столбунчик, шапка летняя с околом и шапка высокая лисья, горлатная или черевья, и треух, а иногда куколь.
Детское платье царевен заключалось в тех же предметах, какие были в употреблении у взрослых, исключая только кафтанца – собственно детской женской одежды, подобной покроем мужской того же наименования, который шился иногда на турецкое дело, т. е. на турецкий образец. У царевны Ирины было таких кафтанов 36, в том числе два кафтана турских. У царевны Татьяны теплых и холодных кафтанов было 24. Из двух турских кафтанов царевны Ирины один подарен ей отцом, царем Михаилом, в 1634 г., когда ей было только семь лет и в то время «как она государыня начела учить часы». Он описан следующим образом: «кафтан турской, атлас серебрен, по нем круги шахматные, в них шелк червчет да зелен, меж кругов репьи, шелк лазорев; а в них шелк червчат. На вороту 28 кляпышев, обделаны серебром с шелком с червчатым да с лазоревым, на рукавах у запястья по 4 пуговки серебряны; подпушен дорогами червчаты». Эти кафтаны, подобно телогреям и шубкам, надевались всегда на сорочку.
Царица Марья Ильинична шествует в большой праздник на богомолье в церковь.
Ее сопровождают царевны и девушка, несущая царевича
Ко второму платью, которое носили сверх этого, принадлежат: летник, роспашница и кортель. Летник – одежда с длинными и весьма широкими рукавами, которые назывались накапками; к концам этих рукавов, т. е. к запястьям, пришивали вошвы из золотных материй или из бархата и атласа, всегда богато унизанные жемчугом и усыпанные драгоценными каменьями. Роспашница – тот же летник, сделанный распашным. Она застегивалась спереди пуговками. Кортелем назывался летник зимний, подбитый всегда мехом. При летниках царевны носили еще приволоку. Верхнюю одежду составляли летом опашень, а зимой шуба. С опашнем носили круглое, накладное ожерелье из собольего или бобрового меха. В числе нижнего платья маленькие царевны носили штаны, обычно тафтяные, червчатые, на беличьем меху. Обувь царевен, подобно царевичей, заключалась в чулках, ичедыках, башмаках и чеботах. Все это платье шилось также из богатых шелковых и золотных материй, а зимнее подкладывалось дорогими мехами.
По истечении года у дитяти снимали первые волоски. Царевне Ирине Михайловне снимала волоски в это время бабушка ее, великая старица инока Марфа Ивановна, что и заставляет предполагать, что этот обряд исполняли только самые ближайшие родственницы или восприемники. О последнем можно заключить также из слов молитвы на первое стрижение волос у младенца, которую в это время говорил царский духовник. Молитва эта находится в Требниках40. По совершении обряда особа, снимавшая волоски, благословляла ребенка золотым крестом с мощами.
Обычай снимать первые волосы наблюдался, по словам Татищева, и в его время между знатными людьми; но он говорит, что это подстригание совершалось по прошествии семи лет, и притом на седле со стрелами41. В современном деревенском быту детям также не стригут волос до года; в иных местах, когда мальчику минет год, стрижение волос делают с некоторой торжественностью: приносят седло, садят на него ребенка и подстригают ему волосы.
Нельзя не заметить сходства этого обряда с древними постригами; но там, сколько известно, обрезание первых волос совершалось только у детей мужского пола по истечении двух, трех и четырех лет от рождения, следовательно, не в одно время, зато всегда с особенным торжеством и в соединении с другим обрядом – сажания на коня.
В 1192 г. «быша пострегы у великого князя Всеволода сыну его Георгеви (родился в 1188 году) в граде Суждали; того же дня и на конь его всади,, и бысть радость велика в граде Суж.дали... В 1230 году князь Михаил створи пострегы сынови своему Ростиславу, в Новегороде, у св. Софье и уя влас архиепископ Спиридон...»42
В 1301 г., ноября 8-го, были постриги у князя Михаила Тверского сыну его Димитрию. Гораздо позже постриги были совершены князю Юрью Ивановичу, сыну Иоанна III.
Когда ребенок начинал ходить, то в помощь ему, для научения этому движению, употреблялись сначала ходячия, или походячия, кресла, а также и потешные кресла для катания, а потом водильный нагрудник. В 1628 г., сентября 17-го, царевне Ирине Михайловне скроен нагрудник в тафте червчатой виницейке. Царевне в это время было год и около пяти месяцев.
Кресла походячия и потешные устраивались на четырех железных луженых колесах, настилались хлопчатой бумагой и обивались червчатым атласом и серебряным галуном. К походячим прибавлялись две помочи. Такие кресла, например, были сделаны в 1650 г. девятимесячной царевне Евдокии Алексеевне, в 1653 г. того же возраста царевне Марфе Алексеевне, для которой в том же году была починена ее потешная карета.
В 1672 г., декабря 19-го, когда царевичу Петру Ал. исполнилось около семи месяцев, ему были устроены ходячие кресла. Затем, 16 января, ему же сделаны два стульца деревянных потешных и потом, 9 ноября, делан также стулец потешный на колесах, сделанных из железа, меди и олова.
В 1674 г., июля 9-го, у потешной каретки царевича обшиты ремни сукном багрецом, а 15 июля каретка починена стрельцом Петрушкой Щербаком.
В том же году, августа 28-го, живописец Иван Безмин вновь золотил по гунфарбе какое-то место царевичу, на что употреблено 1000 листов сусального золота и фунт гунфарбы. По-видимому, это было царское место.
Другого порядка место, деревянное седальное, в 1676 г, 27 июля, было обито стамедом43 алым. Такое место иначе называлось судном, какое было сделано еще в 1672 г, 4 ноября, когда царевичу было только пять месяцев. При этом употреблено 2 аршина сукна багрецу на кровельное сукно. Около того же числа, ноября 1673 г., новое судно было обито атласом червчатым (пошло пять аршин) с серебряным галуном с настилкой хлопчатой бумаги.
Заботы о внешней материальной обстановке детского быта всегда сопровождались усердными заботами о сохранении детей святостью Церковного Устава.
Слабого ребенка, каким, по-видимому, родилась (1628 г. 17 апреля) царевна Пелагея, приносили к причастию через шесть недель по рождении.
Детские игрушки царевича Михаила Федоровича Романова
Царевна Пелагея приняла Св. Тайны того же года, 28 мая. Причащал ее духовник Великой старицы Марфы Ивановны. Младенцы, пользовавшиеся добрым здоровьем, причащались, как можно судить по сохранившимся записям, через более продолжительное время по рождении. Царевна Ирина Михайловна приняла Св. Тайны больше чем через 10 месяцев; царевич Алексей Михайлович причастился через 4 месяца; царевна Анна Михайловна причастилась через полгода; царевна Марфа Михайловна – через 9 месяцев. Однако нельзя утвердительно сказать, что эти указания относятся к принятию причащения впервые после рождения, так как полных и точных записей по этому предмету мы не имеем. К причащению приносили детей в разное время по случаю различных обстоятельств их жизни.
И у малолетних царских детей также находился особый крестовый поп, несомненно исправлявший молитвенные комнатные церковные службы и утренние и вечерние моления. В 1631 г. такой поп, Александр, состоял один у крестов двухлетнего царевича Алексея Михайловича и четырехлетней царевны Ирины Михайловны.
В детских хоромах совершались и некоторые праздничные службы, именно: царские часы в навечерии Рождества Христова и Богоявления, причем басистый дьякон по уставу кликал многолетие. Надо заметить, что кликанье многолетия совершалось особо в хоромах у государя и в хоромах у царицы.
В тот же Рождественский праздник государев духовник приходил к царице и к детям славить Христа и получал за это от каждого лица по паре соболей; от царицы и царевича по 3 руб. пара, от царевен по 2 руб. пара. Такие пары были розданы духовнику в 1630 г. от царевича Алексея (год и 9 месяцев), от царевны Ирины (3 года 8 месяцев) и от пятимесячной царевны Анны Михайловны.
Подобное славление духовника происходило и на Святой в Светлый праздник, когда духовник также получал пары соболей.
По разным случаям детской жизни царица водила детей или к обедне, или только к молебну не только в верховые придворные церкви, но и в приходские. Так еще с пеленок царские дети вводились в круг Церковного Устава.
Теперь мы остановимся на детских забавах, играх и игрушках, которые в то время известны были вообще под именем потех, потешек. Эти потехи и потешки были весьма разнообразны. Они во многих отношениях служат верным зеркалом, верной характеристикой старины, обличают тогдашние вкусы, раскрывают новые, дотоле малоизвестные стороны древней жизни и вообще представляют такие черты, посредством которых понимание древнего быта получает более ясности и определенности.
В царском быту детские игрушки и разные детские потехи большей частью покупались у торговых людей в Овощном, Пряничном и Потешном, т. е. игрушечном, городских рядах и в лавках у иноземцев; весьма часто они изготовлялись также дворцовыми мастерами, токарями-станочниками, живописцами и др., как увидим ниже.
Сам государь Михаил Федорович заботился о детских игрушках и иногда приобретал их у торговых немцев. В 1630 г., 17 января, от государя из хором принес Федор Степанович Стрешнев немецкого дела потеху-сад, сделано в черном немецком дереве: деревья, а на деревьях – птицы всякие. Потеха, по всему вероятию, назначалась для трехлетней царевны Ирины.
1635 г., 31 января, в субботу перед Масленицей, во время выезда царицы Евдокии Лукьяновны Богу молиться к Спасу на Новое, роздано детям боярским, которые ее сопровождали, 97 коп. для покупки по дороге игрушек, «а они на те деньги купили потехи: птичек кожаных и баранчиков деревянных, и жбанцов и горшечков, и мечиков и колокольчиков, и иных всяких потех в хоромы на потеху государским детям».