Он вспоминает мягкие волосы Кэти на своих губах... вкус... запах...
Боже, почему ты оставил меня?
Тишина. Прежде всего, он помнит тишину. Ее молчание. Ее покой.
Почему я оставил тебя?
Вдалеке раздается автомобильный гудок, а затем на улице воцаряется жуткая тишина. Гордон один под ледяным дождем. Остальные скрылись в тени, вернувшись в темные норы, из которых они вылезли.
Существуешь ли ты вообще, кроме той частички себя в каждом из нас, которую мы называем своей душой?
Гордон прислоняется к зданию, боясь рухнуть на тротуар. Он следит за светом в окне на противоположной стороне улицы, надеясь увидеть кого-то - кого угодно, - но там только свет.
И тут в конце квартала останавливается такси, и из него выходит мужчина. Когда такси отъезжает, Гордон понимает, кто это.
Гарри - плотно закутанный в тяжелое пальто, с низко надвинутой шапкой, защищающей глаза от ледяного дождя, - направляется к нему. Заметив Гордона в тени, он останавливается на улице, засунув руки в карманы пальто, словно ожидая, что тот что-то скажет.
Через мгновение Гордон встречает его. "Ты не должен быть здесь, Гарри".
"И тебе не следует".
"Уходи. Иди домой".
Он смотрит вверх и вниз по улице, затем на окно квартиры. "Я знал, что найду тебя здесь", - вздыхает он. "Ты должен пойти со мной, Гордо. Ты должен выбраться из этой бури".
"Оставь меня в покое".
Гарри замечает окровавленное полотенце, обернутое и закрепленное вокруг руки Гордона. "Что случилось? Ты ранен".
"Это не имеет значения".
"Слушай, я..."
"Ты думаешь, я не знаю, что ты тоже в этом замешан?"
Гарри покачал головой. "В чем?"
"Это ты порекомендовал мне доктора Спайрса".
"Я слышал, что он хороший психиатр. Тебе нужна была помощь, Гордо. Тебе нужна помощь".
"И он направил меня к доктору Амайе. Ты знаешь, что Амайя означает по-японски?"
"Не имею ни малейшего представления".
"Ночной дождь".
"И это должно что-то значить для меня?"
"Та ночь, все эти годы назад. О которой мы никогда не говорили. Женщина, которую я... я встретил в местечке под названием "Клуб "Ночной Дождь"".
Гарри шаркает ногами, пытаясь укрыться от усиливающегося холода. "Это просто совпадение, вот и все. Ты видишь вещи, устанавливаешь связи и находишь заговоры там, где их нет".
"Нет, я..."
"Значит, я теперь тоже враг? Я? Ради Бога, я же твой лучший друг". Он придвигается чуть ближе. "Может, ты забыл. Это мне ты звонил той ночью".
Гордон склоняет голову. "И мне жаль, Гарри".
"Нам нужно поговорить о той ночи. Мы так и не поговорили. Пришло время, Гордо".
"Ты не понимаешь".
"Нет, боюсь, это ты не понимаешь. Ты никогда не понимал". Гарри слегка сдвигает шляпу назад, чтобы Гордон мог видеть его глаза. "Ты позвонил мне из мотеля той ночью, в бешенстве, вне себя от ярости. Я никогда не слышал тебя в таком состоянии. Когда я потом пришел к тебе на помощь, я никогда не видел тебя в таком плохом состоянии. У тебя был какой-то срыв, Гордо, ты был просто развалиной".
"Я не хочу говорить о той ночи".
"Ты сказал мне, что там была женщина и случилось что-то ужасное. Ты сказал мне, что причинил боль этой женщине, что ты..."
"Прекрати, Гарри!"
"Что ты убил эту женщину, что ты..."
"Прекрати!" Гордон отходит от здания и присоединяется к Гарри на улице.
"Ты сказал, что убил ее. Что ты забил ее до смерти и вырвал сердце из груди, и что ты сделал это, чтобы быть с Кэти, что это был какой-то извращенный сатанинский ритуал или еще какая-нибудь ерунда". Гарри протягивает руки и кладет их на плечи Гордона. "Гордон, ты был не в себе. Ты сказал, что тело лежит в кровати, что вся комната залита кровью и что я должен помочь тебе прибраться и избавиться от тела".
"Гарри..."
"Только там не было тела. Не было крови. Были только ты и я в пустой комнате мотеля".
"Она сказала, что ее зовут Люси, разве ты не видишь? Плохая шутка. Люси-Люцифер, Гарри-Люцифер, все это было безумной и злой шуткой, а..."
"Не было никакой Люси, Гордон. В ту ночь ты никому не причинил вреда, кроме себя. В комнате был беспорядок, у тебя был какой-то приступ буйства, но больше там никого не было, ни крови, ни тела. Я помог тебе привести все в порядок, и мы ушли.
Гордон пристально смотрит в глаза своему старому другу. Правда ли это? Может ли это быть правдой?
"Мы ушли оттуда и больше никогда не говорили об этом", - говорит ему Гарри. "Ты страдал, все еще боролся со своими демонами после войны, встретил Кэти и отчаянно ее захотел. Ты был влюблен и боялся ее потерять. Ты нашел кого-то, впервые в жизни, кого-то, кто сделал тебя по-настоящему счастливым, кого-то, кто заставил тебя почувствовать себя... нормальным. Через несколько недель вы с Кэти были вместе и счастливы, и не было нужды переживать ту ночь. Это не имело значения. Ни тогда, ни сейчас.
Подойди ко мне...
Гордон поворачивается и делает несколько шагов прочь. Он так устал, так растерян и слаб, так холодно и мокро. "Я... я просто хотел Кэти, я..."
"Гордо, послушай меня. Кэти была лучшим, что когда-либо случалось с тобой. С ней у тебя было то, о чем большинство из нас может только мечтать, и у тебя это было долгое время. Когда она заболела, ты сломался, и я понимаю, я бы сделал то же самое. Но часть тебя так и не простила ее. Это был ее выбор, Гордон. Это был ее выбор".
"Она воспользовалась моим пистолетом, - тихо говорит он.
Ты солгал мне.
"Она не хотела страдать, умирать. Она не хотела, чтобы ты видел, как она страдает и продолжает страдать, пока не умрет. Кэти не хотела, чтобы ты нашел ее. Была середина дня. Я уверен, она думала, что кто-нибудь услышит выстрел и вызовет полицию.
Конечно...
"Я продал свою душу, Гарри. Я продал душу дьяволу, чтобы заполучить ее".
"Послушай себя. Не было никакой женщины, Гордон. И дьявола нет. Все, что есть, - это два одиноких и разбитых старика под дождем".
"Я... я скучаю по ней, Гарри, я..." Гордон чувствует, как внутри него снова поднимаются эмоции, но на этот раз они сильнее, сильнее, чем когда-либо, и он не может их контролировать. Стена разрушается, унося с собой холод, раздирая все до костей.
Слезы не хотят останавливаться.
"Я так по ней скучаю".
Гарри кладет руку ему на плечо. "Я знаю, приятель. Но с тобой все будет в порядке. Мы поможем тебе, и все будет хорошо".
"Я не хочу жить без нее, я - какого черта я все еще здесь делаю? Я нелепый старик, просто оттягивающий время, и я никогда не заслуживал ее, Гарри, я никогда не заслуживал ее, и я втянул ее в этот бардак, в меня и мою поганую жизнь, и она заплатила за это, и теперь я не могу... Я не могу простить себя, Гарри, я не могу, я..."
"Все будет хорошо". Гарри притягивает его ближе, обнимая сзади. "Все будет хорошо. Просто держись, Гордо, ты должен держаться и вправить себе мозги".
Гордон плачет долго, слезы льются волнами, сотрясая все его тело. Когда он наконец успокаивается, Гарри медленно отпускает его, и Гордон поворачивается к нему лицом, чтобы снова посмотреть ему в глаза. "Сегодня ночью произошло нечто ужасное, - говорит он ему. "Те мальчишки, которые напали на бездомного. Я..."
Гарри ничего не говорит, ожидая, пока он закончит.
Вместо этого Гордон достает из кармана пальто револьвер и показывает ему.
"Что ты наделал?" - спрашивает он.
"Здесь осталось две пули".
"По одной на каждого из нас, да?" На лице Гарри появляется грустная улыбка. Похоже, в эту ночь у него нет другого выхода.
Что-то отвлекает его. Они вернулись. Он слышит их чуть выше шума дождя. "Ангелы, - бормочет Гордон, - они... они снова поют". Ты слышишь их, Гарри? Ты тоже можешь их услышать, если будешь очень внимательно слушать?"
"Пойдем домой, Гордон. Давай выберемся отсюда и отправимся домой".
"Домой к чему?"
Гордон вытирает глаза тыльной стороной ладони и, держа револьвер наготове, подходит к бордюру и медленно опускается вниз, садясь на край. Через мгновение Гарри присоединяется к нему.
Некоторое время они сидят так, не произнося ни слова.
Ледяной дождь начинает превращаться в снег, и в город возвращается тишина: крупные, жирные, бесшумные хлопья кружатся и падают, быстро покрывая улицы и здания. Даже здесь, даже в эту ночь, есть красота.
Гарри достает из кармана пальто фляжку, делает глоток и протягивает ее Гордону.
Голоса ангелов затихают.
Гордон делает долгий глоток. Виски обжигает горло, согревает его, когда он опускается вниз. Он отдает флягу обратно и смотрит на свет в окне.
"Ты заслуживаешь любви", - говорит ему Гарри. "Мы все заслуживаем любви. И у тебя это было долгое время. Но ничто не длится вечно, Гордо. Ничто. Никто."
"А я, Гарри? Правда?" Пистолет холоден в его руке. "Я плохой человек".
"Ты просто человек", - поправляет его Гарри. "Ни больше, ни меньше".
"Я больше не хочу жить. Но я боюсь умереть".
"Мы все боимся умереть. Поэтому мы так упорно боремся за жизнь. Кто знает, что находится по ту сторону?"
Гордон вытирает снег, точнее, слезы, с глаз. "Я знаю".
Гарри делает еще один глоток. "Может быть, те ангелы, которых ты слышишь... может быть, они поют для тебя".
"Люцифер был ангелом. Некоторые говорят, что самым прекрасным из всех ангелов".
"Почему бы и нет? Есть тонкая грань между красотой и ужасом, и совсем нет - между светом и тьмой".
"Есть мы", - говорит Гордон. "Мы между светом и тьмой".
Снег продолжает падать на город.
Гарри снова предлагает ему бутылку. "Еще по одной?"
"Иди домой, Гарри. Ты должен пойти домой".
"Я никуда не пойду".
Гордон берет флягу и пьет. "Ты позвонил в полицию, прежде чем искать меня?"
Гарри кивает.
"Ты сказал им, где я?"
"Я дал им несколько вариантов. Это был один из них".
"Значит, они скоро будут здесь".
"Да".
"Они знают, что я сделал?"
Гарри забирает флягу и кладет ее в пальто, но не отвечает.