— Ты ждёшь ребёнка от Николая Гаврилова, — просвистел Пашка.
Необходимость архивной справки тут же отпала: побелевшая волной, приоткрывшая рот и панически выдохнувшая Юлька Малышева выдала свою полную осведомлённость со всеми потрохами. А потом оступилась и неловко села на столе.
— От Серёжи, — прошептала она с ужасом, глядя на Пашку почти как на сошедшее с небес божество.
— Ты ждёшь ребёнка от Николая Олеговича Гаврилова, двадцати трёх лет, бля! — припечатал Пашка.
Губы Юльки искривились, по щекам побежали новые слёзы, а из красного носа полезли пузырями сопли.
— Неправда. Откуда ты знаешь? — почти проскулила она.
— Тебя в больницу повести тесты делать, что ли?
— Ещё нельзя! — сверкнула глазами Юля. — И это вредно вообще для ребёнка и мамы до родов!
— А ты намылилась до родов брата на себе женить, так, что ли⁈ Хера с два! — воинственно сложил руки на груди Пашка.
— Откуда ты знаешь про Колю? — просипела Юля Малышева.
— А я — колдун. Так что лучше проваливай к нему, поняла? — наседал младший Соколов.
— Он мне только деньги на аборт всучил, и всё, — заревела настольная Юля, запястьями обеих рук размазывая по роже сопли. — И Серёжа тоже.
— Ну так сделай, блин! Мать-героиня! — обозлился Пашка.
— Вы все такие умные, блять! — рассвирепела девица. — Ты считаешь, мне ребёнок всрался очень в девятнадцать лет⁈ Я первым делом в больницу пошла! Только у меня резус-фактор отрицательный, а у плода — положительный. При первой беременности это почти ничего, а если её прервать, антитела сохраняются, и вторую можно не выносить, хоть бы и через десять лет! Если аборт сделать, я могу вообще никогда не родить, понимаешь, нет⁈ Вам же всем по фигу! Вы же все только о себе и думаете! Я осторожно, ничего не будет, я умею! А потом — в кусты! Ненавижу вас, ненавижу!
— А я тут при чём? — возмутился младший Соколов. — И Серёга? С Коли иди спрашивай!
— Он свалил, даже адреса мне не оставил! Симку поменял!!! Вы все мне жизнь сломаете! Я бесплодной останусь! Суки! — визгливо выкрикнула она.
Пашка перевёл взгляд на осторожно высунувшегося из-под кровати насторожённого Стержня, который принюхивался в направлении стола.
— То есть ты не хочешь ребёнка тоже?
— А ты хочешь ребёнка рожать в девятнадцать, когда ни кола, ни двора, ни работы, ни мужа даже⁈
— Ты не сделала аборт только потому, что боишься последствий? — повторил Пашка, закусив губу.
— Я не боюсь! Это врачи сказали! Я потом и сама гуглила! Это не лапша, это реально так бывает!
— Сиди тут, — зачем-то сказал младший Соколов. И вытащил телефон.
Разбил пару драконов и поймал Юльку камерой.
Пошёл на кухню.
Она не послушалась и стала со стола слезать, в итоге клеёнка прилипла к её жопе под юбкой и всё полетело на пол вслед. Это дало фору.
Удалить беременность и какие-то антитела. Вроде должно же быть можно, правильно?
— Тебя как зовут? Ты же не рассказал Серёже, да? Послушай, — завела Юля, входя на кухню после того, как собрала разгром жопы, — я понимаю, как это выглядит. Но ты, пожалуйста, пойми меня. Давай договоримся. Я не знаю, откуда ты мог понять, но…
— Ты уже не беременная, — не разжимая зубов и не отрывая глаз от телефона, сказал Пашка, а потом плотно сомкнул холодеющие губы.
— Чё?
— Ты не беременная больше, — снова разомкнул он только губы, продолжая смотреть на вращение третьей объёмной «вав» в кружке и не решаясь разбить её на звёзды, чтобы заняться малопонятными антителами в анатомическом справочнике Юльки. — Иди в аптеку или к гинекологу там. Делай тест или как там оно проверяется. Ты не беременная.
— У меня есть тест-полоски! — огрызнулась она. — И снимки с УЗИ! Я дважды была у врача! Ты совсем тупой, что ли? Сначала про Колю, потом…
— Иди сделай свои тесты, — повторил Пашка и наконец-то разбил перевёрнутую отзеркаленную ноту, из-за чего внутри склизкими угрями зашевелились кишки.
— И сделаю! Я для Серёжи их взяла! Не надо мне рассказывать, беременная я или нет, понятно⁈ А то я тебе сейчас в жопу затолкаю эти тесты!
«Знака одного боишься, вижу. Верно боишься. Два таких на твоём счету, а к ночи и третий появится».
По коже ледяной крошкой поднялись пупырки. Пашка сглотнул.
Пока свирепая Юлька потрошила чемодан и хлопала дверьми толчка, младший Соколов нарыл нужный раздел в категории «Состояние сердечно-сосудистой системы» и снёс из крови девахи антирезус-антитела. Пришлось спрашивать у Алисы в телефоне, что искать и как оно называется.
Серая, как обоссанный палас в комнате, Юлька вошла на кухню минут через пятнадцать.
— Чё за херь? Ты что, тесты испортил⁈ Как?
— Ты не беременная больше, — в который раз повторил Пашка. — Можешь домой ехать. С Серёгой только поговори.
— Так не бывает. Откуда ты узнал про Колю и почему тесты отрицательные⁈
Наверное, так и правда оставлять не стоит. Мозги себе сломает ведь. А то и разбираться начнёт. Надо оно ему?
— Сядь, — попросил Пашка, чтобы не убирать ещё какое сотрясение мозга ненароком.
Присмиревшая Юлька как-то крадучись подошла к уголку и очень осторожно опустилась на самый край. А потом двинулась лбом о стол, потому что Пашка вырубил ей энергию.
Стал искать первое воспоминание о беременности и править его с адаптацией. Вся работа заняла несколько часов: ещё и проверял же, как оно подтянулось. Теперь выходило, будто Юлька просто так решила свалиться на братца с чемоданом, без всяких причин, просто потому, что он ляпнул когда-то, чтобы приезжала. Ссору адаптация подтянула тоже, вышло, что Серёга свалил и ей велел убираться. Проверив всё это, Пашка вернул энергию.
— Брат твой — урод, — сообщила Юлька, зевая и тряся головой. — На хера обещать с три короба? Все вы, мужики, одинаковые! — объявила она.
Пашка глянул на часы: скоро Другая мама с работы подтянется.
— Могла бы сначала позвонить, — бросил он пробный камень.
— Сюрприз хотела сделать. Ну и ладно. Ну и пожалуйста! Я вообще сейчас возьму билеты домой, вот что! И передай ему, что он — козлина! Понял?
— Понял, — хмыкнул Пашка.
В прилоге дали льва.
Юлька и чемодан успели устраниться до возвращения матери.
А Серёге он отправил сообщение, что опасность миновала и выдвинулась в сторону вокзала.
Брат пришёл спустя часа пол после этого сообщения. От мыслей о цыганских пророчествах отвлекла Другая мама, которой надо было помогать с сумками из супермаркета.
Пришёл Серёга ошалелый и с двумя бутылками. Недоверчиво убедился, что про явление иркутской поклонницы с чемоданом брат матери не донёс. Инфа про испарившуюся беременность и из его памяти стёрлась.
А потом они с Пашкой очень-очень странно бухали почти до самого рассвета, будто были кентами, а не братьями, которые друг друга ненавидят полтора десятка лет. И Серёга казался нормальным.
Особенно после того, как сболтнул, что первым делом, увидав днём эту Юльку, испугался, что она залетела.
Напив три свиньи и сто двенадцатый уровень, Пашка ещё и пару львов за эту ночь заимел. Хотя о своей услуге не намекнул даже вскользь. Просто гордился негласно.
А к рассвету бухой вдрабадан Серёга вдруг выдал:
— Зря я её развернул. Вообще, она классная тёлка. Я так-то всерьёз предлагал ей переезжать, уговаривал даже. Просто как-то так неожиданно свалилась, с чемоданом — а я офигел. Может, ещё не уехала, как думаешь? Столько чесала ко мне… ещё и прямых поездов же нет… Перегнул я, блин. Если окажется, что она ещё в городе, ждёт билеты подешевле… Судьба, выходит! Ща, умыться надо — и буду звонить.
Пашка попробовал помешать, отрубив у Серёги опьянение, но он оттого стал ещё деятельнее. И Юля Малышева нашлась в каком-то хостеле. Куда брат и отбыл с очень широкой улыбкой.
Пашка остался чесать репу над двумя пустыми бутылками на балконе, где они заседали всю ночь, соорудив из вёдер и какой-то доски столик.
Решение вообще не казалось ему умным. Это же игруха убрала подлый замысел, а в целом Юлька была на него способна. Но лезть опять почему-то казалось неправильным. В конце концов, это Серёгина жизнь. Что мог, Пашка для него уже сделал.
Убрав опьянение и себе, младший Соколов задумался о произошедшем. Эта «вав» казалась не страшной, а правильной, как ни крути. Но… ведь по всему выходило, что старая ведьма-душепродавица это в натуре предвидела. И что же это значит? Что она может… сделать то, о чём говорила, за невменяемый миллион долларов? Но если она вот такие штуки умеет, на кой ляд ей деньги от Пашки или бабки Лиды? И что, собственно, она собирается «делать»?..
Нет, прежде чем в такую муть ввязываться, надо её расспросить.
А ещё были ангельские разбирательства, и комиссия эта сраная, от которой ни слуху ни духу, ни воробьёв, ни сообщений…
Пашка проверил диалог в вк. Там пропали старые сообщения от «ДР комиссия» и появилось новое: «Сообщения были удалены. Удалите свои сообщения».
Пашка нахмурился. Скачал отправленный отчёт и снёс его в диалоге. И что это значит? Вчера ещё просили удалить, оказывается.
Полез в игруху. А она вдруг совершенно внезапно выдала:
'Конец оплаченного периода! Для дальнейшей работы пополните баланс.
ВНИМАНИЕ: Тарификация изменена.
Доступно: Разовая покупка постоянного доступа к безлимитному использованию приложения.
ВНИМАНИЕ! Тарификация может быть изменена при утрате статуса системного администратора.
Чтобы продолжить работу, пожалуйста, оплатите доступ.
КУПИТЬ ЗА 189 ₽
(только работа с данного устройства)
Закрыть и вернуться на главный экран'.
Вот и десять с половиной дней прошли, мля. Десять с половиной дней. А кажется, что две жизни.
И тут угрожают утратой статуса. Надо или нет искать грешников?
Пашка занёс палец над оплатой.
— Сынок, ты как? Вот, выпей, — заглянула на балкон Другая мама, протягивая стакан с разведённым сорбентом.