«Я» и его части
Сегодня большинство из нас думают о своем «я» как о состоящем из двух или трех частей: тело, сознание и, возможно, – в зависимости от ваших религиозных убеждений, – душа. Викинги тоже думали о «я» как о состоящем из различных компонентов, но этих компонентов было больше, и они отличались от того, к чему привыкли мы.
«Я» в понимании викингов было чем-то цельным и неделимым; все части добавлялись к более или менее единому целому, как и в нашем понимании себя. Но части могли функционировать и отдельно друг от друга, и при определенных обстоятельствах разъединяться и идти своими собственными путями197.
Мы уже видели множество примеров того, что скандинавская религия так и не была приведена в гармоничную систему, но оставалась живой традицией, и того, насколько неформальной и переменчивой она была. Скандинавская точка зрения на «я» – еще один яркий пример сопротивления или равнодушия к тому, чтобы навести порядок в неровном и шумном живом опыте. Источники никогда не предлагают список или «карту» того, что составляет «я». В них упоминаются самые разные части, а их характеристики также бывают и противоречащими друг другу. Эта тенденция слишком распространена, чтобы ее можно было свести к простому непониманию того, что первоначально было хорошо организованной и согласованной системой. Никакое мировоззрение никогда не было и никогда не будет полностью организованным и согласованным. Но в случае с древней племенной религией, которую никто никогда не пытался привести к стройной системе доктрин даже в то время, когда в нее еще верили и поклонялись ее богам, ожидать того же уровня организованности, который можно обнаружить, к примеру, в системах воззрений отдельных философов, не стоит.
Как уже было сказано, источники демонстрируют, что вера в некоторые части «я» была распространена более широко, чем в другие, и их концепции разработаны более полно. В этой главе мы рассмотрим четыре самые упоминаемые части «я» по версии викингов и их доминирующие характеристики.
Одна из них была физической, другие три – духовными. Тем не менее весьма любопытен тот факт, что в скандинавской религии если что-то было духовным, то оно не обязательно являлось полностью нематериальным или бестелесным. Вместо этого дух представлял собой особо высококачественный вид материи, во многом похожий на воздух; как и во многих древних культурах, скандинавы считали дух синонимом дыхания. Как в латинском (animus/anima и spiritus) и в древнееврейском (ruach), в древнескандинавском было слово, обозначающее и дыхание, и дух, – önd. Духовные части человека после смерти могли выйти через дыхательные пути, а во время жизни духи были способны войти по тому же самому пути. Например в тех случаях, когда духовная часть отделялась от одного человека и переходила в другого, получатель духа часто ощущал зуд в носу198.
Hamr
Первая из этих частей «я» и единственная состоящая из твердого вещества – hamr. Буквально слово означает «кожа» или «шкура»199, но в сущности это то же самое, что мы сегодня называем телом200. Это видимая часть «я», которая хранила в себе невидимые части.
Если мы склонны рассматривать тело как нечто прочное и неизменное, скандинавы воспринимали hamr как то, что некоторые люди могут полностью изменить. Hamr был главным словом, описывавшим оборотней, поскольку это «форма», которая «меняется» в магических процессах. Того, кто меняет форму, называли hamhleypa («hamr-прыгун»)201, а глагольная фраза, описывающая перемену формы, звучала как skipta hömum (hömum – форма дательного падежа от hamr)202.
Hugr
Одна из трех невидимых, духовных частей «я» называлась hugr. Это чья-то личность или сознание, нечто неосязаемое, наиболее близко соответствующее тому, что мы имеем в виду, когда говорим о чьем-то «внутреннем я»203. Hugr объединяет в себе мысли, желания, интуицию (на древнескандинавском предчувствие называлось hugboð204) и личное обаяние человека – те чувства, которые испытывают другие в его присутствии205.
О людях, которые имели особенно сильный hugr, говорили, что они могут делать какие-то вещи на расстоянии, без своего физического присутствия206. Временами hugr даже мог покинуть своего первоначального «хозяина» и перейти к кому-то еще. Кто-то мог заставить другого почувствовать себя больным, просто позавидовав ему, hugr первого человека отправлялся в путешествие, входил в того, о ком думали, и провоцировал физические реакции. Подобное могло произойти более или менее невольно и без участия сознания или быть намеренным нападением. В последнем случае атака могла либо повредить человеку напрямую или оказать более незаметное, опосредованное влияние, когда жертва становилась сонной, подавленной или в целом слабела, так что нападающий мог взять верх физически или заставив жертву сделать что-то, чего она в противном случае никогда бы не сделала207.
Fylgja
Второй духовной частью «я» было fylgja (мн.ч. fylgjur). Глагол fylgja означал «сопровождать», «помогать», «примыкать», «принадлежать», «следовать», «вести за собой», «направлять» или «придерживаться» в зависимости от контекста208. Дух fylgja делал все эти вещи, и, возможно, лучший перевод существительного fylgja – это «сопровождающий дух» в обоих смыслах слова «сопровождающий»: и тот, кто идет рядом, и тот, кто помогает.
Fylgjur всегда видимы для тех, кто обладает вторым зрением (способность регулярно видеть незримые, духовные явления), а также их могли видеть те, кто не наделен этим даром – во снах и в моменты смерти «владельца»209. Незадолго до смерти человек иногда улавливал проблеск своего мертвого fylgja. Тем или иным образом благополучие fylgja и «хозяина» были тесно связаны друг с другом210. Нас это не должно удивлять, поскольку fylgja, в конце концов, была на каком-то уровне частью своего владельца, хотя и могла отделяться от остального «я» в какие-то моменты, как и другие части.
Fylgja часто работала для защиты человека, частью которого являлась. В одной из саг, к примеру, колдунья планировала убить мужчину на приближающемся празднике. Fylgja предупреждала его об опасности в снах три ночи подряд и, наконец, послала ему болезнь, которая не позволила принять участие в празднике. Таким образом, его жизнь была спасена211.
Единственное, что было постоянно в визуальной форме этих сопровождающих духов, так это то, что они всегда были существами женского пола212. Иногда они появлялись в человеческом облике, но чаще – в виде животных. Определенная форма, которую принимала fylgja, часто указывала на что-то в характере человека. Человек, fylgja которого была медведицей, скорее всего, был родовитым213, тот, чья fylgja, принимала форму волчицы, считался особенно агрессивным, а тот, у кого fylgja была лисицей, – хитрым и расчетливым214. Иногда форма fylgja зависела от ситуации. Например, бросающуюся в бой армию могла сопровождать стая fylgiur-волков215.
Чтобы избежать возможной путаницы, fylgja имела форму животного, отличающуюся от того зверя, форму (hamr) которого мог принимать человек. Fylgja сопровождала своего владельца в духовной ипостаси, когда он был в своей обычной форме, а оборотничество затрагивало физическую, ощутимую органами чувств трансформацию.
Hamingja
И последняя часть «я» викинга, которую нам предстоит рассмотреть, – это hamingja, «удача» или «фортуна» (мн. ч. hamingjur). Исследовательница древних скандинавов Беттина Соммер писала: «Удача была качеством, присущим человеку и его роду, частью его личности, такой же, как его сила или умение владеть оружием. Она одновременно была причиной и отображением успеха, богатства и авторитета семьи»216. Самой надежной проверкой hamingja человека была его удача на поле битвы217.
Как и fylgja, hamingja всегда была женского пола, даже для мужчин. Вид hamingja редко описывается в источниках, но в «Саге о Глуме Убийце» имеется потрясающее описание одной из них: громадная женщина с такими широкими плечами, что они касались двух разных гор218.
Hamingja обычно можно было проследить через родовые связи. Когда ребенка называли в честь родственника, это могло поспособствовать тому, чтобы hamingja родственника прошла через ребенка или, по крайней мере, повысить вероятность такого события. Иногда, вероятно, умирающий или умерший мог решать, на кого перейдет его hamingja, а в других случаях все выглядит так, как будто hamingja решала сама219. Живой человек тоже мог одолжить свою hamingja другим людям, чтобы она сопровождала их во время конкретных подвигов, таких, как битва или длинное и опасное путешествие, когда дополнительная удача не повредит220.
Связи между hamingjur, fylgjur и валькириями особенно туманны. Все они были духами-помощниками женского пола и иногда переходили от одного человека к его детям или внукам, когда первоначальный «владелец» или партнер погибал221.
Разумеется, существовала заметная содержательная нестыковка между удачей и судьбой, такая же, как между судьбой и моральным выбором. Но, как и следовало ожидать, скандинавов не особенно беспокоили такие философские несоответствия. В суровом мире викингов в условиях постоянной борьбы с безжалостной северной погодой и природой любое объяснение чьего-то везения или достижения большей власти ценились высоко.