устарова | нечево вы...ъ[551] онъ изналушна крепкои лукъ | винималъ онъ веть стрелку каленую онъ | стреляетъ непостанишникамъ стреляет онъ | старои посыру дубу аспела титивка утуга | лука станишники сконеи попадали угодила | стрела всыръ кряковистои дубъ изломала | вчеренья вножевыя дубъ оттовотаветь | грому богатырскова товота станишники | испужалися аипять оне часовъ безума[552] ||
л. 101 лежатъ аи будто отосна сами пробужаютца аселъма стаетъ пересемываетъ аспиря стаетъ | то постыриваетъ авсе оне станишники бьют . | челомъ ты старои казакъ илья муромецъ | возми ты насъ вхолопство вековечное дадим . | рукописанье служить довеку говорит илья | муромецъ ивановичъ аи гои есть вы братцы | станишники поезжаите отменя вочисто полѣ | скажите вы чюрилу сыну пленковичу простарова казака илью[553] муромца,
ОАТАМАНЕ ФРОЛЕ МИНѢЕВИЧЕ[554]
Приуныли приутихли 2ж. надону донскида каза . . | аеицкие донские 2ж запороцкие аипочемъ он...... | уныли потому оне приуныли 2ж .надону дон....... | заки ахъ что взялъ унихъ гс̃дрь царь 2ж....... | городъ сотремя стемя самалыми спригородка .. | аи сославною сугубаньеи скрепкимъ лютикомъ | авославномъ давочеркаскомъ воземляном городке | астоитъ указаковъ золотои бунчюгъ анабунчюге | стоит чюденъ золотъ крестъ апередкрестомъ | туто стоитъ воискавои ихъ атаманъ апо|именюли фролъ[555] сынъ минѣевичь кокресту | тутъ собиралися донски казаки аидонские | гребенские запоротски хохлачи становились | молодцы воединои воискои кругъ середи круга | стоитъ воисковои атаманъ
л. 101 об. апоименюли фролъ сынъ минеевичь атаманъ речи говорил || будто втрубу трубилъ аи вы братцы казаки вы яи|цкие донски 2ж. запоротские пособите мне атаману | .ы думу думати челобитнали намъ писати гс̃дрю | ..... подавать самомули мне атаману вмоскву ехати | .. ремерьебы намъ взять передсамимъ царемъ | . але . ли пути дороги засине море гулять 2ж еще | отвора отваски от.олицына здетьми залегли пути | дороги засине море аи нестало намъ добычи наси|немъ морѣ инатихомъ дону наиваныче ипоехал | атаманъ вкаменну москву еще будетъ атаман | .. аменнои москве поклонился гс̃дрю оправу руку | с ..зь слезы онъ словечко едва выговорилъ: ахъ ты | светъ . ашъ надежда благоверны царь аигрозенъ | судар . петръ алеѯеевичь прикажи намъ надону | чемъ кормитися 2ж. залегли пути дорош . | за си. е море отвора отваски отголицына здетьми | еще те ...... дороги уволные .. зл ... труба | .... царстве про . р . б ......... рилъ ........... | .... гои есть атаманъ ... здонскими казаки | .....атамана веть казачеи с ..ъ есть ли | ...... е. орядочно живетъ ба...........|
ОСТЕНЬКЕ РАЗИНЕ
Аи по . раи было моря синева 2ж. анаусь. дону тихова | накрутомъ красномъ берегу аи стоитъ крепкои азов | городъ 2ж состенои белокаменнои 2ж. исобашными | науголными 2ж. исорвами глубокими 2ж. зземляными | роскатами 2ж. исрогатками железными середи | азова города тутъ сто ... темна темница ||
ПРИЛОЖЕНИЯ
«СБОРНИК КИРШИ ДАНИЛОВА» И ЕГО МЕСТО В РУССКОЙ ФОЛЬКЛОРИСТИКЕ (Б. Н. Путилов)
Собрание русских народных песен, широко известное ныне как «Сборник Кирши Данилова», увидело свет в 1804 году в Москве под названием «Древние русские стихотворения». Редактором книги, как это выяснилось много позднее, был Андрей Федорович Якубович, скромный литератор и чиновник. Личность его почти не привлекла внимания историков литературы[556], и роль его в судьбе Сборника Кирши Данилова была явно недооценена. А между тем эта роль — без преувеличения можно сказать — чрезвычайно велика.
В 1802 или 1803 году рукопись Сборника, созданного — как будет показано ниже — задолго до этих лет и вдали от Москвы, оказалась в руках Ф. П. Ключарева, директора почтового ведомства в Москве, второстепенного литератора. Биография Ключарева не изучена, и образ его представляется неясным. Важно отметить, однако, что он принадлежал к окружению Н. И. Новикова. Ключарев, несомненно, сумел оценить значение попавшего к нему собрания. Решение его издать Сборник поддержал Н. М. Карамзин, которому Ключарев показал рукопись. Доля участия Ключарева в издании «Древних русских стихотворений», по-видимому, ничтожна. Ему принадлежит посвящение (в прозе и в стихах) главному директору почт Д. П. Трощинскому[557]. Всю большую и ответственную работу по подготовке издания выполнил А. Ф. Якубович, служивший в это время под начальством Ключарева[558].
К сожалению, сведения, которыми мы располагаем о Якубовиче, чрезвычайно скудны и в отдельных моментах противоречивы. Известно, что он учился в Московском университете, сотрудничал в журналах конца XVIII — начала XIX века, писал стихи, рассказы. Позднее, уже после издания Сборника, он занял должность калужского почтмейстера. Умер он в сороковых годах в Калужской губернии. У Ключарева, несомненно, были веские основания поручить издание «Древних русских стихотворений» Якубовичу. Поздняя критика незаслуженно сурово расценила работу последнего над Сборником. Ему ставили в упрек, что из более чем семидесяти текстов, имевшихся в его распоряжении, он напечатал только двадцать шесть; отмечались неисправности в издании, ошибки в прочтении отдельных мест, отсутствие какого-либо сопроводительного аппарата[559]. На самом же деле заслуги Якубовича решительно превосходят недостатки издания. Якубович первым выполнил нелегкий труд по прочтению рукописи Сборника и по подготовке текстов; в частности, он разделил на стихи тексты Сборника, написанные в сплошную строку. В коротеньком предисловии «К публике» он первым высказался о литературном и научном значении опубликованных материалов. В результате его работы впервые в истории фольклористики появился в печати сборник подлинных записей русских былин и исторических песен.
Якубович не удовлетворился сделанным. Тотчас же он приступил к подготовке второй части книги (вероятно, целиком по собственной инициативе), а одновременно занимался более углубленным изучением материалов Сборника, пытаясь осмыслить их историко-литературное значение. Однако неизвестные обстоятельства помешали Якубовичу, и вторая часть не была им напечатана. Судьба была к нему явно несправедлива: в критике тех лет «Сборник Кирши Данилова» никак не связывался с именем Якубовича; в качестве издателя называли обычно Ключарева.
Между тем «Древние русские стихотворения» имели несомненный успех. Выход книги был прямо связан с тем повышенным интересом к историческому и литературному прошлому России, который проявлялся в русской культуре начала XIX века. Всего четыре года отделяют появление первого собрания русского эпоса от первого издания «Слова о полку Игореве». В это время публикуется ряд статей и книг, в которых так или иначе затрагиваются вопросы теории и истории русского фольклора. «Древние русские стихотворения» ответили, таким образом, на все более возраставший интерес к народной поэзии и вместе с тем дали новый толчок работе по собиранию, изданию и изучению памятников народного творчества.
В этой обстановке понятно то особое внимание, которое проявил к «Сборнику Кирши Данилова» известный кружок Н. П. Румянцева, начинавший развертывать усиленную деятельность по отысканию и публикации памятников русской истории, литературы, этнографии. Рукопись Сборника была приобретена Румянцевым осенью 1816 года, и тогда же подготовка ее к печати была поручена К. Ф. Калайдовичу, который начинал в это время свою блестящую филологическую деятельность. Предварительно Калайдович ездил в Калугу, где жил несколько месяцев в доме Якубовича[560]. Из имеющихся материалов не совсем ясно, у кого находилась рукопись Сборника после 1804 года — у Ключарева или у Якубовича, — и кто из них передал ее в «подарок» Румянцеву, получив в свою очередь от последнего «подарок» в тысячу рублей[561]. Во всяком случае несомненно, что Сборник являлся центральной темой бесед Калайдовича с Якубовичем в Калуге. Первый издатель «Древних русских стихотворений» сообщил ценнейшие сведения, касавшиеся происхождения Сборника. Можно думать, что именно в итоге калужских бесед у Калайдовича сложились те представления о Сборнике, о его истории, о характере и значении его материалов, которые нашли свое выражение в предисловии ко второму изданию. Историки русской фольклористики отмечали высокий уровень вступительной статьи Калайдовича, впервые поставившего некоторые существенные вопросы изучения русского эпоса. Все это верно. Но в действительности надо говорить о том, что целый ряд положений статьи принадлежит Якубовичу в той же мере, что и Калайдовичу. Об этом неопровержимо свидетельствует документ, опубликованный в свое время М. Н. Сперанским — «Записка» Якубовича о Сборнике[562]. П. Бессонов неверно определял ее как первый вариант предисловия Калайдовича[563]