Женщины посмотрели на меня с ожиданием ответа.
- Наследственность, - серьёзно сказал я. – У нас в роду разводов нет.
- А-а-а… Тогда понятно, - кивнул головой Виталий Васильевич. – Слушай, Михаил, у меня есть к тебе деловое предложение, но давай мы обсудим его на улице. Или в моей машине. Вы, Надежда Евгеньевна, отпустите нас? Или ты хотел бы задержаться?
- Ну, - скривился я. – Вы же сказали, что у вас ко мне дело… Как я могу вам отказать. Ведь вы же ради этого со мной и встретились.
- Именно! Ты всё правильно понимаешь! Тогда пошли?
- Тогда я пойду? – спросил я обращаясь сразу к обеим хозяйкам дома.
- Иди! Всё равно я на тебя ещё злюсь! – сказала Светлана. – Такие фильмы нельзя показывать.
- Да уж, Виктор, покачала головой Надежда Евгеньевна, и добавила с ударением на последнем «о», - Такое кино нам не нужно!
- Хе-хе, - подумал я. – Так комментатор Николай Озеров сказал во время хоккейного матча между сборными СССР и Канады 28 сентября 1972 года, чтобы подчеркнуть неспортивное поведение канадцев в моменте. А она молодец!
- Понял-понял вас. Первое, что было из английских схватил. Был ещё «Блеф» итальянский, но уговор был про Англию. Или ты и итальянский знаешь?
Он посмотрел на меня со снисходительной улыбкой.
- Блеф я бы посмотрел, - подумал я, но вида не подал. Киноряд в памяти имелся, но это было не то кино, хе-хе…
- До свидания, - сказал я обращаясь к женщинам чуть, поклонившись каждой, а потом спросил Светлану. – На день пионерии давай в парк сходим? На каруселях покатаемся.
- Там видно будет, - всё ещё продолжая хмуриться, сказала Светлана. – Пока!
- До свидания, Михаил. Заходи обязательно!
Мы с Виктором Васильевичем, быстро собравшим свою технику в сумку, вышли.
- У меня возле гастронома машина, - сказал он и ускорил шаг почему-то оглядываясь по сторонам.
- Чего-то опасаетесь? – спросил я.
- Хм! Этот Дживиси стоит, как мой «Жигуль». Я его на один из таких же магнитофонов и поменял.
- У вас их было два?
- Кхм-кхм… У меня их и сейчас два, кхм-кхм… Это которые для себя, а на продажу есть. Интересуешься?
- Интересуюсь, но чисто теоритически. Машины для обмена у меня нет.
- Вот об этом и пойдёт разговор, Михаил. Магнитофон такой я тебе подарить не могу по причине его дороговизны, но фильмы посмотреть ты бы мог. Тебе же понравился это фильм?
- В принципе – да, - кивнул я головой.
- Есть ведь и другие фильмы. Это я сейчас выбрал такой, чтобы и женщинам понравилось…
- Как-то им не очень, хе-хе, понравилось…
- Это они сейчас так говорят, а ведь смотрели не отрываясь! Если бы не нравилось, то и не смотрели бы. Так ведь?
- Наверное.
Мы подошли к синему «Жигули» с двумя фарами и, если по мне, так с излишним количеством хрома. В марках машин я не особо разбирался, так как ими не интересовался.
- Улучшенной комплектации, - сказал Виктор Васильевич. – Садись.
- Так что вам от меня надо? – спросил я. – Перевод?
- Да, перевод. И… Я тебя послушал. Ты вполне справлялся с мужским тембром, когда стал, э-э-э, играть голосом. Вполне неплохо. Поэтому не только переводить диалоги, но и произносить их. У тебя очень музыкальный голос. У меня музыкальный слух и я слышу, как говорят люди. В каких тональностях… У тебя получилось весь фильм продержаться в тональностях ля минор – до мажор. Ты ни разу не «свалился» в бемоли или диезы. Это очень интересно…
- Хм! Не обращал внимание, - удивился я и спросил: – Какие ваши условия сделки?
- Ха! – удивился Виктор и почесал затылок. – Сделки… Хм! Нормальные у нас комсомольцы подрастают. А за так? Ты фильмы смотреть сможешь. Друзьям показывать…
- В смысле, «показывать»? – удивился я.
- Ну… Я мог бы тебе магнитофон дать попользоваться. Кассеты… А можно было бы, вообще, тебе два дать, чтобы записывал сам дома. Я тебя научу. Микрофон дам усилитель японский… Через него звук лучше получается.
- Усилитель у меня есть. «Акаи»… И микрофон хороший. У меня друг пел на сцене в ВИА – подарил, когда уехал.
- Акаи? – Виктор Васильевич с уважением посмотрел на меня. – Акаи – пойдёт.
- Там такой Акаи, - подумал я, - что никаким Акаям не сравниться.
- Только мне не интересно просто смотреть и кому-то показывать фильмы.
- А что тебе интересно? – удивился Виктор.
- Возьмите меня в долю? – попросил я.
У Виктора Васильевича отпала челюсть.
- В какую долю? – наконец, спросил он.
- Э-э-э… Ну, ведь вы же собираетесь продавать кассеты с переведёнными и дублированными мной фильмами?
- Михаил, что тут продавать?! – воскликнул Виктор. – Кому? Во Владивостоке владельцев таких аппаратов, как в этой сумке, три штуки. В смысле, - три человека. Вместе со мной. Я, чисто для себя и своих друзей.
- Полагаю, вы знаете, что существуют бытовые видеопроекторы, «Сони», например?
- Э-э-э… - только и смог проговорить Виктор Васильевич и «похлопал глазами», в смысле - ресницами.
- Я-то, допустим, знаю, но откуда это знаешь ты?
- Очень много рекламы по радио. Япония вещает на Америку. Там, пока, с такими аппаратами, как ваш, затык. Япония на рынке видеотехники доминирует.
- Ха… Доминирует… - задумчиво произнёс хозяин навороченного «Жигуля», в котором даже стерео-магнитола имела три буквы «JVC».
- Не ожида-а-ал… Не ожидал в этой глубинке встретить такого, э-э-э, продвинутого юношу.
- Я люблю радиотехнику, - соврал я. – И музыку. У меня пять фирменных виниловых пластинок: два диска «Пинк Флоид», два – Битлов, два – Маккартни и Сюзи Кватро и проигрыватель, между прочим – «Текникс».
- Да? – убалдело уставившись на меня, произнёс собеседник. – А с виду ты, э-э-э… Не похож на обладателя такого богатства.
Я почувствовал, как покраснел. Да-а-а… Я, действительно, не был похож на Виктора Васильевича.
- Хм… - хмыкнул я. У меня не находилось слов для ответа.
- Но ведь меня никто не спрашивал, - подумал я и промолчал.
Виктор Васильевич смотрел вперёд перед собой в чисто вымытое лобовое стекло и явно о чём-то думал, однако лицо его не отражало хода его мыслей.
- И что там говорят японцы про видеотехнику? – наконец спросил он.
- Хвалят, в основном. Анонсируют выход настенного трёхлучевого проектора, изображение от которого можно будет смотреть на простом экране. Как в кинотеатре.
- Да? – не очень удивившись, отреагировал Виктор Васильевич.
Мне показалось, что он знал об этих проекторах тоже.
- Может быть, мы слушаем одни и те же радиостанции? – подумал я.
Мне почему-то подумалось, что он тоже неплохо знает английский. И не только… Покупать видик и смотреть на нём фильмы без понимания о чём они, глупо. Это не песни, которые молодёжь слушает, ради «драйва», ради настроения. Там основное – музыка, а в кино – картинка и сюжет. Хотя музыка и в фильмах создаёт настроение.
- Наверное будет дорого стоить, - предположил я. – Но для массового просмотра – вещь не заменимая.
- Какой массовый просмотр, Миша, - вздохнул Виктор. – За такое так за задницу прихватят… Фильмы ведь многие с антисоветским уклоном…
- Зачем вам фильмы с антисоветским уклоном? Не берите такие. Много и старых лент хороших. А если взять видеокамеру, то можно переснимать фильмы с экрана. Экранные копии делать.
- Какие видеокамеры, Миша? – даже схватился за голову Виктор. – Что за прожекты? Нет ещё бытовых видеокамер под кассетную плёнку.
- Года через три появятся. Уже анонсируют.
- Она будет стоить, как три магнитофона.
- Ну и что. Зато можно отснять наши советские фильмы и продавать на кассетах. К тому времен и «видиков» прибавится.
- Хм! Видик! Хорошее слово! Ви-дик, - Виктор словно попробовал слово на вкус и помолчал.
- Да-а-а… Интересные перспективы ты нарисовал… Интересные… Не ожидал, не ожидал я такого продолжения банкета. А с нашими фильмами – это ты здорово придумал.
- Так, не только наши фильмы можно копировать. Главное – иностранные. Мало ли что в Союз завозят на фестивали всякие. А спортивные состязания? Бокс, например, хоккей… Ведь их же пересматривать и пересматривать будут десятилетиями. Например матчи с канадцами… Это же классика. Тут можно озолотиться! Если вложиться, конечно, есть чем.
Виктор перевёл взгляд от чего-то там за лобовым стеклом на меня.
- В долю, говоришь? А так переводить не станешь? На моих условиях? Много фильмов интересных посмотришь.
- Показывать никому не буду. Кто-то всё равно проболтается. А это значит, чекисты возьмут на контроль. Они всех берут, кто активно растлевается западной культурой.
- Видел бы ты, что творится в Москве в кругах, так называемой, богемы. Кого брать на контроль? Внука Микояна? Они ему наоборот карт-бланш устроили.
- Не согласен. Сейчас группа под запретом.
- Уже Стас собирает новую, - скривился Виктор. – Мы с ним лично знакомы.
- Знакомы с Наминым?! – удивился я. – Это круто!
- Слушай, ты откуда такой?! Тебе сколько лет?
- Шестнадцать. А что?
- У тебя психологический уровень и уровень умственного развития, как у взрослого человека. Я с тобой разговариваю, как с взрослым и это меня, признаться, несколько раздражает. Поэтому я и спрашиваю тебя: откуда ты взялся такой?
- Это сложный и, скорее всего, риторический вопрос.
- Вот опять! Я не готов с тобой, пока, ни о чём договариваться. Мне надо подумать.
Я пожал плечами.
- Думайте. Всего хорошего.
Я вылез из машины.
- До свидания, - попрощался я и аккуратно прикрыл дверку «Жигулей»
Я шел домой и настроение у меня было хуже не куда. Своими умничаньями я, обрубил себе путь в известность. Дублировать кинофильмы – не каждому дано, а у меня точно получалось не плохо. Самому нравилось. Поначалу я просто «плоско» переводил диалоги. А потом мне стало скучно и я стал адаптировать тембр под разных персонажей. Интерес зрителей к фильму, как я обратил внимание, сразу возрос, как и их напряжение. И вот я, своей излишней болтливостью, прервал свою, так и не начавшуюся карьеру артиста.