— Какую яичницу вы предпочитаете?
— Слегка недожаренную.
— Понял. Готово, вставайте.
Джемайма вдруг поняла, что сильно проголодалась. Яичница с золотистой корочкой была приготовлена превосходно. Она вонзила в нее вилку, забыв о Сэме и его потрясающих глазах.
Сэм смотрел, как она уплетает яичницу за обе щеки, и на его губах заиграла улыбка мужчины, довольного собой. Его охватило неожиданное желание защитить ее, и улыбка исчезла. Защитить? Что, черт возьми, с ним происходит?
Он набросился на свою порцию, но яичница оказалась, по его мнению, недожаренной, пришлось воспользоваться ложкой вместо вилки. Резким движением он отодвинул стул и схватил свою кружку со стола.
— Еще чаю? — буркнул он. Она подняла голову и удивленно уставилась на него.
— Я вас чем-то расстроила? — мягко спросила она. Сэм вздохнул.
— Нет. Еще чаю? — повторил он спокойнее, и Джемайма протянула свою кружку.
— Спасибо.
Он задержался у окна, потом поставил обе кружки на рабочий стол. По дорожке к дому шел высокий широкоплечий мужчина.
— К вам гость, — буркнул Сэм.
— Гость? — Джемайма встала, подошла к окну, приподнялась на цыпочки, чтобы увидеть дорожку через его плечо. — Вот черт… Это Оуэн.
— Оуэн?
Она побежала к двери. Громкий стук всполошил собак. Сэм остался на месте, напомнив себе, что вообще-то его не касается, кто стучит хозяйке в дверь.
— Доброе утро, Джемайма, — послышался радостный голос. — Я подумал, загляну-ка к тебе, удостоверюсь, что у тебя все в порядке, а то свет выключили, а генератора у тебя нет.
— Все в порядке, Оуэн, спасибо, — ответила девушка, но что она говорила дальше, Сэм не расслышал из-за собачьего лая. Он отвлек собак, выложив им в миски остатки яичницы, и подошел к двери, чтобы лучше слышать.
— В переулке застряла чья-то машина, — говорил гость. — Кто-то развесил на палках женское белье, чтобы обозначить место аварии.
— Это моя машина, — сказал Сэм, появляясь из-за спины Джемаймы и стараясь выглядеть как можно внушительнее. Рядом с Оуэном это было трудно, даже несмотря на то, что тот стоял на ступеньку ниже, но Сэм все равно попытался, движимый каким-то первобытным инстинктом сбить спесь с вновь прибывшего.
Оуэн смерил его оценивающим взглядом и издевательски улыбнулся.
— Ваша? Забавно. Глядя на вас, не скажешь, что вы носите подобное белье, но… чего только не бывает.
Кровь бросилась Сэму в лицо.
— Я говорю о машине, — рявкнул он, — а не о белье.
— А-а… — Оуэн перевел взгляд на Джемайму. — Тогда оно, должно быть, твое.
Сэм почти физически ощутил, как кровь отлила от ее щек, и готов был треснуть наглеца по башке. Она пробормотала что-то насчет красной тряпки и предложила незваному гостю чаю.
— Не откажусь. — Он шагнул через порог, заставив Сэма попятиться.
Джесс зарычала на вошедшего, оскалив зубы, шерсть у нее встала дыбом.
Сэм отвернулся, чтобы скрыть усмешку. Он взял чайник, разлил чай в три кружки и не удивился, увидев, что Оуэн накладывает в свою четыре ложки сахара. Его большая волосатая рука обхватила кружку, он поднял ее и с удовольствием отхлебнул.
— Как справляешься? — поинтересовался Оуэн.
— О, все нормально. Сэм носил воду, я доила коров, кормила телят.
— Позвонила бы мне. Я бы пришел и помог. Незачем было звать на помощь посторонних.
Он бросил на Сэма угрожающий взгляд. Тот приподнял брови.
— Посторонних? — негромко переспросил он.
— Но вы же городской, правда? — презрительно буркнул Оуэн. — Городские все слабаки.
Где-то в глубине сознания у Сэма возникло воспоминание, связанное с летними каникулами, когда-то проведенными у бабушки. Он искоса взглянул на Оуэна.
— Я помню мальчишку по имени Оуэн, он жил по соседству. Мне тогда было лет восемь, и еще была маленькая девочка, ее звали Джемма или как-то похоже.
— Джем, — тихо поправила Джемайма.
Его глаза обратились на нее и расширились от удивления. Он улыбнулся.
— Джем? Так это были вы? Но вы слишком молоды… Вам, должно быть, лет двадцать восемь?
Она кивнула.
— Я все ждала, что вы вспомните.
Его улыбка стала еще шире.
— Видите? Вспомнил наконец. Вы изменились. Выросли, повзрослели, хоть и не очень. Все равно муравью по колено, но я вас не узнал. А вот я совершенно такой же.
— О, не совсем. Во-первых, вы очень выросли. Я догадалась, кто вы, только из-за Дика и Мэри.
Сэм задумчиво кивнул и перевел взгляд на Оуэна.
— Тот парень Оуэн мучил Джем, до слез доводил, и однажды я его стукнул. — Он уставился на свою кружку. — Насколько я помню, Оуэн побежал домой к мамочке весь в слезах.
Уф… Джемайма скрыла лицо за кружкой. Оуэну это не понравится.
Ему и не понравилось. От злости он весь налился кровью.
— Я был пацаном, ничего не понимал.
— А девочка была еще меньше. — Улыбка исчезла с лица Сэма. Как ему хотелось избавиться от угрюмого великана, который явно пытается выпроводить его из этого дома! — Не беспокойтесь насчет Джемаймы, Оуэн. Я о ней позабочусь. А вы отправляйтесь домой к мамочке.
Великан с шумом поставил кружку на стол, встал, пересек кухню в два прыжка и хлопнул дверью. Спустя минуту хлопнула и входная дверь. Джесс тут же успокоилась, шерсть у нее опустилась, она заскулила и ткнулась мордой в руку хозяйки.
Сэм ухмыльнулся.
Это была ошибка. Джемайма отставила кружку и, отодвинув стул, резко встала. Джесс, почуяв ее раздражение, спряталась за спиной Сэма.
— Зачем, спрашивается, вы это сделали? — недовольно спросила она.
— Что сделал?
— Сами знаете. Не изображайте святую невинность… играли тут оба бицепсами, словно боксеры на ринге. На секунду я подумала, что он вас ударит.
— Я был готов.
Она фыркнула.
— Вам уже не восемь лет, и, если вы не заметили, он гораздо крупнее вас.
— И вас тоже, — парировал Сэм, внезапно посерьезнев. — Гораздо крупнее, и он хочет вас.
— Не говорите глупостей, мы просто соседи.
Сэм усмехнулся.
— Да, соседи, — упрямо повторила Джемайма.
— Как бы не так! Парень в вас по уши влюблен, а если вы этого не видите, вы просто слепая.
Она вспыхнула.
— Вы ошибаетесь!
— Ничуть.
— Он не сделал ничего такого…
— Пока. А как вы поступите, если сделает? Если решит, что терпел достаточно долго и пора подтолкнуть ход событий?
Она смущенно рассмеялась.
— Оуэн не сделает подобной глупости… Только не выгоняйте его больше, хорошо? У него есть трактор, и, если вы правильно себя поведете, он вытащит вашу машину. Тогда вы сможете уехать…
— Мы уже об этом говорили. Уезжать я не собираюсь.
— Никогда? — удивилась она.
Сэма охватили какие-то странные, первобытные ощущения. Он отвернулся, поставил кружку в мойку. Когда-нибудь ему, конечно, придется уехать, а она останется здесь на милость Быка Оуэна.
Проклятье!
Наверху что-то скрипнуло — Джемайма подняла голову и взглянула на крышу коровника.
— Что это? — спросил Сэм, глядя туда же.
— Наверно, там слишком много снега. Придется мне залезть на крышу и сбросить его.
— Только через мой труп.
— Это можно организовать.
Сэм усмехнулся.
— Не сомневаюсь. И все же на крышу полезу я.
Услышав его предложение, Джемайма даже обрадовалась, поскольку терпеть не могла высоты.
Они вышли во двор и осмотрели крышу. Со стороны переулка снега почти не было, но там, где ветер нанес его на конек, он лежал крупными завитками, похожими на волны в час прилива.
— Весит, должно быть, целую тонну, — задумчиво протянул Сэм, разглядывая крышу. — Интересно, как бы его половчее счистить?
— Дядя Том, бывало, поднимал ковш трактора, а я соскребала снег метлой, но…
— Трактор не работает, поэтому мы не можем так сделать. — Он огляделся. — Стремянка есть?
— В коровнике.
Они принесли стремянку, Сэм осторожно залез по ней до карниза и осмотрел крышу. Крыша была слишком покатая, чтобы на ней стоять, но снег поможет удержаться. Джемайма добралась до середины лестницы и протянула ему метлу.
— Вот, попробуйте этим.
Он взял метлу, используя ее как опору, и забрался на крышу. Поскользнулся, чертыхнувшись себе под нос, потом стал осторожно тыкать метлой в снег. Бесполезно.
Джемайма спустилась вниз, встала сбоку от коровника по колено в снегу и запрокинула голову, чтобы видеть Сэма.
— Попробуйте разбить его.
— Кто занимается этим, вы или я?
— Могу сделать сама, вы знаете.
— Оставайтесь на месте. Боюсь, что крыша прогнется. Чувствую, как она качается. Снег сдвинулся?
— Отсюда не видно. Думаю, вам надо перебраться немного повыше и потыкать снег ручкой метлы.
— Сейчас я вас ткну ручкой метлы. Дайте мне сделать по-своему.
— Не получится, — пропела она, глядя, как он рисует метлой узоры. — Просто ударьте изо всех сил.
— О господи, женщина… — Он отшвырнул метлу, сердито взглянул на Джемайму, потом выражение его лица изменилось.
Раздался свистящий звук, и медленно, с шипением, как при замедленной съемке, снежная крыша начала съезжать вбок.
Джемайма вскрикнула и отпрыгнула назад с диким воплем. Сэм полетел вниз, прямо на нее, дрыгая в воздухе руками и ногами. Она оступилась и упала на спину. Сэм повалился на нее, и через секунду снежная глыба обрушилась на них и почти полностью засыпала.
С минуту царило потрясенное молчание, потом Джемайма торжествующе произнесла:
— Я же говорила, что надо ударить как следует.
Сэм смотрел сверху вниз в ее лицо, находящееся всего в нескольких дюймах, и размышлял: не придушить ли ее слегка, чтобы стереть с лица торжествующую улыбку. Однако, подумав, выбрал другой путь: махнул снег с ее лба, наклонился и поцеловал в губы.
Ему хотелось это сделать еще двадцать два года назад, но тогда не хватило смелости. Теперь, спустя столько лет и ввиду возникшей угрозы в лице Оуэна, он внезапно осмелел.
С минуту Джемайма не двигалась, застыв под ним, и он уже спрашивал себя, верно ли истолковал выражение в её глазах, как вдруг она зашевелилась, обвила руками его шею, и со стоном удовольствия он погрузил пальцы в ее волосы и снова припал к ее губам.