али, хотя, конечно, не выиграли ничего. Но у нас было общее увлечение, и это нас сблизило, как я думала. Только вот, знаешь, Стас мне постоянно врал. По мелочи и по-крупному. Он абсолютно не умел обсуждать то, что его волнует, что для него важно. И если я пыталась его растормошить, говорил неправду. А потом ему надо было этой неправде следовать. Мы с ним дружили с тринадцати и встречались почти год. Но я поняла, что без доверия это всё — не нужно. Из-за вранья он и другом мне быть перестал, понимаешь? А теперь ты делаешь то же самое. Не рассказываешь мне даже о самом важном, что происходит с тобой. Мне показалось, что ты очень непосредственный и что в тебе нет лукавства, этим ты, считай, меня и купил. Я решила, что ты — именно тот, кто мне нужен. Но всё так стремительно вдруг переменилось. Очень быстро. Тебя словно бы подменили. Я видела, в каком ты восторге от наших отношений был сразу — и насколько они стали для тебя чуть ли не помехой теперь. Забавно так писать, учитывая, что мы знаем друг друга неполные два с половиной месяца. Ты побил все рекорды по изменениям личности. Наверное, правду говорят взрослые — не стоило мне торопить с тобой события. Может, дело в этом. Не знаю. Надеюсь, что нет.
Может, ты даже обрадуешься. Может, ты сам так хотел, нашёл новую девушку и не знал, как мне сказать. А может, просто выпивал с другом, не захотев пригласить меня. По фигу. Правда, важно не это. Честное слово, я в шоке по второй причине.
Паша, я не хочу опять на год увязнуть в бессмысленном притворстве. Извини, что делаю это в такой сложный для тебя период. Но, с другой стороны, тебе и не нужна моя поддержка. Пожалуйста, давай обойдёмся без разборок и выяснения отношений. Желаю поскорее встретить девочку, которой ты сможешь доверять. Надеюсь, что с твоим папой всё в порядке. Очень прошу, не надо меня преследовать. Мне нужно прийти в себя'.
За окном послышались первые залпы отдалённого городского салюта. Словно бы над Пашкой ржал в голосину весь мир.
Глава 3Квест мертвого воробья
Сука, бабы — ебанутые!!! Что за предъява, твою мать⁈ За что⁈ За то, что не грузил своими проблемами⁈ Круто! Да пусть спасибо скажет, что он ей всё не говорит! Так бы охренела, что и не встала!
В пуше над тупорылой простынёй текста мелькнул дракон. В ночном небе бабахало всё громче, и скоро по ковру заплясали всполохи фейерверков, которые запускали уже не только в центре.
Вот на куя Пионовой инфа про батю⁈ Даже если бы он реально сам, без Пашкиной помощи, вдруг пропал! Чтобы Пионова не знала, что сказать? Чтобы считала неловким улыбаться⁈ Чтобы мозги сломала, не зная, как помочь⁈ На хрена⁈
И так из-за придурка-Лебедева рассказывать пришлось про любовницу, сильно вот она тогда довольна была, если по-честному⁈ Глаза под пять копеек. Радостно оно было? Понравилось⁈
Кто-то запустил салют прямо под окнами, и из коридора стремительной тенью пронёсся под кровать Стержень.
Доверие! Ебал Пашка в рот такое доверие! Это, блять, забота — не выносить мозги своей муйнёй! Нормальные люди так и делают! Если бы у Пионовой батя пропал — Пашка вообще не хотел бы про это знать, блин! На кой хер ему такая информация⁈ Какое она вообще касание имеет к отношениям⁈
Отношения! А ему вообще до них сейчас⁈ Из-за него опять человек умер, хотя, спасибо, прилога хоть новую ноту не херанула в «награду»! Только это вообще ничего не меняло! Пашка душу продал, Пашка стал живым бесом, Пашку одолевают ангелы, архангелы и прочая нечисть! А она со своими обидками детсадовскими? Доверие, мля!
Ну и пошла в жопу, раз так! Пашка может ей изменить впечатление от разговора с Другой мамой на раз, и всё исправится. Только он не будет! Потому что это неадекват! Если она сейчас такое выкатывает, что она потом будет чудить⁈
Ещё и со Стасом каким-то сравнивает сраным! Вообще супер! Так она на Пашке повисла потому, что на Стаса какого-то обиделась⁈ Ну так он, бля, не вызывался не быть таким, как какие-то Стасы!
Над конченой простынёй предъявы промелькнул ещё один пуш с драконом.
«Показался непосредственным»? А может, посредственным⁈ Тупым он ей, блять, показался! Таким, что и соврать ничего мозгов не хватит! Притворство ей его помешало! И когда! Когда почти что на Пашкиных глазах человек в болоте утопился из-за него! Лукавство, значит, ей поперёк горла встало вдруг⁈ Может, её ночами на кладбища потягать надо было⁈ Или назвать, сколько вокруг неё трупешников-вуайеристов ошивается, пока она в душе, голая, сиськами трясёт⁈
Пашка злился всё сильнее. Эта подстава, эта предъява — она казалась настоящим предательством! И когда! Сегодня!
Да пошла она в сраку, истеричка!
Младший Соколов врезал кулаком в подушку. И открыл прилогу через новый пуш с драконом.
Кроме этих трёх, там накопилась ещё тонна «достижений»: семь медведей уныния и всего шесть наградок за гнев.
«Вы достигли 110-го уровня!»
Про это⁈ Про это надо было рассказывать, может⁈ Любительница доверия!
Пашка подтянул свои грязнючие ноги на кровать и прислонился спиной к стене. Вжал в неё затылок, начал делать глубокие вдохи, считая бахи петард и салютов за окном. Всем так, сука, весело!
Глаза защипало.
Позвонили в дверь. Братело. Переносить ещё и его сегодня было бы чересчур. Пашка заёрзал, забрался под пустой пододеяльник, укрылся им с головой и, стараясь вообще больше не думать, отрубил энергию на ноль.
Не тут-то было! Всю сраную ночь младший Соколов бродил по болотам, пытался вытянуть Лосева из трясины за единственную торчащую на поверхности руку, сам проваливался в топи, дважды захлёбывался насмерть и попадал в Ад, который тоже оказывался болотом; а раз тащил Лосева, а вытащил красномордого и огромного Везельвула собственной персоной.
Проснулся в тотальном ахуе, мокрый от пота насквозь и дышащий так, словно бежал стометровку. Безумным взглядом обвёл душную, невзирая на распахнутые форточку и дверь в коридор, комнату и упёрся взглядом в кровавые ошмётки чего-то странного на полу. К чему-то была примотана верёвка с привязанным желтоватым запечатанным конвертом.
— Стержень! — заорал Пашка подскакивая. — Твою мать!
Останки воробья выглядели так, что захотелось блевануть. Пашка взял из карандашницы ножницы и брезгливо отчикал адское послание, на котором тоже имелся бурый мазок как бы не воробьиных кишок.
Ну удружил, пушистый сучонок!
'Павел Соколов!
Для сохранения расширенных возможностей аккаунта, сегодня, 13.06.2018, назначь встречу Лаврикову на территории заброшенной стройки на улице Окружной к 18:00. Передай ему условную фразу-пароль: «Спустя четверть часа после моего ухода состоится рандеву. Ожидайте». Не задавай дополнительных вопросов. Не отвечай на провокационные уточнения Лаврикова. В случае успешного выполнения дополнительного квеста комиссия спишет ряд нарушений с повестки дня'.
Пашка выпучил глаза. Это что ещё за дичь⁈ Он должен спать на заброшенной стройке⁈ На кой ляд⁈ Зачем ему Лавриков⁈ Он будет мстить за то, что забрал у Зинки подушку⁈ Скажет тарабанить к ней новую порцию земли или уронит на спящего Пашку бетонный блок⁈
Что такое, мать его, «рандеву»⁈
Скользкой отвратительной жабой в сознание впрыгнуло воспоминание о Пионовской простыне истерии. Чёрт!
Сегодня это показалось куда большей проблемой, чем вчера. Пионова была удобная. С ней, едва ли не одной, Пашка чувствовал себя в последнее время нужным, чувствовал себя нормальным. Только если он её исправит игрой, выйдет как с Другой мамой. Может выйти. И перепрошитая Пионова может оказаться настолько левой, что он сам от неё сломя голову побежит. В последнее время всё от игрухи получалось через жопу.
Пашка встал и наступил босой грязной ногой в останки сожранного воробья.
— Ебать! Сука! — запрыгал на одной ноге он. — Стержень, скотина! Ну, попадись мне, пушистый ублюдок! Мля…
Пашка, наступая только на боковину левой ступни, похромал в ванную и взялся отмываться в раковине. Вода лилась чёрная, а засохшая грязюка не отдраивалась толком даже батиной старой мочалкой.
Тереть ноги пришлось почти двадцать минут.
Потом Пашка сел на унитаз и задумался, глядя на отстиранный Другой мамой рюкзак, сушащийся на батарее. В целом к изменённым людям можно привыкнуть. Прям страшно рядом какие-то первые пару недель.
Но только они становились совсем не собой.
И если старая мамка у Пашки была не того, то Люся…
Телефон выдал «хе» за неуважение к предкам, и Соколов-младший закатил глаза.
С другой стороны, Пионовой надо поправить не характер, а впечатление от вчерашней встречи с Другой мамой. Или даже снести на хрен всё о ней воспоминание. Это же не изменения, а так… Только кто сказал, что в таком случае она не выкатит свою простыню наново, просто попозже?
Конечно, можно ей рассказать про пропавшего батю, типа сыграть на опережение. Но это такая тонна пиздежа… И так-то, правда, сейчас не до Пионовой. Если она выпилилась из Пашкиной жизни, то, может, пусть так и побудет, пока он не разгребётся?..
Например, с этой новой жестью от дохлого воробья.
Пашка слез с толчка, вымыл руки и побрёл на кухню, хотя есть хотелось не особенно.
«Назначить Лаврикову встречу на заброшенной стройке, прикольно, блин. Туда, может, надо было Люську, полного доверия ради, волочь вместе с собой⁈» — злобно подумал младший Соколов.
Пошла она…
Бутер с колбасой жевался через силу, словно был из безвкусных опилок. Пионовская диверсия на трезвую голову перекрыла даже новые угрозы игрухи. Но думать о ней и злиться было всё-таки попроще, чем о Лосеве. Воспоминания про вчерашний безумный день из кинохи по Стивену Кингу вообще хотелось снести к чертям собачьим.
К концу богомерзкого бутера на пионовской почве Пашка заимел пару драконов.
«Вы достигли 111-го уровня!»
А на кой ляд они продолжают считаться, скажите, пожалуйста⁈ Если у Пашки уже всё, что может открыться, — открыто? Или не всё? Как историк зомбировал людей? Через какую функцию?