Беру Пиявку и жду атаки, прижимаясь спиной к толстому стволу дерева. Какая–то долбанная единица резерва всё никак не набирается из–за моих повреждений! Так бы саданул шрапнелью и дело с концом.
Мощнейший треск и рёв приближаются стремительно! Два огненных метеорита проносятся с двух сторон от меня, снося к чертям деревья, и только затем почти всех курий! Двух уцелевших отшвыривает ударной волной. Ею и меня припечатывает к стволу уже единственного в округе дерева. Едва успеваю закрыть лицо от пламени.
Которое тут же бьётся о невидимый огненный щит, выставленный явно не мной. Вот это забота!
Оставшихся курий добивают уже из магических луков, как из бластеров с синими лучами. Тульские «Ветерки» в деле.
— Ярослав! — Доносится мужской крик через треск разгорающейся рощи. — Зачем так сильно! Ты могла его зацепить!
— Ярослав!! — Визжит уже девушка, да так, будто всё на свете уже потеряла.
Роща шипит от напускной ледяной дымки, пожар быстро тушится. И в этой мгле ко мне с двух сторон набегают туляки. Деян, ещё несколько ребят с ошалелыми лицами. И Лютик.
— Живой! — Объявляет глава отряда, и братцы смеются, как дети.
— Кто там говорил, что такого не может быть? — Слышу голос Лучеслава.
— Я сразу понял, что это наш Ярослав в небе орудует, — заявляет Деян. — А неплохо ты их!
— Да ну брось, не сразу ж вразумили, — делится впечатлениями ещё один боец. — Сперва решили, что курии взбесились, не поделив что–то между собой. Это позже по его особому ледяному дождю стало ясно.
Ну да, как я и предполагал. Спалился в горячке.
Люта бросается ко мне в объятия, прижимаясь без слов. Такая горячая, что я вмиг перестаю трястись от холода, который успел засесть уже в костях. В этот самый момент я понял, как сильно выжат, и что даже подняться теперь — и в мыслях нет. А ещё в очередной раз осознал, как эта отчаянная и опасная крошка меня любит.
— Вот это да! Наш Ярослав в птицу превращаться может, — радостно объявляет Лучеслав, подстраиваясь сбоку.
— Всё, не болтайте, — обрубает Деян недовольно. — Не было такого. Все вразумили?
— Да, братка, — отвечают соратники.
— Согласен, нечего болтать…
Люта полечила нежным касанием на шее, резерв пошёл копиться.
Чёлку заботливо отвела, погладила по волосам, где шлем не мешает. Взгляд её такой заботливый и любящий, что тепло на душе стало. Она ведь бросилась ко мне на помощь, ослабив оборону. Как и её отряд в десять человек.
— Зря вы оставили позиции, зачем, — критикую несмело. — Я бы справился с этими букашками.
— Потеря такого ратника для нас сравни поражению, — заявил Деян. — К тому же и без нас там войск хватает. Юрий сразу наказ дал не бросаться рьяно. Решил, что за Кремлёвских драться не будет, раз они, как крысы в норы забились и ждут.
— Не понял? Москва не защищается? — Встрепенулся я. В этот момент мне как раз и полог походной палатки под задницу подсунули.
— Москва–то ещё бьётся, но не гвардией Императора, и даже не войсками столичными. А дружинами знати, что только свои поместья и защищает, — докладывает один из бойцов хмуро.
— Всё войско столичное Кремль защищает, — добавляет Деян. — Нет им дела до Разлома и люда вокруг.
— А Академия? — Спрашиваю, затаив дыхание.
— Скорее всего, — отвечает Люта. — Большую часть боевых магов оттуда забрали на защиту императора и его семьи.
— Вы сами давно здесь? — Интересуюсь, наблюдая, как расходятся по периметру лучники, создавая временное охранение.
— Третью ночь, — говорит Деян. — Всё ждём, когда курия высокого уровня полезет.
— А рейдеров Разлома ещё не видели?
— Пробегали двое, — усмехнулся Лучеслав. — Увидев, какой величины трещина, побежали дальше, сделав вид, что ничего не заметили странного.
— Не вздумай лезть туда, — шипит Люта, сверля меня карими глазищами. — Не пущу.
— Сегодня точно туда не полезу, — посмеиваюсь горько.
Кое–как оклемался. Меня на носилки походные пытаются уже затащить, но я сам поднимаюсь, пусть и шатает меня ещё. Но негоже перед товарищами показывать слабость. Иду к дороге, хлюпая по луже и чувствуя твёрдую землю. Нормально девочка тут растопила снежок.
— Чего силы не рассчитываешь, — продолжает критиковать меня крошка, держа под локоть. Сама вся чумазая и взъерошенная. Но мамочку вдруг включила.
— Всё я рассчитал. Ещё утром был в Ярославце, — заявляю, шокируя всех. — За три рывка добрался сюда.
Туляки присвистнули.
— О Велес! — Воскликнул Деян. — Не брешешь? Это сколько ты пролетел?
— Километров четыреста пятьдесят, я крюк дал, малость заблудившись, — признаюсь.
— Хо, хо, хо, — смеётся Лучеслав. — А мы тебя не раньше, чем через три недели ждали.
— Светогора и Градимиру точно придётся ждать столько, — бурчит один из бойцов.
— Я просто решил попробовать себя в воздушном бою, — болтаю дальше, завидев у дороги привязанных лошадей. И высокого молодого мага, который мне тут же поклонился учтиво. А вот и Сапфир, который рощу тушил после Люты.
— Каком, каком? Впервые слышу, — дивится Деян, и другие подхватывают.
— Бой при левитации, — поясняет Люта. — Но то другое, не сравнить с жестокостью и стремительностью сегодняшнего. Ярослав, ты полез драться на исходе сил, я это уже поняла. Так же нельзя.
Учит меня ещё, всё не отпускает.
— А ты–то сама? Швыряешь такие мощные снаряды направо и налево. Резерв не жалко?
— Нашёл, что спросить, — усмехнулся Лучеслав.
— Не смущайте меня, — пробурчала вдруг Люта, сделавшись скромной.
К уху наклоняюсь и спрашиваю тихо:
— И сколько же у тебя резерва, крошечка моя?
Даже в жёлтом пламени факела я уловил, как горят ещё щёки от моего ласкового тона.
— Тысяча, — слышу её ответ мне на ушко и чуть ли не давлюсь слюной. Что⁈
— Не шутишь? — Мягко говоря, я в шоке.
— Нет. У меня ещё и высокая регенерация. Магическими вещами и врождённая, — добивает меня ответом. — Поэтому я и сильнейший маг Тульского княжества.
— И кто же может сравниться с тобой? — Провожу невинную разведку.
— Не знаю, — пожимает плечами. — Никто не хочет сравниваться, и я не горю желанием, нет надобности.
Вот теперь и скромница. А я тут пыхчу на три–пять единиц в неделю, а то и месяц. У меня даже и пятой части её магических сил нет. Но да ладно! Я беру другим. Харизмой.
Кое–как взобрался на коня, не без помощи. Снова заворчали на меня некоторые.
— Всё–таки я была права, — прошипела и Люта недовольно, уселась впереди меня впритирку. — Держись.
Обнял её за талию в шубейке. Понюхал сдуру тёмные волосы. А она чуть коня на дыбы не поставила от моей ласки.
— Эй, голубки, — слышу с укором от Деяна. — Вы нам живые нужны!
— Ну да, матёрых курий побили, а от лошади померли, вот будет смеху, — выпалил Лучеслав. Товарищи рассмеялись на его шутку.
— Прости, братец, — прощебетала Люта, обращаясь к командиру отряда.
Помчали в лагерь туляков. По пути я снова рассмотрел вспышки от боя у Разлома. Но мы стали уходить правее от него. Заметив моё внимание, Деян уверил, что там хорошо справляются. Да и курии не лезут на рожон туда, где дают отпор. У них раздолья немало. Как и у воздушных. Тварей разлеталось по округе, как грачей. И такое ощущение складывается, что они всё ещё ищут меня, не спешат уноситься в Москву и пригородные сёла, которым, судя по всему, досталось больше всех прочих.
Полчаса идём по плохой, занесённой дороге. Под конец даже через реденький лесной массив поскакали. Лагерь туляков стоит на опушке прямо в деревне, которую уже эвакуировали. Навскидку в полутора километрах от портала. Все избы заняты войсками, вокруг палаток натыкано, и возведён барьер в сторону Разлома из кусков забора и телег. На нём и за ним дежурят бойцы, сотни под три человек, лучники да тяжёлые копейщики. Видно и двух магов. Сам лагерь ратников на шестьсот, если не больше.
Ещё на въезде по следам с запада видно, что курии уже сюда дорожку протоптали, но драки не слышно. Только изредка кричат постовые о воздушной опасности. Но летуны лишь парят высоко, не решаясь лезть или снижаться до зоны досягаемости. Светят своими розовыми фонарями, дразня. Видимо, поумнели.
Князь Юрий занял самый большой дом, ещё и охраной обложился не хило. Сразу трое боевых магичек нас встретили. Все новые лица, очень решительные. Но, увидев Люту, заулыбались и сделались мышками.
Не успел спешиться, Юрий сам вышел на крыльцо в доспехах.
— Перуна проделки! Сам Ярослав здесь! — Воскликнул радостно. — А мы тебя так скоро и не ждали! Неужто с моими людьми разминулся? Я Светогора за тобой посылал.
— Здравия, ваше сиятельство, — поклонился ему. — Я тут был неподалёку, гляжу, новый Разлом. Ну и славное тульское войско первым нечисть встречает.
— И тебе добра и здравия, Ярослав, — кивнул мне князь, сияя. — Рад такому гостю да в такую пору. Пошли, поговорим, аль в бой сразу рвёшься?
— Не, не, ваше сиятельство, — вмешался Деян. — Мы его из боя только вырвали.
— Ему бы сил поднабраться, — слышу негромкое от Люты.
Киваю, соглашаясь с друзьями.
— Ну раз так, идём в дом, — приглашает Юрий. — Вся ночь впереди. Подраться с врагом ещё успеем.
Ещё до крыльца не дошёл. А мои уже помчали на запад вместе с Лютой. Вот же хитрецы. Сами в бой, а я — отдыхать. С расчётом, что час–два отдохну и подскочу, я переступил порог с чистой совестью.
Внутри два воеводы, этих знаю. Мы поздоровались, пожали друг другу руки. Оба вышли, оставив меня с Юрием наедине.
Хотя не наедине, сразу деревенская девка подскочила, ужин поздний мне подавать. Часть стола уже занята яствами, князя от еды и оторвали.
— Голодный, небось? — Спрашивает князь, усевшись напротив.
Киваю, с любовью ломая варёную курицу. Рассматривает меня с хитрой улыбкой.
— Как же ты так быстро добрался с Ярославца?
— Насколько быстро? — Строю из себя дурака.
Отвлёкся с еды на Юрия. И по взгляду пытливому всё понял. Похоже, ему доложили, что это я летал. И он хочет, услышать от меня лично, чтобы удостовериться.