В одной советской России появилось за последние несколько лет сорок тысяч зарегистрированных юношей, рифмующих пятницу и яичницу, а также палец и мерзавец.
Вы понимаете, дорогие дети, что сорок тысяч — это уже целая дивизия, и притом конная, потому что вы должны усвоить раз и навсегда, что Пегас — это лошадь.
Для того чтобы писать стихи, надо прежде всего не думать.
Стих должен литься, как вода из водопровода, хлюпая во все стороны.
Такое явление называется «брызги пера».
Если у вас есть перо и нет ни одной лишней мысли в голове, садитесь и брызгайте!
Все, что вам удастся набрызгать, озаглавьте как можно проще.
Скажем, «Из цикла».
Или: «Триоли и Триолеты».
Или просто: «Лес шумит».
Легче всего и благороднее писать стихи с настроением.
Против стихов с настроением не устоит ни одна порядочная девушка, будь она даже каменная, как антрацит.
Настроение черпается где угодно — в глазах, в губах, в зубах, но обязательно во множественном числе.
Не дай Бог начать в единственном… все дело испортите!
Например:
— «Я утонул в твоих глазах»… Правда ведь, ничего себе?!
А попробуйте сказать:
— «Я утонул в твоем глазу…» Катастрофа!
То же самое с губами или зубами.
Даже очень мило выйдет, если сказать:
— «И он припал к ее губам».
И посудите сами, что получится, если вы скажете:
— «И он припал к одной губе!..»
Пусть губа и не дура, но разве она это может выдержать?
Конечно, нет.
Все, что до сих пор сказано, относится к какому-нибудь одушевленному предмету.
Но настроение может быть и беспредметным, неопределенным и, так сказать, воздушным.
Например:
Звездочка блестит.
Девочка не спит.
Звездочка блеснула.
Девочка заснула.
Здесь дело не в звездочке и не в девочке, а в том пантеизме, которым проникнуто все стихотворение.
А пантеизм — это. дети мои, вещь.
Самый последний человек, даже такой, у которого паспорта нет, и тот должен быть пантеистом.
Вот спросите вашего папу, если он специалист по болванам, так он вам это еще лучше объяснит.
Во всяком случае, на сегодняшний раз довольно.
Одно только помните — то, что говорили еще древние: «Поэты рождаются, а… рукописи не возвращаются»…
САМОВНУШЕНИЕ
Я думаю, что действительно пора нам заняться самовнушением.
Все, что можно было внушить окружающим, мы уже внушили, — и то, что мы не эмиграция, а Россия, выехавшая за границу.
Внушение, как известно, подействовало блестяще…
Европа носится с нами как с писаной торбой и прямо не знает куда посадить.
Таким образом, с точки зрения международной мы устроились.
Но в личной жизни, каждодневной, обыденной, будничной. до полного благополучия еще далеко.
Нельзя же предположить, что все два миллиона поют в цыганском хоре, танцуют казачка, а в антрактах едят паюсную икру.
Бывает, что и не едят.
Я не спорю, безвыходных положений вообще не существует, и эмигрант, которому уже совершенно нечего есть, может в крайнем случае умереть с голоду.
Однако, если исключить самосожжение, самообложение и самоудобрение, то остается одно:
— Самовнушение.
По теории француза Куэ надо каждое утро говорить самому себе:
«Мне очень хорошо и с каждым днем становится все лучше и лучше».
Разговор с самим собой не надо затягивать.
Сказал — и не возражай.
Иначе — раздвоение личности и двойные расходы: десять фотографических карточек, два нансеновских паспорта, четыре подошвы, а про трамвай, семейное счастье и почтовые марки я уже и не говорю.
Самовнушение должно происходить в очень мягкой и деликатной форме.
Орать на самого себя не надо.
«Эй ты, черт тебя подери, выжатый лимон, дохлятина и невозвратное время! Поймешь ли ты наконец, что ты катаешься как сыр в масле и с каждым днем будешь катиться все дальше и дальше!!»
Такой способ ничего хорошего не сулит.
Человек начинает избегать самого себя.
Зачем в самом деле обострять отношения со своей личностью, когда для этого имеется достаточное количество личностей совершенно посторонних?..
Самое лучшее — это обращаться к себе не во втором лице единственного и даже не во втором лице множественного числа, а в первом лице единственного числа.
«Мне хорошо, я доволен. Мне очень хорошо, я очень доволен. Вот именно, оттого я так и доволен, что мне так хорошо…»
Если утренняя доза не действует и человеку все-таки плохо, то самовнушение надо производить в течение всего дня, вечером и даже до рассвета.
В таких случаях и говорят: дружеская беседа с самим собой затянулась далеко за полночь.
Так надо продолжать изо дня в день до самой смерти — и тогда результаты не замедлят сказаться.
Возьмем для примера самый обыкновенный эмигрантский случай.
Икс заказывает себе костюм в рассрочку. Костюм готов.
Проходит месяц, в течение которого Икс ходит в новом костюме и упорно занимается самовнушением.
А портной в это время занимается шитьем других костюмов и подсчетом грядущих получек.
Подсознание говорит Иксу, что не надо ходить по той улице, где живет портной.
А сознание говорит ему, что почему бы и нет, раз костюм уже оплачен?
Конфликт между подсознанием и сознанием неприятен, тем более что портной явно становится на сторону подсознания и сам… приходит к Иксу.
Дальнейшее совершенно ясно.
Грубая натура, портной, пристает с деньгами и подаст в суд, в то время как одухотворенная натура. Икс, совершенно искренне считает, что деньги давным-давно уплачены.
Надо ли говорить, что окончательная победа остается все-таки на стороне Икса, несмотря на то, что его новый костюм продается в аукционной камере с публичного торга…
Оставшись в одном нижнем белье, Икс внушает себе, что это далеко не белье, а великолепная фрачная пара, но в обтяжку.
А человека, который умеет нечто крепко завинтить себе в голову, обратно развинтить уже невозможно.
— Мне хорошо… Какой на мне чудный фрак! Какая дешевая жизнь во Франции!.. И завтра будет еще дешевле.
КОЛЯ СЫРОЕЖКИН
Если бы Коле Сыроежкину дать полную свободу, то житья в доме, конечно, не стало бы…
— От твоих вопросов можно с ума сойти, — говорила мадам Сыроежкина, вышивавшая для богатой американки древнерусское шелковое белье: Царь-колокол на фоне плакучих ив.
— Коля, заткни свой фонтан, — внушительно говорил мосье Сыроежкин, шофер и глава семьи.
Но Коле было восемь лет и семь месяцев, домашние попреки сносил он с поразительным мужеством и с утра до вечера грыз свои собственные ногти, требуя ясных и категорических ответов на тысячи ребром поставленных вопросов.
В один прекрасный день папа Сыроежкин совершенно потерял терпение, купил Коле клеенчатую тетрадь, ткнул карандаш в руки и сказал таким басом, каким говорят все папы, когда они сердятся:
— Напиши все свои вопросы, но не смей приставать ни к маме, ни ко мне. Когда вся тетрадь будет исписана, я тебе сразу на них отвечу… Понял?
Что ж тут было не понять?..
Коля даже засопел от удовольствия, дернул за хвост взятую им на воспитание кошку и умолк.
Каракули свои он выводил медленно и все время, пока писал, грыз то ногти, то карандаш, то карандашную резинку.
И в доме наступили тишина и благополучие.
А через три дня первый том сочинений Коли Сыроежкина вышел в свет — родителям на утешение, будущему отечеству на пользу.
И вот что было написано в знаменитой клеенчатой тетради:
— Куда идет мой папа, когда он выходит из себя?
— Почему, когда мама плачет, у нее черные слезы, а у меня не черные?
— Что делает центральное отопление, когда оно не действует?
— Почему папа никогда не штопает мамины чулки?
— А у полицейского тоже бывает папа?..
— Почему, когда приходят гости, мама все время пудрится и извиняется?
— Почему, когда гости уходят, мама говорит: слава Богу?
— А что такое рассрочка?
— А почему дети не бывают холостые?
— Почему ангелы не летают на аэропланах?
— Почему папа заварил кашу, а ее не кушали?
— Почему чертей бывает тысяча, а ведьма только одна?
— Что такое нервы?
— И как их взвинчивают?
— И почему их не отвинчивают обратно?
— А кто открывает двери консьержке?
— Зачем папа влезает в протоколы, если он не может из них вылезти?
— Что такое лямка?
— И куда ее все время тянут?
— Почему нельзя играть в игру природы?
— Что делают с истерикой, когда она кончается?
— Почему акцент не отвечает, когда с ним говорят?
— Что такое нечистая сила воли?
— За что тетя Катя держится, когда она ходит по скользкой дорожке?
— Почему на железной дороге никогда не случается никакого счастья?
— Чем режут правду?
— Если Бог видит, когда пала накручивает счетчик, почему Он не скажет папиному клиенту?
— Почему мама говорит, что нельзя грызть ногти, а сама грызет всего папу?
— А как могут все большевики висеть на одном волоске?
— И почему…
Мосье Сыроежкин захлопнул тетрадь, посмотрел на мадам, на Царь-колокол, вздохнул и ничего не сказал.
Ничего не сказала и мама Колина, и только черные слезы, слезы умиления, потекли из ее подкрашенных глаз.
Но Коля этого не видел.
Он спал беззаботным сном, обхватив обеими руками взятую на воспитание кошку, и, наверное, ему снились те сладкие сны, какие снятся всякому человеку, разумно прожившему свои восемь лет и семь месяцев.
ТРУДНАЯ ПУБЛИКА
Угловое кафе, как это часто бывает в Париже, помещалось на углу и ничем особенным от десятка тысяч других таких же кафе не отличалось.