Зашибись сказал.
Всем, похоже, наплевать. Секунды две внимания и снова гам начался.
— Присаживайтесь, где нравится, адепт, — произнёс профессор и объявил: — а мы начнём!
И где мне устроиться? В идеале рядом с зайкой. Но!
С двух сторон от Ясмины по две толстушки плотно сели, хрен пробьёшься через этих жаб. Стараюсь на неё не пялиться, а она на меня глаз не поднимает. Но вижу, что щёки у малышки красные. Она будто затаилась, ждёт, когда я отдалюсь. Чтобы выдохнуть.
А подружки её всё донимают с обеих сторон, что–то лепечут.
Окинул взглядом аудиторию ещё раз. Два паладина знакомых машут, мол, к нам иди. А я не хочу. Поднимаюсь на галёрку по старой привычке. За три стола от Златославы и её компашки, которая начинает внаглую рубиться в карты прямо на занятии.
Пока поднимаюсь по ступеням мимо рядов удаётся даже рассмотреть монаршею особу, щедро сверкающую драгоценностями. И колье, и серёжки, и колечки у неё. Крупноватая и с веснушками, милая лицом, глаза интересные у неё, нетипичные для славянской породы — карие с отблеском бордовым. Ослепительности им придают ресницы, как у коровы.
Пялиться долго не вышло, две грозные рожи магов, сидящих по обе стороны от шайки, уставились на меня с явным предупреждением. Холёные, белокожие с вытянутыми лицами мужики лет по тридцать пять — сорок, смахивают на вампиров. Потому что бледные, как поганки. Один длинноволосый и седой, как мертвец, у другого кудри золотые до плеч, будто это парик. Телохранители Златославы в мантиях бирюзовых с узорами золотыми, хорошо выделяются среди других. У них и знаков нехило так налеплено. Мастера девятого уровня однако.
Ещё до ряда своего не дошёл, профессор уже вещает:
— Сегодня мы поговорим об отдельной науке, той самой, к которой мы шли весь первый семестр. Наука вероятностей! Скажете, что за ерунда? А я отвечу! Здесь мы изучаем вашу удачу, ловим её и подчиняем себе. Зная эту науку в совершенстве, мы сумеем верно рассчитать удар, не используя лишние магические силы. В дуэли или бою важно сохранить свой резерв. Иногда решает и одна единица. Итак!
На большом белом полотне маг начинает писать углём свои каракули, сопровождая всё заумными словами. Многие слушают, раскрыв рот, и даже царапают по свиткам, нервно макая перо в чернильницы. Заметил, что у некоторых есть и простые карандаши. Надо же, уже додумались изобрести, всяко удобнее.
Моя очаровательная ботаничка прямо подо мной. И мне хорошо видно меж шевелюр, как она жадно конспектирует всякую туфту именно карандашом. Так намного быстрее.
Мои паладины тоже что–то там царапают. А у меня и принадлежностей нет. Какие–то баночки, салфетки, корытца, и всё это таскать с собой⁈ Берд какой–то. Сижу и думаю… что я тут вообще делаю⁈ Сейчас бы весело скакал по просторам моих земель с верными бойцами, по деревням туда–сюда шастал, организовывал бы быт людской, улучшая условия существования. В конце–концов к кикиморе Светлане сходил бы за сокровищами. Да с этой… книжкой волхвов разобрался. Всё некогда было повозиться с трофеями. А теперь наоборот. Сижу, как дебил, слушаю в искажённом и неуклюжем виде теорию вероятности, которую мы ещё на первом курсе проходили. Предмет этот был интересен только, чтоб в рулетке денег зашибать. Так, чисто гипотетически рассматривал варианты быстрого заработка.
Разбудила меня всеобщая суета. Как вырубился, так и не понял. Адепты сворачиваются и выходят неспешно из аудитории. Только я спохватился, что надо бы с Ясминой нормально поздороваться, передо мной возник кудрявый маг девятого уровня и пригрозил бабским голосом:
— Замри.
А, понял, этот в роли ДПС–ника, там в общий проход Златослава вываливается, кряхтя. Синих проблесковых маячков не хватает. Мдя, вот это она задницу отъела, конечно. Не сказать, что прям толстуха, скорее это генетическая особенность иметь такие булки, при том, что и талия есть, и грудь небольшая выпирает.
На меня внимания не обратила, оно и понятно. Две девицы из адепток взяли в оборот, расхваливая, как же классно Злата их размотала в карты. Увидел нашивки одной, с третьего курса оказывается. А так можно что ли?
Пока стоял, вся аудитория опустела. Соответственно и Ясмина улизнула.
Последним выхожу за магом хай левла. Дух под сердцем трясётся как вибратор. Задолбал всех бояться.
— Уважаемый адепт, постойте, — раздалось уже в спину от профессора.
А этому что нужно? Оборачиваюсь, смотрит с укором.
— Будете и дальше спать на моих занятиях, я доложу в Приказ наказаний, — заявляет дед. — Если вы паладин, это не значит, что счётная наука вам не пригодится. У вас тоже есть резерв, пусть и не такой большой. Но вас готовят к сражениям с нечистью. И вам придётся прикрывать мага. А если условий удачи много? А в жизни так и бывает, что будете делать, как мыслить? Уляжетесь спать?
Решил отчитать меня. Даже неловко.
— Я раньше изучал эту науку, Изяслав Петрович, — говорю ему, даже вспомнив имя со свитка. — Тут ума много не надо, одни условия перемножай, другие складывай.
— Чего⁇ — Недоумевает дед.
— Всё дробями надо представить, — не удержался и сказал. — Тогда проще намного. А то вы тут столько понаписали лишнего.
— Ой, ой, издеваетесь, голубчик?
— Нет, что вы, Изяслав Петрович, смотрите.
Взял уголёк, стал писать, комментируя. Что такое дроби, как их складывать и перемножать, в общем… седьмой класс средней школы.
Дед хмурился, хмурился, потом очки протёр и шары на лоб полезли.
— Это… это весьма перспективно, — выпалил и растянул улыбку. — Вы, мой хороший. А я–то думаю, что госпожа Морозова за вас так зацепилась? Полагал, родня.
— Родня, родня, — решил ввести в заблуждение и подмигнул. — Вы только никому.
Выскочил довольный, пока профессор не очухался, и двинул уже в сторону спортивного корпуса, который тут близко. С малого холла направо повернуть и всё.
Не так быстро, Ярослав.
Народ уже почти весь рассосался из зала по своим переходам, которых здесь целых пять в разные стороны. По углам статуи двухметровые красуются, которые я ещё не успел рассмотреть. Да и теперь не интересно. Потому что у одной мою Ясмину Максимилиан зажимает с букетом ярких цветов в руке. И она явно недовольна.
Глава 3Мое становление в коллективе
— Привет Макс, как поживаешь? — Подхожу к нему очень близко и вот–вот уже готов толкнуть.
— А ты что тут забыл? Ха, неужто паладин? — Отшатнулся долговязый брюнет. — Отец всё–таки пошёл на поводу у Морозовой. Странно, я был более чем убедителен.
Хотел я быть вежливым, очень хотел…
— Ага, несмотря на твоё нытьё, дай подержу, — выхватываю букет, который Ясмина так и не приняла, и быстро высасываю из него все силы.
— Да, аккуратнее, — фыркнул придурок. — Что ты сделал⁈ Он три серебряника стоит!
Посыпался по листикам его веник. Вернул ему остатки.
— На, только не плач, мужик.
— Да я тебя поджарю, — прошипел, трясясь.
Замахнулся на него демонстративно, тот дёрнулся, скукожившись.
— Пшёл отсюда, щенок, — рыкнул, наращивая эффект. — У кого я там пощады просил? Вас троих придурков Морозова и спасла. Подлые шакалы. Иди снова поплачься отцу, лучший представитель академии.
— Я это так не оставлю! — Взвизгнул Макс и пошёл спешно прочь.
Оборачиваюсь к Ясмине. Смотрит на меня ошалело. Но тут же хмурится.
— Такое непристойное поведение вас, юноша не красит, — выпалила и собралась уже уходить.
За локоток придержал.
— Да стой ты, — произнёс негромко, но угрожающе.
Встала, как вкопанная. Снова смотрит, как зайка перепуганная. Губы сочные так и просятся на поцелуй.
Что я только ни хотел сказать ей в нашу новую встречу. Я думал о тебе каждый день похода, я думал о тебе, когда рубил врагов. Я думал о тебе, когда лез на ту гору трупов. Я грезил о тебе во снах, и чуть не сдох, но в конце тоннеля ты ангелом вытянула меня за руку… я не мыслю жизни без тебя, моё сердце, мой меч и мой деревянный корень отныне служат только тебе… тьфу, что за тряпка?
— Что вы себе позволяете? — Выдавила малышка, опомнившись.
— Самую малость, — улыбнулся. — Мы же друзья, а ты снова обращаешься ко мне на «вы» и делаешь вид, что совсем по мне не скучала.
— Пф, — фыркнула и усмехнулась, аж глазища заискрили. — С чего мне скучать, а тем более думать о вас? Я думаю только об учёбе, как и полагается юной и пристойной девушке. Дабы не посрамить родителей и не запятнать доброе имя рода. А вы… вы, тут зачем? Отпустите, сейчас же.
Отпустил. И почуял, что предплечье у неё не такое уж и нежное. Видать, физикой они тут неплохо занимаются. И в ней она тоже ботанит, как проклятая.
— Ты, как все, — произнёс с наигранным сожалением и отвернулся от неё, чтоб свалить. Ибо ещё немного погляжу на это очаровательное создание, взвалю на плечо да потащу сквозь все стены Академии, пока на свежем воздухе не окажемся. Дыркодер всегда с собой! Два!
— Что ты сказал? — Раздалось в след от малышки. Да ещё и с нотками угрозы.
Ого, зубы есть?
— Мантии моей побрезговала, — уточнил, не поворачиваясь, и двинул в переход до спортзала.
— Вот же козёл, — раздалось от Ясмины в сердцах, когда прилично удалился.
Слышу толстушка к ней бежит.
— Он к тебе приставал? Ясмина, приставал⁇ Я пожалуюсь в Приказ, мой папенька в порошок сотрёт эту деревенщину…
— Алёнка, ну хоть ты уймись, — ответила красотка взвинчено.
Об учёбе она думает. Всем правильным девочкам нравятся плохие мальчики. Никуда она от меня не денется. С этой мыслью прошмыгнул по коридору в спортивный зал. А там… О Велес! Целая спортивная арена площадью в футбольное поле, только круглая. Пол и часть стен деревом покрыты, местами зоны с песком, полосы препятствий всюду, подобие рингов там да сям, на стенах скалодромы да канаты, всё в пирамидах учебного оружия. То есть деревянного.
Я думал, что только наша группа тут будет заниматься на второй урок. А пришли паладины, похоже, ещё со старших курсов. Всего человек семьдесят навскидку. Верзилы, переодетые в трико, уже руки потирают, глядя на дохляков. А некоторые и мне подмигивают.