— А то бы мы сами не справились, — тихо проговорил Гаврилов.
— Значит не справляетесь, раз меня прислали чуть ли не среди ночи. Что тут у вас? — жёстко сказал Малинин.
— Приехали они сюда все вместе, одна из них отошла куда-то, ну и вот, найти не можем, — пожал плечами следователь.
— Содержательно. Она, они, — хмыкнул Егор. — Кто в лесу ищет?
— Поисковики-волонтёры и ещё какие-то, я не очень понял, что за организация. В общем, всем миром ищем. Может, вы найдёте, — следователь резко поднялся и гаркнул в сторону: — Потапов, ну где собаки, мамашу вашу? Ну, я сам, что ли, ищейкой работать должен? — Гаврилов махнул рукой и побежал в сторону полицейских машин. — Мне ж башку потом отвинчивать будут, — послышался его голос уже в отдалении.
— Игорь, звони Береговому, — сказал Егор. — Чувствую, мы здесь надолго. Лейтенант, — крикнул он одного из проходивших полицейских, — родители девушки где?
— Вон джипарь чёрный стоит на пригорке. Там мать сидит, отец по лесу рыщет вместе с поискарями.
— Понял, — Малинин вздохнул. — То есть, вместе всех собрать не выйдет, — пробормотал он. — Лашников, найди тех, кто был с пропавшей и опроси всех. Я попробую отца отыскать.
— Есть! — отозвался Игорь и пошёл в сторону испуганной молодёжи, стайкой толпившейся на дорожке.
Разглядев окружённый мощными фонарями стол, Малинин двинулся в ту сторону. На пластиковой поверхности была разложена карта местности, несколько человек усердно стучали пальцами по ней, кто-то рисовал ориентиры в гаджетах.
— Как мне найти отца пропавшей? — громко спросил Малинин, представившись перед этим.
— Его зовут Алексей Антонович, он пошёл по правой просеке, минут пять как. С нашими пошёл, бегите, дого́ните, — отозвалась бойкая девчушка и скрылась в лесу.
— Блин! Как зовут? — поморщился Малинин, глядя вслед ушедшей.
— Алексей Антонович, — сбоку послышался женский голос, который сразу полоснул Егора по нервам, заставил по-юношески сжаться сердце, и Малинин порадовался ночному времени суток: ему показалось, что он покраснел.
Из темноты в светлое пятно ступила девушка, она внимательно посмотрела на Малинина и кивнула. У Егора нехорошо свело желудок, сердце продолжало предательски ухать в ушах и разом улетучилась вся его молодецкая отвага грозного полковника. Он не ошибся, перед ним стояла Софья! Внутренний взор вернул его в Карельск, он живо вспомнил волнующие моменты и только сейчас понял, как сильно он соскучился по ней.
— Здравствуй, — севшим голосом сказал он. — Здравствуйте, Софья, — он снова перешёл на «вы».
— Добрый вечер. Хотя в связи с произошедшим так не скажешь, — она вздохнула. — Пойдёмте, Егор Николаевич, я вас провожу к отцу девушки и по дороге расскажу, что он успел поведать, — спокойно сказала Софья и пошла вперёд.
— А вы здесь каким образом? — опомнился Малинин, нагоняя её.
— На метле прилетела, — она смешалась. — Простите, не очень уместная шутка. Мы ищем людей. К нам обратился её отец, и мы немедленно выехали на место.
Малинину казалось, что судьба слишком несправедлива к нему. Почему, как только в его жизнь вернулись события, тянувшиеся уже почти год, сразу же появилась Софья? Ладно бы встретились в Карельске. Было бы время, чтобы подготовиться. Но вот так выйти из темноты и поздороваться, для Малинина это было чересчур. Ему даже показалось, что не было этой полугодовой разлуки, инициированной им самим. А сейчас ему, как никогда, нужно было сосредоточиться на работе.
— Вы слышите меня? — спросила Соня.
— Да, да, — соврал Малинин, на самом деле пропустивший всё, что она говорила.
Как только они переступили кромку леса, со всех сторон подкрался прохладный влажный воздух, по одежде хлёстко стучали мокрые ветви, и под ногами чавкала почва. Впереди были видны рыщущие лучи фонарей, и постоянно в воздух взлетало имя пропавшей девушки. Софья включила налобный фонарь, натянула на голову капюшон, и Малинин перестал видеть её лицо.
— Я слышал, что вы с нами в Карельск? — спросил он.
— Верно, — ответила Софья и громко крикнула: — Алексей Антонович, отзовитесь!
— Здесь я! Здесь! — послышался запыхавшийся голос, и они увидели, как сквозь прорехи между растущими деревьями к ним несётся человек. — Что? Что? Нашли? — неловко подскакивая приблизился к ним низкорослый мужчина в дорогом костюме.
— Нет. Я полковник Малинин. Меня прислали в помощь, — проговорил Егор.
— Ну так помогайте! — в сердцах крикнул отец Олеси. — Что вы меня дёргаете?
— Значит так! — резко сказал Егор. — Конкретно от вашей беготни сейчас толку нет. Но вы очень важный источник информации. Пусть те, кто постоянно занимается поиском людей, продолжают прочёсывать парк. А мы с вами пойдём к машине. Кроме того, что Олеся случайно пропала, может существовать ещё масса версий, — Малинин глянул с высоты своего роста на мужичка, нервно размазывающего по голове жидкие волосы.
— Вы знаете кто я? Вы что мне тут указываете? — проговорил мужчина.
— Я знаю кто вы. Я даже знаю кому вы можете позвонить и куда меня сослать и так далее по списку всех тех фраз, которые крадут драгоценное для поисков время! — жёстко оборвал его Малинин. — Или мы идём к вам в машину, и я опрашиваю вас с женой, или я просто уезжаю обратно. Местные следаки сами справятся, а скоморохом я быть не привык.
— Алексей Антонович, и правда, — мягко добавила Софья, — мы сами здесь справимся. Ребят толковых много, а вы помогите следствию. Первые часы самые важные.
— Чёрт с вами! — огрызнулся мужчина и потопал на выход из леса.
— Не за что, — почти шёпотом ответила Софья на взгляд Малинина и, повернувшись, ушла в сторону поисковиков.
Егор тяжело вздохнул, заставил себя повернуться и идти вслед за гневающимся отцом. Сейчас Малинин был почти уверен, что девица просто свинтила с вечеринки: как ему успели рассказать, особо сюда ехать она не хотела. Настораживало лишь то, что молодая девица вряд ли бы бросила свой спорткар и, конечно, телефон. Хотя нынешняя молодежь ради хайпа и лайков способна и не на такое.
Волнами снова начал накатывать дождь, и Егор с какой-то непонятной тоской вспомнил бесконечную слякоть прошлой осени, пока они скакали между усадьбой и Никольском. Он молча дошёл до машины Алексея Антоновича, обратил внимание на депутатские автомобильные номера и открыл пассажирскую дверь.
Навстречу им вскинула глаза худая бледная женщина, сидевшая на заднем сиденье.
— Лёша, что там?
— Ничего! Это Анжелика, моя жена, Витальевна, — недовольно буркнул Алексей. — Ну что там, говорите?
— Значит сейчас вспоминаем всех. Даже самых дальних родственников и самые невероятные варианты, куда Олеся могла пойти, — спокойно произнёс Малинин.
— Да куда? Машина здесь, телефон в траве валялся! — взорвался криками мужчина.
— Ваш психоз сейчас только мешает, — пригвоздил собеседника к месту тяжёлым взглядом Егор. — Сейчас я выйду на несколько минут, а вы будете вспоминать. У меня бывали случаи, что подростки чуть ли не без одежды из дома сбегали. Причём так театрально всё обставляли, что доводили родителей до настоящего сердечного приступа, — Малинин взялся за ручку двери. — Отнеситесь, пожалуйста, к моим словам очень серьёзно.
Небо снова полыхало молниями, бесконечно скрежетал гром, и дождь лил как из ведра. Малинин подумал, что это какое-то специальное проклятие, сделанное лично для него. Егор выхватил взглядом лицо Лашникова, беседующего с подростками в палатке поисковиков, потом увидел знакомую фигуру Берегового и окрикнул его.
— Юра, иди сюда! — Малинин помахал рукой. — Здоро́во, — он ответил на крепкое рукопожатие оперативника. — Лашников ввёл в курс дела?
— Да. С постели дёрнул.
— Ой, простите, мы не знали, что вы почиваете, — рявкнул Малинин. — А мы ещё не спамши и не жрамши.
— Ну ладно вам, Егор Николаевич, — протянул Береговой, который прекрасно знал, что не выспавшегося Малинина ещё можно терпеть, но вот голодного лучше близко к людям не подпускать.
— Прохладно, — как-то по-детски оскалился Малинин. — Иди к депутату и с живого не слезай, пока не даст тебе все номера телефонов, куда могла податься их дочь, — он остановил оперативника, немедленно развернувшегося, чтобы идти и выполнять указание. — Да погоди ты. Найдите ещё вменяемые, хорошие фотографии девочки. Пусть родители тебе перекинут.
Береговой молча выслушал начальство и снова развернулся, чтобы уйти, а Малинин постоял несколько секунд в нерешительности, потом вытер мокрое лицо ладонью и пошёл к показавшемуся из нутра машины следователю Гаврилову.
— Простите, пожалуйста, — путь ему преградила девочка, в намокшем платье, выдававшем все подробности худой девичьей фигуры. — Вы самый главный?
— Смотря где, — буркнул Малинин, но видя, с каким трудом дается девушке общение с незнакомцем, перешёл на более мягкий тон. — Да. Что ты хотела?
— Можем поговорить не под дождём? — еле слышно попросила она.
Малинин вздохнул, поискал взглядом сухое место и кивнул на ту палатку, где они недавно встретились с Софьей.
— Пошли туда. Там вроде даже полотенца сухие есть.
Девушка с Малининым скользнули в палатку, Егор переключил кнопку на своём фонаре и всё пространство ярко засветилось от встроенной боковой лампе на корпусе.
— Ох, простите, — послышался голос Софьи из угла.
Малинин обжёгся взглядом о её голую спину, на мгновенье запутался в мокром полотне свисающих почти до пояса волос, уткнулся глазами в мягкую округлость груди и, окончательно растерявшись, отвернулся.
— Простите, — выдавил он из себя. — Не знал, что вы здесь.
— Я вымокла до нитки, пришла одежду сменить, — проговорила Софья. — Всё, можете поворачиваться, — сказала она. — О, как ты вымокла, — заметила она стоящую в тёмном углу девочку. — Здесь есть сухие костюмы, давай ты тоже переоденешься.
— Простите, но, наверное, нужно было раньше сказать, — не отвечая на предложение, начала девочка. — Я думала, что мне показалось, и я не хотела беспокоить напрасно, — она облекала свою мысль множеством слов, — но тогда, когда пропала Олеся, я сидела в машине, мне мама звонила. Я смотрела через лобовое стекло. Сверкнула молния и мне показалось, — в голосе послышались слёзы, — поймите, показалось, что там среди тёмных веток человек стоит. На мгновенье показалось. Я с мамой закончила и уснула. Ну мы все пили, все плясали, потом я замёрзла и меня сморило в машине. Короче, я проснулась, а тут такое, — заикающимся голосом продолжила она, пока Софья промокала полотенцем ей волосы. — Я, когда проснулась, сразу-то и не вспомнила. А потом мне стыдно стало, скажут, что сказки рассказываю.