Придворные спешили пожать руку Фордхэма и поздравить его. Некоторые мужчины обходили Керриган, словно она продавалась. Некоторые женщины коснулись ее подбородка и покрутили ее лицо в стороны.
— Такие маленькие уши, — отметила одна. — И полностью на виду.
Фелисити было все равно. Она отодвинула гнев Керриган и улыбнулась женщине. Все женщины были в украшения, как Винтер, усеянные камнями. И украшения, подчеркивающие острые уши фейри, явно были на пике моды. То, что на Керриган не было украшения, явно было решением близняшек. Она сильнее выделялась без украшений, чем все женщины в бриллиантах в зале.
— Тебе стоит выпить, — сказала Арбор, появляясь рядом с Керриган, как только последний неинтересный придворный ушел. Она сунула кубок в ее руку, полный красного пунша.
— Пунш фейри? — робко спросила Керриган. Она посмотрела на Фордхэма, желая спросить, можно ли это пить, но к нему подошла группа мужчин и говорила о случае на границе с другими семьями.
— Я не стала бы тебя травить, — сказала Арбор, смеясь. — Это тебя расслабит.
— Я пила достаточно пунша фейри, чтобы знать, что это значит. И вряд ли мне нужно сейчас расслабляться, — если она потеряет хватку на Фелисити, Керриган выйдет, и никому это не понравится.
Арбор подошла ближе, провела пальцем по ее уху и почти прошептала:
— Они будут болтать, если ты не пьешь. Пей, а я буду угощать тебя всю ночь. Доверься мне. Фордхэм доверяет, — а потом Арбор захихикала. — Такие странные уши.
Она пошла к брату и женщине — фейри, с которой он заигрывал.
Керриган вдохнула и сделала глоток из кубка. Было вкусно, как свежая клубника. Она старалась не выпивать все.
— Что ты пьешь, милая? — спросил Фордхэм, появляясь рядом с ней. Его глаза были как грозовые тучи. Только это в нем не выглядело расслабленно.
Она прильнула к нему и посмотрела на напиток в своей руке.
— Пунш.
Он прижал палец под ее подбородком, приподнял голову, чтобы она посмотрела на его лицо. Ее сердце колотилось от контакта. Боги, она сделала лишь глоток, но уже ощущала эффект внутри себя.
— И кто дал тебе пунш? — приказал он с колючей силой в голосе, ее колени от этого дрожали.
— Арбор.
Он забрал кубок из ее руки.
— Не делай ничего без моего прямого разрешения.
Керриган сглотнула, тело уже пылало.
— Да.
— Что это было? — спросил он опасно и холодно.
— Да, ваше высочество.
— Лучше.
Он провел пальцем по ее накрашенным губам и отвернулся от нее, оставив ее стоять, одинокую, пока все смотрели на них.
Она хотела остудить себя напитком. Это должно было унизить ее. И так было бы, если бы она дала себе думать об этом больше секунды. Но ее больше интересовало, где он скрывал такие тщательно продуманные приказы вдали от двора.
— Итак, — сказал голос рядом с ней — еще одна женщина — фейри в бриллиантах, — он выбрал тебя.
Керриган ничего не сказала.
— Кто знал, что он так легко заменит Дацию? — отметила женщина. И рассмеялась. — Какие у тебя огромные глаза. Боги, полуфейри такие неуравновешенные. Дация была последней девушкой, за которой он ухаживал, и он уже нашел другую.
Ухаживал? Конечно, у него кто — то был раньше. Она не знала, каким был его возраст, но судя по разговорам, он не был так юн, как она. Фейри могли жить поразительно долго. Некоторые только начинали увядать после двух тысяч лет. Но эта женщина говорила так, словно это было недавно.
— Ты очаровательна, — сказала женщина, смеясь с подругой. — Она думает, что он искренне заботится о ней.
— И после Дации, конечно, он выбрал кого — то проще, чтобы не переживать, — сказала подруга. — Бедный принц.
Лицо Керриган покраснело от слов. Она не хотела, но не сдержалась. Она готовилась к издёвкам над полуфейри… а не к этому. Это ранило слишком глубоко. Фордхэм был с кем — то еще, и все знали об этом, но не мог быть с ней? Проклятие вообще существовало? Или она была той, с кем он развлекался после прошлой девушки?
Она отпрянула от этой мысли. Это место было гадким. Оно туманило ее рассудок, и она даже не могла никому показать правду. Она без слов отвернулась от женщин и пошла искать Фордхэма. Их смех звенел за ней, и она закрылась от него. Но Фордхэма не было видно. Куда он ушел?
— Эй, — сказал Прескотт, появившись. — Дыши. Что случилось?
— Ничего. Просто… Я не знаю.
— Дыши. Быстрый вдох, медленный выдох, — она глубоко вдохнула, Прескотт обвил ее рукой. Он рассмеялся без причины и указал на Фордхэма, стоящего с Винтер. — Это непросто.
— Ничего. Эти женщины только что упомянули… Дацию?
Прескотт застыл, вдруг став напоминать кузена.
— Да?
— Да, но…
— Не говори это имя при Фордхэме.
— Но…
— Слушай, Керриган, — он склонился к ее шее, словно нюхал. — Ему так же сложно, как и тебе. Все тут играют роли.
Она хотела ответы, но ей нужно было отложить это на время. Это не поможет им пережить вечер. Может, ей нужно было выпить больше, чтобы их слова не задевали ее.
— Ты в порядке?
Она кивнула.
— Хорошо, потому что Фордхэм зовет нас.
Керриган поймала взгляд Фордхэма через зал. Он выглядел как властный принц. Она научилась читать его за недели тренировок и работы вместе, но тут он был нечитаемым. Если даже она не могла понять, о чем он думал, то никто больше не мог.
Он поманил ее пальцем, и словно невидимая нить соединила их. Она устремилась к нему.
Двойные двери бального зала открылись, прерывая их контакт взглядами, и Лангдан прошел вперед, объявляя:
— Его величество король Самаэл Оливье и Ее величество королева Вивиана Оливье.
8
КОРОЛЬ
Король и королева Дома Теней вошли в зал. Король Самаэл был в черно — серебряных цветах дома, а Вивиана — в полночно — синем платье, которое сочеталось с ее темными волосами.
Прескотт потянул Керриган вниз, и она пошатнулась, едва удержалась на ногах, делая реверанс.
— Предупреждай в следующий раз, — прорычала она, немного Керриган проступило.
Он послал ей невыносимую ухмылку.
— Ах, так ты такая буйная, как он и говорил.
Керриган не смогла ответить, король прошел вперед и обратился к своему двору. Он поднял ладонь, приказывая подданным встать.
— Приветствую, — сказал король Самаэл. Он выглядел грозно. Не такой высокий, как его сын, но крепкий, с широкими плечами и гулким голосом. Его волосы ниспадали за плечи, такие же черные, как и его глаза. — Большая радость для меня сообщить, что мой сын, принц Фордхэм, вернулся с победой в Дом Теней, — двор захлопал от объявления, а он указал на Фордхэма, который выпрямился, убрал руки за спину и смотрел без эмоций на собравшихся. — Этой ночью мы не просто Оливье, Лорен и Бланшар. Этой ночью все мы — племя Шарбоннэ, как были раньше. До того, как Общество выгнало нас из своих залов, убило тех из нас с драконами, кто не подчинился, и заточило нас тут навсегда, заклеймив нас как Темный Двор. Мы давно стали Домом Теней, и мой сын попал в Общество и получил своего дракона, так что теперь мы снова поднимемся.
Толпа одобрительно заревела от слов. Король шагнул к сыну, хлопнул его по плечу. Они смотрели друг на друга не как отец и сын, а как враги, ждущие боя.
— Оставим прошлое и забудем старые обиды, — сказал король единственному сыну. — Давай примем его должным образом.
Фордхэм склонил голову перед отцом и поднял ладонь к восхищенной толпе.
— Это знак для нас, — сказал Прескотт.
Керриган пошла за Прескоттом по залу к Фордхэму и Винтер, стоящим с их отцом и его новой женой. Вблизи королева Вивиана казалась ненамного старше Керриган. И она первой заметила Керриган.
— Что это? — спросила Вивиана. — Твой питомец?
Фордхэм притянул ее ближе к себе.
— Керриган, это королева Вивиана.
Керриган сделала низкий реверанс.
— И мой отец, король Самаэл.
— Ваше величество, — выдохнула она, опускаясь еще ниже.
— Вижу, ты ее обучил, — сказала Вивиана. — Восхитительно.
— Что думаешь о бале? — спросил Самаэл у Фордхэма.
— Неожиданно, — осторожно сказал он. — Я пытался поговорить с тобой два дня, но ты был занят.
— Оставь политику для времени после бала, — сказал король.
Вивиана шагнула к Керриган, разглядывая ее, как лошадь, как делали другие женщины. Она склонилась и с силой ущипнула ее за руку.
— Ты никогда его не получишь, лэта.
Керриган застыла от слов. Бентон говорила, что королева была худшей фейри. Что она была из семьи ненавистников полуфейри. Что она могла справиться. Но она не упоминала, что королева была заинтересована Фордхэмом.
— Вивиана, милая, давай потанцуем.
— Да, милый, — сказала она, подмигнув Фордхэму, пока шла танцевать.
— Фордхэм, закружи девицу как следует.
— Идем? — спросил Фордхэм, стиснув зубы.
Керриган взяла его за протянутую руку. Они вышли в центр зала, и она выдохнула:
— Вивиана?
Он издал тихий звук отвращения.
— Расскажу позже.
— Ах, — прошептала она.
Заиграла музыка, и все мысли пропали из ее головы. Она ходила на много уроков танцев в Доме Драконов, потому что Дарби это нравилось. Это не восхищало Керриган. Она была хороша, но танцы напоминали о доме. Сегодня придется полагаться на это.
— Следуй за мной, — сказал Фордхэм, они встали близко для вступления.
— Я знаю, как танцевать, князек, — дразнила она.
Он прищурился.
— Так же, как ты знала, как биться?
— Нет, — выдохнула она. — Так, как умеешь ты.
Он приподнял бровь. Музыка заиграла, и все танцующие встали на места.
Любовь Керриган к танцам росла с юного возраста. Она умоляла отца водить ее на балы ребенком, она учила танцы наизусть с тех пор, как могла ходить. И танцы не покидали ее. Они были глубоко спрятаны, но были ее частью.
Фордхэм взял ее за руку и закружил на месте, и она поняла, что уже знала этот танец. Она выучила его ребенком. И ее кости подсказывали ей движения.