ерью, Тина запиралась в спальне. Какое счастье, что все позади.
И дом получился на славу. Тут было все, о чем только можно мечтать. На трех этажах расположились отдельные рабочие кабинеты для Тины и Стаса, спальня окнами в сад, просторные детские для сына Сашуры и дочки Кати, столовая, где легко могли разместиться человек двадцать гостей, кухня площадью тридцать квадратных метров, две гостиные — западная и восточная, три ванные, зимний сад, тренажерный зал и сауна с маленьким бассейном. Осторожно ступая по свежевымытым полам, Тина еще и еще раз обходила свое творение, наслаждаясь тишиной. Через несколько минут ее детище наполнится шумом, топотом, воплями детей, голосами взрослых, грохотом сдвигаемой мебели.
Переезд был назначен на сегодня, и теперь вся семья и прислуга ждали только ее команды, чтобы перебраться в новое жилище. Но Тина не спешила. Момент вселения, появления в доме людей всегда был для нее мучительно неприятен.
Архитектор не только по профессии, но и по призванию, Тина относилась к своей работе с тем благоговением, с каким, наверное, древние зодчие возводили храмы Зевса или Афины. В том, как появлялись на свет дома, она ощущала что-то мистическое. Вот из ничего, из пустоты, из воздуха возникает идея, обдумывается, обкатывается, рассматривается с разных сторон, потом воплощается на бумаге, превращаясь в эскиз. Пока еще это не дом, но уже его душа, зародыш, крошечный эмбрион, который может вырасти и развиться в живое существо. Затем следует долгая, кропотливая работа над проектом — данные, чертежи, расчеты… Потом строительство, постепенное движение от закладки фундамента и возведения стен к кровле и отделке. Идея воплощается на глазах, становится осязаемой, реальной, а душа дома, раньше витавшая где-то в эмпиреях, получает материальную оболочку. И пока дом создается, она живет собственной непонятной жизнью, ощутить ее дано лишь немногим посвященным. Но люди, которым не терпится вселиться в дом, знать не желают о его душе. Они торопятся набить его инородными вещами, заполнить своей суетой, начинить чуждой ему энергетикой и тем самым навсегда убить собственный мир дома, его живую душу. И каждый раз, когда Тина сдавала работу заказчику, она чувствовала себя Авраамом, приносящим своего сына в жертву.
Тина пересекла просторный холл второго этажа и вышла на лестничную площадку. Поправила чуть завернувшийся лист декоративной пальмы, присела на уютный низкий диванчик и с удовольствием погладила замшевую обивку. Сквозь высокие лестничные окна был хорошо виден старый дом. Несмотря на погожий апрельский вечер, у него был грустный вид, он словно чувствовал, что жильцы его покидают. Собственно, старым этот маленький и уютный двухэтажный коттедж был назван совершенно несправедливо — ему не было и восьми лет от роду. Тогда Тине с мужем удалось относительно недорого купить здесь, на Рублево-Успенском шоссе, участок вместе с недостроенным домом, и они быстро, на скорую руку, поспешили его доделать — ютиться вчетвером с маленькой Катей и Тининой мамой в крошечной «двушке» на Преображенке уже было невыносимо. Но спустя несколько лет убили их соседа, бывшего, по слухам, криминальным авторитетом. Тогда-то и родилась идея нового, этого дома. После долгих переговоров наследники мафиози уступили Кирилловым его участок. Супруги быстро снесли забор и все, что наворотил их сосед, и принялись за строительство дома своей мечты. И вот наконец-то ее воплощение закончено. Отныне они будут жить здесь, а бывший «старый» коттедж станет флигелем для гостей и прислуги.
Хлопнула входная дверь, послышались энергичные шаги вверх по лестнице. Сидя на площадке, Тина наблюдала, как перед ней постепенно появляется, словно вырастая над ступеньками, фигура Стаса — модно остриженные темные волосы, смеющиеся синие глаза, знаменитая улыбка, перед которой не могла устоять ни одна женщина, широкие плечи, стройный, как у спортсмена, торс, длинные ноги… Он был удивительно хорош собой, и у Тины до сих пор радостно замирало сердце от мысли, что этот мужчина ее муж и принадлежит только ей, ей одной.
— А-а, вот ты где! — весело произнес он. — Что же ты тут делаешь, хотел бы я знать?
— Да вот, брожу, осматриваю все… — неопределенно ответила Тина.
— Ну ясно! "Мороз-воевода дозором обходит владенья свои!" — рассмеялся Стас.
— Что-то не так? — настороженно поинтересовалась она.
— Да нет же, все великолепно, ведь я уже сто раз это тебе говорил!
Просто Сашура весь извелся. Не терпится парню перебраться в свою новую комнату. Галина Ивановна просто не знает, как его утихомирить. Может, запустим их всех сюда?
— Сейчас! — Тина подошла к Стасу, положила руки ему на плечи и заглянула в лицо. Маленькая и худенькая, как подросток, она была головы на полторы ниже мужа. — Тебе правда нравится?
— Очень! — Стас обнял жену. — Вот и сбылась твоя мечта. Теперь бы еще сюда настоящую хозяйку!
— На что это ты намекаешь? — спросила Тина, отодвигаясь.
— Как на что? Дом у нас замечательный, жить в таком — одно удовольствие. А если бы ты стала проводить тут больше времени, поддерживала порядок… Ведь Галине Ивановне трудно будет справляться тут одной!
— А она и не одна, — помрачнела Тина. И надо же было Стасу вновь затеять этот неприятный разговор именно сейчас, когда у нее на душе так хорошо, так благостно. — Кухарку мы уже наняли. Три раза в неделю будут делать уборку, две женщины из Жуковки, я тебе говорила…
— Ну хорошо, а дети? — не сдавался Стас. — Сашуре на будущий год в школу, надо бы с ним позаниматься, подготовить. Сама знаешь, у него шило в одном месте, двух минут не усидит спокойно. Буквы знает, а читать не заставишь. Да и Катюшке, думаешь, интересно все время с ним возиться? Ей четырнадцать лет, хочется с друзьями погулять, своими делами заняться — а тут присматривай день и ночь за младшим братом! Да и самой ей мать сейчас во как нужна! У нее как раз переходный возраст начинается — мальчики-фигальчики, первая любовь, мечты, свидания. А тебе с ней поговорить лишний раз некогда! Думаешь, почему она у нас такая колючая? Из вредности? Да ей просто внимания не хватает!
Тина пожала плечами:
— Детям надо нанять хорошую гувернантку, только и всего.
При одном лишь упоминании этого слова Стас тихо застонал:
— Легко сказать — нанять хорошую гувернантку! Где ее взять-то? Скоро два года, как ищем, а результат нулевой! Только попадется какая-нибудь приличная — ты ее тут же увольняешь!
— Я ее увольняю? Ты хочешь сказать, что это ты ее увольняешь!
— Лично я ни разу не уволил ни одной нормальной няни!
— Да-а? А Нину Петровну?
— Какую еще Нину Петровну?
— Ну Нину Петровну! Высокая такая, с проседью. Она пришла к нам сразу после Восьмого марта.
— А, эта швабра?! Точно, она у меня вылетела, обгоняя собственный визг. А что ты хочешь — Катька сама видела, как эта дрянь ударила Сашуру! По-твоему, я должен терпеть в доме человека, который бьет моих детей? А вот последнюю гувернантку, Поленьку, выгнала, если помнишь, именно ты. А она, кстати, была классная. И языками с ребятами занималась, и спортом.
— И глазки тебе классно строила! "Поленька!" Юбка едва задницу прикрывает, размалевана, будто с панели! А ты и повелся!
Разговор принял нежелательный оборот, и Стас попытался успокоить жену:
— Ну вот я и говорю — гувернантку найти трудно! Давай, пока мы ее ищем, ты немного побудешь дома. Отдохнешь, придешь в себя — ведь у тебя столько сил ушло на это строительство!
— Стас! — Тина отошла к окну и смотрела вниз на начинающий зеленеть сад. — Я никак не могу понять, что у тебя за идея фикс? Я профессиональный архитектор, работаю не первый год, считаюсь хорошим специалистом и люблю свое дело. Почему тебе так хочется заживо похоронить меня дома?
— Солнышко, ну что ты такое говоришь? — возмутился Стас. — Ты посмотри на свою подругу, на Марьянку. Разве она похожа на заживо похороненную? Жизнерадостная, цветущая, ухоженная. Дома у них все блестит, а на обед такая вкуснятина, что пальчики оближешь — сама, между прочим, готовит, без всяких кухарок! И это несмотря на все то, что она пережила.
— А ты не замечаешь, какой пустышкой она стала с тех пор, как бросила работу? С ней теперь поговорить не о чем — в голове одни тряпки, рецепты салатов да витаминные маски! А теперь от нечего делать в мистику ударилась! Откровение на нее, понимаете ли, снизошло! Блаватская доморощенная! Экстрасенс-домохозяйка!
— Тинка, зря ты так о ней! Ну интересуется человек эзотерикой, так сейчас это модно, многие увлекаются. И не пустышка она. И читает, и на выставки ходит, и в театры. Вот только позавчера они с Катюшкой где-то были — то ли в «Сатириконе», то ли в "Современнике".
Тина не обернулась, только хмыкнула.
— Кстати о Катюшке, — продолжал Стас. — Разве ты не видишь, как она к Марьяне тянется? Они как подружки! А все потому, что девочке в этом возрасте необходим кто-то взрослый, кто поговорит по душам, выслушает, совет даст. Марьянка это понимает. А ты только кричишь на девчонку — вот она и злится на тебя, грубит.
— Слушай, ну раз я такая плохая, зачем ты женился на мне, а не на Марьяночке своей расчудесной? — в сердцах выкрикнула Тина. — У вас, помнится, все было тип-топ?
В глазах у нее блеснули слезы, и Стас не на шутку встревожился. Осторожно приблизившись к жене, он нежно обнял ее за плечи и прижал к широкой груди.
— Ну ладно, не плачь. Не хотел тебя обидеть. Пойми, как всякий нормальный мужик, я хочу, чтобы жена была дома — разве это плохо?
Почувствовав, что выиграла этот раунд, Тина шмыгнула носом и уткнулась лицом в его пушистый свитер:
— Пойми, нормальный мужик, у тебя ненормальная жена! Я ведь не просто супруга шефа, я главный архитектор твоей же собственной фирмы! Как ты собираешься работать без меня? Тем более сейчас, когда мы получили бюджетный заказ на проект гимназии!
Стас промолчал. Конечно, он мог бы напомнить Тине, что она не единственный главный архитектор в проектной компании «СТК-project», есть и другие специалисты, но он не стал этого говорить.