Элен хихикнула.
— Безусловно, синьор! — всплеснул руками портье. — Как удачно, что ваш приезд совпал со звонком секретаря Первого Синьора, поставившего нас в известность об отказе его высокопревосходительства принять участие в работе партийного съезда. Его апартаменты, таким образом, свободны и находятся в вашем полном распоряжении.
— Гур-р-рг, — поперхнулся майор.
— Меня устраивает, — благосклонно кивнул Джерри.
— О нет, только не это! — пробормотала Элен.
Родс обернулся к Хорстену.
— Послушайте, док, я тут подумал… Сколько комнат в моих апартаментах? — обратился он к портье. — Спальных, я имею в виду?
— Шесть, синьор, не считая личной спальни его высокопревосходительства, которую он занимает, когда проживает под крышей нашего отеля. Шесть спален, шесть ванных комнат и…
— Замечательно! — Родс снова повернулся к ученому и радушно предложил: — Вы можете поселиться вместе со мной, док. Вы и малышка Элен. Не беспокойтесь, вы мне ничуть не помешаете. — Он помедлил секунду, но потом решил, видимо, что нет смысла ограничиваться полумерами: — Приглашаю и вас тоже, Хуарес. Думаю, бывшая дворницкая — не самое подходящее место для джентльмена-гаучо.
Зорро, до того момента пребывавший в унынии, колебался не дольше, чем требовали приличия.
— Благодарю вас, вы очень любезны, — поклонился он. — Честно говоря, дворницкая и впрямь не лучшее место для деловых контактов.
— Ну вот и договорились, — обрадовался Джерри и кивнул майору: — Вы не проследите, дружище, чтобы весь наш багаж доставили в мои апартаменты?
Советника Третьего Синьора передернуло.
Всю дорогу в лифте до верхнего этажа, где располагались апартаменты, Элен не сводила с Джерри обвиняющего взгляда.
— Не стану даже спрашивать, как тебе удалось это провернуть, потому что заранее знаю твой ответ! — злобно прошипела она.
Родс снисходительно усмехнулся. Элен с отвращением отвернулась.
Майор Верона временно распрощался с подопечными, пообещав заглянуть еще и позаботиться о нуждах гостей, если таковые возникнут. Пожелав им благополучно устроиться на новом месте, он оставил их на попечение целой армии коридорных во главе с заместителем управляющего и куда-то исчез.
— Вы проследите, надеюсь, чтобы все эти парни получили соответствующее вознаграждение? — обратился Джерри к менеджеру. — Сумму можете вписать б мой счет. И не стесняйтесь, пожалуйста, — я никогда не скуплюсь на чаевые.
Служащий вежливо наклонил голову, сохраняя на лице бесстрастное выражение.
— Мне, конечно, доводилось слышать, синьор, о порочной практике поборов с постояльцев на других планетах, — сухо сказал он, — но на Фьоренце, смею вас уверить, с этим давно покончено.
— Вы шутите? — недоверчиво хмыкнул Родс.
— Нисколько, синьор!
— Хотите сказать, что эти… эти ребятки будут возражать против пары-тройки межпланетных кредитов в виде прибавки к жалованью?
— Именно это я и имел в виду, синьор.
— Да вы просто с ума сошли! — высокомерно бросил Джерри.
Один из коридорных мгновенно оказался рядом с побагровевшим менеджером.
— Если синьор direttore нуждается в услугах секунданта… — начал он.
Тут же вперед выступил второй коридорный.
Хорстен ловко вклинился между ними и подхватил под локоток обиженного служащего, всем своим видом демонстрируя восхищение и признательность.
— Тысяча благодарностей, синьор, за вашу бесценную помощь. У вас великолепный отель! Все так красиво, удобно, чисто, — продолжал он, незаметно подталкивая менеджера к дверям, предусмотрительно распахнутым Хуаресом. — И обслуживание на высшем уровне!
Когда фьорентиец и его подручные оказались за пределами номера, Зорро обессиленно привалился спиной к двери и рукавом вытер со лба обильный пот.
— Ну и ну! — присвистнул он, переводя дыхание, и окинул Родса далеким от восхищения взглядом.
— Мне велели разыгрывать плейбоя, вот я и разыгрываю! — огрызнулся тот, избегая, однако, встречаться глазами с коллегой.
Доктор Хорстен и его «дочь» усиленно гримасничали. Потом Элен страшно оскалилась и приложила пальчик к губам. Джерри непонимающе заморгал.
Элен швырнула коробку в кресло, перевернула Гертруду кверху задом, задрала ей юбчонку на голову, коснулась неприметной выпуклости на пластиковой спине куклы и передала ее своему великану напарнику. Хорстен, ни слова не говоря, поднял игрушку над головой и обошел всю комнату по периметру, особо задерживаясь у осветительных приборов, лепных украшений, мебели и прочих предметов обихода. Затем он проследовал в соседние комнаты, где проделал ту же процедуру. Остальные гурьбой сопровождали ученого. К этому моменту цель обследования стала понятна даже тугодуму Джерри.
Наконец доктор Хорстен остановился и в недоумении покачал головой.
— Ни единого намека на подслушивающие устройства, — пророкотал он вполголоса.
Элен отключила вмонтированный в куклу датчик и нахмурилась. Внезапно лицо ее прояснилось.
— Я знаю, в чем дело, — объявила она, щелкнув пальцами.
Все в ожидании уставились на нее.
— Все очень просто, — начала Элен. — Эти апартаменты предназначались для Первого Синьора и его свиты, правильно? А кто же осмелится подслушивать главу государства? Вполне возможно, что во всем отеле это единственное свободное от «жучков» место. Нам здорово повезло, коллеги. — Тут она спохватилась и поспешно добавила: — Беру назад последнюю фразу!
— Это еще почему? — обиделся Родс — У нас самая роскошная «крыша» в городе, и мы здесь все вместе, что в значительной мере облегчает нашу задачу и избавляет от нескромных вопросов. Проклятье, где же бар? В такой плюшевой обстановке без бара никак не обойтись. Кто-нибудь в курсе, какого рода выпивку предпочитают фьорентийцы?
— Кажется, я видел что-то похожее в гостиной, — вспомнил Зорро и первым направился туда.
Никто не возражал против того, чтобы расслабиться, сидя в уютном кресле или на мягком диване. Джерри как хозяин дома добровольно взял на себя обязанности бармена, обнося коллег напитками по их выбору. Как и следовало ожидать, бар, хотя и небольшой, был заполнен исключительно высококачественными образчиками алкогольной продукции — сплошь импортной и произведенной порой в самых экзотических мирах Содружества.
— Вот это, я понимаю, жизнь! — провозгласил Джерри, салютуя коллегам высоко поднятым бокалом.
Дорн Хорстен озабоченно поглядывал на Элен. Та уютно устроилась в гигантском кресле — таком большом, что ее пухлые ножки в белых носочках не дотягивались и до края сиденья. В руках она держала огромный пузатый фужер для шампанского, из которого с нескрываемым удовольствием потягивала что-то зеленовато-желтое и тягучее.
— Нет, никогда я, наверное, к этому не привыкну! — пробормотал ученый, уныло качая головой.
Осушив примерно половину фужера, Элен устремила на Родса немигающий, по-рыбьи холодный взгляд.
— А теперь объясни нам, придурок, — рявкнула она, — как тебя угораздило обронить бляху агента «секции лжи» прямо на глазах у тех проклятых таможенников?! Ты нас всех что, под расстрел подвести хочешь?
Джерри ее вспышка застала врасплох. Он сразу увял и скуксился, как шкодливый мальчишка, которого отчитали за проступок.
— Я же не нарочно, — жалобно протянул он.
— Насколько я помню, мы заранее договорились оставить дома, в Октагоне, все, что так или иначе могло нас выдать. А если бы им вздумалось нас обыскать?
Родс стал еще больше похож на застигнутого на месте преступления подростка.
— А может, я горжусь тем, что служу в «секции джи», — пробурчал он, хмуро разглядывая носки ботинок. — Потому и не хотел расставаться со своей бляхой!
Элен в отчаянии закатила глаза.
— Но все ведь закончилось удачно, правда? — вновь заговорил Джерри примирительным тоном. — Сначала всех отвлекло землетрясение, а потом тот тип, Рудольф, кажется, перепугался и забыл, что бляха выскочила из моего кармана. Повезло!
— Землетрясение, говоришь? — прищурился Хор-стен. — Да я себе чуть спину не надорвал, сотрясая стены!
— Перепугался и забыл, говоришь? — оскорбленно взвилась Элен. — Ты думаешь, мне легко было добраться до шкуры этого Рудольфа и воткнуть в нее шприц с составом для промывки мозгов? Теперь у него начисто стерты из памяти три часа жизни, а нам остается только молиться, чтобы этим случаем не занялся какой-нибудь не в меру подозрительный врач,. Каким бы идиотом ни казался наш обходительный друг синьор Верона, даже он поймет, что к чему, если анализ крови Рудольфа покажет наличие в ней спецпрепарата! Если это всплывет наружу, нас четверых и наши вещи разберут на атомы и вытрясут все, вплоть до последней капли дерьма!
Доктор Хорстен сморщился, как от зубной боли. Наедине с коллегами его «дочурка» редко стеснялась в выражениях. Зорро Хуарес отхлебнул из своего бокала и задумчиво произнес:
— Может быть, имеет смысл встретиться с майором и посвятить его в наше задание? Что ни говори, а мы все-таки на его стороне. Разве мы здесь не для того, чтобы бороться с энгелистами, которые препятствуют нормальному развитию этой несчастной планеты?
— А откуда мы знаем, что он сам не энгелист? — возразил Хорстен.
Хуарес непонимающе посмотрел на ученого.
— Святой Предел! — вырвалось у доктора. — Раскиньте мозгами, друг мой! В истории полно прецедентов такого рода. Судя по всему, подпольное движение на Фьоренце носит массовый характер, и его агенты наверняка проникли во все ключевые сферы политики и экономики. Кто поручится, что их нет в самом кабинете Первого Синьора? Любой из его министров может оказаться скрытым энгелистом! И уж тем более мы не можем доверять никому из сотрудников руководимых ими департаментов. Даже таким высокопоставленным, как синьор Верона.
— Нам нельзя забывать и о том, — добавила Элен, — что наши предшественники — все опытные оперативники «секции джи» — не добились практически никаких результатов. Это свидетельствует о чрезвычайно высокой эффективности подпольного движения. А вы знаете, когда деятельность подполья становится по-настоящему эффективной?