Другая обычная магия
Тимофей
Песчаный вихрь налетел на каменную стену и осыпался. Вей выбрался из песчаной кучки и недовольно встряхнулся. Гоняться за песчинками, становясь ветром, было весело, а врезаться в камень — совсем даже нет. Он возмущённо тявкнул и огляделся в поисках мамы и братьев. Но рядом никого не было. Вихрь унёс его слишком далеко. Вей ещё раз встряхнулся и побежал обратно.
Взобравшись на холм, он выбился из сил и проголодался. А мамы нигде не было видно. Тогда он уселся на вершине холма и принялся выть. Но, увы, вой получился тихий и слабый, совсем не такой, как у взрослых. Так, скулёж, а не вой. И никто его не услышал. Только из каменного сооружения внизу выглянул двуногий.
Двуногих Вей уже видел и не боялся. Это ведь только он мог видеть двуногих, а двуногие не увидят его, хоть все глаза им песком засыпь. А когда Вей станет взрослым — вообще сможет двуногих есть. Но это потом, а сейчас ему очень-очень нужна мама! Поэтому Вей отвернулся от двуногого и продолжил звать.
Он скоро совсем выдохся и даже дышать теперь было трудно. А когда он не сможет дышать, не сможет вдыхать и выдыхать ветер, наполняющий его силой, — он исчезнет. Это было страшно и ужасно обидно. Вей не выдержал и тихо заскулил. И не заметил, как к нему подкрался двуногий.
Когда двуногий схватил его, у Вея уже не оставалось сил, чтобы как следует разозлиться. Он только удивился, что этот двуногий его увидел.
— Что, заблудился, малыш? — спросил двуногий и дунул Вею в морду. Его дыхание было совсем не таким, как у мамы и других взрослых. Вряд ли он смог бы вызвать выдохом даже самый завалящий вихрик. Но в его дыхании тоже была сила, и Вей почувствовал себя намного лучше. Пожалуй, он не будет злиться на этого двуногого, особенно если он подует ещё…
— Игорь, чего там? — раздался голос другого двуногого.
— Всё тихо, — ответил этот.
Он ещё раз дунул Вею в мордочку и посадил его в свою сумку. Вей высунул наружу нос и притих. Пока мама не нашлась, лучше быть с этим двуногим, чем совсем одному.
…С двуногими он провёл много дней, а мама так его и не нашла. Двуногие пахли железом и порохом, ели странную еду и вообще не были похожи на его сородичей, сотканных из ветра, силы и ярости. Поверх собственных тонких светлых шкур двуногие носили другие, цвета песка и камней. Они не любили ветра и прятали от него лица. Они ленились бегать по песку и катались в больших железных коробках, извергающих сизый невкусный дым.
Вея они не видели, как им и полагалось. Замечал его только тот, самый первый двуногий, и вскоре Вей так к нему привык, что начал считать своим. И даже отличать от остальных, хоть это и было поначалу непросто. Его двуногого звали Игорь. У него были глаза, светло-серые как тучки, а дыхание пахло прохладной травой от маленьких стекляшек, которые он зачем-то ел.
Ещё Вея замечал большой пёс по имени Тим. Он с пыхтением засовывал нос к Игорю в сумку и всё норовил облизать маленького духа большим розовым языком.
— Да нету у меня там ничего интересного! — врал Игорь, распахивая сумку. Всё равно увидеть Вея никто не мог.
— На «интересное» он по-другому реагирует, — смеялся другой двуногий, который всегда ходил вместе с Тимом. — А ты, небось колбасу там прятал когда-то, вот сумка и пропахла.
Игорь соглашался, хотя Вей и Тим прекрасно чуяли, что никакой колбасой сумка не пахла.
Вей уже решил, что будет теперь жить с Игорем, пока не вырастет, когда всё снова изменилось.
Это была привычная уже поездка в железной коробке. Коробка ревела и дребезжала на камнях. Лежащий под ногами у двуногих Тим вздыхал, когда его трясло слишком сильно. Игорь о чем-то болтал с соседом и смеялся. А потом раздался грохот — и коробка покатилась, переворачиваясь, будто её подхватил ураган. Сумку выбросило наружу и стукнуло о камни, но для Вея это было совсем не опасно.
Пахло огнём и кровью. Кричали двуногие. В этом хаосе, в этих криках было столько силы сразу, что Вей тут же начал расти и за считанные мгновения стал взрослым.
Он поднялся над сумкой, в которую теперь не смог бы влезть, даже очень постаравшись. Теперь он, взрослый, всё видел и слышал по-новому. Где-то рядом была добыча. Одним прыжком Вей взлетел на склон, где притаился за камнем чужой двуногий. И торжествующая улыбка сменилась ужасом на его лице, когда песчаный дух забрал его дыхание.
Вей выпил дыхание ещё двоих чужаков и впитал ярость огня и ветра, созданного двуногими, чтобы убивать себе подобных. Вей был большим и сытым. Где-то вдали, за гулом и свистом, он ясно слышал голоса других песчаных духов. Они выли и ликовали, поедая дыхание двуногих, наполняясь криками и огненным гулом.
Теперь найти свою стаю будет совсем нетрудно.
Вей оглянулся. Возле покореженной коробки валялись двуногие, уже не нужные ему. Скулил, облизывая бездыханного хозяина, Тим. Вей видел, что и самому псу осталось дышать совсем недолго — удар о камни что-то сильно помял у него внутри. Наверное, поэтому он и не обращал внимания на то, что железная коробка горит и пахнущий порохом ящик в ней вот-вот разлетится новым взрывом.
— Уходи! — рявкнул ему Вей.
От его рыка поднялся ветер, огонь разгорелся сильнее, но пёс не послушался. Вей метнулся к нему, сам не очень понимая, зачем. И увидел Игоря.
Тот лежал совсем рядом с горящей коробкой и не шевелился. Вокруг растекалась красная лужа. Вей слышал его хриплое прерывистое дыхание.
Где-то вдали перекликались сородичи. Им было привольно и весело.
Вей склонился над своим двуногим. Потрогал лапой, но тот не пришёл в себя. Вей попробовал ухватить его зубами, чтобы оттащить от опасной коробки, но зубы лишь слегка касались плоти, а дальше проходили насквозь. Всё же они были существами слишком разной природы.
Порыв тёплого ветра принёс множество интересных запахов. Он так и манил на простор. Пробежаться, размять лапы, опробовать новообретенную силу…
Вей повернулся к Тиму. Их с собакой природа была немного родственна, и чутьё подсказывало, что с ним всё должно получиться. Пёс лежал на боку и возражать уже не мог.
Дух склонился над ним и начал втягиваться внутрь вместе с дыханием. Два пса становились одним. Овчарка поднялась на лапы. С хрустом встали на место и срослись сломанные ребра, стремительно затянулись раны внутри. Пёс в последний раз взглянул на мёртвого человека и побежал к пока ещё живому.
Тащить Игоря оказалось тяжело. Зато теперь, находясь в теле Тима, Вей смог поделиться своими силами и с человеком. Дышать за двоих было непривычно, но Вей справился. И когда новый взрыв разбросал железные осколки, они были уже достаточно далеко.
Сородичи подождут. Игорь когда-то поделился своим дыханием с ним, теперь он тоже немножечко поделится.
Потом прикатились другие железные коробки. Из них выбежали двуногие в белых накидках и несколько двуногих в шкурах цвета песка и камня. Они встревоженно переговаривались, но Вей не обращал внимания.
Трое двуногих подошли к Игорю: два «белых» и один «песчаный». «Белые» хотели потрогать Игоря, но Вей зарычал — и вокруг его человека поднялся вихрь.
— Дурачок, — сказал один из «белых», — мы твоему хозяину помочь хотим!
Вей не поверил.
— Вы пока другим помогите, я тут разберусь, — отозвался «песчаный».
«Белые» ушли, а этот посмотрел псу в глаза.
— Ты песчаный дух? Как ты попал в собаку? Не могу понять, что ты делаешь. Ты помогаешь?
Вей долго смотрел на «песчаного». Потом медленно кивнул: кажется, так двуногие соглашаются.
«Песчаный» присвистнул.
— Ничего себе! А мне говорили: вы убийцы.
Вей снова кивнул.
Двуногий испугался, но виду не подал. Спросил только:
— Но сейчас ты никого не собираешься убивать?
Вей мотнул головой.
— Хорошо. А у тебя есть имя? Как тебя зовут?
Вей задумался. Сейчас он в теле Тима, и тот ещё где-то там, внутри. Значит, по-людски это будет примерно так…
— Тим-О-Вей, — с трудом произнёс он.
Слова — это тоже воздух, только покорённый. А с воздухом Вей справится. Ведь Игорь пока говорить не может. Да и сможет ли вообще — неясно.
— Тимофей? — улыбнулся двуногий. — Ну и дела!
Он ещё долго расспрашивал Вея, что тот делает. Но Вей не знал, как объяснить. Он просто держал в своём двуногом дыхание. Не только воздух — жизнь.
Под конец «песчаный» сказал:
— Твоего человека мы вернём домой. Но ты понимаешь, что он почти мёртвый? Что если ты уйдёшь, он умрёт?
— Знаю.
— Мне нужно поставить знак. Чтобы те, кто может видеть, как я, не решили, что ты злой. Понимаешь?
Неприятно колющийся знак поставили и Вею, и Игорю.
На прощание «песчаный» сказал:
— Вам надо будет много ходить. Сначала по чуть-чуть, потом дольше и дальше. Не стойте часто на солнечном свету: другие видящие заметят, что ты не собака. И никуда не встревайте: один сильный удар, что человека, что какой-нибудь твари — и ваша связь разорвётся. Ну, бывайте!
Вей позволил двуногим перенести своего человека в большой дом из ткани, где было много раненых, между которыми деловито сновали те, которые в белом. Человека положили в угол у входа, чтобы пёс никому не мешал. Вей улёгся, поджав лапы, и стал ждать.
Когда Игорь пришёл в себя, он попробовал пошевелиться и не сумел. Вей осторожно подпитал его силой — и человек смог подвигать пальцами. Сила Вея могла поднять всего Игоря, но «песчаный» и двуногие в белом говорили, что много силы повредит человеку.
Игорь открыл глаза — и Вей ощутил волну страха.
«Не вижу… темно… почему темно? Не вижу… я ослеп? Господи, нет… не вижу!»
Вей сосредоточился и посмотрел глазами своего человека.
Удивление. Страх. Тоска.
Как много чувствуют двуногие!
«Это ты, пёсик?»
Вей поставил передние лапы на край кровати и заглянул в лицо человека. Тот слабо улыбнулся.
«Тим? А Валера тут? Где Юрка? Костян? Артурыч? Где наши?»
Вей вздохнул и подумал: «Все твои люди погибли».