Внезапно для путников деревья будто расступились, открывая проход к небольшой таверне. Легкая черепичная крыша умостилась на высоких колоннах розоватого мрамора. Под ней, вокруг маленького бассейна стояли столики и скамьи. При виде такого богатства как бассейн, оба невольника почти синхронно облизнули давно пересохшие губы.
— Садитесь где-нибудь здесь, в тенечке, дальше вас могут не пропустить. Воду и еду принесут, ешьте не торопясь, полчаса у вас будет. Как вас зовут, кстати? Я — Марцелла, а она — Эльза.
— Я благодарен за заботу, темнейшие. Мое имя Ланиэль, я чистокровный эльф, выходец из Великого Леса.
— Мое имя Корш. Я благодарен. Дракон. Из страны драконов.
Невольники
— Дракон. Надо же. И как только тебя сюда занесло?
— Судьба.
— Бывает. Богиня судьбы порой та еще шутница.
— Как думаешь, нас действительно напоят?
— Похоже на то. Это все, что тебя волнует?
— Снять бы браслет, он препятствует обороту, а мне без оборота никак. Уже две недели не могу обернуться. Как думаешь, ведьмы его снимут?
— Эти — могут, а потом сдерут шкуру на зелья.
— Отобьюсь.
— На тебе рабский ошейник, он не даст причинить вред свободному, поверь.
— Увидишь, я золотой дракон. Смотри, к нам идут.
— И вправду. Ничего себе, неужели все это нам? И туша кабанчика, и фрукты. А вода? Пить хочу.
— Да вон, посмотри, парень катит бочонок. Тебе сколько оставить?
— Литра три!
— Остальное — мое.
— А здорово тут, в тенечке и так красиво. Может, еще дадут прихватить парочку апельсинов? Смотри, какие они тут большие и пахнут просто восхитительно!
— Не знаю. Половина кабана — моя.
— Ешь на здоровье, мне только оставь небольшой ломоть с туши.
— По рукам. С тобой приятно иметь дело, эльф.
— Половина фруктов — моя.
— Забирай все.
— А мы ведь найдем общий язык. Ты хороший парень, Корш.
— Ты тоже. И с ведьмами нам повезло.
— Не обольщайся, еще неизвестно, кому нас подарят.
— Прорвемся! С драконом не пропадёшь!
— Хотелось бы верить.
На землю перед рабами, взметая легкую пыль, опустилась белоснежная скатерть. И уже на нее прекрасные девушки в легких туниках расставили блюда с едой. Бочонок водрузили по центру. Молоденький парень из числа прислуги недолго помучившись со стамеской, смог-таки сдернуть верхнюю крышку. Теперь перед мужчинами стоял полный сосуд драгоценной холодной воды, только что поднятой на поверхность из подземелий. Манящая, немного солоноватая вода из целебного источника сулила долгожданное наслаждение. С жадностью оба бывших гладиатора погрузили в нее кружки из обожженной глины.
Глава 2
Ведьмы.
— Эльза, мне кажется, или на сей раз мы влипли по полной? Вот куда их можно приткнуть прямо сейчас?
— Ко мне во дворец будет несколько неуместно, в темницах там сыро, я ещё только навожу в них порядок. Слуги опасаются спускаться в подземелья, ты представляешь! Привидений боятся, а что те могут им сделать, бестелесные как-никак. Пошутят, повоют маленько и все! А в комнатах селить тоже как-то не очень хочется, мы же о них совершенно ничего не знаем!
— В Королевство я их, точно, взять не могу — муж не оценит. Ревнивец.
— Да уж знаю. Давай, ты с ним поговоришь, может, расскажут ему, как стали рабами, а там уже и решим. Жалко, Максу нельзя их вручить уже сегодня.
— Представляю, как он обрадуется, наш драгоценный светлый колдун. Угораздило же его попасть в нашу милую компанию.
— А все потому, что не стоило брать в жены черную ведьму!
— Да, ладно. Мирта с ним начала понемногу взрослеть.
— Ты в это веришь?
— Не очень. Ну она же единственная из нас, кто родился не на Земле, да и растили ее слишком уж нежно, может, еще изменится.
— Не думаю. Чтобы стать такими, как мы, нужно взрослеть в техническом мире без магии, когда рассчитывать приходится только на себя.
— Пошли к невольникам, они уже должны были все съесть.
— Думаешь?
— Голодные едят быстро.
— Идем, деваться-то все равно некуда.
Земля. Суэцкий канал проходит торговое судно.
— Капитан!
— Чего тебе, Джинджер?
— Мы погорячились, не взяв охрану, вам не кажется?
— С чего вдруг? Сомали успокоили уже лет десять с гаком назад. Тут сейчас безопасней, чем в Бостоне ночью.
— Мне снилась бабушка!
— Чего? Джинджер, да ты никак бредишь! Совсем рехнулся или как? Какая бесова бабушка тебе снилась? Нечего делать — иди, проверь машинное отделение. Лишний раз не помешает. Исполняй.
— Я только что оттуда, оборудование работает отлично. И бабушка не бесова, а моя личная.
— Ну, приснилась она тебе и что дальше? Мне, может, дракониха сегодня снилась. От-такенная. Одно пузо с мою каюту.
— Бабушка звала на свадьбу, золото показала. А сама пальцем грозит. Быть беде!
— Не каркай, сам-то не бабка! Совсем одурел? Перегрелся на палубе?
Золото снится только к деньгам. Уймись! Сомалийцев бояться просто смешно! Нормальный же был боцман, сколько уже времени вместе в море ходим! Иди, проспись и позови сюда кадета.
— Нужно провести учения, а то новички не успеют сориентироваться в случае чего.
— Успеется, иди и не баламуть мне команду, Джинджер! Опытный боцман — это хорошо. Боцман-истерик это — плохо.
— Прикажите проверить колючую проволоку, она там вся спуталась. В случае угрозы абордажа ничего не сумеем достать.
— Вот этим-то ты и займешься. Лично! Марш выполнять.
За дверью капитанской каюты уже ждал окончания урагана тот самый кадет.
— А почему он зовет тебя Джинджер? Ты же, вроде, из румын?
— На самом деле все очень просто. Имбирь имеет зеленые листья и красно-оранжевые цветы. Цветы имбиря, джинжера, схожи с цветом моих рыжих волос. Я рыжий, вот и прилипла эта кличка. Иди, он тебя вызывал.
— Постой. Ты всерьез думаешь, что судно может быть захвачено?
— Не думаю. Чую.
— Ясно.
— Что тебе ясно? Топай, давай.
— А правда, что вас — боцманов называют «драконы»?
— Иди! Правда-не правда, мне все равно!
Ночь спустя. Кадет
Кадет — наверное самая дурацкая должность. Вроде еще никто тебя в расчет не берет, а суетишься как юла. Толком не отдохнуть, то и дело работаешь смс-кой, как беззлобно шутит команда. Впрочем, с командой моего первого судна повезло. Интернационал, конечно, полнейший, болтаем исключительно на английском, и каждый коверкает его на свой лад. Первые дни вообще было сложно понять, что говорят, сейчас уже хорошо. Да и мужики подобрались нормальные, все шарят в своем деле и учат меня походя многим мелочам. Теория — это хорошо, но практика удивительно от нее отличается.
Еще Джинджер съезжает с катушек вторые сутки вместе со своей бабушкой. Ну, снится ему старухи и что дальше? Румын свято верит в черные сказки их мрачноватой страны. Впрочем, то, что он привел в порядок все системы защиты от пиратов — не так уж и плохо. Плохо то, что помогать ему в этом пришлось мне и вешать колючую проволоку — тоже мне. Брандспойты по бортам проверять — еще ладно, даже досадно, что мало реально увидеть их в настоящей работе. Мне вот слабо верится, что сквозь те мощные струи, которые они дают по всем бортам судна сможет хоть кто-то пролезть. Напор — ого-го!
А вот с колючей проволокой пришлось нам сегодня повозиться. Ею как гирляндой украшены все борта чуть повыше брандспойтов. Висит такая, сверкает и сияет на солнце, будто новогодняя мишура, хоть шарики вешай и еловые лапы вплетай. А что, будет оригинально смотреться на фоне песчаного берега.
Последний раз пираты нападали в этом канале десять лет назад. Десять! Так почему я вчера был словно драная кошка? Все изодрал, одно радует, сам румын выглядел точно так же после нашей работы, если не хуже.
Глава 3
Кадет
И все же самое притягательное, что есть на костере — это вид с крыла мостика палубы. Капитан в рубке, до порта еще далеко, срочных приказов нет, можно спокойно покурить. А в этот раз нам и с коком повезло — отличный мужик!
Работа у него не сахар, попробуй накормить десять человек интернациональной команды. В нашем интернационале есть и три филиппинца — Хосе, Мигель, Лео — они дисциплинированны, безотказны, хорошо ладят со всеми. Жильбер — пройдоха и весельчак, метис, хотя уверяет, что француз. Бартош, может, венгр, Энрике — испанец, а остальные — кто ж разберет.
Наш кок умеет всех вкусно накормить. Я вот, например, люблю борщ, а остальные предпочитают суп с мясом обычного цвета. В результате иногда имеем нечто среднее, но вкусное. Лукас — чех, но толк в супе знает, хотя на родине они готовят обычно без первого, если я правильно его понял. А во время качки суп он вообще не готовит, чтобы тот не выплеснулся. Говорит, что стол в шторм накрывают мокрой скатертью, тогда не скользят тарелки.
С камбуза доносятся будоражащие душу ароматы еды, они взлетают через вытяжку вверх и растекаются волнами по палубе, перекрывая запах южного солоноватого ветерка. У всех, кого вижу, прорезался нюх и глаза сами собой разворачиваются в сторону кухни. Кажется, сегодня нас ждет славный ужин и, судя по запаху, даже с колбасками.
Зеленовато-синяя вода ловит лучики солнца и бликует так, что немного слепит глаза. Раним утром после сверки всех возможных бумаг мы вошли в устье канала, миновали самые густонаселенные места. Идем из Гдыни в Мумбаи, везем оборудование.
Движение в Суэце не одностороннее, оно идёт навстречу друг другу, и в определённом месте сделаны каналы, где один караван пропускает встречный. В самом канале разойтись они не могут, узко там.
Когда идёшь нешироким Суэцким каналом, то находишься между двух континентов, одна страна словно разделена на два мира. С азиатской стороны гигантская Синайская пустыня, песок и песок, с африканской — зелёный и более обжитой берег. Завлекательно и будоражит душу — чужие берега, другие страны.
Интересно, скоро ли сменится вид? Эх, сейчас бы тут удочку закинуть. Не то, чтобы хочется рыбы, но искренне любопытно, кто может тут клюнуть на хлебный мякиш, все же не родная мне речка.