— Начинаем обязательную программу, — вздохнул Тони и, пользуясь отсутствием хозяйки, сел перед Гарри прямо на стол. — Ложечку за папу…
Джон Грейнджер из кухни сделал Тони страшные глаза.
— Ложечку за дядю Джона, — поправился Тони. — Ложечку за дядю Тони…
С новыми именами игра пошла бодрее, и Тони решил вовлечь в нее побольше людей.
— Ложечку за Гермиону, — продолжал Тони, — ложечку за капитана Микки... ложечку за полковника Буэндиа... ложечку за дедушку Альбуса…
На этом месте каша Гарри надоела, и не слишком вдохновляющий ребенка дедушка Альбус был из игры исключен.
— Ложечку за дядю Джона, — пошел Тони на второй круг. — Ложечку за дядю Тони... Ложечку за Гермиону...
— За меня есть не надо! — заявила Гермиона. — Я уже все съела!
Гарри обдумал этот аргумент и окончательно потерял интерес к каше.
— Что бы тебе было не смолчать, — недовольным шепотом сказал Тони Гермионе. — Сидела бы тихо и вдохновляла мальчика на свершения.
— Метлу! — тем временем начал требовать Гарри, вспомнив про свою любимую игрушку. — Метлу!
— Такому и наряд вне очереди не вкатишь, он сам на работу просится, — прокомментировал один из сменившихся из караула.
— Метлууу!
— Ладно, я съезжу, привезу его игрушки, — решил Джон Грейнджер.
— Ты сиди уж, а то Тони всех твоих соседей повяжет. Придут они спросить после вчерашнего пожара, как что, опознать их без тебя будет некому — а дальше сам понимаешь, устав гарнизонной и караульной службы.
— Пусть Тони тогда съездит, — нашелся Джон. — Тони! — и мимо Гарри через стол пролетели ключи от лодки.
— Метла! — обрадовался Гарри.
— Джон! — окликнул Тони и бросил ключи обратно.
— Метла!
— Лови!
— Метла!
Наконец ключи случайно пролетели слишком близко от Гарри, и он ловко сбил их в полете своей маленькой ручкой. Ключи с грохотом покатились по столу, Тони восхитился таким хватательным рефлексом, а вот Гермионе грохот не понравился.
— Плохая метла! — заявила Гермиона.
— Ага, — согласился Гарри, теперь, когда ключи перестали летать и лежали на столе, было видно, что они на метлу совсем не похожи. — Метлу! Метлуууу!
Так что Тони пришлось-таки отправиться за метлой и прочими игрушками — это опять было из-за Гермионы, и Тони подумал, что из-за этой милой девочки еще немало пацанов влипнут в неприятности.
Тони привез с острова две метлы и целый мешок игрушек; Гарри тем временем переместился на пол, где вместо летающей метлы играл с мобилем.
— Папина метла! — сразу узнал Гарри. — А моя?
Игрушки были вытряхнуты на ковер перед капризным мальчуганом — маленькой летающей метлы, которую Джон Грейнджер видел, когда был в гостях у Поттеров, среди них не оказалось.
— Метлу! — снова начал Гарри и даже постучал по полу пяточками. — Метлуууу!
— Ну елки-палки, ну Тони… — вздохнул Джон Грейнджер. — Привез весь дом, а то, что нужно, не привез.
— Ничего-то ты не знаешь, Джон Грейнджер, — наставительно сказал Тони. — Первенец у меня тоже был спокойный, пока мелкий, Бог миловал. А во вторую беременность жена как начала просить соленый арбуз, так с тех пор двенадцать лет без перерыва — то она капризничает, то малышня. Я ж почему до сих пор в погонах — служба государственное дело, отлучиться никак нельзя, да еще и наши командировки. Пусть они там без меня друг другу мозг выносят.
— Ладно, знаю я, какую он метлу просит, — и Джон Грейнджер забрал у Тони ключи и собрался ехать сам.
— Мистер Грейнджер, — позвал с дивана Дамблдор, который уже два раза напился чая, — верните мне, пожалуйста, мою палочку. У меня тоже находятся на попечении дети, я директор школы.
— А, да, с вами, — обратил внимание на Дамблдора доктор Грейнджер. — Я обещал Джеймсу и Лили позаботиться об их ребенке. Как вы видите, — Джон Грейнджер обвел взглядом своих боевых товарищей и перешедший на военное положение дом, — я настроен серьезно. Мистер Хагрид полагал, что убийца приходил за мальчиком, а не за его родителями. Я понимаю, что это значит — вы можете предоставить моему дому такую защиту, чтобы к нам не мог подойти ни один маг?
— А вам так не нравятся маги, мистер Грейнджер? — с интересом спросил Дамблдор, у него возникла любопытная идея о том, что, если Гарри поместить в семью, которая не желает иметь ничего общего с магическим миром и всячески магии сторонится, ранняя слава победителя Темного Лорда не испортит мальчика.
— Я любил Джеймса и Лили, мистер Дамблдор, но их убили маги — кто среди вас кто, я не знаю, и поэтому каждого мага я воспринимаю как источник опасности, пока не доказано обратное.
— Видите ли, защита, которая была на доме Джеймса, подразумевает, что открыть доступ в дом может только Хранитель Секрета, — начал объяснять Дамблдор. — Допустим, это будет один из ваших друзей — но вас, я думаю, не устроит представлять ему всех знакомых и даже почтальона.
— Не устроит, — согласился Джон Грейнджер. — Придумайте что-нибудь такое, магоотталкивающее.
— Я вернусь к вам вечером, — пообещал Дамблдор, но палочку так в руки и не получил — Джон Грейнджер отошел от дома на двадцать шагов, положил палочку на траву, а потом вернулся на крыльцо.
— Идите, — скомандовал Джон, и Дамблдор отправился за своей палочкой, а потом поскорее аппарировал прочь — мало ли какой приказ у неизвестно где стоящих караульных: почешешь палочкой в затылке, а что ты этим имел в виду, будешь объяснять уже апостолу Петру.
На острове Джон Грейнджер оказался не один: у полуразрушенного дома стоял встрепанный кудрявый юноша и что-то бормотал себе под нос. Из кармана мантии у юноши торчала волшебная палочка. Джон Грейнджер начал заходить со спины и вынул пистолет.
— Поганец… сволочь… — бормотал юноша, — ведь все знают, что я был Хранителем Секрета…
— Руки за голову или стреляю, — спокойно распорядился Грейнджер, стрелять он все же не хотел, пусть только что и услышал от Дамблдора подтверждение того, что говорил Джеймс о Хранителе Секрета. — Я сосед Джеймса и Лили и знаю, кто такой Хранитель Секрета. Убивать тебя пока не буду, хотя, может, и стоило бы.
— Стоило бы, — согласился понурый юноша, а Джон Грейнджер конфисковал его палочку и снова отступил назад.
— Видите ли, мистер, — сказал юноша через полминуты, по приказу Джона повернувшись и посмотрев некоторое время в дуло направленного на него пистолета. — Я ведь только говорил всем, что я Хранитель, а Джеймса уговорил сделать Хранителем Питера. И теперь вот из-за меня…
— Разберемся, — пообещал Джон Грейнджер. — Полежи на травке пока, я быстро.
Джон Грейнджер действительно быстро нашел маленькую зачарованную метлу, по которой скучал Гарри, после чего отконвоировал своего пленника к лодке и положил его на дно вниз лицом. На середине пути у пленника, до тех пор пребывавшего в отчаянии, самоуничижении и желании загубить свою молодую жизнь, в голове стало проясняться: лежать на дне лодки было неудобно и скучно, в борта билась холодная осенняя вода, и получить пулю в затылок и отправиться кормить крабов как-то совсем не улыбалось.
— Мистер! — гулко крикнул в железное дно пленник Джона Грейнджера. — Не надо меня топить в море, пожалуйста! Я действительно не был Хранителем — я вам под веритасерумом подтвердить могу.
— Разберемся, — еще раз пообещал Джон Грейнджер и вскоре пришвартовался к причалу.
— Ребята! — восхитился Тони, когда Джон вернулся, конвоируя пленника. — Я как на пятнадцать лет помолодел сегодня. Сидим, пьем чифирь, Джон языка ведет. Даже язык в дишдаш одет, как араб.
— Я не араб, — возразил пленник.
— Звать-то как?
— Сириус.
— Ну вот, а говоришь, не араб.
— Вы не понимаете, — быстро заговорил Сириус, после депрессивного состояния им овладела жажда деятельности. — Я не был Хранителем Секрета, это Петтигрю предал Поттеров. Хранитель может выдать тайну находящегося под Фиделиусом только добровольно. Он предал! Нужно найти его! Я его убью!
Юношеские обещания кого-то убить производят мало впечатления на сорокалетних повоевавших мужиков; Сириусу дали погрызть галет и немного налили, а Джон отправился к детям вручать игрушечную метлу и с интересом понаблюдал за тем, как Гермиона стоит перед Гарри на своих крепеньких коротеньких ножках и объясняет ему, что рыбка на мобиле — это ня. Гарри уже не капризничал и не канючил свою метлу, но в ответ упрямо мотал головой.
Зачарованной метле Гарри обрадовался и тут же предъявил ее Гермионе.
— Ня! — ликующе объявил Гарри, отпустил метлу, и Гермиона еле смогла от нее увернуться. — Ня!
Пока Джон Грейнджер возился с детьми, его боевые товарищи возились с Сириусом и сделали свои выводы.
— Джон, парень-то не врет, — тихо сказал Тони, отозвав Джона Грейнджера в сторону. — Самое паршивое, что он своим всем раззвонил, что только он знал тайну твоих соседей, так что теперь к своим ему возвращаться нельзя, они на него подумают, что он предал. Получается так, что вот Микки приедет, да пойдем мы с ребятами этого Питера ловить. Вендетту никакую устраивать не будем, возьмем живым и бородатому тому сдадим, который с утра приходил.
Два часа до Литтл-Уингинга и два обратно — это, с одной стороны, немного, а с другой, за это время может много чего произойти. Гарри наигрался со своей метлой, еще раз поел, и случилось то, чего Джон Грейнджер опасался: Гарри начал звать маму.
— Парня уведите, — распорядился Джон Грейнджер, увидев, как Сириус вцепился пальцами в лицо, слыша, как сквозь плач Гарри повторяет «Мама!» Гермиона сначала вздернула носик и попыталась показать, что она-то умеет хорошо себя вести, но очень скоро расслышала в голосе Гарри отчаяние и заревела тоже.
Джон Грейнджер сел на пол рядом с плачущими детьми и устроил их у себя на коленях.
— Мама не может к тебе прийти, Гарри, — искренне и серьезно сказал Джон. — Держись, парень. Не плачь. Видишь, из-за тебя теперь девочка ревет.
— Я не реву! — ответила Гермиона, отрываясь от отца, но вышло это неубедительно, а Гарри ткнулся Джону Грейнджеру в бок и продолжал всхлипывать.