Дополненная реальность. Обнуление до заводских настроек
Глава 1Вперед назад за лиловыми кроликами
Архангел вдруг резко расправил огромные, ирреальные и оттого какие-то неправдоподобные, крылья, и Пашку прямо-таки полоснуло по глазам чем-то вроде яркой, слепящей вспышки света. А когда он проморгался, никого уже не было рядом. Ни странного райского представителя. Ни Лосева.
Который…
Позабыв обо всём, даже о внезапной стрелке с божественными силами, Пашка понёсся от путей через заброшенный закуток к вокзалу. Панически осмотрелся на заполонённой толпой площади.
Но Лосева нигде не увидел.
Что он там нёс? «Порешил себя своими руками жизни лишить. Грех это страшный, неоспоримый и неотвратный, но, ежели с умом подойти к выполнению, никому вреда не причиняющий. Я уж всё продумал, чтобы неприятностей другим не вышло или испугу». Значит, как минимум нужно было ему куда-то дойти, где нет людей, и где они не бывают вообще. Куда⁈ Что он мог удумать⁈
Пашка схватился за голову.
Сучья старая ведьма! Такого деда заморочила! Вообще мозги вынесла ему все!
Лосева нужно, нужно остановить… Это, может, вообще будет единственным, что Пашка за всю свою жизнь сделает правильно!
Но как найти бомжа в целом городе⁈ А вдруг вообще не в городе⁈
Сегодня на каждом углу полно народу!
Младший Соколов испуганно глянул на здание вокзала.
Потом мученически зажмурился до ряби в глазах. Сердце отбивало бешеный ритм, в горле встал ком. Казалось, что он чувствует, как под кожей головы шевелятся червями извилины.
И тут внезапно вспомнилась Пашке кухня в квартире гниднего сына Вадика, и его же, Вадиков, шкаф с вещами, откуда он выгружал в спортивную сумку футболки и толстовки под надзором девахи из пресс-службы мэрии и оператора. Пашка всё это видел онлайн, через «синхронизацию» с записывающейся Вадиковой памятью.
Значит…
Дрожащими руками Соколов-младший вытащил телефон и вошёл в админский раздел игрухи. Вбил во «В работе» Лосева Андрея Витальевича. Таких оказалось охерительно много, но бесконечный столбец было можно упорядочить по дате рождения. Правда, и примерно подходящих под Лосева на вид по возрасту Лосевых в мире (а тут же, наверное, по всему миру сводка, бля!) было немерено.
Пашка проверил наугад пятерых. Трое подходили навряд ли: они были в квартирах, один шёл по улице, но понять, Пенза ли это, не получалось. Вроде не похоже на Пензу. Пришлось дожидаться, пока в поле зрения этого Лосева не попался какой-то ваще незнакомый памятник и большая левая площадь.
Ещё какой-то Андрей Витальевич Лосев, видать, сука, спал: картинка записи была туманной какой-то, зыбкой, и там виднелись горы. А может, он со скалы решил сброситься? Память этого Лосева Пашка мотнул назад, хотя, конечно, ни до каких гор нужный Лосев не мог бы успеть добраться. Реально спал. Перед мутными горами память записала задрипанную комнату и кровать, а ещё как этот жирный (этот был жирным) Лосев отвратно давил гнойный прыщуган на пузе.
Нет, так не пойдёт. Так можно до вечера Лосевых клацать…
Но что же… как же…
Пашка попытался жать по экрану на Лосева в собственной памяти о начале разговора у путей, но функция удалённого доступа имелась только через админский раздел. А туда надо сначала кого-то добавить.
Захотелось садануть треклятой мобилой по тротуарной плитке.
А потом взгляд Пашки упёрся в переносной ларёк с хот-догами, скучающий продавец которого зырил по сторонам.
Забывая вдыхать, младший Соколов навёл на него камеру и закинул Триповского Олега Станиславовича во «В работе». Взялся мотать «память». Но, походу, в нужный момент у этого дебила заказали три баварские сосиски с собой!
Найти Лосева на видео воспоминаний окрестных людей удалось с третьей попытки: в башке у тётки, которая зазывала в маршрутку напротив поворота из нужного закутка. Она видела, как Лосев оттуда вышел. И через её память удалось на него перейти. Удалось закинуть и его во «В работе»!
Слава богу!
Игруха перекрыла экран объёмным «гимелем», мешая переключиться на память онлайн.
Перед глазами Лосева мелькали виды города: он ехал в какой-то маршрутке на сиденье у окна, сразу за водителем. Живой!
Узел из кишок в Пашкином животе немного ослабел. Он лихорадочно начал мотать воспоминание назад и смог углядеть номер маршрутки тогда, когда Лосев в неё садился: сто тринадцатая!
Соколов-младший метнулся к нужной остановке, ориентируясь по картинке, и увидел, что едет транспорт в закрытый город Заречный. Тётка, в которой он покопался, кричала о том, что маршрут сегодня удлиняется, чтобы обогнуть территорию с перекрытым по случаю торжественных мероприятий движением.
Но не может же у бомжа Лосева быть пропуска в Заречный⁈ И на фига ему именно туда⁈ Типа меньше людей? Но всё равно же они там есть!
Это Пашка думал, уже вызывая такси до конечной остановки маршрутки. Ехало оно долго, перекрытие части дорог сотворило бесконечные пробки на объездных путях. Но ведь и Лосев в них встрянет, правда же⁈
Водила предупредил про КПП, но Пашка лихорадочно заверил, что изменит точку по дороге. Это таксисту не понравилось, и пришлось кидать на чай по номеру телефона, чтобы не вякал и ехал, куда скажут.
Сам Пашка упал на заднее сиденье, чтобы не мешали следить.
Его трясло. В горле пересохло, а губа случайно разгрызлась до солоноватого привкуса крови.
Выбравшись наконец из центра, машина поехала быстрее.
За девять минут до конечного пункта по навигатору Лосев из маршрутки вышел. Это была остановка «Нефтебаза», но бездомный двинул не к жилому массиву, а прямиком в лес.
Вот чёрт!
Пашка опять закусил повреждённую губу.
— Скорее! — взмолился он.
— ПДД, парень, — хмыкнул водила, принося своему пассажиру очередного дракона.
«Вы достигли 109-го уровня!»
Когда Пашка, как ошалевший, выскочил из машины и помчался сломя голову в лес, таксист ещё какое-то время стоял на обочине у остановки и смотрел вслед.
Младший Соколов только начал самую трудную часть преследования очень лихо. Почти сразу деревья на кадрах из памяти Лосева стали похожи на абсолютно все вокруг. С тропки бездомный быстро сошёл. Боясь запутаться и потеряться, Пашка постоянно сверялся с телефоном. Сердце опять пустилось в пляс. Что, если эта «бродилка» выведет в итоге к болтающемуся на суку трупу⁈
Спина покрылась потом.
Только бы успеть вовремя! Если Лосев начнёт ерепениться, увести его из этого долбанного леса — тут Пашка угодил ногой по колено в неожиданное глубокое, похожее на топь, озерцо — игрой и убирать тупорылые желания механически!!!
Как же не вовремя привязался этот долбанный архангел! Специально, что ли, бля⁈
Чавкающая грязная жижа пропитала штанину и кроссовку.
Идти стало ещё сложнее. Вообще это было какое-то гнилое местечко: над травой носились тучами огромные комары, утробно квакали невидимые жабы, всюду попадались лужи и полные жидкой грязи впадины. С каждым метром вглубь леса вокруг сгущалась гремучая смесь запахов гнили и плесени, метана и чёрт знает чего ещё. Становилось трудно, почти больно дышать. От вони и концентрации чего-то в воздухе началась головная боль, но разбираться с ней не было времени. Дорога каждая минута!
— Чёртово болото! — выругался Пашка и вдруг замер. Вдруг понял.
Вот что задумал Лосев, чтобы «никому не доставлять неудобств»! В этом долбанном лесу постоянно куковали эмчеэсовцы! Тут же всё время что-то случается! Даже и трупы находят! А сколько их не находят?..
Захотелось до боли в пальцах мотнуть память Лосева вперёд, к режиму онлайн, увидеть, что он делает. Не поздно ли ещё. Но тогда Пашка в жизни не нашёл бы то место, на котором остановился. И не нашёл бы Лосева в этом полном трясин лесу.
Главное — не уронить телефон. Так-то и сам может куда-то провалиться и увязнуть. И даже погибнуть, если рука дрогнет. Прямёхонько к Вельзевулу, без всякого раскаянья и до всяких ангельских разборок. Интересно, рогатого штрафанут за растрату ресурса?
Вообще, чё с ним там вычудят, если вся эта схема погорит на ангельских адвокатах?
Пашка вернул мысли на место и сосредоточился на картинке. Отыскал папоротник и дерево с дуплом, как в воспоминании, глазами и двинул в ту сторону, хлюпая мокрой кроссовкой.
Идти по густо заросшей кустами зелени получалось с трудом, особенно если надо смотреть постоянно на экран, а не под ноги. Но зато раздавленные листки, смятые кустики и сломанные ветки тут и там свидетельствовали, что движется Пашка правильно.
Комары зверели с каждым шагом, лицо и шея уже зудели от укусов, а жужжание кругом напоминало о пчелиных ульях и осах-убийцах из «Голодных игр». Местность стала очень болотистой, Пашка чавкал по зловонной жиже, то и дело проваливаясь в топи: уже обе штанины были мокрыми и грязными, а икры зудели. К тому же он натёр мокрыми кроссами правую ногу наверняка, но, скорее всего, обе. Ремонтироваться сейчас было неуместно, но в ранки постоянно попадала вода, заставляя болезненно морщиться, и это тоже сильно мешало идти.
Затылок становился всё увесистее и словно бы тянул назад.
Пашка заметил Лосева там, где быть его было не должно: в воспоминании бездомный осмотрел покрытые мхом валуны средних размеров и двинул дальше, большой длинной палкой протыкая землю перед собой. Уже не раз и не два эта палка проваливалась больше, чем наполовину, — и в таких местах Лосев останавливался на какое-то время и словно бы месил чавкающие участки огромной поварёшкой. От этих камней на кадрах он ушёл, а в реальности Пашка ещё издалека приметил футболку и красную кепку.
Слава, слава богу! Успел!
Поверх картинки с воспоминанием завертелся новый объёмный «гимель».
— Андрей! — завопил младший Соколов. — Андрей Витальевич!
Тут же, заспешив, Пашка ступил, куда не надо, нога провалилась сразу выше колена, вторая выгнулась неудобно, больно рванув связки, и он полетел рожей в грязь, выронив от неожиданности мобилу.