказал, что клинок волшебный и обладает невероятной силой, и что придёт время, когда в мир вернётся магия, и тогда этот меч покажет всё, на что способен. Это было в начале семидесятых годов двадцатого века, тогда никто не верил в такое, но Атару Ёсида поверил. Вместе с мечом он получил от прадедушки свиток с пророчеством. В нём было сказано о лотосе, что должен расцвести у подножия Фудзи. На обратной стороне свитка был едва заметно нарисован цветок лотоса. Мастер не знал, что это значит. Но он почти сразу же перебрался в Японию, купил землю в пригороде города Фудзи и организовал там школу боевых искусств. Ему было тогда двадцать восемь лет.
— А Вы не знаете, как меч оказался у прадедушки Ёсиды?
— Прадедушка учителя был учёным-историком. В сороковых годах двадцатого века он подрабатывал охранником в сокровищнице императорского дворца в Киото, это давало ему доступ к древним уникальным свиткам и книгам, которые он изучал на дежурствах. Главной ценностью сокровищницы был уникальный меч, совершенно не похожий на традиционные японские клинки. Осенью сорок пятого года Японию оккупировали Соединённые Штаты, и все работники дворца боялись, что американцы начнут вывозить из него ценности. Как оказалось, опасались они не зря — в одну из сентябрьских ночей к дворцу подъехали три американских армейских грузовика. Американцы приказали охране покинуть дворец и сокровищницу. Кто-то подчинился, кто-то оказал сопротивление и был убит, а прадедушка мастера бросился спасать уникальный меч. Как потом оказалось, именно за этим мечом и приезжали американцы. В его поисках они перерыли всё вокруг, но прадедушка учителя надёжно спрятал ценный артефакт. И хранил его почти тридцать лет, пока не передал правнуку. Вот такая история.
— Удивительная история.
— И продолжать её тебе, — сказала бабушка. — Я давно решила, что рано или поздно отдам меч тебе, но пока старшим в роду был Николай, это было невозможно. Но когда Коли не стало, меня уже ничего не сдерживало. И не буду скрывать, мне стало легче, когда я сняла с себя этот груз. Передать меч мастера Ёсиды достойному — было целью всей моей жизни в последние сто лет. Сейчас я чувствую невероятное облегчение.
— А как же Вы теперь будете жить без цели? — ляпнул я и тут же понял, что сморозил глупость.
Бабушка рассмеялась и сказала:
— Жизнь подкинет новые цели. Конечно, не такие серьёзные, но так и я уже не девочка, чтобы вешать на себя что-то большое. Сейчас наша цель номер один — спасти твою мать с братом и сестрой. Потом ещё что-нибудь появится. Тебя буду учить, защищать, помогать тебе стать настоящим главой рода. Тебя, мальчик мой, ждёт великое будущее, но сегодня ты ещё слишком слаб и беспомощен. В общем, мне будет чем заняться, не переживай на этот счёт.
— Я сделаю всё, чтобы Вы не пожалели о том, что возитесь со мной и что вручили мне меч Ёсиды.
— Один раз я уже пожалела, — сказала бабушка усмехнувшись. — Когда ты вчера чуть не разнёс мне замок. Но что сделано, то сделано. Возьми сейчас меч и Дьяниша, и сходите проверьте возможности клинка на безопасном расстоянии от замка.
— А как я его возьму, когда он в подземелье? — удивился я.
— Ну так сходи за ним, иди мне Айникки послать?
— Я бы сходил, но как я туда попаду?
Бабушка ничего не ответила, она встала с дивана, подошла к столу, выдвинула один из ящиков и достала оттуда брошь с красным бриллиантом, ту самую, что накануне украшала её жакет, и лист бумаги.
— На вот, держи! — сказала бабушка, протягивая мне брошь и листок. — На бумаге заклинание, которое откроет проход сквозь стены, оно на карельском, но можешь читать по бумажке. Кристалл в броши придаст этому заклинанию силу. Иди за мечом, а я позвоню Дьянишу, чтобы ждал тебя через полчаса у ворот. И пожалуйста, будь осторожен!
Я забрал листок с заклинанием и брошь, поблагодарил бабушку и побежал к себе в комнату, чтобы переодеться для тренировки и взять большую сумку — носить артефакт на виду у всех не хотелось. Потом я отправился за мечом. Сильно нервничал, но всё прошло хорошо — заклинания сработали с первого раза, я забрал клинок и в нужное время был у ворот. Дьяниш подошёл почти одновременно со мной, и он был не один — с ним пришёл Тойво.
— Мы пойдём втроём? — спросил я наставника.
— Князь, я очень хочу помочь Вам узнать, на что способен Ваш новый меч, но жить мне тоже хочется. Случиться может всякое, с Тойво мне будет спокойнее — он в случае чего сможет откачать. И меня, и Вас.
Возражать я не стал, и мы отправились в лес. Отошли от бабушкиного имения довольно далеко — километров на пять. Нашли большую поляну и решили, что на этом месте можно начать тренировку. Я достал меч из сумки. Эльфы с интересом принялись его разглядывать.
— Сейчас я его достану, — сообщил я и принялся вытаскивать меч из ножен, к моему удивлению, в этот раз он не светился.
— Что-то случилось, князь? — спросил Дьяниш, видимо, на моём лице отразились все мои эмоции.
— Он вчера светился, когда я его доставал, — пояснил я, вытащил меч полностью, поднял его над головой и немного потряс им в воздухе.
Ничего не произошло.
— Я не знаю, что делать, — признался я. — Вчера он светился и на лёгкую встряску ответил такой силовой волной, что бабушка еле устояла на ногах. А сейчас ни на что не реагирует.
— Может, попробуем фехтовать? — предложил Дьяниш и достал свой меч, предусмотрительно прихваченный с собой.
Мы минут пять фехтовали, но ничего из этого не вышло — меч так и не начал светиться.
— Может, ему надо поставить какую-то серьёзную задачу? — сказал Тойво. — Дерево разрубить, например.
— Лучше сразу камень, — предложил Дьяниш. — Дерево и мой клинок разрубит без проблем.
— Твой и камень разрубит, — заметил Тойво.
— Обычный камень — да, — согласился Дьяниш. — Но если на него наложить защитные заклятия…
Эльфы улыбнулись, поняв друг друга с полуслова. Мы нашли на краю поляны огромный валун размером со средний холодильник, и эльфы с азартом принялись накладывать на него всевозможные заклятия. Минут через пять Тойво удовлетворённо сказал:
— Пробуйте, князь!
Я снова достал меч из ножен, подошёл к валуну и осторожно ткнул в него клинком. Разумеется, ничего не произошло.
— Лучше попытаться его разрубить, — сказал Тойво.
— Да я понимаю, — ответил я. — Но мешает какой-то внутренний страх его сломать.
— Не должен такой клинок сломаться об камень, — заметил Дьяниш.
Я понимал, что эльфы правы, но всё равно нервничал. Подняв клинок, я несильно ударил по камню. Ничего не произошло, разве что сработали защиты, и на валуне на секунду проявилось лёгкое свечение.
— Сильнее князь! — попытался подбодрить меня Дьяниш.
Я ударил посильнее, но всё равно ещё далеко не в полную силу — снова ничего не произошло. Тогда я разозлился и лупанул по булыжнику со всей дури — и опять ничего. Лишь реакция камня на удар каждый раз усиливалась — чем сильнее был удар, тем ярче светился камень, реагируя на него.
— Похоже, бесполезно, — сказал я. — Может, он только в бою работает, когда какая-то опасность есть?
— Опасность? — переспросил Тойво, — А это идея!
Эльф подошёл к камню и начал накладывать на него какое-то заклятие. Дьяниш что-то недовольно пробурчал на карельском, но Тойво лишь отмахнулся. Через минуту он закончил и сказал мне:
— Теперь это ловушка. После двух-трёх ударов он должен Вас атаковать.
— Атаковать? — удивился я. — Камень?
— Разряд небольшой выпустит во все стороны, — пояснил Тойво. — Это не опасно.
— Хорошо, давайте попробуем, — сказал я, достал меч и снова принялся рубить камень.
После третьего удара камень ответил мне электрическим разрядом — довольно приличным, я аж отскочил на метр. А вот меч на это никак не отреагировал. Я разозлился и снова ударил по камню. И опять получил разряд, в этот раз посильнее. Но я снова ударил по камню. Третий разряд сбил меня с ног.
Я невероятно разозлился, быстро вскочил и уже с криком бросился на булыжник. Разумеется, разозлился я не на камень, а на саму ситуацию — всё это выглядело очень глупо. Не так я себе представлял первое испытание уникально меча.
Размахнувшись, я опять со всей силы ударил по камню, но удара в этот раз не почувствовал и практически не увидел — свет клинка меня ослепил, а валун рассыпался, будто был слеплён из песка. Клинок, не встретив сопротивления, с размаху вошёл в землю. Впрочем, слово «вошёл» здесь не подходило. Как камень рассыпался лишь от того, что меч к нему приблизился, так и земля фактически разверзлась с приближением клинка.