Если он провисит до обеда, это будет уже победа, а сейчас, ночью, надо убедиться, что нет никакой засады, что не дежурит бус в каком-нибудь дворе и тихари не бродят у выбранных для операции домов. Этим и занимался Сергей, гуляя по району.
«Напоминаю: не отсвечивать, а значит – фонарями не светить», – написал Сергей в чат в «дискорде».
«Зануда», – получил он в ответ от Пылесоса, что орудовал с Мошкой на второй крыше. Кирилл, он же Рыба, ничего не написал, и это Сергея встревожило. Потому, осмотрев оба двора и убедившись, что ни на одной, ни на другой крыше нет никаких бликов, он написал Кириллу в телеграме:
«Решил молчать, как рыбка?»
Кирилл прочел через пять минут, но не ответил, и это тоже пугало.
«Буль-буль?» – написал ему Сергей, почему-то нервничая, хотя обычно работало правило: писать, если что-то пошло не так. Если все идет по плану, они просто должны были выйти на связь.
«+», – прислал в итоге Кирилл в чат в «дискорде», а это значит, что у них на крыше все готово.
Тремя минутами позже «+» отправила Мошка, а затем Говноед – ответственный за расстановку «глаз».
«Созвон через пять минут», – подвел итог Сергей и быстро направился к пешеходному переходу.
Одному по пустой улице шагать было даже странно, но он помнил, что на самом деле он не один, что вокруг много своих, незаметных глазу. С этой мыслью он начинал созвон и прятал телефон в заднем кармане штанов.
– Прием, – сказал он тихо, натягивая ниже капюшон своей байки.
– На связи, – по традиции, первым отозвался Говноед и тут же рассказал, где и как стоят «глаза», а затем устроил их перекличку.
– На месте, чисто, – отвечал часовой, когда называли его ник. Были там и девчонки, и ребята, и пенсионеры, многие из них не знали, что именно прикрывали.
«Завтра узнают», – решал Сергей, слушая перекличку, узнавая голоса и улыбаясь, провожая взглядом легковушку.
– Итак, патрульная машина должна проехать через пять минут, затем у нас около двадцати минут до ее следующего появления, – напомнил Говноед. – Успеете?
– Обижаешь, – ответил Серега и тут же позвал: – Рыба.
– На месте, – ответил Кирилл.
– Пылесос?
– С Мошкой на месте, – ответил тот.
– Патруль, – сообщил один из часовых, и Сергей отступил ближе к дому, прячась между стеной и кустами, чтобы не светиться даже как прохожий, но все равно проводил взглядом патрульный бобик, а затем скомандовал:
– Начали.
В идеале было бы неплохо иметь внизу двоих, но так как флаг надо было тянуть через дорогу, Сергей сам решил делать все в одиночку. Ему должны были спустить флаг с одной крыши, а он должен был быстро перебежать с ним через дорогу, привязать к другой веревке, а затем позволить ребятам с двух крыш поднять флаг между домами.
Вроде ничего сложного, а сердце на миг замирало, когда он подходил к точке и видел ползущий по стене пакет. Принимать его надо было на земле под самым фонарем, а значит на виду, но только так можно было протянуть флаг, не зацепившись веревкой за какое-нибудь дерево.
Затаив дыхание, стоя под самым фонарем, Сергей почти дрожащими руками поймал пакет с подготовленным флагом.
– Он у меня, – сказал он в микрофон, и Кирилл тут же сбросил всю свободную веревку вниз.
Нога Артура при этом стояла на веревке, чтобы та наверняка лишний раз не дергалась.
– Какая-то странная машина, – внезапно сказала одна из девушек «на глазах».
Сергей не стал отвечать, сразу дернулся в сторону, прячась в тени деревьев. Пакет с флагом он нелепо прижимал к груди и переставал дышать, только бы тот не шуршал.
Тень веревки на освещенной стене казалась ему зловещей, слишком заметной, но просить парней тянуть флаг обратно было просто нелепо.
– Это обычная легковушка, – сказал Артур в микрофон, закрепленный на куртке Кирилла. Им с крыши было неплохо видно дорогу, хотя следить они должны были не за ней, а за флагом.
– Иди нахуй, – буркнул ему в ответ Сергей, потому что он мысленно представлял, сколько людей повяжут, если сейчас поймут, что он стоит тут в кустах с флагом. В голове еще мелькала мысль, что именно сегодня к ним попросился Артур, и сразу стало неспокойно. Обещая себе порвать Арчера на части, Сергей видел, как мимо проезжала обычная легковая машина.
– И что в ней странного? – спросил Говноед, когда увидел ту на своем посту.
– Ну-у-у, – замялась девушка, – мне показалось…
– Все, не засоряем эфир, – перебил ее Сергей и быстрым решительным шагом миновал кусты, фонарь, перепрыгнул через маленький забор у самой дороги и быстро ее перебежал.
Вторая веревка была уже спущена, потому надо было быстро связать веревки тремя быстрыми узлами и сорвать пакет.
– Легковуха, – предупредил Говноед, чтобы точно успели поднять флаг и убрать натянутую над дорогой веревку.
– Поднимай! – скомандовал Сергей, почти переходя на крик, и флаг вырвался у него из рук, взмывая ввысь.
Он был легким, но большим, два на пять метров, из спанбонда[41], с красной, нарисованной баллончиком полосой. Его степлером заранее закрепили к веревке и сложили так, чтобы он сам развернулся, как только его начнут натягивать.
Машина проезжала, а ее водитель не замечал веревки между двумя девятиэтажками и флага над фонарями.
– Отлично, – сказал Сергей, выдыхая. – Теперь выравниваем. Пылесос и Мошка, вы подаете веревку, Рыба и Арчер, тянете на себя, только осторожно, без резких движений.
– Принято, – ответили хором Пылесос и Рыба, а Сергей снова вышел на дорогу, чтобы шагать под флагом и следить за его движениями.
Ветер уже трепал его, но видеть свое знамя вместо треклятого «заката над болотом»[42] было так приятно, что голова шла кругом и снова хотелось шутить, как раньше, не умолкая даже на минуту.
– Еще одна легковуха, имей в виду, – предупредил Говноед, понимая, что Серега может быть где-то на дороге.
– Хорошо, – сказал Сергей и отошел чуть в сторону, встав на двойную сплошную в середине дороги, а там сообщил ребятам с крыш: – Я хочу, чтобы флаг висел надо мной, идеально надо мной. Ясно?
Мимо него проехала легковушка, Сергей на нее и внимания не обратил, но она вдруг остановилась и сдала назад.
Дышать перестали все. Флаг замер. Сергей сглотнул, нахмурился, но с места не сдвинулся, только капюшон потянул вниз.
Машина поравнялась с ним, и водительское стекло поехало вниз.
– Жыве, Беларусь! – радостно сообщил Сереге молодой водитель.
– Нахуй иди! – ответил ему Сергей, почти смеясь. – Обосраться же можно!
– Ну извини, – пожал плечами парень за рулем.
– Вечна жыве, – ответил ему на это Сергей, возвращаясь к первой фразе, и улыбнулся.
Его губы были скрыты натянутым на нос воротником водолазки, глаза скрывались за тенью капюшона, но улыбка мелькала в голосе.
Водитель ему кивал, поднимал вверх кулак, как символ протеста, и уезжал, подавляя желание посигналить партизанам, которых нельзя было увидеть.
– Еще немного на Рыбу, – сказал Сергей как ни в чем не бывало.
– Пять минут до патруля, – напомнил Говноед.
– Успеем, – говорил Сергей и даже зачем-то кивал. – Еще на Рыбу совсем чуть-чуть. Перетянули, сдайте чуть назад. Вот так крепите!
Он стоял под флагом и смотрел наверх, пока не услышал, что все готово на обеих крышах.
– После патруля на остановке перед школой сбор для всех, кто готов пойти на внеплановую партизанку, – сказал Сергей и, перебежав через дорогу, скрылся в кустах, словно его и не было.
Глава 7
Пятница, 01:27
Артур снова наблюдал за подъездом, пока Кирилл запенивал дверь и вешал новый замок на решетку, чтобы нельзя было сказать точно, где именно поднимались на крышу. Оба они были в перчатках, но и замок, и баллон с пеной протерли спиртовым раствором, а то мало ли, чьи там могли быть отпечатки и засветились ли они у врага в базе.
Артур не знал случаев, когда после подобных акций снимали отпечатки и находили по ним исполнителей.
«Но могут начать уже завтра, и мы будем первыми», – думал Артур и прятал в рюкзак пакет со сломанным замком и опустошенным баллоном монтажной пены.
Их надо было выкинуть где-нибудь подальше от этого места, а лучше в другом районе, так, на всякий случай.
– Мы домой или с ребятами? – спросил Кирилл уже на первом этаже.
– Как скажешь, – ответил ему Артур, нащупав в кармане фильтр от докуренной сигареты.
Он думал, что ему станет легче, если он, пусть и ненадолго, вернется в живой осязаемый протест, перестанет быть координатором, админом и телеграмным активистом, а своими руками прикоснется к борьбе. Но стало только хуже.
«Борьба продолжается», – орало что-то внутри, вспоминая флаг над дорогой.
«Но мы уже проиграли», – говорил здравый смысл, и от этого хотелось выть, потому что стыдно было проигрывать, стыдно перед теми, кто уже сидит или тоже хуже – мертв.
Флага было мало для победы, протеста было мало для победы, но что и как делать, Артур уже не знал, устал, запутался, потому пожимал плечами и позволял решать все за него, превращаясь в обычного безынициативного подручного.
– Я точно знаю, что не усну, остальное на твое усмотрение, – сказал он Кириллу.
Тот кивал и первым выходил из подъезда.
Когда-то подобные акции вызывали в Кирилле восторг. Они говорили о том, что он может, что это его свобода, его несогласие, его борьба, а после суток в Жодино все как-то померкло, стало серой рутиной, и только Сергей не сдавался.
– Спорим, он провисит до полудня?! – заявил Сергей, едва не подпрыгнув ни то от избытка энергии, ни то от холода.
Он ждал их под самым подъездом.
– До полудня, говоришь? Будет хорошо, – ответил Кирилл и пожал ему руку. – Ты чего без куртки?
– Привычка, – отмахнулся Серега. – Пока на акции, мне не холодно, а теперь уже дубак.
– У нас термос с чаем есть, – сообщил Кирилл.