И Нина стала пробиваться. Только тот, кто делал в Москве карьеру с нуля, поймет девушку. У москвичей имелись квартиры и связи, у Нины не было ничего и никого. Она просто бегала по редакциям, предлагая свои услуги. В большинстве случаев ей холодно отвечали:
— Оставьте телефон, мы перезвоним.
Ясное дело, что это был завуалированный отказ, но в конце концов Ниночке повезло: она зацепилась в паре изданий, стала внештатным корреспондентом.
Если вы считаете, что для молодого провинциала самые трудные годы — студенческие, то ошибаетесь. У тех, кто поступил в институт, есть общежитие и столовая, в которой действуют специальные цены, а еще учащимся платят стипендию (бессовестно маленькую, но все же хоть на копейки можно рассчитывать). Совсем плохо становится тогда, когда студент превращается в дипломированного специалиста. Теперь ему приходится снимать квартиру, питаться «бомж-пакетом» — быстрорастворимой лапшой таинственного происхождения, а крошечный бюджет уже не пополняется мизерной же стипендией. При этом учтите, что в отделах кадров очень внимательно осматривают претендента на вакансию. Поговорка «по одежке встречают» работает в любые времена, и мало кто помнит ее окончание про то, что по уму провожают. С умом-то у Нины был порядок, а вот с нарядами швах.
Когда Ниночка, выпускница с красным дипломом, совсем уж отчаялась получить постоянное место работы, на нее неожиданно свалилась удача. Очередной кадровик, лысый дядечка лет шестидесяти, благосклонно заметил:
— Есть вакансия секретаря. Нужно будет сидеть в приемной, но в газету писать никто не запретит, будешь оттачивать мастерство. Оклад, правда, не того, не как у президента…
— Согласна! — закивала Нина. — Когда приступать?
— Экая ты быстрая, — прищурился мужчина. — Давай знакомиться, меня Олег зовут.
— Нина, — кивнула девушка.
Олег рассмеялся:
— Так анкету твою вижу.
— Верно, — улыбнулась Нина, — глупость сморозила. Когда мне выходить?
— Не так все просто, — вкрадчиво завел Олег, — ты не одна претендентка, вас четверо, из них две москвички. Поняла?
— Угу, — кивнула Нина, — до свиданья.
— Сиди, — велел Олег. — Мое слово решающее, кто понравится, того и возьму. Ясно?
— Ага, — снова кивнула Нина. — Только у меня денег нет.
— А кто про них говорит? — сладко пропел Олег и положил потную руку Нине на плечо. — Давай-ка вечерком вместе чай попьем. У меня дома.
Нина давно потеряла наивность (впрочем, невинность тоже). Но отдаваться мужчинам за деньги она до сих пор не желала.
— Так как, — сжал ее плечо Олег, — согласна? В понедельник оформлю на работу.
Каргополь кивнула. Не надо считать Нину продажной шлюхой. Просто, как говорится, «путь на экран лежит через диван», и другого шанса устроиться в столице на постоянный оклад у девушки в тот момент не имелось.
Вечером Нина приехала по указанному адресу и позвонила в дверь. Олег моментально открыл. Девушка отметила, что кавалер и не подумал сменить рубашку, не принял душ — от будущего любовника сильно пахло потом.
Комната, куда Олег привел Нину, оказалась похожей на грязную нору: на кровати дыбилось одеяло, впихнутое в серый пододеяльник, а на подушку без тошноты было невозможно смотреть.
— Это мне сюда ложиться? — возмутилась девушка.
— А что? — удивился кадровик. — Другие не жаловались.
— Давай тряпку, — велела Нина, — и стиральный порошок.
— В туалете в шкафу возьми, — растерянно ответил Олег и тут же спросил:
— А зачем тебе?
Но Нина уже засучила рукава.
Странное у них получилось свидание: сначала девушка выскоблила комнату, потом живо постирала белье, а пока оно сохло, приготовила из найденных у неряхи в холодильнике продуктов ужин. В то время, пока Нина носилась туда-сюда, орудуя шваброй и тряпкой, Олег, поджав ноги, сидел в кресле.
Около трех утра Нина сбегала в душ, вернулась в комнату и сказала:
— Теперь можно трахаться. Только помойся сначала. Извини, я очень брезгливая.
Внезапно Олег заплакал.
— Эй, ты чего? — насторожилась Нина. — Обиделся? Не хотела неприятное говорить, но очень уж воняешь.
Олег высморкался и сказал:
— Жена у меня умерла. Ее Ниной звали, как тебя. Вот сидел и думал: как будто она вернулась. Уж сколько тут баб перебывало — я один не могу, вот и зазываю всех, — но ни одной до меня дела не было. Слушай, давай поженимся?
Нина поперхнулась:
— Офигел? Мы совсем не знакомы.
— Познакомимся, — тихо сказал Олег. — Я долго не проживу, умру скоро, тебе моя комната останется, пропишу без задержки, на работу пристрою, связи имею.
Нина кивнула:
— Хорошо, я не против.
Самое интересное, что заключенный столь скоропалительным образом брак оказался счастливым. Пару лет Нина и Олег прожили душа в душу, разницу в возрасте они не замечали, вот только дети у них не получались. Хотя это оказалось к лучшему, потому что Олег действительно скоро умер — у него было больное сердце. Вот так Нина стала владелицей комнаты в коммуналке. А еще она работала в мало кому известном журнале, узковедомственном издании.
Другая женщина сочла бы свою жизнь удачной: приехала в столицу невесть откуда, обжилась, обустроилась. Но у Нины имелись нереализованные желания, а после кончины Олега ей было очень одиноко и тоскливо. Хорошо хоть соседи по квартире оказались замечательными тетками. Младшая из них, Вика, работала в типографии и иногда приносила домой пригласительные билеты.
— Слышь, Нинка, — стучала она в дверь к молодой вдове, — глянь, чего натырила, сбегай развлекись.
Увидав первый раз сворованный пропуск на тусовку, Нина испуганно ответила:
— Ой, не надо, спасибо.
— Бери, бери, — настаивала Вика, — повеселишься, может, познакомишься с кем.
— Еще выгонят с позором, — пробормотала Нина, — поймут, что я незваный гость.
Вика рассмеялась:
— Никто ничего не заметит, я сама часто хожу. Ладно, не дрейфь, пошли вместе. Если кавалеров не встретим, то хоть поужинаем бесплатно.
Нина скрепя сердце послушалась и неожиданно весело провела время. С тех пор она частенько пользовалась украденными пригласительными и однажды познакомилась на тусовке со своим коллегой Вадимом Карякиным. Димон не был женат, работал в журнале для массового читателя и говорил «ты» половине Москвы.
— Чего ты в своем научном дерьме киснешь? — заявил он вскоре Нине. — Хочешь, устрою в приличное место?
Нина закивала. Ее абсолютно не смущало то, что за обретение престижной работы придется расплачиваться с Димоном собственным телом. От наивной девочки из Отрепьевска, мечтавшей покорить мир и желавшей писать репортажи из разных стран мира, не осталось практически ничего. Теперь у Нинуши были простые, земные потребности: заиметь личную квартиру, мужа, детей… Карякин показался вполне приличным вариантом для семейной жизни, и молодая женщина открыла сезон охоты.
Такова предыстория событий, а теперь непосредственно сама драма.
Девятого октября, около одиннадцати утра, Димон и Нина приехали на дачу к ближайшему приятелю Карякина Игорю Тришкину.
Нина возлагала на этот визит большие надежды — до сих пор Вадим не знакомил ее со своими друзьями. Каргополь не раз слышала от любовника, каким близким человеком является для того Игорь.
— Мы вместе со школы, — пояснял Димон, — много чего пережили, а Лидия Константиновна мне как.., ну, словно родная тетя. И деньгами выручает, и советом.
Насчет денег была чистая правда — пару раз, когда у Димона случался прорыв бюджета, он вздыхал, говорил: «Надо смотаться к Гарику», — и уезжал. Домой Карякин всегда возвращался веселым, с полным бумажником. Но, катаясь довольно часто к Тришкиным, Димон не брал с собой Нину.
А восьмого октября он вдруг заявил:
— Завтра едем к Гарьке, нас позвали на день рождения Юли, его жены.
Нина про себя заликовала. Лед тронулся, ее хотят представить близким людям, абы кого Вадим к Тришкиным не повезет, следовательно, теперь она обрела статус его невесты.
Утро девятого числа прошло замечательно. Сначала все собравшиеся на даче, весьма милые люди, ели вкусное угощение и пили за Юлечку. Потом жена Игоря показала Нине свою мастерскую, расположенную в мансарде.
— Замечательные картины, — похвалила из вежливости ее работы Каргополь.
Нина ничего не понимала в живописи, и полотна ей совсем не понравились, но не обижать же милую, улыбчивую Юлечку. А хозяйка приняла слова гостьи за чистую монету и, потупившись, сказала:
— Это так, ерунда. Дело жизни в ином.
— В чем? — вновь исключительно из вежливости спросила Нина.
— Пошли, — пригласила Юлечка, — покажу. Молодые женщины вышли в сад. Несмотря на начало октября, стояла изумительно теплая, солнечная погода, на небе не виднелось ни облачка.
Юля обошла дачу и ткнула пальцем вверх.
— Смотри.
— Куда? — не поняла Нина.
— На стену, около крыши. Видишь?
— Да, — кивнула Нина, — разноцветные камушки, яркие такие… Что это?
— Мозаика, — улыбнулась Юля, — восстанавливаю старинную технику.
— Ты выкладываешь с внешней стороны дома картину? — искренно удивилась Нина.
Юлечка радостно закивала.
— Если не вдаваться в детали, то в принципе верно.
— Как же можно делать такое? — продолжала поражаться Нина.
— Просто, — пожала плечиками Юля, — висишь на веревке и собираешь сюжет.
— Господи, упасть ведь легко, — поежилась Нина.
— Нет, раствор, на котором крепятся части… — начала было объяснять жена Игоря технику работы, но Нина перебила ее:
— Я о тебе речь веду! Все-таки высоко. А на лестнице страшно.
Хозяйка засмеялась:
— У меня специальный страховочный пояс, он прикреплен при помощи веревки к специальному держателю — абсолютно безопасная конструкция французского производства. Дорогая штука. Лестница, конечно, дешевле, но вот она точно легко завалиться может. А страховочный пояс не подведет. Хочешь, покажу?
Больше всего на свете Нине хотелось спать. Сытная еда и непривычный для обитательницы загазованного мегаполиса свежий воздух просто валили Каргополь с ног, но Юлечка, вцепившись маленькой рукой в плечо гостьи, потащила ее наверх. Пришлось вновь подниматься в мансарду. Там Юля продемонстрировала некое приспособление из брезента, кнопок и веревок.