ватило камня или не справились каменщики — там узорчатые башенки, резные карнизы и фронтоны были воспроизведены в соответствии с оригиналом из хромированной стали. Эффект от подобного смешения стилей был прямо противоположным ожидаемому: ощущение суровости, жестокости, грубости, мрачности — в общем, всего того, что напоминало об обитателях этого строения — играющих в войну солдатах.
Третьим было ощущение вздорности. Туэйт предъявил на входе свои документы со всеми электронными кодами. Взятие пробы костного мозга — крайне болезненная процедура — ничего бы не решило и не добавило.
Пройдя с полмили под солидной охраной внутри «аббатства», Туэйт вошел в приемную генерала Диндымы. И вот уж его-то кабинет и был по-настоящему грандиозным — куда там до него бальному залу Халана Фолларда. Да что там грандиозным — просто необъятным!
Офис командующего располагался в том месте, где в старом аббатстве стояла главная часовня — или правильно сказать: главный собор? Колонны из камня и металла уходили ввысь сразу за инкрустированными дверями, и смыкались под сводами, и очень напоминали деревья на планетах с низкой гравитацией. Украшение на дальней стене, однако, было подлинным произведением искусства. Сделанный из светлой древесины барельеф изображал какую-то ритуальную пытку. Это впечатляло. Барельеф был очень красивым, но подробней рассмотреть его мешал толстый слой пыли.
Перед барельефом находилась плита из черного камня, которую поддерживали бронзовые фигурки: тринадцать бородатых старцев, закутанных в хламиды. Полониус Диндыма использовал эту плиту как свой рабочий стол. Туэйт знал, что внутри плита была пустой и в ней находилось множество сложного оборудования: ПИР — имитатор боя, компьютер системы космического слежения, планшеты тактических голограмм, курсовой куб пространственного контроля — и все это для того, чтобы отслеживать каких-то четыре жалких эсминца и бомбардировщик, который никогда не покинет пределы системы, кроме как на буксире.
«Ну, ну, — укоризненно сказал себе Туэйт. — Соблюдай приличия. Окажи старику почет и уважение».
— А, Террел! — Диндыма приподнялся с кресла, чтобы поприветствовать гостя.
— Генерал! Как замечательно, что вы нашли время принять меня, несмотря на прискорбно короткое уведомление с моей стороны.
— Благодарю, — вежливо кивнул пожилой генерал. — Всегда готов оказать любезность собрату по оружию.
— Спасибо. Больше чем любезность — на этот раз.
— У вас ко мне есть какая-то просьба?
— О нет. Я пришел поблагодарить вас за быстрый отклик.
— В отношении?..
— А! Этот кабинет имеет защиту от подслушивающих устройств, не так ли? Даже самых близких помощников и адъютантов время от времени следует подозревать в шпионаже. Все эти колонны и укромные уголки, — Туэйт обвел рукой огромный кабинет, — должно быть, напичканы микрофонами?
— Мы осматриваем и проверяем их ежедневно. — Генерал набрал в грудь воздуха и громко чихнул. — Не волнуйтесь насчет своих секретов. Давайте, выкладывайте их!
— Да, разумеется. Я насчет ваших приготовлений по оказанию помощи Космическому флоту в его защите против нашего общего противника.
— Ну конечно, никаких проблем в отношении «общего противника», вы сказали? Кто бы это мог быть?
Туэйт опустил голову и посмотрел на генерала исподлобья.
— Вы ведь получили секретные приказы от ее превосходительства, правда?
— Гм, разумеется. Могу заверить вас — мы получили самые теплые… Секретные приказы? Да, но… Гм… Нет. Никаких секретных приказов.
— А! — Туэйт притворился, что смущен, прикрыл глаза рукой, опять открыл и улыбнулся: — Должен сказать, я восхищен вашей выдержкой, генерал, и вашей верностью канонам секретности. Вы показали мне, что значит быть преданным своему долгу.
— Вы слишком добры ко мне, Террел. Я уверен, здесь какая-то ужасная путаница. Как результат появления нового главы администрации во Дворце. Скажите мне, если бы я получил такие приказы, знал бы я тогда этого «нашего общего противника»?
— Разумеется, сэр. Вы бы просто кипели энтузиазмом.
— Кипел? Да! — Генерал почти что захлопал от радости в ладоши. — Ну а теперь — предположим, что произошло недоразумение из-за этих штатских в администрации… Не могли бы вы немного просветить меня относительно этого противника?
— Конечно. Это военный объект.
— Ага! Военный. Как раз по нашей части. Укрепленный?
— Кое-кто может сказать, что да.
— Его можно подавить тактическими силами?
— Вполне.
— Есть ли у объекта название?
— Есть.
— Можно его узнать?
— Хайкен Мару.
— Хайкен… Нет-нет, это невозможно! Ее финансовая и торговая деятельность является основой экономики Скопления.
— Так же как ее гнусное предательство может разрушить это Скопление, — парировал Туэйт.
— Я уверен, губернатор показала бы каким-нибудь спосо…
— Губернатору в эти непростые времена приходится действовать в определенных рамках.
— Конечно, конечно. Хайкен Мару, говорите? Да-а, никогда бы не подумал. У вас, разумеется, есть доказательства?
— Десять кораблей уничтожены или повреждены во время массированной атаки. Все признаки указывают, что Хайкен Мару несет за это ответственность. Мы даже захватили пленных.
— Пленных?
— Они оказались очень разговорчивы.
— Гм, да… Наша помощь, капитан первого ранга, в данных обстоятельствах будет сравнительно невелика. У нас есть четыре порядком изношенных эсминца и один планетарный бомбардировщик, чьи возможности далеки от желаемых…
— При нынешнем кризисе каждый род войск служит в меру своих возможностей, генерал. Мы должны использовать все возможности до конца даже тогда, когда нам остается только капитулировать перед превосходящими силами противника.
— Да?.. Хорошо сказано, капитан первого ранга! Без гипердвигателя, однако, наша «Брошь Шарлотты» будет просто неподвижной целью на орбите. Менее эффективна, чем даже ваша база Джемини — прошу прощения за печальную ссылку, но такова правда.
Туэйт мрачно кивнул.
— Так что вы сами видите… — Генерал хлопнул себя ладонями по коленям.
— На этот раз объект не более подвижен, чем «Брошь», сэр.
— А? Нечто вроде линии Мажино, этот ваш укрепленный объект?
— Наподобие.
— И под контролем Хайкен Мару?
— Именно.
— Существует только один подобный объект во всем Скоплении, который соответствует описанию. Наверняка губернатор не предлагает…
— Не в открытую. Пока нет.
— Она даст добро, когда это потребуется? — Генерал пожевал губами.
— Меня заверили в этом.
— Тогда я займусь подготовкой соответствующего плана действий. Во имя нашей взаимной обороны.
— Превосходно, генерал.
Туэйт достаточно разбирался в политике, чтобы не давить дальше. Он быстро встал, поклонился и направился к выходу.
— Одну секунду, капитан первого ранга! — окликнул его Диндыма. — Что, если нам придется встретиться с превосходящими силами? Капитуляция, даже на почетных условиях, не предусмотрена Уставом вооруженных сил Скопления.
— Что ж, генерал, — ответил Туэйт, остановившись всего лишь в трех метрах от двери, за которой его задница будет в безопасности. — В таком случае мы все воспользуемся привилегией не дожить до пенсии. Честь имею, сэр!
— Попробуй еще раз.
Пэтти Фиркин просунула руки в игровые перчатки-манипуляторы, присоединенные к имитатору боя, и начала собирать наземные силы. В голографическом пространстве, которое контролировал ПИР, видны были стены и башни крепости. Когда-то ее форма повторяла естественные очертания береговой линии острова, появившегося в результате обмеления внутреннего моря Палаццо, но теперь крепость представляла собой сплошь прямые линии и установленную под углом, для рикошета снарядов, броню. Многоугольные бастионы и высокие сторожевые башни, навесные бойницы и выступы стен заходили далеко в воду, и от этого береговая линия походила на зубастую пасть. Батавия сплошь состояла из стальных башен и редутов.
Или, правильнее, такой изображал Батавию их имитатор боя, который использовал планы крепости столетней давности, найденные в архивах Кона Татцу.
Пэтти предприняла клещевой подход, разделив свои войска на две бригады, и повела одну через наземный мост — который, несомненно, будет заминирован. Другая бригада предприняла воздушную атаку на небольшой высоте. Обманный маневр, отход, бой.
Плазменные установки на мосту открыли перекрестный огонь и уничтожили треть атакующих. Компьютер окрашивал «убитых»в желтый и голубой цвета. Но это будет плоть и кровь — или какая там жидкость содержится в телах церниан, сатиров и гиблисов, — когда придет время драться по-настоящему.
— Я не знаю, как тебе удалось это сделать! — запротестовала Пэтти, указывая на пересекающиеся линии раскаленной плазмы в голографическом кубе. — Магнитные заряды должны нейтрализовать друг друга.
Халан Фоллард пожал плечами:
— Имитатор боя знает лучше. Внутри орудия плазма контролируется магнитным полем, это понятно. Однако покинув ствол, ее поток летит по инерции. Он устремляется туда, куда ты его направишь.
— Бесполезная трата времени, — заметила Сакс. Сурианка пошевелилась и свилась в кольцо.
— Почему это? — спросил Фоллард.
— Я почти уверена, что сейчас остров накрыт непрозрачным отражающим экраном. Даже если в твоих архивах об этом ничего не говорится.
— Чертовски дорого — установить Купол над целым островом, — сказала Пэтти. — Вспомни, какой поднялся визг по этому поводу, когда выделяли средства для защиты Дворца.
— Что такое Хайкен Мару, если не деньги?
— Есть также штраф за перерасход энергии, — добавила Фиркин. — Большая часть их энергетических запасов ушла бы на поддержку поля, а поблизости нет сетей, из которых Хайкен Мару могла бы воровать энергию.
— Деньги тоже являются энергией, только в другой форме, — прошептала сурианка. — Их финансовые отчеты за последние десять лет полны необъяснимых дыр. Эти деньги на что-то истрачены. Возможно, на строительство и содержание Купола.