Невдалеке я увидела Боба, моего старого приятеля… Он тоже заметил меня и, широко улыбнувшись, поспешил к нам, расталкивая гостей. Черт… Милый парень… когда-то я даже думала, что у нас что-то может сложиться. Симпатичный бездельник, он вроде бы старался делать карьеру модели, но в основном его привлекали тусовки. Я чувствовала в нем родственную душу.
Видеть его сейчас было особенно приятно, как луч света в моем беспросветном настоящем, так что я искренне улыбнулась ему.
Но тут на мою талию скользнула властная, жесткая рука, и Боб резко затормозил.
Бокал в его руке дрогнул, и часть шампанского пролилась прямо на рубашку. Но он, похоже, этого даже не заметил. Побледнел, стушевался и просто растворился в толпе. Да уж, репутация у Каррингтона еще та.
– Ты же не собираешься тут ни с кем кокетничать? – шепнул мне на ухо мой тиран. – Напоминаю, все твои поклонники бесполезны. Ведь никто не дал тебе денег.
– У Боба я их и не просила, он сам почти всегда на мели. Зато он веселый и с ним легко.
Мой локоть с силой сжали, и я поняла, что еще поплачусь за эту выходку. Каррингтон не желал слышать ничего хорошего о других мужчинах.
За вечер я встретила еще троих своих поклонников. Но подойти не рискнул ни один. Я просто едва заметно кивала им, чтобы показать, что заметила. На большее не решилась. Вскоре мне стало невыносимо скучно. И как раньше, посещая такие мероприятия, я избегала этой скуки? Я взяла второй бокал, подцепила крохотное канапе с фуршетного стола. Скорей бы это все закончилось и я смогла оказаться в собственной спальне!
Внезапно Адам сжал мое плечо.
– Кажется, к нам идет твой коллега!
Проследив за его взглядом, я заметила молодого парня. Он остановился, чтобы взять шампанское, и снова направился к нам. Невысокий, весь какой-то вертлявый, с прилизанными волосами и бегающими глазками… Кажется, я его действительно знаю… Вот только никак не могу вспомнить, как же его зовут. Он ведет светскую хронику у наших конкурентов. Он подошел к нам, но на меня словно совсем не обратил внимания.
– Добрый вечер, мистер Каррингтон! Вы решили почтить нас своим присутствием?
Адам лениво улыбнулся:
– Не именно вас… Но да.
– А где же ваша спутница, мисс Оливия?
Улыбка Адама стала шире:
– У вас устаревшие сведения. Мы расстались. Здесь я со своей новой девушкой, Эйвери Эванс.
Я уставилась на него в глубоком шоке. Зачем он это сказал?! Да еще не просто одному из гостей! Журналисту! Из светской хроники! Завтра весть город будет знать, что я встречаюсь с Адамом Каррингтоном.
Репортер, похоже, был изумлен не меньше, чем я. Он переводил взгляд с меня на Адама, потом выдавил:
– Простите, я думал, что мисс Эванс находится здесь по работе…
Адам засмеялся:
– Нет, что вы! Мы, как и все присутствующие, пришли сюда, чтобы получить удовольствие. Только, боюсь, не задержимся здесь надолго.
Журналист удивленно приподнял бровь:
– Но почему же? Вечеринка только началась. Неужели вы пропустите все самое интересное?
– Боюсь, у нас разные понимания слова «интересно». Нас ждут совсем другие развлечения. Правда, дорогая?
Я пробормотала что-то невнятное и отвернулась, чувствуя, что заливаюсь краской. А он продолжал:
– Боюсь, что, если мы не покинем вас, она набросится на меня прямо здесь!
Коллега засмеялся и отошел. Я повернула разгневанное лицо к Адаму, но он уже здоровался с пожилой леди с ниткой превосходного жемчуга на шее. Я помрачнела еще больше, услышав, как он расхваливает меня, и залпом допила оставшееся вино.
Мы продолжали фланировать по залу, и вскоре, кажется, не осталось ни одного гостя, который бы не знал, что у Адама новая девушка. Наверняка большинство из них было уверено, что меня прельстило богатство Каррингтона. Во всяком случае, во взгляде одного из отвергнутых поклонников, молодого актера, я прочитала такую явную насмешку, что покраснела.
Улучив момент, когда рядом не оказалось никого, я прошипела:
– Зачем ты рассказываешь всем, что мы встречаемся?
Он пожал плечами:
– Ты же беспокоилась, что тебя потеряют на работе. Теперь все будут знать, где и с кем ты находишься.
– Я могла бы сама придумать что-нибудь. Потом. Я уеду от тебя через две недели. Что ты потом всем им говорить будешь? Об этом ты подумал?
Он небрежно заметил, рассеянно скользя взглядом по толпе:
– Конечно, подумал. Скажу, что бросил тебя. И заведу новую. Актрису какую-нибудь.
Во взгляде Адама появилась заинтересованность, и он добавил:
– Или певицу.
Я проследила за его взглядом и увидела восходящую звезду в таком обтягивающем платье, что оно казалось второй кожей. И формы, что оно облегало, были действительно роскошными. Настолько, что сразу становилось ясно: ее ждет оглушительный успех, даже если голос отсутствует напрочь. Конечно, если она не поменяет дизайнера.
Внезапно во мне шевельнулось едкое, неприятное чувство. Мне не понравилось, как он на нее смотрел. Он пришел сюда со мной – так должен же соблюдать хоть какие-то приличия! А вместо этого раздевает глазами девицу, которой и алкоголь в барах наверняка не всегда продают! Я насупилась и больше не пыталась с ним заговорить. Но Адам, похоже, этого даже не заметил.
Сделав еще один круг по залу, мы наконец пошли к выходу. Вместе с нами на парковку отправилась шумная компания, в которой я увидела своего приятеля-актера. Как оказалось, у нас даже машины стояли рядом. Я уже начинала понимать, чего добивался Адам. Он просто хотел меня уничтожить. Но зачем? Что я сделала ему? Неужели он все еще мстил мне за то, что я не пошла с ним тогда, в баре? Я решила вести себя как можно более осторожно, чтобы не провоцировать его на новые унижения. Но уже следующая фраза показала мне, что сделать это будет очень непросто.
– Я хочу твои губы.
Я вздрогнула и повернулась к нему. Он хочет, чтобы я поцеловала его при всех? Не очень приятно, но не так уж и сложно. Если он хочет так показать всем окружающим, что я принадлежу ему… Ради бога. Но когда я приблизила к нему лицо, Адам только усмехнулся:
– Нет, детка. Я не об этом. Отсоси мне. Прямо сейчас.
Я бросила испуганный взгляд сначала на него, потом вперед, сквозь лобовое стекло. Звездная компания все еще была там. Окружив одну из машин, парни громко хохотали над чем-то. Они наверняка узнают, чем мы тут занимаемся. И моя репутация будет полностью уничтожена. Я замерла, кусая губы и мучительно пытаясь решить, что же делать. Но Адам не собирался давать мне время на раздумья.
– Ты хочешь отказаться? Нарушить наш договор?
Я вздрогнула. После всего, что я уже успела перенести, отказаться и потерять это? Знать, что все было напрасно? Никогда! Тем более что тогда мне снова придется столкнуться с проблемой, где взять денег для спасения отца.
Я решительно протянула руку к его ширинке, но он только довольно улыбнулся, оттолкнул ее и завел мотор.
– Какая развратная… Нет, дорогуша, если тебе плевать на свою репутацию, то мне моя дорога.
– Но… ты же сам!..
Я недоуменно смотрела в его лицо и ничего не понимала.
– Считай, что это была проверка на послушание. Ты ее прошла. Молодец.
Я с шумом выдохнула. То есть он заставил меня мучиться, заранее сгорать от стыда просто для того, чтобы убедиться в своей власти надо мной?
– Ты просто чудовище.
Он хмыкнул и не ответил. Просто прибавил скорость. А я отвернулась к окну. Хам и наглец, вот он кто. Неужели ему нравится портить все, к чему он прикасается? Или только я удостоилась этой чести? Кажется, он всерьез вознамерился растоптать мою жизнь. Но что я могу сделать, чтобы помешать ему сделать это? Ровным счетом ничего.
Дорога успокоила меня – особенно когда мы покинули центр и въехали в пригород. Я прокручивала в памяти прошлый вечер и не находила ничего, чего стоило бы стыдиться. За исключением некоторых подробностей, которые Адам рассказывал о нас. Но пусть это будет на его совести.
Внезапно мне вспомнилась певичка, которую он разглядывал во время фуршета, и сердце снова защемило. Неужели это ревность? Но откуда это странное чувство? Конечно, Адам красив и богат. Ему достаточно поманить пальцем – и женщины просто выстроятся в очередь к его сердцу. Но разве я не должна ненавидеть его? Почему же мне так больно, когда он смотрит на других?
Машина остановилась. Я поняла, что мы уже подъехали к поместью. Адам высунулся в окно и подозвал охранника:
– Вчера вы пропустили на территорию мою бывшую, Оливию. Если это повторится еще раз, вся смена будет уволена.
Охранник кивнул, и Адам поехал дальше, по подъездной дорожке к дому. А я, вспомнив вчерашний инцидент, снова задумалась. Неужели он так расстается со всеми? Нельзя подпускать его близко к сердцу, нельзя… Иначе он просто растопчет его и выбросит вместе с мусором. Но в отличие от Оливии мне повезло. Я точно знаю, когда это произойдет – как только истекут пятнадцать дней нашего договора. Или даже раньше – если ему наскучит эта жестокая игра, а может, он даже успеет найти новую игрушку.
Адам открыл дверцу и помог мне выбраться из машины. Дом выглядел пустым и безжизненным, только крыльцо было освещено коваными фонарями да в холле у самой двери горел одинокий торшер. Я зябко поежилась: не то чтобы я всерьез боялась темноты, просто мне каждый раз становилось немного не по себе.
Я повернулась к своему спутнику, чтобы попрощаться и уйти в свою комнату. И в следующий момент уже оказалась прижата к отделанной деревянными панелями стене, а по моему телу гуляли жадные, горячие руки.
– Боже, Эйвери… Я думал, отдеру тебя прямо там…
Тонкая ткань платья совсем не защищала от его прикосновений. Еще пара минут – и моя кожа просто полыхала. Голова кружилась: то ли от трех бокалов шампанского, то ли от его горячего шепота. Его рука скользнула мне за спину. Вжикнула молния – и я смогла вздохнуть свободно. Плотный лиф платья, обхватывавший грудь, ослаб. Сильные пальцы стянули его вниз, к поясу, открывая дорогу губам. Жадным и жестким, обжигающим меня острыми поцелуями-укусами.