7; при рождении царевны Феодоры (родилась 1674 года, 4 сентября, за час до вечера) молебен отправлен в первом часу ночи, т. е. по нашему счету – в 7-м часу вечера, следовательно, через два часа после родин.
В соборе патриарх с духовными властями, архимандритами, игуменами и соборянами совершал служение, после которого всем освященным собором поздравлял государя с новорожденным. Бояре и прочие чины также здравствовали государю, причем один из самых почетнейших говорил ему от лица всего общества поздравительную речь. В это же самое время, по распоряжению патриарха, молебствовали во всех московских монастырях и приходских церквах со звоном, который продолжался во весь день.
После молебна государь посещал Архангельский собор, Чудов и Вознесенский монастыри, Троицкое и Кирилловское подворья и потом шествовал в собор Благовещенский, а оттуда – во дворец, в Столовую или Переднюю палату.
Если новорожденный был первенцем, и притом сын, то при входе во дворец государь, во изъявление своей радости, спешил прежде всего осыпать милостями отца царицы и вообще ее родственников и близких к ней людей, которые и получали обычно повышения в чинах. Так, при рождении Петра Великого, когда царь Алексей Михайлович из Благовещенского собора вошел в Столовую палату, думные дворяне8 Кирило Полуектович Нарышкин, отец царицы9, и Артемон Сергеевич Матвеев получили окольничество10, а стольники11 Федор Полуектович Нарышкин и Авр. Никит. Лопухин – думное дворянство12.
Изъявив свои милости и благоволение родству царицы, государь в Передней палате для всемирной радости угощал собравшееся боярство, окольничих и всех дворовых чиновников водкой, различными медами и фряжскими винами, романеею, рейнским и др. и, главное, чего требовал старый, если не очень и очень древний, обычай, раздавал им всем различные сласти, среди которых первенствующее место принадлежало коврижкам и сладкому взвару, т. е. различным овощам, приготовленным в меду и в патоке, каковы были яблоки, дули, груши и т. п.
Между тем в тот самый день, если не в тот же час, только когда не позволяло время – на другой день, с большой поспешностью писали от государя грамоты во все значительные города с извещением, что Бог благодатию Своею всесильной простил Царицу, родила нам сына (или дочь), и с повелением воеводам собрать местных дворян, детей боярских, т. е. мелких помещиков, также приказных и всяких служилых людей и гостей и торговых и всяких жилецких людей (обывателей) и государеву радость им сказать.
Со своей стороны, и духовная власть также спешила разослать повсюду богомольные грамоты, извещая о государевой радости все монастыри, городские соборы, все посадские и сельские церкви и все обывательское население с наказом, чтобы для всемирной радости повсюду пели молебны со звоном и молили бы Бога «соборне и келейне», причем указывались и новые речи в ектениях, как именовать и молить Бога о новорожденном. Вместе с тем избранным, наиболее богатым монастырям указывалось, чтобы в благословение новорожденному готовили окладные образа., т. е. иконы в окладах. Архимандриты и игумены таких монастырей, по обычаю, должны были лично привозить свои благословенные иконы, но в иных случаях им разрешалось для дальнего пути самим не ездить, а присылать образа с монастырскими старцами.
Б. Чориков. Рождение Петра Великого. 1672 г.
Точно так же, если не в тот же день, то на другой или на третий день, «ходит царь,– говорит Котошихин,– по монастырям, и кормит чернцов и дает милостыню ж, также и в тюрьмы и в богадельни посылают милостыню большую; да из тюрем же виноватых свобождают, кроме самых великих дел». Так, в 1665 г. 5-го апреля, в пятом часу ночи (часу в 12 по нашему счету), царь Алексей Михайлович «изволил идти для рождения (3 апреля) сына своего государева, государя царевича и великого князя Семиона Алексеевича, на двор священника Никиты и на Земской и на Английской и на Тюремный дворы и в Стрелецкой приказ, и в Черную палату и в Богадельню, что у Боровицкого мосту, и жаловал своим Государевым жалованием милостыней из своих государских рук... священнику Никите, на его же дворе, нищим... ; на Земском дворе под Приказом колодникам...; на Английском дворе (пленным) начальным людям... ; мещанам и драгунам, и челяди... ; на Тюремном дворе тюремным сидельцам в Польской избе, начальным людим и шляхте...; в Опальной избе начальным людем и шляхте... для того, что они великому государю здравствовали с новорожденным сыном его государевым, государем царевичем и великим князем Семионом Алексеевичем... Да великий же государь жаловал своим государевым жалованием из своих государских рук у священника Никиты на дворе расслабленного и, дорогой идучи, нищих бессчетно... Да по его же великого государя указу дано стрельцам, которые за ним, великим государем, ходили на Тюремный и на Английской дворы, полковника и головы Артемонова Приказу Матвеева, пятидесятникам и рядовым. Всего в расходе 1015 рублей 10 алтын».
Пир бояр и духовенства в Грановитой палате у царя Михаила Федоровича
На другой же или на третий, а иногда и на четвертый день государь давал обычный чиновный родинный стол патриарху, властям духовным, боярам и прочим чинам.
Родинные столы по большей части давались в Грановитой палате, изредка в Золотой. Число присутствовавших бывало неодинаково, смотря по распоряжению государя, но состав гостей мало изменялся. Первым гостем был патриарх с сопутствовавшими ему духовными властями, митрополитами, архиепископами, епископами, архимандритами и игуменами. Затем следовали бояре, в чиновных столах с обозначением мест, обычно три, иногда два человека, два окольничих, а чаще только один; потом два думных дьяка, постельничий, ясельничий13; затем дворяне, число которых не было одинаково. У родинного стола царевны Ирины Михайловны их было 52 чел., в том числе пятым по списку значился тесть государя, отец царицы, Лукьян Степанович Стрешнев. У родинного стола царевича Алексея Михайловича дворян было 99 чел. После дворян следовали дьяки, число которых также бывало различно. У стола царевны Ирины Михайловны их было 31 чел., у стола царевича Алексея Михайловича – 43 чел. Кроме государевых дьяков, у этих столов присутствовали и дьяки патриарха Филарета, 4 чел.
Также распределялись гости по официальному списку. Здесь бояре и окольничие, согласно местническим счетам, вписывались по именам, которые означали занимаемое ими место, из-за чего и возникали местнические споры. Такой порядок существовал при царе Михаиле. Царь Алексей Михайлович взглянул на родинные столы как на свои семейные празднества и потому всегда указывал гостям-боярам быть без мест, т. е. в списках не поименовывал приглашаемых бояр и, следовательно, не заводил местнических счетов, кому сидеть выше, кому ниже. Однако и в этих случаях сидение все-таки происходило по старшинству чести каждого лица, в особенности по старшинству приближения к государю. При царе Алексее появились за этими столами чины даже выше боярских. Это были явившиеся на службу государю татарские царевичи: Касимовский и два Сибирских; к ним присоединялся также и пребывавший в Москве Грузинский царевич. По своему царскому достоинству, они занимали места после патриарха выше духовных властей.
Само собой разумеется, что этот родинный, как потом и крестинный, столы давались и на Царицыной половине для приезжих и дворовых боярынь, которые иногда также местничались, но обычно по государеву распоряжению все сидели без мест. Вообще на Царицыной половине соблюдался тот же обычный порядок обрядов по случаю родин и крестин, как и у государя, конечно, без особой торжественности.
После рождения во плоти с благочестивой заботливостью совершалось рождение во Святом Духе, именуемое Крещением. Царь Михаил Федорович крестил своих детей, по старому преданию, в Чудовом монастыре, чему следовал вначале и царь Алексей Михайлович, потом не один раз отменявший этот обычай и крестивший в 1654 г. царевича Алексея Алексеевича, в 1657 г. царевну Софью Алексеевну, в 1674 г. царевну Феодору – в Успенском соборе, а царевну Екатерину Алексеевну в 1658 г, царевну Марью Алексеевну в 1660 г., царевича Феодора Алексеевича в 1661 г., царевну Феодосию Алексеевну – в церкви вмч. Екатерины, что у царицы на Сенях. Царевич Петр Алексеевич был крещен по старому обычаю в Чудовом монастыре. Крестил и погружал в святую купель обычно государев духовник, Благовещенский протопоп. Но бывали случаи, когда крещение совершал сам патриарх. В 1630 г. царевну Анну Михайловну крестил в Чудове патриарх Филарет Никитич; в 1648 г. царевича Дмитрия Алексеевича крестил в Чудове патриарх Иосиф; в 1654 г. царевича Алексея Алексеевича крестил в Успенском соборе патриарх Никон; в 1674 г. царевну Феодору крестил в Успенском соборе патриарх Иоаким.
По какому благочестивому поводу восприемниками14 бывали лица иноческого чина, неизвестно. При царе Михаиле восприемником его детей был Троицкий келарь15 Александр Булатников. При царе Алексее Михайловиче царевича Дмитрия воспринимал Троицкий же архимандрит Андриян, а царевну Феодосию воспринимал Чудовской архимандрит Павел. Но у царевича Петра Алексеевича восприемником был уже царевич Федор Алексеевич, которому в это время было всего 11 лет. Потом царевич Федор воспринимал и новорожденную царевну Феодору в 1674 г.
Восприемницами бывали вначале родные царя или царицы, а потом, при царе Алексее Михайловиче, постоянно воспринимала его детей царевна Ирина Михайловна – саму царевну Ирину в 1627 г. воспринимала мать царицы Евдокии, жена Лукьяна Степановича Стрешнева, Анна Константиновна. Царя Алексея Михайловича воспринимала его бабушка-тетка, Ирина Никитична Романова, сестра патриарха Филарета.
На руках восприемницы в каптане (род кареты) младенца перевозили к крещению в Чудов монастырь. Каптану сопровождали с правой стороны боярин Федор Иванович Шереметев, с левой – отец царицы, Лукьян Степанович Стрешнев. За каптаной следовали 30 боярынь и дворяне большие, т. е. старейшие, 9 чел., и другие дворяне, всего 50 чел. При крещении царевича Ивана Михайловича московских дворян было 40 человек. Путь к монастырю кропил св. водой священник от Рождества Богородицы, что у царицы на Сенях.