Ива Беленькая, Саша ЛевашовДолина Зерпентштайн
Любое использование материалов данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
Благодарности
Авторы благодарят Ками и Дениса за множество классных игр. Благодарят Файдо за неоценимую помощь в поиске издательства. А ещë – Киборга, Лоренцо, Айвендила, Соню, Катю, Сержа, Арину, Аню, Ангу, Любу и всех, кого мучили недописанными фрагментами и вариантами сего опуса.
Саша благодарит друзей за поддержку. С вами я прошёл трудный путь в борьбе с родовыми маледиктусами. И пусть конец этого пути ещё неясен, эта книжка – важный шаг, а может, даже и межевой столб.
Ива благодарит маму за вкусную шаурму.
В тексте использованы фрагменты стихотворений В. Брюсова, А. Недогонова, А. Макаревича[1], В. И. Гёте и Ш. Бодлера в переводе В. Левика. Эпиграф ко второй главе заимствован с изменениями у Аристотеля в переводе Н. И. Новосадского. Всем перечисленным авторам тоже большое спасибо!
Глава о том, как первопроходцы встречают в горной долине вовсе не то, что ожидали
Любовью и мудростью своею боги обеспечили беспрерывное движение светил по тверди небесной. Потому во все дни существования мира сев и жатва, холод и зной, лето и зима, день и ночь не прекратятся.
– Представься!
– Меня зовут Жиль, я охотник. Я по необычному делу.
– В чьих угодьях работаешь?
– Ни в чьих, мэтр бурмистр.
– Как это? Лё браконьер небось? – Бурмистр города Магны, тучный дед в удивительно дурном парике, наконец поднял взгляд от бумаг и посмотрел на посетителя.
– Я охочусь в глухомани, высоко в долинах Фельдшнайдера, – пояснил Жиль, который, напротив, мог похвастать стройностью и густой родной шевелюрой – как и большинство эльфов.
– А, орочьи угодья, – ухмыльнулся глава города, сминая свои небритые подбородки и пряча их в горгеру, пышный белый воротник.
– Я по важному делу, что составит для ратуши большой интерес…
– На кого ловлю ведёшь? – перебил его бурмистр, прищурившись.
– Зубров стреляю. И силки на куниц ставлю.
– Зубр – это хорошо, – кивнул чиновник, усаживаясь поудобнее за столом неприличных габаритов, устланным деловой перепиской. – Зубр, тушённый в меду и кедровых шишках, – это вовсе прекрасно! В город сам везёшь дичь или продаёшь купцу у подножия?
– Сам везу. Нанимаю телегу. Но я не за тем…
– А здесь, в Магне, хорошо берут?
– Я, конечно, извиняюсь, уважаемый мэтр бурмистр, – изумился Жиль, – но я всегда думал, ты занятой человек, у тебя нет времени и прочее. А как же «Давай сразу, пейзан, что у тебя там, скорее»?
– Но-но-но, не наглей! Со мной так разговор не ведут! Спрашиваю – значит, интерес у ратуши к твоему делу имеется.
– Да не к тому делу он имеется, мэтр бурмистр! – воскликнул Жиль. – Полсотни лет там зубра бью – всем плевать! Я с другим делом-то пришёл!
– Ты что кричишь?! С гор спустился, что ль?
– Именно!
– Резонно, – вдруг согласился глава Магны и поправил свой выпендрёжный дорогой дублет с разрезами и буфами на плечах.
Притом бурмистр в богатом костюме из алой столичной шерсти, расшитом серебряной нитью, представлял собой набитый ватой комок безвкусицы. А неприметный охотник, наоборот, смотрелся донельзя опрятно и удачно в приталенном кожаном дублете со скромной серьгой в качестве единственного украшения. Но таковы уж были эльфы – всегда хороши собой.
«Эта нынешняя мода сведёт людей в могилу, – думал Жиль про себя. – Может, потому они уже почти вымерли?»
– Я нашёл перевал через Фельдшнайдер, – заявил он, пока бурмистр не задал ещё какой-нибудь дурацкий вопрос.
Чиновник собрал всё своё лицо поближе к носу – так велик был скепсис.
– Прям-таки перевал?
– Да, путь с этой стороны на другую, с востока на запад.
– Вздор. Горы непроходимы.
– Проходимы. Там даже телега пройдёт, если короткий тоннель прорубить. Началась весна, паводок – водопад скалу расточил, она обрушилась, и открылся проход.
– Паводок скалу расточил? Серьёзно? Не смеши мои хильфшнигели[2]! Чем докажешь?
– Наймёшь первопроходцев – отведу их, покажу проход в тайную долину, мост через реку и замок.
– Какой мост? Какой замок? Что за чушь ты несёшь? Это ж турлы[3] кошмарные!
– Видимо, там раньше твои предки жили. Вековые древнелюдские руины. Заброшенный тракт. Если так, то в прошлом они проложили путь до Грюйтгау через горы.
Вельможа смотрел исподлобья водянистыми серыми глазами. Его нижняя челюсть то и дело опускалась под тяжестью второго подбородка, а красное лицо, опухшее от вина, обычно выражало дюжину оттенков безразличия. Но теперь оно прояснялось от осознания грандиозных перспектив…
– Там крепкий каменный мост, ещё не одну эпоху простоит, – продолжал эльф, теребя в руках пышный красно-зелёный берет с пёстрым пером. – Если тракт станет безопасным, то наладите торговлю с Грюйтгау. И товар возить будут не как сейчас, в обход Фельдшнайдера, через юг, через столицу, а напрямик, через горы.
– Было бы весьма прибыльно и кстати, – задумчиво признал бурмистр. – Если это правда, конечно. А чего ты обратно вернулся, горы не перешёл по этому тракту?
– Я не ун-амбесиль[4], мэтр бурмистр, – покачал головой Жиль, оглядывая цветастые фрески приёмной в ратуше. – Я до тайной долины покажу дорогу, получу вознаграждение, а дальше не пойду.
– Испугался орков[5]? Не поверю. Ты умеешь с ними разминуться, раз промышляешь в горах.
– Мэтр бурмистр. Искусный охотник понимает, какой лес какой ль-амбрэ сторожит. Если ль-амбрэ, то есть дух, благой – значит, надо с ним дичью делиться, тогда охота славной выйдет. А если ль-амбрэ злой… – Жиль щёлкнул языком. – Я скажу так: найди дураков, что рискнут туда полезть, да заплати им побольше.
И хотя глава города наивным не был и к эльфу отнёсся скептичнее, чем даже к гоблинской бормотухе, он всё же зашёл вечером в Магнийский схолум[6], чтобы проверить сведения. Если мост и замок не приснились на синей кобыле этому пройдохе, значит, о них должно быть хоть что-то написано в архивах, верно?
– Однозначно приснились, я давно все местные долины выучил наизусть, – тут же отмахнулся архивариус. – Без толку смотреть…
Архивариус Ганс фон Аскенгласс заведовал архивом Магнийского схолума уже без малого десять лет и был широко известен своим пристрастием к горам и долинам. Если уж фон Аскенгласс говорил, что такой долины в записях нет, – значит, её точно нет. Однако бурмистр настоял на дополнительной проверке: не зря же он, в самом деле, выбирался из ратуши.
Как только вельможа покинул кабинет, архивариус раскрыл на столе карту хребта Фельдшнайдер, над которой он сжёг не один десяток свечей в ночных изысканиях. Что же это за мост такой?
– Ну и дур-р-рак же ты, Ганс! – звонко прокаркал с подоконника угольно-чёрный ворон.
Ганс уставился на своего питомца, ловя за хвост ускользающую удачу… великую, невероятную удачу!
– Та самая долина! – прошептал архивариус. От волнения он опрокинул чернильницу на карту, залив горные пики, реки и долины зловещим чёрным пятном.
– Долина Зер-р-рпентштайн! – заорал ворон.
Выслушав обновлённый и весьма воодушевлённый доклад Ганса, бурмистр приосанился, поправил парик и велел отправить весточку в Гильдию первопроходцев. Кому, как не им, шариться по горам, в которых путника подстерегает незнамо что. И здесь ключевую роль в нашей истории сыграла буженина обермейстерицы этой гильдии, почтенной гномы Астрид.
Главная первопроходица Магны недавно отметила свой двести одиннадцатый день рождения. К праздничному столу пригласили всю Кривоколенную улицу, на которой селились преимущественно первопроходцы. Среди прочих угощений подавали буженину из подчеревины, шприцованную сливками – и как раз эти сливки по недосмотру повара, потерявшего нюх, скисли. На следующий день все гости свалились с жутким и весьма неаппетитным недугом, детали которого в приличной книге описывать не пристало. Намекнём лишь, что нежелание путешествовать текло у магнийских первопроходцев буквально из ушей.
От недуга спасся лишь Бернар Кох – рыжеволосый подмастерье, который на дух не переносил буженину. Так и случилось, что он оказался единственным в отряде первопроходцем. Попутчиков в опасную дорогу гильдии пришлось искать в других городских цехах, что случалось крайне редко. Впрочем, то были хорошие мастера – лекарь и кузнец. Читатель, возможно, удивится: зачем в горах кузнец? Но то был не просто кузнец, а целая ходячая кузня, при виде которой все вопросы забывались от изумления.
Конечно, уговорить лекаря и кузнеца идти в кишащие орками горы – задача непростая, а потому бурмистру пришлось поднять награду аж до пяти сотен серебряных рихтов каждому члену отряда. Большие деньги! Хватило б на отару биргенских овец в сорок голов, не меньше.
Наконец, в Храме Весны, к которому относился и схолум, решили отправить в дорогу Ганса, дабы тот составил карту нового тракта и подготовил подробный отчёт. Попробовали б его не отправить: он уже всему коллегиуму прожужжал уши о потрясающем открытии. Архивариус снялся с жалования и сменил все прежние должности на новую, весьма забавную. Если раньше его чины и позиции звучали как дурное заклятье – чего стоил только «каноник гармонического доктрината», – то теперь он именовался просто странствующим лектором. Но кому он будет читать лекции в горах? Оркам?