– Я?..
– Ты потерял сознание от потери крови. Тебя нашёл Дэн. Потом подъехал я со своим врачом, мы отправили тебя сюда на частной скорой помощи. Ты чудом выжил.
Я молчу, пытаясь переварить услышанное. В голове шумит кровавый прибой из чувства вины и ненависти к себе самому. Почему Бог решил оставить меня в живых после такого?
Олег медленно поднимается со стула и подходит к окну. Он засовывает руки в карманы брюк и слегка отводит назад полы дорогого пиджака. Лучи солнца пронзают комнату насквозь, рисуя на стенах причудливые тени. Я смотрю на его широкую спину и впервые за долгое время понимаю: он устал от меня так же сильно, как я устал от самого себя.
– Есть ещё кое-что… – произносит он, выдерживая мучительно долгую паузу, – Я сказал Дэну, что ты не выжил.
– Чего? – подскакиваю я, резко подаваясь вперёд. – Зачем?
– У меня есть основания подозревать, что твой брат сотрудничает с моими конкурентами.
– Прф, с борцами за экологию, что ли? – усмехаюсь я, не скрывая сарказма. Миронов – грёбаный монополист с тёплым креслом в правительстве. Какие у него вообще могут быть конкуренты?
– С Арула, – резко выстреливает он, даже не удосужившись повернуться ко мне лицом.
От его слов по позвоночнику пробегает холодный разряд. Я глотаю воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Он знает? Знает, что Арула для меня – далеко не просто элитный алкогольный бренд.
– Эм… не совсем понимаю, к чему ты клонишь? Ты вроде как коньяк не производишь, да и виноградники на Кубани вроде не скупаешь, – пытаюсь я изобразить беззаботность.
– Господи, за что мне это?! – Миронов устало прикрывает глаза и массирует переносицу. – Стас, у тебя мозги гения. Ты способен взломать самую защищённую систему безопасности страны, но при этом два и два сложить не можешь.
Не могу. Сейчас точно не могу. После нескольких месяцев комы мой мозг напоминает перегоревшую лампочку, неспособную выдать даже тусклый свет. Мне только что сообщили, что мой брат считает меня мёртвым, его девушка уверена, что я насильник, а моя собственная девушка наверняка видит во мне монстра. Что он вообще хочет до меня донести?
– Я знаю обо всех твоих играх в шпиона, Стас. О том, на кого ты работал и искал компромат, чтобы отомстить за смерть своей матери. Всё верно? Ничего не упустил? – он поворачивается ко мне лицом и буравит тяжёлым взглядом.
Я молчу. Не в моих правилах сразу сыпаться и признаваться.
– Молчишь? Ладно, тогда говорить буду я, – продолжает он с холодной уверенностью. – Клан не виноват в смерти твоей матери. Все твои шпионские игры были напрасны. Более того, своими действиями ты чуть не развязал кровавую войну в городе. Я даже благодарен Эмме за то, что она вовремя тебя остановила и помешала воплотить твой безумный план.
Я вскидываю голову и смотрю на него исподлобья:
– Откуда тебе известно, что маму убил не Костенко?
Он усмехается снисходительно и горько одновременно – так взрослые улыбаются детям, когда те задают слишком наивные вопросы:
– Я любил вашу с Дэном мать больше жизни. Никогда бы не причинил ей вреда ни ради мести, ни ради денег… ни ради чего-либо ещё на свете.
Его слова медленно проникают в моё сознание вязкой отравой. Я чувствую себя слепцом на минном поле: один неверный шаг – и всё летит к чертям.
– Причём здесь ты?.. —фраза обрывается на полуслове, потому что до меня доходит.
Миронов – успешный чиновник с теневыми схемами и связями во всех эшелонах власти, он всегда на шаг впереди своих оппонентов в правительстве, выигрывает любые тендеры и держит под контролем все ключевые структуры города.
Картинка наконец-то складывается в моей голове.
– Ты и есть Костенко… – выдыхаю я почти беззвучно.
Он медленно подходит ближе и склоняется надо мной, его взгляд ядовит, а лицо обретает устрашающий вид:
– Приятно познакомиться, сынок.
Скинув на меня бомбу, он невозмутимо возвращается на стул и спокойно продолжает.
– Готов дальше вести диалог?
Я уже не слышу его слов, внезапная боль пронзает виски раскалённой иглой. Голова буквально трещит по швам от переизбытка информации. Всё это время я жил иллюзией мести, все мои действия – шпионские игры, взломы систем безопасности, поиски компромата – были бесполезны и бессмысленны. Я рисковал жизнью и здравым смыслом ради призрачного возмездия тому человеку, которого считал виновником смерти матери. Теперь же реальность переворачивается вверх тормашками, мир рушится под ногами подобно хрупкому льду.
Я чувствую себя сброшенным в мешке посреди бескрайнего океана: выбираюсь наружу в отчаянной попытке глотнуть спасительный воздух и понимаю – вокруг лишь вода и утягивающее в бездну дно.
– Когда Дэн появился у нас, я сразу понял: он не для этого мира. – продолжает мой отчим и по совместительству бывший босс – Есть люди, созданные из другого теста – они не способны переступить черту. Твой брат был именно таким. Он отчаянно старался казаться сильнее, чем есть: оттачивал удары в спортзале до кровавых мозолей, стрелял точнее всех моих ребят, но всё это было лишь маской. У него не было главного – его не воспитала улица. Я хотел понять, что заставило парня с таким чистым взглядом добровольно сунуть голову в пасть мафии.
Руслан – или Олег, как я привык его называть – замолкает, позволяя тишине просочиться между нами густой дымкой.
– Так я встретил вашу маму, – уголки его губ едва заметно приподнимаются в горькой усмешке. – Пришёл проверить нового бойца, а нашёл любовь всей своей жизни.
– Мафиози умеют любить? – хмыкаю я с недоверием и сарказмом.
– Как оказалось, ещё как умеют, – отвечает Руслан сухо и жёстко, игнорируя мою иронию.
Я бы никогда не поверил, что такие, как Руслан Костенко, способны по-настоящему любить. Тем более поверить в то, что ради женщины они готовы нарушать правила клана и ставить под удар свою империю. Но я видел его глаза, когда он смотрел на маму. В них было столько света и нежности, будто она стала для него единственным островком посреди бесконечного океана тьмы и крови. Я поверил ему с первой секунды его появления в нашей жизни. В отличие от брата я сразу принял Олега и надеялся, что именно он станет нашим спасением.
Так оно и было. До тех пор, пока…
– Поэтому Дэн остался жив?
– Да. Я бы никогда не причинил вреда детям Элен. Что бы вы ни натворили.
– Тогда какого хрена ты молчал?! – взрываюсь я внезапно, чувствуя, как гнев обжигает горло горячей кислотой. – Если бы мы знали правду о тебе раньше, ничего бы этого не было!
Руслан устало вздыхает и смотрит на меня так внимательно и печально, будто пытается разглядеть во мне того мальчишку, которым я был до всего этого кошмара.
– Вы были неуправляемыми подростками. Я понятия не имел, чего от вас ожидать. Надеялся, что вы перебеситесь и успокоитесь сами собой. Пока вы работали на меня, я мог хотя бы держать руку на пульсе и обеспечить вам защиту. Но этого оказалось недостаточно. Когда Дэн решил уйти и взяться за голову, я облегчённо выдохнул: подумал, что проблема решилась сама собой и не придётся устраивать с ним разговор в духе отцов и детей.
– Я винил брата в смерти мамы… – признаюсь я тихо, чувствуя себя ничтожным и жалким от осознания собственной слепоты.
– Я тоже не хотел верить в случайность её смерти. У меня слишком много врагов, рано или поздно кто-то должен был узнать обо мне правду и попытаться ударить по самому больному месту. Но все мои попытки докопаться до истины провалились. Вскрытие подтвердило естественную смерть. Видимо, сам Бог решил наказать меня за грехи.
Мы одновременно замолкаем. Перед глазами всплывает лицо мамы: мягкая улыбка озаряет комнату светом, её голос звучит в ушах ласково и тепло, словно колыбельная из детства. Я снова ощущаю запах её духов – нежный аромат сирени смешивается с лёгкими нотками ванили и цитруса, чувствую на коже тепло её ладоней, которыми она гладила мои волосы перед сном. В груди разрастается знакомая чёрная пустота утраты – глубокая пропасть, куда падаешь снова и снова, каждый раз переживая боль заново. Так будет всегда. Каждый грёбаный раз.
– С чего ты взял, что Дэн работает на Арула? – спрашиваю хрипло, пытаясь сбросить с себя удушливые путы воспоминаний.
– Есть неопровержимые доказательства.
– И? Чего ты хочешь от меня?
– Я больше не буду вас спасать, Стас. Я люблю вас обоих как сыновей, но дальше вы идёте сами. Я дам тебе время вытащить брата из этого дерьма, но, если ты не успеешь – будешь смотреть, как империя Арула горит вместе с ним.
– О чём ты говоришь? – сглатываю я с трудом, во рту вдруг становится горько от привкуса страха.
– Пока ты валялся здесь в отключке, многое изменилось. Тебе нужно избавиться от наркотической зависимости и привести голову в порядок. После этого жду тебя в Москве.
– Что мне там делать?
– Там сейчас живёт твой брат со своей девушкой.
Я судорожно качаю головой:
– Нет… Мне нужно к Вике! Последний раз я столько всего натворил… Мне нужно всё исправить…
– Стас…
– Я вытащу Дэна! Обещаю! Но сначала мне нужно к Вике в Питер! Ты можешь это устроить? Отправь меня к ней!
Мой голос срывается на отчаянный крик, он дрожит и ломается под тяжестью собственной беспомощности.
– Стас, твою мать! – гаркает Руслан – Девушка Дэна и есть Вика, твоя бывшая.
Глава 6. Железная леди
Стас.
Я выложил Кузнечику всё как на духу: рассказал про то, как провалялся в коме полгода, как лечился от наркозависимости – сначала по принуждению, потом добровольно. Я не стал вдаваться в подробности, ведь ждал от неё чего угодно, но только не жалости. Сочувствия? Возможно. Однако на лице Вики не отразилось ни того, ни другого. Ни одна мышца не дрогнула. Я больше не видел ту романтичную рыжеволосую девчонку, готовую на всё ради безумного чувства. Сейчас передо мной сидела взрослая роковая женщина. Настоящая бизнес-леди: безупречный белоснежный блейзер от Brunello Cucinelli, узкие брюки цвета капучино, волосы, собранные в низкий объёмный пучок, и главный аксессуар – отсутствие эмоций. Только холодный профессионализм.