Шив'кала посмотрел в окно комнаты Лондо. Дождь уже начал ослабевать.
— Похоже, завтра будет отличный день. Радуйся этому, Моллари. Этот день, помимо прочего, будет первым днем твоей новой жизни.
Лондо подошел к выключателю и зажег в комнате свет, а потом повернулся к дракху, чтобы продолжить спор относительно повышения Дурлы.
Но дракх исчез, будто свет прогнал его. Лондо остался один.
Потом он посмотрел на стража на своем плече. Тот внимательным глядел на него своим единственным глазом.
Один. Но не в одиночестве.
В самом темном уголке дворца, скрытое в густой тени, располагалось место, откуда Шив'кала мог вступать в контакт с Сообществом. Он мысленно потянулся и коснулся окружающей его тьмы. Ему нравилась ее плотность, ее прохлада. Тьма приносила ему приятный покой.
Там, во тьме, Сообщество Дракхов ждало, когда он выйдет на связь, чтобы услышать от него доклад о результатах действий на Приме Центавра. К его удивлению, часть Сообщества испытывала горькое раздражение. Они, конечно же, не стали бранить его или делать ему выговор. Безукоризненная репутация и высокое положение Шив'калы не позволяли обращаться с ним бесцеремонно, либо снисходительно. Как бы то ни было, он чувствовал… их тревогу… и желание выяснить, почему он предпринял определенные действия, действия, смысла которые.
Сообщество толком не понимало.
«Что за игру ты затеял, Шив'кала? Ты назвал ему свое имя».
— Он спросил. Это ничего не меняет.
«Почему ты пошел на сделку с Моллари? Почему ты просто не сказал ему, что он должен сделать?»
— Чего ради? Чтобы показать ему нашу силу?
«Да. Он должен знать, кто здесь господин».
— Это он и так знает. Знает. Но, несмотря на это, не желает смириться. Он сопротивляется нашей власти. Он собирался покончить с собой.
«Ты уверен в этом?»
— Да, я уверен. Он думает, что ему удалось скрыть это от меня, но ему ничего не утаить. Он просто думает, что может. Если он не сможет жить под надзором стража, то мы его потеряем.
«Потеряем, ну и что с того? Он же просто инструмент. Пешка. И ничего больше».
— Нет, — резко возразил Шив'кала. Жесткость его голоса удивила Сообщество. — Он нечто большее. Он гораздо важнее. Ему нет сейчас равноценной замены, хотя им, конечно же, можно пожертвовать, но его нельзя отбросить в сторону так же легко, как других. Он провидец. Мы можем помочь некоторым его видениям воплотиться в реальность. Но нам будет намного легче выполнить нашу миссию, если он станет видеть мир нашими глазами.
«И что же ты предлагаешь?»
— Действовать как можно осторожнее. Пусть все идет своим чередом, не будем излишне подталкивать события. Моллари будет намного легче вести по нашей тропе так, нежели с помощью силы. Его вера в неизбежность некоторых событий и наличие собственных воззрений лишь помогут нам управлять им. Это метод гораздо быстрее и эффективнее даст результаты.
«Неважно, сколь тонким будет твое влияние. Он никогда не примет по своей воле определенные аспекты наших планов. Его дух должен быть сломлен, и без лишних церемоний».
— Что же он откажется принять? — спросил Шив'кала скептически. — Он содействовал уничтожению целых рас. Так почему он сейчас задергается?
«Шеридан. Он никогда не согласится убить Шеридана. Он не станет молча смотреть, как будет гибнуть человечество. Он смирится, лишь если поймет, что у него нет выбора».
— Не надо недооценивать его неприязнь ко всему Альянсу и самому Шеридану в частности. А что до землян… то он не испытывал особых угрызений совести, когда эта раса оказалась на грани уничтожения во время минбарской войны.
Теперь же, когда его личные ставки гораздо выше, он будет еще менее склонен к вмешательству.
Нет, братья мои… поверьте мне. Лондо Моллари действует наиболее эффективно, когда чувствует, что может в какой-то мере контролировать ситуацию… даже если этот контроль — всего лишь иллюзия, которую мы позволяем ему иметь. Такого, как он, не сломать за один миг. Его дух нужно сгибать постепенно. Осторожно формировать его заново в нужной нам форме. Мы должны знать его слабость и силу, и использовать их для нашей выгоды.
«Шив'кала… иногда кажется, будто тебе нравится это существо».
— Я чувствую в нем громадный потенциал… и хочу терять его из-за неправильного обращения. Это все, что я хотел сказать вам, братья.
«Хорошо, Шив'кала. Ты заслужил наше доверие и наше уважение. Разбирайся сам с Примой Центавра и с Лондо Моллари так, как тебе угодно».
— Благодарю вас, братья мои.
«Но в конце, конечно… должен остаться только один выход».
— Унижение Лондо и его смерть, плюс окончательное уничтожение Примы.
Центавра? — Шив'кала невесело улыбнулся. — Заверяю вас, братья… иного выхода не будет.
Сказав это, он почувствовал, что Сообщество исчезло из его разума, подобно тени, растворившейся в свете. И Шив'кала остался один, наедине со своими мыслями и планами.
Один. Но не в одиночестве.
В недрах Вавилона 5 дремал спящий.
Он не ведал, кем или чем являлся. Он считал себя бродягой, который, если не обрел здесь дом, то, хотя бы, нашел место, менее враждебное к нему, по сравнению со всей остальной Вселенной. В Трущобах царила вонь, но это была знакомая вонь. Здесь довольно часто бывали врачи, занимаясь наиболее паршивыми бродягами. Здесь можно было найти работу, если не задавать лишних вопросов насчет ее законности.
Не ахти какая жизнь…. но, все-таки, это была жизнь, и она его устраивала.
Он не знал, что все его воспоминания были ложными.
Он не знал, что его воспоминания о том, как он прибыл на Вавилон 5, были ошибочными.
Он думал, что видит и понимает этот мир, знает все входы и выходы. Он не понимал, что, на самом деле, ничего не понимает.
Но он поймет. Поймет. Единственная его проблема заключалась в том, что, когда он поймет это, будет уже слишком поздно.
Глава 4
Сенна лежала на траве, глядя на небо и облака.
— Что ты видишь? — услышала она вопрос. Рядом лежал Телис Эларис.
Сенна и Телис всегда старались завершать свои занятия так. Телис объяснял, что так ему легче понять, насколько расширился ее кругозор за данный конкретный урок. Но Сенна со временем решила, что это просто удобное оправдание для творческого витания в облаках.
В отличие от Сенны, которая всегда ложилась прямо на траву, Телис носил с собой декоративный коврик.
— Я не так молод, как ты, — объяснял свое поведение Телис. Она находила это оправдание весьма странным, потому что Телис был всего в два раза старше ее. Он, однако, заявлял, что, если принимать в расчет жизненный опыт, то он старше ее в несколько раз.
С тех пор, как восемь месяцев назад Сенна начала жить во дворце, для нее пригласили нескольких учителей. Теперь та ночь казалась ей сном.
Действительно, трудно было узнать в нынешней молодой женщине ту девочку, какой она некогда была.
Император протянул руку дружбы девчонке, метнувшей в него камень, а она безрассудно оттолкнула ее. Вернувшись к нему той ночью, она была уверена, что он прогонит ее прочь, посмеявшись над наивностью девушки, возомнившей, что заслужила право на что-нибудь, кроме презрения.
Вместо этого она получила все, о чем могла бы мечтать.
— Почему? — спросила она у него на следующий день за завтраком. Она чувствовала, что не стоит углубляться, поэтому ограничилась всего одним словом.
Но Лондо понял.
— Потому что, — ответил он, — если я не могу позаботиться о теле и душе одной единственной женщины…. то что же говорить о всей Приме Центавра?
— Значит, я живой символ?
— Тебя это беспокоит?
Она на мгновение задумалась, а потом сказала:
— Нет, Ваше Величество.
И, казалось, все стало на свои места.
Но, когда ей начали подбирать учителей, вспыхнули ожесточенные споры.
Лондо без колебаний предложил в учителя Сенны самых лучших преподавателей, ученых и лекторов. Целый список известных имен. Но дальше дело застопорилось из-за Дурлы — капитана гвардейцев, которого Лондо — по причинам, необъяснимым для Сенны — назначил на важный пост министра Внутренней Безопасности. Сенна не могла понять мотивов этого поступка, в основном потому, что была уверена на все сто процентов в том, что Лондо ему не доверял. А если вы не доверяете министру Внутренней Безопасности, то зачем назначать его на этот пост?
Она вспомнила тот день, когда услышала громкий спор, донесшийся из тронного зала. Лондо и Дурла что-то обсуждали на повышенных тонах. Не так давно Дурла немедленно поджал бы хвост, не смея противоречить императору, но нынче все обстояло иначе. Дурла без колебаний высказал императору все, что было у него на уме, особо напирая на то, почему именно Лондо поступает глупо, не соглашаясь с ним.
Тогда прозвучало несколько имен, и Сенна узнала их, все они значились в списке учителей, у которых она хотела заниматься. Одно имя упоминалось особенно громко, и это было имя Телиса Элариса.
Учитывая обстоятельства… это было не удивительно.
Сенна перевернулась, и Телис насмешливо посмотрел на нее.
— Ну? — сказал он с многозначительным видом. Телис был одним из тех, кто открыто презирал условности: его черные волосы были длинными, но, вместо того, чтобы носить их в виде гребня, он позволил им свободно ниспадать на плечи.
Этот стиль вызывал отвращение у большинства стариков и восхищение большинства девушек, что приводило последователей старой моды в еще большую ярость.
— Что? — ответила она.
— Ну, что ты видишь в облаках?
— К Великому Создателю все эти облака, — ответила она с раздражением. Вот уже несколько месяцев Телис преподавал ей историческую философию, Лондо нанял его по просьбе самой Сенны. С самого детства она читала работы Телиса. Однажды она увидела, как ее отец в раздражении порвал одну из его книг в клочья. Она достала ее из мусора, и с тех пор Эларис стал ее тайным увлечением.