«От меня одни проблемы», – думал он, но ничего не говорил Кириллу, делал чай, отвечал на сообщения в телеграме и в нужное время вызывал такси.
– Удачи, – говорила им Маша, провожая. Целовала обоих и закрывала за ними дверь, не спрашивая, куда именно они идут.
Ночью можно было идти только на партизанщину и никак иначе, но куда именно и что конкретно делать – лучше не знать. Так надежней.
Неверующая Маша крестила закрывшуюся за ними дверь, затем следила, как, выйдя из подъезда, они пошли в соседний двор, закурив на ходу.
Кирилл что-то говорил. Артур молчал, но чиркал спичкой.
Они все с августа были не в порядке, но все, что могла сделать Маша, – это замешать тесто для пирога, чтобы ее герои могли вкусно поесть, вернувшись домой. Она готовила и косилась на отключенный ноутбук Артура, поверх которого лежали все пять отключенных телефонов. У нее не было иллюзий на их счет. На ее кухне прямо на столе лежала техника, в которой была информация на пару-тройку уголовных статей, по мнению нынешней власти, а это значит, что все они в опасности.
Четверг, 23:22
В такси они сели на перекрестке в квартале от дома, проехали четыре квартала, вышли на углу, буквально в двух шагах от нужной точки, нырнули в арку, пересекли ночной пустынный двор и шагнули к подъезду. Пока Кирилл набирал заветный номер квартиры, Артур следил за обстановкой.
Он делал вид, что просто докуривает сигарету, а сам внимательно наблюдал за одиноким собачником на углу дома. Тому до них с Кириллом не было никакого дела, но Артур все равно сохранял бдительность, раз уж других живых существ во дворе не наблюдалось, что неудивительно для столь позднего времени в будний день.
Дверь открыли почти сразу, и Кирилл осторожно толкнул Артура кулаком в плечо, молча зазывая внутрь.
– В лифте камеры, а над подъездом муляж, местные давно проверили, – сообщил он Артуру, – так что мы сейчас сначала пешком на пятый, потом на самый верх.
Артур только кивнул. Он привычно стряхнул с бычка табак, смял в кулаке фильтр и сунул его в карман, чтобы потом как-нибудь выкинуть.
На пятый этаж они поднялись молча.
– Сейчас заберем все, что нам нужно, и наверх, – пояснил Кирилл и шагнул к одной из дверей.
– Маску надень, – буквально велел ему Артур, схватив за локоть. – Даже если тебя тут в лицо знают, лучше надень.
– А ты? – спросил Кирилл.
– А меня здесь нет, – отмахнулся Артур и, натянув пониже капюшон куртки, спустился по лестнице вниз на целый пролет, чтобы встать у стены с таким видом, будто они не вместе.
В этом было что-то излишнее, но Кирилл решил не спорить, надел черную маску и постучал в дверь заранее оговоренным способом: два раза коротко нажал на звонок, выждал пару секунд, дважды стукнул костяшками пальцев по металлической двери и отступил.
В глазке мелькнул свет, затем потух, и дверь распахнулась.
В маленьком общеквартирном коридоре появилась седая, совсем худенькая старушка с тоненькими руками. Она заглянула Кириллу в глаза, выглянула на лестничную клетку и уточнила:
– Вы и есть Рыба?
– Да, – спокойно ответил Кирилл.
Старушка осмотрела его внимательно, кивнула и протянула Кириллу пакет.
– Спасибо, – сказал Кирилл, забирая его, а затем уточнил: – У вас все хорошо? Цезарь мне поручил убедиться, что у вас все есть, так что, если нужна хоть какая-то помощь, вы говорите, ладно? Мне или ему, а пока вот.
Он достал конверт и протянул его старушке[37].
– Зачем это, я ведь не…
– Это на адвоката, не рассказывайте, что это ничего не стоит, – строго сказал ей Кирилл и сам себе не поражался.
Он говорил так уверенно, словно вообще ни в чем не сомневался, словно не было у него внутри пустоты, с которой он нелепо передвигался в какой-то чужой нереальной реальности, разбитый и подавленный.
– Ваш сын был одним из нас, поэтому просто поверьте, мы искренне хотим ему помочь, хоть чем-нибудь.
– И так передачки ему собираете, – пробормотала старушка, но конверт приняла, а тут еще и за ее спиной скрипнула дверь, и в общий коридор выглянула девочка лет пяти.
– Папа вернулся? – спросила она, потирая глазки.
– Нет, милая, это не папа. Это другой дядя.
– Плохой дядя? – спросила сонно девочка.
– Хороший дядя, – ответила ей старушка и подхватила на руки.
– Берегите себя и ее, а главное – пишите, если хоть что-то понадобится, – сказал Кирилл и сам закрыл дверь.
Как ни странно, а помогать другим, заботиться о них и защищать было легче, чем думать о себе, хоть Маша часто говорила, что это неправильно.
– Не позаботившись о себе, невозможно помочь другим, – говорила она Артуру, но Кирилл тоже слышал и помалкивал, чувствуя, что только на обратном принципе еще и держится.
– Им не опасно хранить всякое? – спросил Артур, быстро поднявшись наверх.
– Всем опасно, но у них уже было три обыска, вынесли все, включая телевизор и микроволновку, так что вряд ли придут еще раз. На постоянку им ничего давать, конечно, не стоит, а так, на время, – лучший вариант. Это семья Кальмара, если ты помнишь такого, – пояснил Кирилл, шагая наверх.
– Тот, который сел за перекрытие дорог? – задумавшись на миг, уточнил Артур.
Кирилл покосился на него удивленно. Он-то думал, что Артур мог помнить Кальмара по последним совместным акциям, а он явно знал что-то и про уголовное дело, заведенное в октябре, и это было немного странно, но не удивительно. Кирилл уже успел смириться, что Артур знает много больше, чем говорит, и об этом лучше не спрашивать.
– Да, он, – сказал в итоге Кирилл и умолк с мрачным видом.
Он тоже в день инаугурации[38] «гулял» с Кальмаром по пешеходным переходам, медленно, на выезде из города, чтобы пробки в час пик росли. Серега тоже с ними «гулял», а потом и вовсе жег покрышки на дороге. В тот день дороги перекрывали везде, а сел в итоге один Кальмар, потому что сдал его кто-то, как организатора перекрытия. Айфон он свой разбил, доказательств не нашли, но все всё слишком хорошо понимали, потому не надеялись на справедливый суд, а продолжали борьбу всеми возможными способами, чтобы взятые в плен[39] как можно быстрее оказались на свободе.
Артур, словно читая мысли Кирилла, похлопал его по плечу и первым пошел дальше, на девятый этаж и выше.
– Постой здесь, последи за ситуацией, – шепотом попросил Кирилл на самом последнем пролете над девятым этажом. Дальше шла металлическая лестница, что круто поднималась вверх и упиралась в решетку с навесным замком.
Достав что-то из инструментов, Кирилл отдал пакет Артуру, а сам полез на лестницу. Что именно он будет делать, Кирилл не говорил, но Артур и так догадывался, все понимая, потому спускался на две ступени вниз и внимательно слушал тишину подъезда, глядя на светильник девятого этажа. Тот был круглым светлым пятном, на котором кто-то нарисовал красную полосу, затем ее стерли, и остались только розовые разводы с яркими красными пятнами.
Замок сломался с характерным щелчком, что коротко лязгнул и раскатился эхом в тишине ночного подъезда. Слишком громко. Так что Артуру от этого звука стало почти физически больно.
«А ведь это порча государственного имущества», – с горечью подумал он, на краткий миг закрывая глаза.
Для человека, который всегда хотел лишь соблюдения закона, было дико осознавать, что он занимается чем-то подобным, но иного выбора он все равно не видел. Просто мысли о законности все равно всплывали. Он не мог перестать считать собственные нарушения. Не мог не задуматься, кому они сейчас вредят больше: государству, работникам местной ЖЭС[40] или жителям этого подъезда? Ответить на этот вопрос Артур не мог, потому обещал себе позаботиться в новой Беларуси о безопасности крыш.
Уходить от ответственности, моральной ответственности перед простыми белорусами Артур не собирался, но спускался еще на две ступени вниз и прислушивался к тишине.
Если кто-то решит выйти на площадку и посмотреть, что происходит, он обязан был отреагировать раньше, хотя бы предупредить Кирилла, но было тихо, и только скрип открывающейся решетки доносился сверху. Затем шаги Кирилла по металлическим ступеням. Тяжелые, слишком громкие для ночи шаги.
Кирилл шел дальше. Слышался скрежет еще одного сломанного замка, а затем два коротких удара пальцами по металлу. Это был уже сигнал для Артура. Он пятился назад, поднимался на четыре ступени вверх и быстро взбирался следом за Кириллом.
Лампочка на этаже погасла, когда он был на последних ступенях, и на краткий миг Артур остался в непроглядной темноте, в которой, как и в нынешней его реальности, было совершенно непонятно, куда двигаться и как дальше жить.
«Что мы все делаем не так?» – спросил себя Артур, потому что задавал себе этот вопрос каждый день, когда за окном темнело. Но от гнетущих размышлений всегда что-то отвлекало.
Сегодня его спасал Кирилл. Он светил ему фонариком мобильного телефона и подавал руку, помогая забраться на чердак, а оттуда через металлическую дверь – на крышу под мелкий холодный дождь.
– Наша задача – найти точку, чтобы закрепить веревку. Только так, чтобы ни один ветер не смог оборвать флаг, – сказал Кирилл. – Флаг тоже у нас, через сорок минут мы должны его спустить Цезарю. Задача ясна?
– Более чем, – ответил Артур и осмотрелся, нелепо сжимая в кармане фильтр от сигареты.
Он не нервничал. Ему не было страшно, скорее горько от того, что пределы их возможностей походили на хулиганку для малолеток, но ничего иного в этой реальности им не оставалось.
Глава 6
Пятница, 13 ноября 2020 г, 00:35
Сергей, по традиции, вышел заранее, как и ребята, что должны были работать на крышах. Им предстояло не только сломать замки в своих подъездах, но и испортить все остальные двери монтажной пеной, чтобы завтра флаг не смогли снять слишком быстро.