– Как ты нашёл его? – хрипло проговорил высоченный мертвец, на плечах которого ещё можно было различить остатки кожаной кольчуги, такой, какие популярны среди народов предгорий.
– Не я, – я прекрасно понимал, что врать нельзя ни в коем случае: ложь они почувствуют сразу, и тогда уже ни о каком доверии и никаком сотрудничестве и речи быть не может. А они мне необходимы, вот эти десять существ, прячущихся в тени.
– Око выбрало меня само, – помолчав, продолжил я, и в зале стало невероятно тихо. – Я ведь тоже когда-то, ещё в прошлой жизни, пришёл сюда за ним, как и вы все…
– Как это произошло? – подал голос другой, видимо, погибший не так давно, так как ещё можно было различить шрамы на грубовато-красивом лице, оно ещё не успело превратиться в неприглядную, обтянутую серой кожей маску.
– Это долгая история, – усмехнулся я, понимая, что рассказать придётся и решая, о чём можно говорить, а о чём лучше промолчать.
– Мы никуда не спешим, – с негромким смешком отозвался ещё один мертвец, – и с удовольствием послушаем того, кто взял на себя смелость назваться Повелителем Франгая.
– Хорошо, – я кивнул и прислонился к тёплой деревянной стене. – Потом вы сами решите, оставаться и выслушивать моё предложение или уходить.
Сначала слова давались с большим трудом, потому что мне самому было трудно снова переживать всё то, что произошло за последнее время. Когда я говорил с Шегрилом, мне было проще, так как что-то он считывал из моего сознания сам, тем самым избавляя от необходимости облекать прошлое в слова. Сейчас же мне приходилось озвучивать многое из того, о чём я предпочёл бы забыть. Я говорил, и перед моими глазами вставали высокие деревья, которые я увидел, выйдя из портальной колонны. При рассказе о том, как я увидел детёныша сариссы, напавшего на белку, кто-то из слушателей негромко выругался, видимо, вспомнив свой печальный опыт. О предложенном мне выборе я сказал очень коротко, так как это была не та тема, на которую стоило откровенничать, но никто и не допытывался. Люди, принявшие смерть в сердце Франгая, ко многому сейчас относились иначе, чем при жизни, в том числе и к чужим тайнам. Не стал я упоминать и Крыса, так как до сих пор до конца не представлял, куда он делся, а в том, что его нет в Франгае, я был абсолютно уверен. Меня слушали внимательно, и я на какое-то время даже забыл, насколько необычные слушатели собрались вокруг меня. Рассказывая о трансформации, я для наглядности перекинулся в драконий облик, и было видно, что моя вторая ипостась произвела нужное впечатление.
Но когда я перешёл к той части рассказа, в которой речь шла об Оке Тьмы, легендарном артефакте, который искали сотни безумцев и авантюристов, но никто не мог найти, в зале наступила гробовая – я едва не улыбнулся этой игре слов— тишина. Сначала я рассказал о том, как часами мог сидеть на дереве, глядя на закручивающийся чёрный водоворот, о том, как меня неудержимо тянуло туда, вниз, о том, как однажды рискнул и прыгнул прямо в бездонный чёрный омут. Коротко поведал о том, что провёл на дне, в раковине, много времени, в итоге получив задание – сохранить этот мир и, в частности, Франгай. Рассказал о своей встрече с Шегрилом, и, пожалуй, то, что Повелитель мёртвых принял меня и даже уступил свой дом, произвело на слушателей самое сильное впечатление из всего рассказанного. Ну, кроме истории об Оке Тьмы, разумеется.
Не знаю, сколько прошло времени, но когда Лиам протянул мне стакан с изумительной холодной водой, я понял, что говорю так давно, что у меня пересохло в горле. Опустошив стакан, я рассказал то том, что обнаружил на северной границе Франгая, о своей идее разослать по рубежам леса команды из хищников и мёртвых. Разумеется, тех, кто захочет и сможет взять на себя эту обязанность.
– Теперь я готов выслушать вас и ответить на вопросы, – выдохнув и утерев честный трудовой пот, сказал я, глядя на своих необычных слушателей.
– Я готов, – после достаточно продолжительного молчания, глубокого настолько, что я уже почти не ждал ответа, проговорил один из пришедших и шагнул вперёд.
Он был высок, широкоплеч и когда-то давно, наверное, красив, хотя сейчас внешне он напоминал Лиама, отличаясь от него лишь более светлым оттенком серой пергаментной кожи, обтянувшей череп. Благодаря странной магии Франгая эти люди не превратились в скелеты, подобно гольцам, а сохранили некое подобие тела, пусть высохшего и лишённого горячей крови. Не было ни малейших оснований сомневаться, что в плане физической силы и выносливости эти существа намного превосходят обычного живого человека. Им не нужна еда, для поддержания жизни им достаточно магического фона древнего леса. Им не нужен сон, он остался там, позади, в нормальной жизни. Им достаточно подпитки от того, что разлито в лесу, это их воздух, их сила, их энергия. Именно такие разведчики мне и были нужны, так как другие просто не выжили бы в отдалённых частях Франгая. Хотя, если честно, простому человеку проблематично уцелеть в любой части нашего древнего леса.
– Хорошо, – я кивнул, понимая, что от того, как сложится мой разговор с этим подданным Шегрила, зависит успех всего предприятия. – Как тебя зовут?
– У меня нет имени, – он равнодушно пожал плечами. – Тебе ли не знать, что имя уходит от человека вместе с жизнью.
– Это неправильно, – я предвидел такой ответ и был готов, – вот моего помощника, например, зовут Лиам, и, насколько я понимаю, он не имеет ничего против нового имени.
– Ты дал ему имя? – одновременно спросило несколько голосов, и в них были одновременно удивление, неверие и зависть. Ведь имя для человека – это не просто набор букв и звуков, это его якорь в окружающем мире, способ сохранить свою индивидуальность, свою личность.
– Да, – я кивнул, – когда я стал тем, кто я есть сейчас, я понял, что моё прежнее имя не годится, оно ушло вместе с тем славным, но недальновидным и самонадеянным парнем, которым я был раньше. И я взял себе имя Келен, что на одном из древних языков означает «чешуя».
Повисла тишина, нарушаемая только моим дыханием, так как живым здесь был лишь я, но это уже совершенно меня не смущало.
– И Повелитель Шегрил не возражал против того, что ты дал имя одному из нас? – недоверчиво уточнил ещё один, тоже высокий, но, в отличие от предыдущего, узкоплечий, изящный даже сейчас, при этом опасный, словно змея.
– Нет, – это было действительно так. Вообще-то мне показалось, что Шегрилу до этого вообще нет дела, но что он был не против – это точно, иначе Лиам никогда не принял бы новое имя.
– И нам можешь дать, если мы согласимся?
– Не вижу, что может помешать, – я пожал плечами. Вот уж не предполагал, что основным аргументом окажется не моё владение амулетом Ока Тьмы, а право давать имена давно умершим существам.
– А с какими зверями нам придётся работать в паре? – ещё один выдвинулся из темноты, и я перевёл дух: раз пошли конкретные вопросы, значит, они практически согласны.
– Пока я договорился с кайросом, – ответил я и понял, что правильно сделал, начав с одного из самых страшных хищников Франгая.
– С кайросом?! – воскликнули одновременно несколько потенциальных разведчиков. – Ты можешь разговаривать с такими, как он?
– Могу, – подчёркнуто спокойно отозвался я, – по той причине, что я сильнее, и кайрос это понимает. Я говорил с одним из них вчера, и он обещал прислать кого-нибудь из молодых самцов для патрулирования границ. Думаю, что тот из вас, кто согласится работать в паре с кайросом, будет надёжно защищён от любых неприятностей.
– Нас и без того надёжно защищает наше состояние, – невесело хохотнул тот, что первым вышел вперёд, – трудно убить того, кто уже мёртв.
– Однако можно, – я вспомнил, что произошло с гольцами там, на замёрзшей части Франгая, – я сам видел, как под действием неизвестных мне чар гольцы… вы же знаете, кто это такие, верно?
Ответом не было негромкое ворчание, и я, приняв его за согласие, продолжил:
– Я видел, как гольцы рассыпались в пыль от соприкосновения с магией холода, и, поверьте, зрелище было не из приятных…
Снова воцарилось молчание, но оно было уже не таким настороженным, как в начале этой необычной беседы.
– Кто будет выбирать хищника?
Я не заметил, кто задал этот вопрос, но это было и не так важно: главное, что разговор перешёл в стадию обсуждения. И при этом никто не покинул зал в Невидимой горе, не отказался принять участи в разведке. Впрочем, наверное, это вполне объяснимо: я давал им шанс хоть как-то разнообразить своё бесконечное существование где-то в земле, в переплетении корней, в глубоких норах, так похожих на могилы, которых у сгинувших в чаще никогда не было и не будет.
– Думаю, когда станет понятно, кто примет участие в разведке, мы соберёмся снова и уже на месте решим, как будут сформированы пары. Нужно будет учесть не только ваше мнение, но и отношение зверя. Нужно, чтобы в дуэте было доверие и взаимопонимание, насколько это возможно, конечно. И я должен вас спросить: никто не отказывается? Потому что если кому-то не нравится эта идея, то лучше уйти сейчас.
Ответом мне была абсолютная тишина, никто не сдвинулся с места, не ушёл и не отказался. Отлично, значит, скоро границы Франгая будут под надёжным контролем.
Глава 15
Каспер
На улице мело так, что невозможно было разглядеть хоть что-то: даже вытянутая вперёд рука выглядела тенью в сумасшедшем круговороте крупных снежинок. Но я не мог не признать, что было в этом холодном белом безумии какое-то неуловимое очарование, гипнотическая притягательность. И это, если верить словам Рифана, только начало? Что же тогда будет твориться, когда метель разыграется всерьёз? Теперь понятно, почему он торопил меня: скоро здесь не то что портал, тут обычную дверь открыть будет невозможно.
Сильно наклоняясь вперёд, чтобы преодолевать порывы ветра, закрывая лицо руками от жалящей ледяной крошки, мы медленно пробирались к портальной башне. Я точно знал, что она тут есть, так как Рифан как-то мельком говорил о ней.