– Я самэбито́, человек-акула. Ещё недавно я служил восьми великим королям-драконам в чудесном дворце на дне моря. Но однажды я оставил пост, и за этот проступок меня изгнали из Дворца Драконов и из моря. С тех пор я скитаюсь по этому озеру, а здесь нет для меня подходящей пищи.
Жуткое существо проговорило это так жалобно и так смиренно, что Тотаро расчувствовался.
– Пойдём со мной, – предложил он. – У меня в саду есть большой и глубокий пруд, можешь жить там сколько угодно. А морскую еду я тебе достану. Ты не откажешься от свежей рыбы и моллюсков?
Самэбито с радостью последовал за Тотаро. Он устроился в пруду и, казалось, чувствовал себя там вполне удобно. Так прошло шесть месяцев. Тотаро каждый день приносил своему гостю морскую живность, которую покупал на рынке.
На седьмом месяце того же года ожидался большой праздник. Женщины собирались совершить паломничество в великий буддийский храм Мии-дэра в городе Оцу. Отправился туда и Тотаро. И вот среди множества собравшихся там женщин он приметил молодую девушку ослепительной красоты.
На вид ей было не больше шестнадцати лет; лицо её было белое и чистое, как снег, губы столь совершенны, что, казалось, способны произносить только сладостные звуки, подобные песням соловья в ветвях сливового дерева. Тотаро влюбился безоглядно. Дождавшись, когда девушка выйдет из храма, он последовал за ней на почтительном расстоянии. После чего узнал, что девушка вместе с матерью уехала на несколько дней в соседнюю деревню Сета́. Он отправился туда же и стал расспрашивать крестьян. Так он узнал, что зовут её Тамана́, то есть «драгоценный камень». Она не была замужем, потому как родители не хотели отдавать её за обычного человека и требовали с будущего мужа очень богатый свадебный подарок – шкатулку с десятью тысячами рубинов.
Тотаро вернулся домой. Он чувствовал себя очень несчастным. Виной тому был тот странный свадебный подарок, который требовали родители Таманы. Он постоянно думал о нём, но чем больше думал, тем больше приходил к выводу, что его желание жениться на Тамане неисполнимо. Можно предположить, что в стране найдётся десять тысяч рубинов, но кто тогда, кроме могущественного принца, может собрать их все?
И всё же Тотаро никак не мог забыть даже на час образ красивой молодой девушки. Он стал совсем как одержимый, не мог ни есть, ни спать. Кончилось тем, что Тотаро заболел, да так сильно, что не мог поднять голову от подушки. Послали за лекарем. Тот внимательно осмотрел молодого человека и покачал головой.
– Можно вылечить любую болезнь, – сказал он, разводя руками, – любую, кроме той, которая приключается от любви. Нет лекарства от этой напасти. В древности от любви умер Роя-О Хакиго. Похоже, и вас ждёт та же участь. – И доктор ушёл, не оставив ни лекарств, ни распоряжений.
Человек-акула, живший в пруду Тотаро, узнал о болезни своего хозяина. Он выбрался из воды и пришёл в дом к молодому человеку, чтобы его поддержать. Из него получилась прекрасная сиделка, он заботился о Тотару день за днём, видимо, стремясь вернуть долг гостеприимства, а может быть, проникшись к своему хозяину подлинным состраданием. Но никто не назвал ему ни причины болезни, ни её серьёзности. Неделю спустя Тотаро решил попрощаться со своим необычным другом, объявив, что скоро умрёт…
Едва Тотаро выговорил это признание, самэбито издал горестный вопль и горько заплакал. Из его зелёных глаз покатились крупные кровавые слёзы, они стекали по чёрным щекам и падали на пол. Но стоило им коснуться земли, как слёзы морского существа приобретали удивительный блеск и превращались в драгоценные камни, изумительные рубины.
Обессиленный Тотаро с грустью наблюдал, как горюет его друг. Но вскоре он заметил чудесное превращение слёз. В голове его молнией сверкнула мысль о рубинах, и он вдруг ощутил, как к нему возвращаются силы. Он вскочил с постели и принялся собирать и считать камни, в которые превращались слёзы человека-акулы. Пересчитав же, воскликнул:
– Я спасён! Я буду жить!
Ошеломлённый монстр перестал плакать и попросил Тотаро объяснить ему столь чудесное исцеление. Тотаро рассказал ему о Тамане и необычном условии, выдвинутом её родителями. А потом добавил:
– Ты же понимаешь, я был уверен, что мне никогда не собрать десяти тысяч рубинов. Моя любовь к Тамане безнадёжна. От осознания этого я заболел и чуть не лишился жизни. Но теперь благодаря твоим слезам у меня уже есть много драгоценных камней, и я уверен, что скоро смогу жениться на самой красивой девушке. Но, надеюсь, ты меня простишь? Камней пока маловато. Ты не мог бы ещё поплакать, чтобы набралось нужное количество?
Самэбито покачал головой и сказал с удивлением и упрёком:
– Ты что же, думаешь, я похож на куртизанок, которые плачут, когда их попросят? Так вот! Пусть куртизанки и плачут, когда захотят, и обманывают ни в чём не повинных людей, а мы, морские обитатели, плачем только тогда, когда испытываем искреннюю печаль! Я плакал, потому что мне было больно думать, что ты умрёшь. Но раз ты говоришь, что исцелился, зачем же мне плакать теперь?
– И что же мне делать? – воскликнул растерянный Тотаро. – Если у меня не будет десяти тысяч рубинов, я никогда не смогу жениться на девушке, которую полюбил всем сердцем.
Самэбито долго молчал, а потом промолвил:
– Послушай! Сегодня я не смогу выжать из себя ни одной слезинки. Но завтра мы с тобой вместе пойдём к мосту Сёта… Я буду смотреть в сторону Дворца Драконов. И, конечно, вспоминая счастливые дни, испытаю сильную тоску по прошлому. Надеюсь, это поможет мне немного поплакать… для тебя.
Тотаро с радостью принял это предложение.
На следующий день они вышли очень рано, взяв с собой запас провизии. Дойдя до моста, они решили перекусить. Выпив немного вина, самэбито обратил взор в сторону моря, туда, где находилось королевство Драконов. В нём немедленно пробудилась память о прошлом. И мало-помалу, отчасти под действием вина, отчасти из-за воспоминаний о счастливых днях, сердце его наполнилось печалью, он так остро ощутил тоску по дому, что расплакался. Большие красные слёзы так и посыпались на мост, словно рубиновый дождь. Тотаро собирал камни, считал и складывал в мешочек. Вскоре счёт дошёл до десяти тысяч, и молодой человек закричал от радости.
Тотчас же послышалась тихая восхитительная музыка. Из моря медленно, как мираж, заполняющий весь горизонт, вставал величественный дворец цвета заходящего солнца.
Самэбито вскочил на парапет моста. Он не отрываясь смотрел на чудесный дворец и смеялся от радости. Затем, повернувшись к Тотаро, произнёс:
– Видишь, в Королевстве Драконов объявили всеобщее помилование. Короли-драконы помнят обо мне. Я прощаюсь с тобой, друг мой. Я счастлив, что мне представилась возможность отплатить тебе за твою доброту.
С этими словами он бросился в воду и скрылся из глаз. Тотаро вернулся домой, переложил рубины в шкатулку и преподнёс её родителям Таманы, а они вручили ему руку той, кого он любил всем сердцем.
Каппа
Каппы – это водяные демоны. Живут они в реках, но иногда встречаются и в море, однако всегда поблизости от устья рек.
Неподалёку от Мацуэ, в небольшой деревне Кавачи-Мура, на берегу реки Кава́чи, стоит скромный храм под названием «Кава́ко-но-мия» или «Мия Каппы», что в переводе означает «речной ребёнок» или кавако.
В этом храме хранится документ, якобы подписанный когда-то каппой.
Предание гласит, что с незапамятных времён каппа, жившие тогда в реке Кавачи, охотились на жителей деревни, и даже на их домашних животных.
Но однажды каппа, попытавшись схватить лошадь, забредшую в воду напиться, сам оказался в неволе. Желая утащить лошадь на дно, он вцепился ей в брюхо. Бедное, бедное животное в ужасе выскочило из воды и выволокло каппу с собой.
Хозяин лошади нашёл её в поле и вместе с другими крестьянами сумел поймать каппу и крепко связать.
Посмотреть на диковину сбежались все жители деревни. Их глазам предстало несчастное существо, униженно молившее о пощаде.
Сначала каппу хотели убить на месте, но хозяин лошади, оказавшийся старостой деревни, воспротивился и сказал: «Пусть этот ёкай поклянётся никогда больше не нападать на жителей и животных Кавачи-Мура».
Клятву составили и зачитали каппе. Поскольку тот не умел писать, ему предложили заверить клятву, приложив отпечаток пальца внизу листа. И после того, как каппа это сделал, его освободили.
С этого дня каппа больше не трогал ни жителей деревни, ни их животных, ни даже человеческих детей, которые бесстрашно подходили к воде.
Смерть дикой утки (осидори)
Жил в провинции Муцу́ охотник по имени Сёндзё. Однажды он целый день провёл на охоте, но так ничего и не добыл. Вечерело. Охотник устал и пребывал в печали. Повернул он к дому и вскоре вышел на берег реки. В тумане подступающей ночи он заметил пару осидо́ри[1], мирно плывущих бок о бок.
Считалось, что убить одну из этих птиц – к несчастью. Но Сёндзё сильно проголодался. Так что поднял он лук и прицелился. Стрела пронзила селезня… Уточка метнулась в сторону и исчезла в тростнике на другом берегу реки… Сёндзё принёс добычу домой, сварил и съел.
Той ночью увидел он странный сон.
Снилось ему, что в комнату вошла очень красивая молодая женщина и встала возле его постели. Она рыдала, да так горько, что сердце Сёндзё, казалось, вот-вот разорвётся от сострадания!
Прекрасная незнакомка промолвила сквозь слёзы:
– Зачем, ну зачем ты его убил? Что он тебе сделал? В чём он виноват? Мы были так счастливы на Акануме… А ты убил его… Ты хоть понимаешь, что наделал? Нет, ты даже не представляешь, какой подлый и жестокий поступок совершил! Ты убил моего мужа, мою любовь, и меня обрёк на смерть!.. Я не переживу такого горя. Слушай, что я скажу тебе, – и она срывающимся от слёз голосом запела: